Мы встретимся снова.

« Сколько можно пытаться забыть тебя? Сколько можно думать о том, что я вообще нужен тебе? Сколько можно… Просто нет сил, нет мыслей, и хочется забыть. Знаешь, Умка, а я почти забыл твое имя. После того, что произошло тогда, когда я думал, что тебя больше нет и не будет, я попытался начать жизнь заново, но весь этот карточный домик рушился сразу, как я только ставил очередную карту. Наверняка этот сильнейший и прожигающий насквозь ветер оказался гораздо сильнее всего моего желания тебя забыть. Больно, наверное, я не знаю. Просто надоело уже что либо знать, тебе, видимо, лучше с ним. С тем, кто убил твою жизнь, с тем, кто сделал тебя такой. Я никогда не смогу простить это Доку. Он просто не имел права, он не должен был рушить твою жизнь… Но теперь все это не важно. Вы оба мертвы и ни одна из этих мыслей не имеет никакого смысла, разве что как память для меня, о самой лучшей девушке, что я когда-либо видел. Для меня ты все равно будешь жить, что бы ни случилось. Я не готов отпустить тебя, пока не готов. Я никогда не умел говорить "Прощай" , и не скажу никогда. Мы встретимся снова. Люблю тебя. » Игорь прислонился к стене, глядя на пустое небо над заброшенным теперь уже штабом. Звезд совсем не было, только не сегодня. Прошел целый год с тех пор, как в его жизни не осталось ни капли прошлого. Не стало друзей, не стало ее. Нет больше той Умки, которая снилась каждую ночь, доводя до безумия, так, что при встрече он не мог смотреть в ее глаза, боясь спутать реальность и сон. Теперь даже сны стали меркнуть с каждым днем, а ее образ, нарисованный на листе в карандаше, давно выцвел и стал обреченным на сожжение вместе с письмом для нее, которое она уже никогда не сможет прочитать. Жалость? Такое чувство было бы испытывать слишком не привычно, ему было жалко только лишь то, что ее жизнь не сможет больше измениться, словно вырвали остатки страниц из книги и оборвали все мысли персонажа на полуслове. Обида? Нет, Панда не был обижен даже на него. На Дока, который забрал у него все. Злость? Тоже мимо. Но уж лучше бы хоть что-то, чем вообще пустота, чувство, что он тоже погиб там, вместе со всем своим прошлым. Страх остаться в одиночестве? Да он и так был один, вряд ли что-то изменилось. Наверное, просто слишком сильная тоска. Пламя в зажигалке обожгло клетчатый листок, уничтожая все мысли, клеточка за клеточкой, превращая каждую букву в пепел, развеивающийся холодным сентябрьским ветром. Прочь из мыслей, пора начинать жизнь заново. Тишину разбил телефонный рингтон. Панда сунул руку в карман джинсов и растерянно посмотрел на экран телефона. «Неизвестный». Сердце забилось чуть чаще, но тут же пульс нормализовался. Слишком много вообразил, пора бы перестать надеяться услышать хоть что-то о ней. - Игорь?... – Голос на том конце разговора был тихим, будто бы даже осторожным, немного хриплым, а дыхание слышалось отчетливо. - Кто это? – Самый частый вопрос в подобном случае. Голос старался не дрогнуть, но теперь сердце забилось еще сильнее, ведь он специально не менял номер, оставляя в душе надежду на то, что она все еще может вернуться, что она будет исать его. Чуть зажмурив глаза, он словно боялся услышать ответ. - Я рада, что ты остался жив. – Тихий вдох, который оказался уж слишком громким, чтобы остаться незамеченным. Казалось, что ей было не так-то просто говорить, словно не хватало воздуха для того, чтобы сказать свое имя. - Маша?! Ты в порядке? Где ты?! Черт, тебя не было целый год, почему ты не позвонила?! – Неожиданно даже для самого себя Игорь крикнул, тут же словно оживая снова. Вера оказалась не напрасной, она все-таки смогла спастись! Надежды впервые в жизни оказались не напрасными. - Да, это я. Мы можем встреться? – Она проговорила так же тихо, словно для нее каждое слово было действительно сложно, а голос оставался тем же привычно спокойным и будто бы немного сонным, похожим на детский. - Конечно, можем. Где мне тебя найти? – Теперь сердце колотилось в ритме с начинающимся дождем, что касался черных волос. С прошлым пришлось покончить, розовые пряди исчезли вместе со всей его прошлой жизнью. Может быть, и жаль немного, но сейчас совсем не подходящий момент. - Я сама найду тебя. – Сказав это, Умка снова выдохнула, положив трубку, оставив для него только короткие гудки. - Умка! Где мне тебя…Ждать?.. – Было сказано в пустоту надоедливых гудков. Полупустая квартира не внушала никакой радости тому, кто здесь обитает. Никогда. Теперь здесь становилось действительно пусто. Открыв дверь, Панда не снимая кроссовок прошел в комнату и рухнул на диван, но не успел открыть глаза, как в дверь раздался кроткий и неуверенный звонок. Быстро встав с дивана, он направился к двери и едва ли успел открыть ее, как к нему на шею бросилась Маша. - Умка скучала по Панде! – Крепко прижавшись к нему , она еле сдержала слезы. - Панда скучал по Умке.. – Голос снова предательски дрогнул, было страшно потерять ее снова, оставить ее одну, ждать хоть одну новость от нее за целый год, не знать, жива она или нет. Она выглядела немного иначе, даже пахла теперь иначе. Дорогие духи, волосы чуть длиннее, коротенькое светлое платье и черная кожанка поверх всего белого. Жизнь ее теперь наверняка стала намного лучше, наверное, она все еще с ним. Дыхания в одну секунду стало меньше, а образ ее расплывался в глазах Панды. Страх, одолевший его в эту же секунду – он боялся потерять ее снова, больше никогда не увидеть, боялся вновь остаться один. Падение. Не боль, просто все вокруг словно потеряло звук, она кричала и звала его, но с каждой секундой ее голос становился все тише, а потом она и вовсе перестала звать, слившись в единое белое пятно, оставив только тонкий аромат незнакомых духов. Панда резко открыл глаза, снова зажмурив их и, проведя ладонью по лицу, рухнул обратно на кровать. Это только сон. Всего лишь очередная потерянная надежда, очередной рисунок, ставший сожженным клетчатым листом. Всего лишь бред воображения, прошлое, которое никогда не станет прошлым, зависнув где-то между настоящим и несуществующими фантазиями. Но где она? Что с ней? Может, ей просто наплевать. Может, она думает, что он тоже мертв и так же видит его каждую ночь?... Нет, вряд ли, пора бы уже отучиться мечтать и воображать нереальное. Ха, не было бы грустно – было бы смешно. Невыносимая безысходность. Наверняка это можно было бы оставить в мыслях, смириться с тем, что не вернуть больше Машу…Если бы было хоть что-то, хоть единственное слово о ней, как ответ на вопрос в сотнях тысяч статей . Никогда не о ней… Просто мимо, как растворяется в небе дым, просто ночью, как призрак, не давая забыть. Пустота. Растворившийся дождь за окном. Догорают последние стоки письма: «…не умел говорить прощай, и не скажу никогда. Мы встретимся снова. Люблю тебя. »