Бывшее настоящее

      Запах залежавшейся документации на полках, состоящей из медицинских карт обследующихся в этом отделении въедается в нос, от чего Алла сводит брови на переносице, нервно озираясь на врача. Устроившись на кушетке поудобнее, девушка ожидает результатов обследования. Она сдала необходимые анализы, и повозиться с этим пришлось без малого два часа. На телефон то и дело поступали оповещения от Адиля, который смиренно ожидал в машине. Ни одного жалобного сообщения, ни одного молебного, просящего побыстрее закончить, он просто спокойно ожидал подругу, изредка скидывая ей какие-то записи и фотки.       По небольшому кабинету в белоснежном халате расхаживает с важным видом врач, женщина лет пятидесяти на взгляд. Без особого интереса, со скучающим видом она разглядывает только что поступившие результаты анализов Аллы. Она что-то чиркает в своем журнале, кивая вдобавок головой. Алла уже успевает чертыхнуться про себя, что согласилась пойти в эту клинику, потому что она мало походила на что-то вызывающее доверие. Даже в обычной районной поликлинике можно чувствовать себя надежнее. — Ну, что там? — не выдержав, спрашивает брюнетка. Она все еще прикладывает к вене покрасневший ватный тампон, щуря глаза от саднящей боли. — Могу вас поздравить, — женщина бросает взгляд на имя пациентки, красующееся на титульной стороне карточки, - Алла, вы беременны. Срок еще ранний, но смело могу обрадовать с этим. — Не может быть никакой ошибки? — Ошибки? Какая же тут может быть ошибка, если передо мной лежат результаты ваших анализов? Алла, неужели вы думаете, что для того, чтобы забеременеть нужны какие-то магические силы или еще что-то? Сами должны знать, как это происходит.       Алла в неком оцепенении, схватилась за край жесткой кушетки настолько сильно, заставив тем самым костяшки пальцев побелеть. К горлу опять подступает тошнота, а голова идет кругом, от услышанной информации. Она делает большой глоток воздуха, набираясь смелости подняться. — Вам еще предстоит пройти ряд анализов. Я напишу отдельно расписание и кабинеты нужных вам врачей, Алла. — Я поняла, — разглядывая перед собой шкаф с миниатюрными бутылочками и различными принадлежностями, Алла тускло отвечает женщине.       В голове роится по меньшей мере около сотни мыслей. Что ей теперь делать с этой новостью? Стоит ли рассказывать об этом, нужно ли вообще радоваться этой беременности.       Сейчас она выглядит, как добрая половина женской части страны, узнав о нежелательной беременности. Груз, навалившийся на девушку вместе с новым положением, приводит в состояние замешательства и ступора. Адиль точно отнесется к этому неоднозначно, будет зол и уж точно между ними уже ничего не будет, как прежде. Она его потеряла навсегда... А что Кирилл... — Мне нужно идти... — Алла, следующий прием назначен на понедельник, — поставленным голосом предупреждает врач. — У меня работа, я смогу только через две недели. Придется поменять планы, — проговаривает, будто про себя, невидящим взглядом смотрит на женщину. — Вы оставляете ребенка? Алла, через две недели будет поздно что-то решать. — Конечно я его оставляю. Неужели вы думаете, что может идти речь об аборте? — По вашему лицу не особо заметна радость от этой новости. — Это уже вас не касается. Всего хорошего, — Алле пришлось резко подняться со своего места, слегка пошатнувшись, девушка забирает свою мед. карту и демонстративно покидает стены кабинета.       Медленно спускаясь по крутой лестнице, ведущей в холл клиники, Алла едва останавливается, чтобы перевести дух и вообще хотя бы немного придать лицу не настолько тревожного вида. На глаза попадается мальчик, ждущий в холле своих родителей. Малышу на вид года четыре, в руке он крепко держит плющевого медведя, бормочет что-то себе под нос, совсем не оглядываясь на прохожих. Его белокурые волосы отливают золотом чуть их касается припекающее солнце сквозь стекла окон, а розовые щеки еще более приобретают нежный оттенок. Малыш поднимает глаза прямо на Аллу, из-за чего в ее животе затягивается тугой узел и на лице уже блестят слезы.       Алла подходит к машине, но Адиль опережает ее, и первый открывает дверцу изнутри. Она слегка медлит перед тем, как сесть в машину, но делает глубокий вздох, чтобы прочистить мысли.       Оба молчат, ждут чего-то, но каждый ждет своего. Он ждет, когда Алла уже объявит результаты, а она, когда парень уже заведет мотор и они смогут тронуться с места. — Ну, что там? Ал, ты где? — не унимается парень, он нервно крутит крышку от пластиковой бутылки с водой в своих пальцах. — Ничего серьезного, я же говорила. Всего лишь кишечный грипп и это излечимо, а ты боялся, — улыбаясь отвечает. — Всего лишь? — Мне выписали кучу препаратов и различных пилюль, которых мне хватит до конца жизни, так что... Адиль, все хорошо, правда, а теперь отвези меня к Лере. — К Лере? — он все же заводит мотор. — Почему сейчас? Она что не может подождать, Алла, я ничего не понимаю... То ты корчишься от боли, то полна энтузиазма и готова принимать все те пилюли, а мне что делать? — Что значит, что тебе делать? — Потихоньку раздражаясь, Алла делает глоток из его бутылки. — Теперь она моя, не хочу, чтобы ты заразился этим гриппом. Купишь себе другую воду? — Срать на эту воду! Ты мне не оставляешь выбора, ты же все решаешь сама! — По-моему, мы договорились, слушай, я не вынесу очередного скандала! Ты можешь просто отвезти меня к Лере? Без этих дурацких вопросов! Я сама не знаю, что делать дальше, и если раньше все было просто, хотя тогда я так не думала, то сейчас все стало еще сложнее. Ясно? — Ясно, — только и бросает Адиль, глядя на дорогу. — Ты ж блять просишь прощения не понятно за что, а потом опять гонишь. Думаешь, я не понимаю, что ты для себя все уже решила? — Хорошо, Адиль! И что же я решила? Может быть ты мне расскажешь?! Всем же станет лучше, и не надо будет притворяться, что все хорошо. — Ладно, прости меня...       Слезы уже застилают ей глаза, но она старательно смахивает их рукавом рубашки, она отворачивается к окну. Проезжая мимо старых домов, которые наверняка имели архитектурное значение, Алла лишь смотрит вперед себя, никого и ничего не замечая.       Его правая рука дотягивается до нее, Адиль аккуратно прижимает ее тонкую кисть к своему телу, пытаясь немного успокоить ее тем самым, но Алла продолжает делать вид, что ничего не замечает.       Ребята, наконец, добираются до дома Леры. Они в полном молчании паркуются, концентрируясь лишь на своих собственных мыслях. Со двора доносятся детские крики и смех вперемешку с голосами матерей и отцов, из-за чего Алла прижимает ладонь к правому уху, делая вид, что поправляет прическу. — Ал, я могу за тобой заехать после... — Не надо, я сама, спасибо. - Девушка по привычке приближается к нему дабы оставить поцелуй, но в тот же момент одергивает себя, словно от ее прикосновений пробежится электрический разряд. — Хорошо.       Дома у Леры спокойнее не становится. Подруга занимается сборами своих чемоданов, так как ей придется уехать за город к родителям мужа. Ее свекровь приболела, и Олегу одному не справиться еще и с ребенком, поэтому ей пришлось оставить ненадолго работу. Работала она на дома, но все же, девушке было непросто. Она, словно фурия летала из одного угла в другой, время от времени поглядывая на настенные часы, и появление Аллы было некстати. — Прости, что так не вовремя. — Стоя у входа, тихо говорит девушка. — Дело в том, что... — Я уже итак поняла, значит ты все-таки беременна, да? — Да, анализы все подтвердили... Я такая идиотка, Лера. — Ты не идиотка, нет, ты просто безрассудная и... еще ты пошла на поводу у своих чувств к... К кому, кстати? - от чего-то девушка улыбнулась. — Лера, это ребенок Кирилла. — Откуда такая уверенность? Вы же расстались на тот момент, как ты могла забыть про контрацептивы? Или, может, ты хотела этого ребенка? — По срокам совпало, и давай только без нотаций, я взрослый человек, и понесу ответственность сама, — Алла машинально убирает со стола крошки, собирает салфетки на подставку. — Только я прошу тебя, не говори ни о чем никому, пожалуйста, никому. Если об этом узнает Кирилл он подумает, что я пытаюсь его вернуть, и ему станет меня опять жаль. Какая же я все-таки неудачница... — Неудачница, так, может, уже пора определиться. Скажи об этом Адилю, он твой друг. — Друг, который в первую очередь друг Кирилла, не забывай. — Ну, есть еще один вариант, сядь ты уже! — Какой? Лера, если ты спасёшь меня, я не знаю, буду тебе должна. Всю свою жизнь буду расплачиваться. — Брюнетка готовая уже буквально на все ради того, что максимально отодвинуть момент, когда все обо всем узнают нервно теребит край скатерти кухонного стола. — Можно сменить тебе имя и сделать пластическую операцию, а потом пусть они тут с ума сходят искать тебя, — Лера истерически смеётся, от чего у Аллы окончательно сдают нервы. — Что?! Я думала, ты сможешь помочь, а ты смеешься надо мной, очень весело, Лер. Спасибо, помогла. — Успокойся, я же шучу, мы что-то придумаем. Обещаю, — она пытается спасти ситуацию, крепко обнимая подругу. Но Алла даже и не пытается как-то поддаться, устремив взгляд в окно напротив она мысленно прощается со всем, что у нее есть. — Лера, это ты прости меня. Я вечно прихожу не вовремя, и сваливаю на твою голову свои идиотские проблемы, я даже не спрашиваю как твои дела, я гребаная эгоистка. — Нет, что ты, это совсем не так... Посмотри на меня, — ладонями поднимает лицо подруги за подбородок, чтобы та на нее взглянула. Покрасневшие глаза Аллы кажутся совсем нереальными, горящие пламенем отчаяния и безнадёжности. — Если ты так хочешь, можешь спрашивать меня о моих делах, — смеясь, добавляет девушка.       Поздней ночью на Москву решил обрушиться дождь. Непробиваемой плотной стеной он буквально собирался затопить каждый сухой уголок столицы. Сильные порывы слишком холодного для июня ветра неприятно ударяли прохожих по лицу, словно саднящие пощечины. Хорошо, что к этому времени Алла уже была дома, открыв настежь балконную дверь, чтобы насладиться этим шумом дождя и запахом озона, одурманивающе действующего на нее. Ночь казалась непроглядной, лишь изредка мелькали фары, проезжающих мимо машин.       Она переоделась в теплую черную толстовку и махровые носки, чтобы не застудить ноги, однако сквозняк уже давно окутал апартаменты. Девушка уютно утроилась в кресле у окна, спокойно попивая зеленый чай, пытаясь хоть как-то унять подступивший страх и усталость. В голову лезут непривычные образы и события, которые могут произойти, если о ее положении узнают ребята из-за чего становилось еще хуже.       Старательно пытаясь не думать об этом, она собирается выйти на балкон, чтобы вдоволь надышаться холодным воздухом, пропитанным этим дождем. И если раньше она бы могла спокойно промокнуть, не боясь о своем состоянии, то сейчас она неожиданно прикасается к животу, думает о том, чтобы только не навредить...       Едва поднявшись с места, Алла оборачивается, услышав звук стука в дверь. И стук этот становился все чаще и напористей, поэтому она спешит открыть. На глаза попадается пиджак Адиля, который так и остался у нее, который уже сменил на нее своего хозяина, ее лица касается уставшая улыбка. — Кто? — осторожно спрашивает брюнетка, параллельно расправляя запутанные пряди волос. — Ал, открывай, это я. — Голос Кирилла доносится по ту сторону двери, которая моментально открывается после сказанного. — Кирилл, понимаешь, ты не вовремя. Тебе лучше уйти, я знаю, там дождь, и ты промок, плюс ты потратил свое время... Но сейчас правда не подходящее время, поэтому я прошу... — И давно ты знаешь? — резко прерывает блондин, безотрывно рассматривая девушку, будто она сделала что-то ужасное. Его мокрая белая футболка прилипает к телу, при этом просвечивая выпирающие ребра и ключицы, а по лицу стекают капли дождя. — Знаю что? — Алла еще с секунду наблюдает за ним, а затем подносит руку ко лбу, понимая, что тот имеет ввиду. — Нет, только не это. Какое право она имела рассказать тебе, я же просила. — Какое право имела ты вот так скрыть от меня свою беременность? Алла, ты вообще в своем уме? — Слушай, результаты пришли только сегодня, так что... Не надо выставлять меня последней сукой, тем более мы не вместе и тебе не о чем беспокоиться. — Что значит не о чем? Это и мой ребенок тоже. — Кирилл сам в этот момент выглядел, как настоящий ребенок. Растерянный. — Я знаю, но все не так просто, как может казаться. Дело в том, что... — В том, что ты боишься ответственности, — опять перебивает ее парень. — Я боюсь? Я просто не хочу мешать тебе в том, чтобы стать счастливым, тем более ты уже к этому идешь. Тебе легко найти кого-то, кто будет рядом, мы оба знаем, что я не подхожу на эту роль, как бы нам самим не хотелось все исправить. Прости меня, правда... — Разве это не знак, что мы можем все еще вернуть? Я на тебя ужасно зол, что не сказала, надо было позвонить мне. — Руки уже крепко прижимают к себе, своим носом Кирилл зарывается в ее волосы, вдыхая их знакомый запах.       Алла пытается сократить расстояние между ним и собой, она ловко обходит его. Проходит на кухню, чтобы поставить чайник, но на глаза тут же попадается пачка сигарет, одиноко лежащая на подоконнике и просящая открыть себя. Что Алла и делает, достает сигарету, быстро подкурив ее, делает глубокий затяг. Она продолжает возиться с чайником, набирает воды, и ставит на подставку. Не особо контролируя в этот момент свои действия, она еще раз затягивается, но еще сильнее. Желание почувствовать запах никотина в своих легких давно не посещало ее, и даже мысль о том, что этим будет дышать ребенок ничего не изменила. Ее горло тут же обжигает табачный дым из-за чего она слишком громко кашляет.       В комнату заходит Кирилл, не удосужившийся накинуть на голый торс хоть что-то, своей и без того мокрой футболкой он еще протирает капли с кожи, а затем просто бросает ее прямо на пол, возле себя. — Что ты делаешь, тебе нельзя. — Резко забирает почти докуренную сигарету из ее руки. Он быстро делает затяжку, и выкидывает окурок в открытое окно, куда и выдыхает сам.       Дождь отстукивает почти мелодию, словно барабанная установка, работающая на износ. Ребята, стоя в полутемной комнате, прислушиваются к этому незатейливому ритму. Оба думают о чем-то своем — Алла о том, что Кирилл повел себя не так, как она ожидала, узнав о беременности. Она была почти уверена, что эта его уверенность и бравада, обязательно испарятся следующим же утром. А он тем временем думает о том, что жизнь слишком несправедлива, что дарует счастье в тот момент, когда становится, кажется, слишком поздно... — Ал, прости, что позволил себе вот так легко тебя отпустить, я думал, у нас так много общего и ничего, одновременно. Ты стала такой же неотъемлемой частью меня, как я сам, такой же незаменимой. Я как последний дурак бежал от тебя и думал, что нам не нужно быть вместе, ведь мы такие разные и похожие, что тошно становится, а сейчас я думаю, что это наш шанс все исправить. Сделать все как надо, мне кроме тебя никто не нужен, а никто кроме меня не сможет терпеть твою постоянную нервозность и привычку держать все под контролем... — В последний раз ты говорил так много, когда мы решили расстаться, — Алла пытаясь не испортить момент, нелепо шутит в ответ. — Иди ко мне, — одним движение руки, Кирилл придвигает ее ближе к себе. — Я все равно возвращаюсь к тебе, — шепчет на ухо. Второй рукой нежно поглаживая непослушные вихры подруги, как делал это раньше... — Это неизбежно...       Ранним утром, когда на телефон Аллы один за другим поступают сообщения, Кирилл уже что-то готовит на кухне. Точнее, пытается привести омлет на сковороде в съедобный вид. Его полуголое и сонное тело переминается с ноги на ногу, не замечая на себе взгляд Аллы, которая только вышла из спальни. Первые лучи солнца касаются ее волос, переливаясь сразу несколькими оттенками. Удлиненная фланелевая рубашка слегка задирается, когда Кирилл нежно приобнимает ее за талию. — Твой телефон разрывается вибрацией, — сообщает его хриплый непроснувшийся голос. — Начинается, — в ответ улыбается Алла, медленно подходя к окну.       Трель издает чат Газа, не переставая обновляться при этом. Неоднократные сообщения от Ольги, в которых капсом написан текст, призывающий всех вернуться к текущему туру. Так как ребятам удалось получить немного выходных дней, все смело поставили бесшумный режим на чат. Единственное кого начальница не упомянула была Алла, так как скорее, уже была во всем в курсе благодаря блондину, что уже стоит позади нее и крепко прижимает ближе. Его ровное дыхание щекочет кожу девушки, и на ее лице еле появляется улыбка. Все в одночасье стало слишком просто и легко, каким никогда не было находясь рядом с ним. Но сейчас почему-то они оба были... счастливы, но это лишь скорее иллюзия, так как обычно подобное затишье наступает перед бурей. — Мне сегодня нужно появиться в офисе, у нас еще тур и совсем некогда расслабляться. — Знаю, я уже позвонил Адилю и... — Что? Ты ему сказал? Ну, почему все делают то, что хотят, абсолютно не спросив у меня разрешения, хочу ли я, чтобы кто-то знал о этом? — Я просто подумал, он вправе знать. — Ты просто подумал, а не проще ли спросить меня? — Алла уже мысленно представляет его выражение лица, но что он ей на это скажет. — Солнце, не злись, все будет хорошо. — Кирилл пытается дотянуться до ее губ, чтобы оставить поцелуй, но быстро увернувшись, она избегает его объятий.       Алла в полной уверенности, что над ней кто-то издевается, едет прямиком в коттедж Адиля. Издеваются над ней по той причине, что общий сбор команды должен состояться именно в его обители,а не в офисе, и, конечно, же он там будет. Ведь должна присутствовать вся команда, а без него это уже не то...       На ней легкая блуза мятного оттенка, которая должна в общем освежить ее образ, но сейчас она придает ей какой-то лишней усталости. Джинсовый комбинезон с широкими клешами к низу на пару с летними босоножками на невысоком устойчивом каблуке. Карие глаза щурятся от яркого солнца, поэтому по привычке Алла скрывает их за толстыми стеклами солнечных очков.       Хруст щебня под колесами напоминает о скором приезде к его коттеджу. Машинально девушка распаковывает пачку сигарет, но не решается достать оттуда сигарету. Ладони запотели, прилипли к обивке руля, который она так крепко сжимает в руках, пытаясь немного успокоиться. — Всем привет, — приветствует ребят Алла, окончательно спустившись по винтовой лестнице. Ольга поднимается со своего места, чтобы уступить его ей, пока остальные отвечают. В помещение не наступает тишина до того момента, как Адиль громко не хлопает в ладоши. — Друзья, попрошу внимания! Буду рад поделиться новостью и с вами, так как мы одна большая семья! Аллу и Кирилла есть с чем поздравить, наша сладкая пара ждет малыша! - после чего ребята набрасываются на Аллу с пожеланиями и поздравлениями. Хлопки по плечу начинают доставлять боль, так как ребята не скупились и вкладывали всю свою любовь. Она старательно пытается изобразить на лице радость о том, что они теперь в курсе, но он то знает правду. Адиль тем временем смотрит на подругу в ответ так смело, показывая, что ему все равно и будто он и вправду рад. Его глаза светятся, как огоньки при виде ее далеко нерадостного выражения лица, ее глаза так и говорили ему о том, что она очень и очень зла. Именно в этот самый момент он ликовал и злился на себя одновременно. — Спасибо, — только и смогла ответить Алла на все добрые слова в свой адрес. — Это значит вы теперь снова вместе? — озвучивает свой вопрос Ольга, словно читая мысли своего друга. — Это ничего еще не значит, я узнала об этом только вчера, так что... — Уверена, ты знаешь, что делать. — Блондинка крепко обнимает подругу, искренне веря в свои слова.       Алла решила, что будет лучше, если она уйдет раньше остальных, когда все необходимые условия и моменты были озвучены Ольгой, тем более ей дали еще пару дней на сборы, взяв в учет ее состояние здоровья. Она аккуратно, пытаясь сделать это максимально бесшумно, поднимается вверх по винтовой лестнице. Тихо проходит через зал к выходу из коттеджа, концентрирует все свое внимание на тишине, словно помешанная, совсем не замечает, что Адиль уже давно покинул студию. Парень устроившись на крыльце, одиноко докуривает свою сигарету, когда девушка выходит на воздух. — Прости, это наверно было нечестно. — Если ты о том, что сегодня устроил на студии, то такое не прощается. — Хотел тебя позлить, прости. — Смеется брюнет, бросая окурок куда-то на газон. — А вы с Кириллом всегда хорошо смотрелись вместе, так что уверен все будет даже лучше. — Я же знаю, что ты так не считаешь, — Алла усаживается рядом с ним на ступеньки. — Я не хотела ему говорить, слишком рано. Это все Лера, все ему растрепала, а и не знаю, что мне самой делать. — Ну, как что? Вы можете начать все заново, пойдете вместе рука об руку, не обращая внимания на постороннее. — Адиль, я... Знаю, что все только испортила, но ты нужен мне. Мы ведь с тобой друзья, я... — Мы не друзья, Ал, нет. Друзья не спят друг с другом в одной кровати, и у друзей другие отношения. — Парень поднимается со своего места. — У всего есть предел, но я как дурак думал, что все еще может быть. Я думал, что ты всегда была для меня кем-то важным, всегда возвращала меня и спасала стоило мне только подумать о тебе, я бы пошел куда угодно... — Прости, я во всем виновата, усложнила все, как обычно... — Ее голос резко обрывается, сменяясь шепотом. — И друзья не будут целовать меня так, как ты, понимать, как ты. — Грустно усмехается. — Алла, ты ни в чем не виновата, я должен был понимать, что тебе не место рядом со мной... Я блять даже не злюсь. — Я так не хочу тебя терять, но сейчас я даже не знаю, что делать. Я, я... даже не знаю хочу ли я быть с ним, знать, что он со мной из-за ребенка... — Ты же знаешь, что это не так, Ал. — А как? Он мог бы быть счастлив с кем-то другим, а я все кругом испортила. — Оказавшись в объятиях Адиля, она дает волю слезам, которые ждали своего подходящего момента. — Адиль, я не хотела ждать окончания тура, я думала, что найду в себе смелость признаться, в том, что... — В чем? — В том, что люблю тебя. — Алла, я знаю, — нежно целует ее в лоб, вдыхая аромат ее кожи. — Но придется отмотать все назад, когда ты еще не была такой смелой...