Сказки тётушки Гертруды

      Последним, что почувствовал Троин прежде, чем рухнуть с головой в вязкую трясину, были ушедшая из-под ног коварная кочка и неподдельный ужас. А потом тьма и удушье. Троин тщетно барахтался во мгле, разгребая воду, тщетно бился ногами в попытке нащупать дно. Дна не было, и с каждым мигом погружения встреча с ним становилась всё страшнее. Тяжёлая кольчуга и верный меч тянули вниз и вниз, не обращая внимания на порывы стремления к жизни.       Перед глазами Троина плыли круги и пятна, горло конвульсивно сжималось, рот набился тиной. А говорят, что перед смертью жизнь проносится перед глазами. Хотя какая жизнь… Троин — простой стюард, самым увлекательным в его жизни было задание от рыцаря найти в болоте подстреленную утку. Утку он нашёл, на её хрупкой вялой шее его коченеющие пальцы продолжали сжиматься. А трясина сжимала свои пальцы на шее Троина.       «Это нечестно!» — подумал он, когда барахтаться не осталось сил.       Он должен был стать рыцарем. Присягнуть королю. Участвовать в турнирах… А умер из-за какой-то глупой утки.       «Вручаю свою душу любому божеству, которое сумеет её найти» — последние, самые последние мысли, слова которых на подкорке горели болью и огнём умирающего мозга.       Болотная зеленоватая тьма стала ещё темнее. Горячая боль сменилась туповатой прохладой.       «Любому божеству, значит?»       В темноте вспыхнули два абсолютно круглых глаза, мерцающих фосфоресцирующим зеленоватым светом. Троин видел… нет, чувствовал, что видит узкое длинное лицо женщины. Её волосы чёрные развевающиеся в воде словно были той самой тьмой, что душила Троина.       Стюард удивительно отчётливо подумал, что если такова загробная жизнь и проводник к ней, то его об этом не предупреждали. Священники бубнили о жемчужных вратах, колдуны говорили о призрачном скелете в плаще и с косой. Но никаких узколицых дев у удушливой тьмы.       Но по крайней мере, он ощутил, что перестал опускаться ниже. Вес кольчуги и меча словно бы… нет, не исчез. Просто перестал иметь значение. Должно быть, когда отдаёшь богу душу, так и бывает. Перестаёт иметь значение вообще всё. Глухое и тупое желание взвыть в голос от отчаяния и осознания, что всё его вечное существование может остаться таким — сжатым в тисках болота — настойчиво скреблись в угасающем сознании.       Угасающем. Троин старался не хвататься за эту мысль. Спугнёт ещё это угасание ненароком из-за яркости и чёткости мысли. Пусть лучше угаснет. Лучше сон среди болот.       «Мне нужен рыцарь», — Троин слышал ласковый, но совершенно глухой голос. Будто говоривший был накрыт подушкой. Или толщей воды. — «Ты станешь моим рыцарем».       «Я — стюард», — тупо подумал Троин.       «Как раз это достаточно просто исправить. Только дай согласие. Без согласия я не могу никого изменить. Правила такие»       Вечный сон среди болот или рыцарская присяга неведомой даме? Троин думал недолго.       «Согласен»       По жилам разлился холод, хотя казалось бы, куда ещё холоднее? Троин снова ощутил вес обмундирования, снова почувствовал движение вниз. Он взмахнул руками и машинально сделал вдох. Вода хлынула в лёгкие живительной субстанцией. Вдох был тинистым, кисловатым, но это был вдох. Троин сделал ещё один. И ещё. И ещё, ещё, ещё… С каждым вдохом он чувствовал лёгкую щекотку на шее.       Троин жил. Он чувствовал это, несмотря на холод, что вытеснял кровь из жил, несмотря на воду, что заменила ему воздух, несмотря на тьму, которая оказалась куда многообразнее и многограннее, чем он видел до сих пор.       И он видел её. Королеву. Она была по-своему красивой. Зелёные круглые глаза горели в темноте. Чёрные волосы, в которые были вплетены подводные цветы и яркие розово-красные водоросли извивались за её спиной живыми волнами, обрисовывая тонкий белый силуэт. На челе королевы сверкала острая, напоминающая изящный гребень, серебряная корона. Одежды королевы, как и волосы, развевались и колыхались, переливаясь нежными и воздушными волнами.        Сложно сказать, кем она была: лицо в равной степени рыбье и женское. Тело больше женское. Хвост определённо рыбий. Равно как и жабры на тонкой белой шее. Нет, Троин не знал, что за существом она была. И не желал знать. Он знал только одно.       Она владеет им. Он ей служит. И он умрёт за одно лишь её слово.       — Идём. — Королева протянула тонкую, покрытую серебристо-голубыми чешуйками руку. Между пальцев были перепонки, похожие на нежное кружево. Троин протянул руки к ней и увидел на своих точно такие же перепонки и тёмную зелёную чешую. — Идём со мной. Мой рыцарь-водяной.       Троин взял королеву за руку.       Русалка и водяной исчезли из болот.