Любовь в наследство

Пробуждение Павла было самым прекрасным за последнее время. Едва он открыл свои глаза, как сразу услышал мирное сопение Даши. Павел чуть слышно перевернулся на бок и стал нагло наблюдать за тем, как она спит. Даша Канаева, прославленная каратистка и уже заслуженный мастер спорта. Эта девушка покорила миллионы людей своей силой воли, храбростью и умением работать на пределе своих возможностей. А чем она покорила Павлика? Серб с ума сходил, когда она находилась рядом. И вот сейчас, он боится лишний раз шелохнуться, чтобы не нарушить ее чуткий и мирный сон. Хотя, так хочется разбудить ее, чтобы услышать ее красивый голос, увидеть два ее карих огонька и просто говорить с ней обо всем. Поэтому Павел осторожно дотронулся указательным пальчиком до ее щеки, чтобы разбудить девушку. Но увы, она никак не отреагировала. Глупая затея, Павлик. Но молодой человек не сдавался и все-таки отважился придвинуться поближе и осторожно с нежностью оставить поцелуй на ее щеке. Сработало! Даша мило улыбнулась и распахнула веки навстречу любимому. Она обвила его шею своими ладонями и тогда уже сама поцеловала его в губы. — Доброе утро, — еле слышно ответила брюнетка. — Доброе утро, — коварно улыбаясь произнес серб. — Как спалось, родная? Звезды не мешали? — Это была волшебная ночь! Мне было так хорошо, — продолжала широко улыбаться Даша. — Только с тобой я не хочу высыпаться, — грустно намекнул на большее Павел. — Паша, — дотронулась Даша до его щеки и посмотрела ему прямо в глаза, — пока Элеонора здесь, то ничего не выйдет. — А дело только в ней? — сомневался мужчина. — Может быть, ты мне просто не доверяешь? — А может быть, это ты мне не доверяешь? — возмутилась Канаева. — Тебе только это от меня и нужно. Даша попыталась встать, чтобы покинуть чердак. Но Паша успел схватить ее за руку и притянул к себе. — Даш, погоди, — пошептал он. — Прошу, прости меня. Ты нужна мне и больше никто и ничего. Просто я переживаю, вдруг ты не веришь мне. И я не хочу чтобы между нами было недопонимание. — Он провел своей ладонью по ее щеке, а девушка следила за каждым его движением, как завороженная. — Что ты делаешь со мной? — изумилась Канаева. — Я подвластна тебе. Ты можешь легко разбить мое сердце, Паша, — с горечью в голосе заметила она. — Даша, поверь мне, я больше всего на свете не хочу этого, — он поцеловал ее в губы. — И еще я поговорю с тетей сегодня. Она покинет наш дом. Ей есть где остановиться. — Разве это будет хорошо? Ты серьезно ее выставишь? — испугалась Даша. — Я так не хочу, — она опустила голову.  — А я хочу, — он поднял ее подбородок и прямо посмотрел ей в глаза. — И не выставляю я ее. Она почти никогда не живет здесь, а тут вдруг решила. Это странное поведение. Мне нужно разобраться с этим. Тем более, деда Йован просил именно тебя последить за домом во время своего отъезда. Пока только он имеет полное право распоряжаться домом. Мы же еще не вступили в права наследства. — Паша, — Даша заерзала на матрасе, чтобы поудобнее сесть, она придвинулась к Павлу и мило улыбнулась, — а когда мы вступим в право наследования, ты хочешь здесь жить? — Да! Конечно! — Серб обнял ее за талию, прижав к себе. — Я хочу жить в этом доме рядом с тобой. Я хочу чтобы этот дом стал нашим очагом. Я хочу семью. Нашу с тобой семью. Девушка засмущалась от таких слов и спрятала свои глаза от него. А мужчина смотрел на каратистку, не отрываясь, в глубине души смеясь от ее детского смущения. — Даш, ты чего? — вскинул бровь Павел.  — Ничего, — Даша закрыла глаза руками. — Даш, — Павел дотронулся до ее рук и почувствовал какие они у нее холодные,  — да ты же замерзла вся! — Павел спрятал в своих ладонях ее ледяные руки и начал быстро растирать их. — Паша, но мы же не на улице,  — засмеялась брюнетка. — Какая разница, — не унимался серб. — Это тебя в холод бросило, потому что я заговорил о семье? — Нет, что ты, — смутилась Даша. — Просто это так неожиданно с твоей стороны. Ты ведь Павел Галанич. Вечно свободный тусовщик и мажор.  — Ой, ой, — возмутился мужчина. — Сказала правильная и гордая каратистка. Хотя, мне сейчас еще прилетит, что я так вас называю. — Угадал, — Даша схватила подушку и бросила в лицо Паше. Тот не успел сориентироваться и от удара распластался на матрасе. — Ты труп, понял, — смеясь, заключила Канаева. Но Паша был не из простых, он зацепился за край Дашиной кофты и повалил ее на себя, а после лихо перевернулся, взяв Дашу в безнадежный плен. — Ну, что? Как тебе приемчик? — промурлыкал серб. — Отлично! Пойдешь завтра вместо меня на тренировку, — вздохнула Даша. — Не будет равных. — Я думаю, я делаю кое-что другое еще круче. Там мне точно равных нет, — и Паша впился в губы брюнетки, жадно целуя и обнимая за плечи. Даша только ахнула от его балканского напора, крепко обнимая его за шею. Павел осыпал ее тело поцелуями, забывая на секунду о границах дозволенного. Даша уже тоже хотела забыть обо всех своих правилах и принялась стягивать Пашину футболку. Серб почувствовал это и сам помог девушке расправится с этой вещицей. И вот она уже обнимала его обнаженный торс и таяла от нежных поцелуев мужчины в ее ключицу. Паша начал расстегивать пуговицы на ее кофте и уже почти справился с этой задачей, как они услышали голос снизу. — Павел, Дарья, где вы? — звала Элеонора парочку. — Проклетство, — выругался по-сербски Павел, отпрянув от Дарьи. Даша откинулась на матрас тяжело дыша, а Павел быстро вскочил и принялся искать свою футболку, которая куда-то пропала. Даша наблюдала за хаотичными движениями Павла, оценивая его подтянутый, соблазнительный торс. «Он совершенен!», — пронеслось в ее голове. Она не может перед ним устоять. А внизу Элеонора. За что же такое наказание? — Паша, футболка на лампе, — подсказала сербу Даша. — Ничего себе! — удивился серб. — А ты ловкая, — он снял с лампы свою футболку и быстро натянул ее на себя, скрывая свое прелестное тело от коварных глаз девушки. — Даша, я вижу как ты на меня смотришь. Я стесняюсь, — наиграно вторил он.  — Ой, ой, ой.  Иди к тете, — обиженно ответила Даша и отвернулась. Паша подошел к ней сзади и оставил поцелуй на ее оголенном плече. — Я сойду с ума, если мы не закончим начатое, — заключил он, и поспешил вниз по лестнице, оставив брюнетку одну, с глупой улыбкой на лице. Идиллия?