Сгоревшие маски

Ты устал, друг мой, полный огня, Бестолочь из колядок и возлияний, Что неизбежно гремела возле тебя, Утомила, украв небесную синь Над горами. Грезишь уединением, Безмолвием мудрым среди древних скал. В гармонии тишины ищешь храм, В котором все вечности тайны познал, И не дергал бы никто суетой за рукав, Не придумывал чушь, ничего не просил, Не клянчил, чтоб за них решенья приняв, Сам, как всегда идеально, исполнил их. Ты устал созерцать бытовую разруху, Слишком часто ты видел, как отдавали Заветное, чистое за прах, и гордо на плаху Бросали свои и не только сердца. Предавали Друг друга, из путевых заметок стирали, Тех, что и писались-то лишь для себя, Чтобы как-то своих сберечь, сохраняли Вечно живыми, всё так же невинно любя. И когда бестолочь дней снова святками накатила, И волна провоняла вином и вчерашним салатом, Когда гарь фейерверков жилище уже закоптила, И то, что хотел сотворить, с досадой опять на потом Отложил. Тут не то, что прахом и плахой, последний огнем, Напалмом по быту. Бессилен он Мастера сделать скотом. Не для скотства мы в мир этот грешный идем, И не скотами покинем.