Хваран: Королевская академия в мире меча и магии

      Кёнджу, площадь перед дворцом Вольсон       Время, остававшееся до посвящения в хвараны, пролетело быстро и вот, наконец, настал этот, знаменательный для большинства участников данной истории, день.       Ещё накануне слуги немало времени потратили на украшение места проведения церемонии, развешивая там красные, золотистые и светло-синие ленты, а также расставляя на помосте для почётных гостей вазы с живыми цветами.       Также был принесён и установлен на помосте и так называемый, Малый трон, который использовался в тех случаях, если возникала необходимость проведения королевских мероприятий не во дворце, а на открытом воздухе. Малый трон внешне ничем не отличался от главного, стоявшего в тронном зале, разве что был чуть поменьше, да изготовлен не из чистого золота, а из позолоченного палисандра, что вовсе не делало его менее ценным или не столь величественным. Ведь драгоценную древесину палисандра, также именуемого розовым деревом, привозили в Священное королевство издалека и стоимость его если и не превышала цену золота, то была почти такой же. Да и по тонкости работы Малый трон мог поспорить с главным королевским троном, украшенным изображениями драконов, которые выглядели настолько реалистичными, что казалось, вот-вот оживут и устремятся в небесную высь, откуда, если верить старинным легендам, когда-то и спустились на эту столь грешную и столь прекрасную землю.       Для других почётных гостей, большинством из которых должны были стать чиновники и кое-кто из иностранных послов, уже на следующее утро, почти перед началом посвящения, были принесены и расставлены тяжёлые деревянные кресла, тоже украшенные объёмным изображением драконов.       И, в довершение ко всему, сбоку от Малого трона дворцовые слуги установили стойки для мечей, выкованных специально для данной церемонии. Впрочем, не нужно недооценивать эти клинки: ведь это было не парадное оружие, а самое что ни на есть боевое, разве что украшенное золочёными инкрустациями в виде цветочного узора и рельефным изображением эмблемы Священного королевства, заодно ставшего и эмблемой новой королевской гвардии, сиречь, Хварана.       И вот, когда до начала церемонии оставалось чуть больше часа, на площади перед дворцом начали собираться виновники будущего торжества, среди которых были как те, с которыми мы уже имели возможность познакомиться, так и те, кто ещё до сих пор не появлялся на страницах данного романа. Все эти молодые люди были одеты в новенькую форму, которую только накануне каждому из них доставили королевские посланники и каждый из них при этом прибыл на место церемонии верхом или же ведя своего коня под уздцы.       Согласно указу королевы, желающей убрать все сословные различия в Хваране, все юноши должны были обзавестись конём рыжей или светло-гнедой масти. А для тех, кто был не в состоянии приобрести для себя скакуна, государыня лично распорядилась выдать деньги на покупку лошади.       Надо ли говорить, что среди тех немногих юношей из обедневших дворянских семей, родители которых не смогли бы приобрести коня из-за отсутствия лишних денег, был и СонУ? Джисо, прекрасно зная, что АнДжи Гон не потянет покупку лошади для вернувшегося сына, лично выбрала на конюшне для «своего» хварана великолепного коня рыже-золотистой масти и велела слугам доставить животное к дому мастера АнДжи.       Причиной, почему королева так поступила, было не только её желание не ударить в грязь лицом перед чиновниками: ведь, если бы её протеже пришёл совсем без коня или приехал бы на церемонию посвящения на негодной кляче, то это бы, в первую очередь, очень плохо отразилось на её собственной репутации. Но была у Её Величества и ещё одна, пусть и скрытая причина для аттракциона столь невиданной щедрости: в этом заключалась её месть бывшему возлюбленному. И этим своим поступком Джисо словно бы хотела исподволь намекнуть АнДжи Гону, что тот — совершенный неудачник, раз даже лошадь для собственного сына не может приобрести.       Неизвестно, понял этот намёк королевский лекарь или нет, но подарок государыни он принял. А СонУ, чтобы тот не вздумал возмущаться по поводу того, что королева их, мол, уже за последних нищих держит, раз в подарок коней присылает, АнДжи сказал, что Её Величество лично распорядилась преподнести лошадь и форменную одежду каждому из его будущих товарищей по обучению, а, позднее — и службе. Что же, насчёт формы, то это, действительно так и было, а потому, если лекарь и соврал в чём-то своему приёмному сыну, то только лишь отчасти.       На церемонию посвящения мастер АнДжи собирался отправиться лично, да только вот вышло так, что когда он уже собирался выйти из дома вместе с СонУ и АРо, за ним внезапно прислали гонца: жене одного из дворян приспичило рожать как раз в это самое время, причём, роды были стремительными, а потому нельзя было медлить ни минуты. Так вот и получилось, что королевский лекарь, пожелав напоследок парню удачи и попросив его не делать ничего безрассудного, а девушке велев присматривать за братом, поспешил к своей пациентке, клятвенно пообещав, что если он успеет, то придёт на площадь ко дворцу прежде, чем церемония закончится.       — Ну же, пошевеливайся! — уже когда до дворца Вольсон оставалось чуть больше квартала, поторапливала брата АРо. — Сколько можно ворон считать да вывески над дверями лавок читать, а? — говорила она, дёргая парня за рукав форменной одежды. — Нет, ну, я понимаю, конечно, что ты все эти дни усердно изучал иероглифы и, наверное, тебе не терпится на деле проверить свои знания, но всё же… Что скажет отец, если мы опоздаем на церемонию? И как это будет смотреться со стороны?       — Что, так не терпится от меня избавиться, да? — оборачиваясь в её сторону, усмехнулся СонУ, ещё не забывший тот разговор недельной давности на мосту, когда он поспорил с сестрой, возвращаясь в дом королевского лекаря после игры в мяч. — Подожди, как я и говорил, недолго тебе меня уже терпеть осталось.       — Дурак! — обиженно надула губы девушка. — Я вовсе не желаю от тебя избавляться, если ты этого ещё не понял. Я просто не хочу, чтобы ты опоздал на церемонию посвящения и тем самым выставил себя в самом невыгодном свете. Хочешь, чтобы твои наставники и товарищи по обучению сочли тебя безалаберным и необязательным или решили, что ты — редкостный растяпа?.. Или, должно быть, ты хочешь опозориться перед королевой и высшими чиновниками Священного королевства? Тогда можешь и дальше тащиться медленно, как черепаха, вот!       — Да какой там опоздаем-то? — беззаботно махнул рукой юноша. — Мы на час раньше сюда притащились, так что, наверное, нас и на площадь-то сейчас пока не пустят. Наверняка дворцовые ворота пока ещё закрыты.       Ворота и вправду были закрыты, но приёмный сын лекаря заметил стоявших возле них нескольких молодых людей в такой же точно форме, как и та, что была на нём и понял, что это и есть его будущие сокурсники. Кто-то из них старался держаться поодаль, другие же стояли рядом со своими товарищами, о чём-то беседуя с ними.       А кое с кем пришли и их родители, облачённые в свои парадные чиновничьи одеяния. СонУ заметил стоявшего чуть в сторонке благообразного вида старика в белом одеянии чиновника одного из высших рангов, рядом с которым стояли ДанСе, с которым они были вместе в одной команде во время игры в мяч, и какой-то незнакомый юноша в форме хварана, выглядевший почти ребёнком. Возможно, впрочем, что это только так казалось, потому что он был почти на голову ниже ДанСе, а тот, надо сказать, считался одним из самых высоких молодых людей в Кёнджу.       СонУ остановился, раздумывая, подойти ему к знакомому по игре парню или же нет. С того места, где он стоял, он прекрасно мог слышать, о чём разговаривает пожилой господин с ДанСе и с тем, другим юношей.       — … И запомни, ХанСон, — услышал приёмный сын лекаря слова пожилого чиновника, обращённые к более молодому парню. — Ты никогда и ни при каких обстоятельствах не должен забывать, что ты — единственная Истинная Кость семьи Сок. Ты должен стать в Хваране лучшим из лучших, ты не должен посрамить имени нашей династии — одной из трёх правящих Силлой в прошлом. И той, которая совсем скоро опять будет править Священным королевством…       «Ага, так значит, это и есть тот самый ХанСон, с которым меня сравнивали? — подумал СонУ. — Тот самый парень, который прославился на всё Кёнджу тем, что забил три раза подряд мяч в ворота своей же собственной команды? Хм… Если так подумать, то мы с ним совсем не похожи, ну, вот ни капельки!»       Тем временем, АРо обернулась в сторону брата и пристально оглядела его с головы до ног. Форма хварана на нём, нужно признать, смотрелась безупречно, да и новенькие сапоги сверкали почти зеркальным блеском. А вот с причёской явно был непорядок. Неизвестно, то ли СонУ по дороге зацепился головой за низко свисавшую ветку, то ли ещё дома не удосужился причесаться как следует. Но теперь у него вместо аккуратного хвоста на макушке было… нет, не воронье гнездо, конечно, и не причёска а-ля «взрыв на макаронной фабрике», но пара прядей выбилась из общей массы волос и это, на взгляд дочери лекаря, смотрелось как-то безалаберно.       — Подожди-ка… — вздохнула девушка. — Кто это тебя научил так причёсываться? Сам не мог уложить волосы как надо, так лучше бы меня попросил помочь. Ладно, — добавила она. — Постой здесь и никуда не уходи. Я сейчас вернусь.       Девушка задумалась о том, где бы ей разжиться гребнем для волос, и, к счастью, совсем поблизости от того места, где она сейчас стояла с братом, обнаружилась та самая лавка, где можно было приобрести подобные украшения.       — Ну-ка, посмотрим… — произнесла АРо, беря в руки один из деревянных гребней. — Наверное, этот подойдёт. Он не должен стоить слишком много, да и не нужен нам на один-то раз дорогой гребень…       В это время девушка вдруг почувствовала, что вещицу, бывшую у неё в руках, кто-то бессовестно тянет в свою сторону, а когда она обернулась, то увидела стоявшего прямо перед ней человека весьма неприятной, если не сказать, разбойничьей наружности. Левую щеку незнакомца от угла рта и почти до уха пересекал уродливый неровный шрам, а взгляд, устремлённый сейчас на неё, очень уж не понравился дочери лекаря.       «Что за неприятный человек?» — мелькнула у девушки мысль.       Но, поскольку мужчина с разбойничьей внешностью не делал пока ничего ужасного, она решила просто не обращать на него внимания.       — Вот незадача! — покачал головой человек со шрамом, в котором наши читатели, без сомнения, уже узнали главаря той шайки, обчищающей людей в трактире. — Мне тоже приглянулась эта вещица, знаете ли!       — Ну, что же… — вздохнула АРо, протягивая ему гребень. — Если нравится, то берите.       — Спасибо, ты очень любезна! — усмехнулся человек со шрамом, после чего, понизив голос, добавил. — Скажи, ты же дочурка АнДжи Гона, верно?       — Как вы догадались? — в недоумении воззрилась на него девушка. — Кто вы, вообще такой?.. — начала, было она, но не договорила, так как незнакомец внезапно закрыл ей рот рукой и, схватив за руку, куда-то потащил.       *****       — Ну и кто это тут медленный, как черепаха? — уже чуть не приплясывая от нетерпения возле своей лошади, привязанной возле какой-то ограды, возмущался СонУ. — Сказала, что через минутку вернётся, а самой нет уже не знаю, сколько времени! Пойти, что ли, поторопить её? — добавил парень, оглядываясь по сторонам в поисках сестры.       Он очень хорошо запомнил ту лавку, к которой подходила АРо, только вот теперь девушки там явно не было. Не оказалось её и возле двух соседних лавок… Интересно, куда бы это она могла исчезнуть?       Ещё не думая ни о чём плохом, юноша отправился на поиски сестры. Пройдя некоторое расстояние, он, наконец, заметил девушку, а вместе с ней…       — Это же те разбойники из трактира! — воскликнул СонУ, глядя на то, как люди, с которыми ему уже однажды приходилось встречаться при не самых приятных обстоятельствах, куда-то уводят АРо.       И, не раздумывая более ни секунды, приёмный сын лекаря помчался выручать свою «сестрёнку» из беды, в которую та, судя по всему, угодила из-за своей наивности и неосторожности.       ***** — Вот интересно, и для чего нужно было идти туда чуть не за час до начала посвящения? — ворчал Пао, который, будучи в целях конспирации одетым в костюм торговца и вооружённым лотком со сладостями, шёл сейчас по улице рядом с королём.       — Просто помолчи, ладно? — обернувшись в его сторону, приказал Джынхын. — Ты привлекаешь к нам лишнее внимание.       — Это вовсе не а, а вы сами привлекаете к нам лишнее внимание! — покачал головой верный телохранитель. — Вы настолько прекрасны в этом одеянии, что взгляды всех женщин от трёх до девяноста трёх лет обращены только в вашу сторону.       — Ну, что я могу поделать, если боги наградили меня такой невероятной красотой? — произнёс король, лучезарно улыбнувшись при этом двум проходившим мимо него девицам, чем поверг Пао в самый настоящий ужас.       — Что вы только творите! — качая головой, воскликнул его бывший воспитатель. — Разве вы не понимаете того, что…       Но того, что именно должен быть понять СамМэкЧжон, Пао так и не успел произнести. Потому что его отвлекла какая-то женщина пожелавшая приобрести сладости с его лотка для своей маленькой дочки, нетерпеливо дёргавшей мать за руку.       Что же до короля, то и он тоже отвлёкся на кое-что, показавшееся ему куда важнее скучных нравоучений бывшего воспитателя, а ныне — телохранителя. Этим кое-чем или, вернее, кое-кем, был ни кто иной, как СонУ, во весь дух мчавшийся сейчас через мостик, расположенный в нескольких десятках метров от того места, где сейчас стоял СамМэкЧжон.       — Что такое?! — в недоумении воззрившись на своего давнего соперника, произнёс Джынхын. — Он тоже хваран?! И ещё… Этот браслет? Для какого чёрта он нацепил его на церемонию посвящения? Чтобы потерять?!.       В это время король вспомнил ещё кое о чём важном, что было связано с тем браслетом. Это ведь, была не простая безделица и не всего лишь красивое украшение, а символ его королевской власти. На церемонии будет присутствовать королева. И ни в коем случае нельзя допускать, чтобы она заметила эту вещицу на руке у другого человека.       И, вознамерившись отобрать у того парня браслет или, если не удастся, хотя бы уговорить его временно снять это украшение, СамМэкЧжон устремился вдогонку за приёмным сыном мастера АнДжи.       *****       Кёнджу, городские улицы       Преследуя СонУ, но затем внезапно упустив его из вида, король внезапно оказался в каком-то странном и довольно пугающем месте, представляющим собой что-то наподобие заваленного всяким хламом заднего двора. Повсюду, куда простирался взор, можно было увидеть только окруженную стенами и колоннами импровизированную свалку ставших ненужным предметов: разломанной мебели, каких-то наполовину разбитых ящиков и бочек, валяющихся прямо на земле вперемежку со старыми рваными тряпками и только боги знают ещё какой дрянью, от которой омерзительно воняло тухлятиной.       — Что за… — морщась и с трудом подавляя желание зажать обеими руками нос, чтобы только не чувствовать этого мерзкого запаха, произнёс король. — Куда он мог деться? И что это, вообще, за место такое?       Если бы не тот браслет, то Джынхын, разумеется, давно бы уже бежал отсюда без оглядки, так как от вони у него уже просто в глазах мутиться начинало. Не без труда справившись с подступившей к горлу тошнотой, Его Величество принялся оглядываться в поисках выхода с этой помойки. Разглядев чуть поодаль дорожку, ведущую вдаль, юноша направился к ней, стараясь держаться поближе к стене — так меньше шансов наступить в какую-нибудь гадость или испачкать новенькую форму.       Но, как только король дошёл до угла дома, к его горлу в тот же миг оказалось приставлено лезвие искривлённого кинжала-боло, не иначе, как привезённого с дальнего юга. Юноша непроизвольно дёрнулся, подаваясь назад, но остановился, почувствовав, что лезвие слегка надрезало кожу у него на шее, так, что даже тонкая струйка крови показалась.       — Не дёргайся! — услышал СамМэкЧжон голос стоявшего перед ним разбойника. — И тогда мне не придётся убивать тебя… По крайней мере, пока не придётся! — добавил тот тип, расхохотавшись при этом неприятным смехом…       *****       А между тем, на другой стороне двора происходило кое-что не менее интересное.       — Ну и как это только крестьянин смеет шелка носить? — приставив острие кинжала к горлу стоявшего пред ним СонУ, говорил главарь разбойников, неприятно при этом ухмыляясь. — Разве ты не знаешь, что самая подходящая одежда для таких, как ты — это грязные, рваные обноски с чужого плеча?       Парень не отвечал ему. Всё его внимание сейчас было приковано к девушка, стоявшей на коленях чуть поодаль. Руки дочери лекаря были связаны прочными верёвками, а рот заткнут кляпом, так, что АРо сейчас только и могла, что издавать невнятное приглушённое мычание. Однако, глаза девушки пылали яростью и ненавистью к её похитителям. Она вовсе не собиралась так просто сдаваться, только вот не знала, что ей делать и как освободиться из этих пут.       — Разберись со мной, а её отпусти, — с неприязнью глядя на него, твёрдым голосом произнёс СонУ. — Сам ведь знаешь, что она тут не при чём. И незачем вмешивать посторонних в наши с тобой разборки.       — Что это с тобой? — расхохотался разбойник. — Я таким напуганным Кесэ ещё никогда раньше не видел… Что-то мне подсказывает, что это из-за неё ты так сейчас разволновался, да?       — Сказал же: немедленно вели её отпустить! — с явной угрозой в голосе произнёс приёмный сын лекаря.       — А ну, не дёргаться! — внезапно послышалось откуда-то сбоку. — Иди ровно, или в твоей шкуре прибавится дырок!       СонУ и АРо разом обернулись в ту сторону и увидели короля, которого сопровождали двое разбойников, приставив к его горлу клинки двух кинжалов. Руки у него были связаны, а на шее виднелся свежий кровоточащий порез.       — Он тут шнырял рядом, — произнёс один из бандитов. — Мы подумали, что будет неразумно отпускать возможного свидетеля…       «Чёрт, а этого-то придурка сюда какая нечистая сила занесла? — слегка неприязненно глядя на своего соперника, подумал СонУ. — Чего ему понадобилось за мной следом тащиться?»       «Ну вот, — между тем, с искренним сочувствием глядя на Джынхына, думала АРо. — И этому извращенцу из Окты… Ой, то есть, я хотела сказать, ЧиДви, тоже досталось. Надеюсь, эти разбойники его хотя бы не сильно поранили… Ой… А как, вообще, он сюда попал-то? Снова пришёл меня спасать, как тогда, в лесу?..»       Но король пришёл на этот раз не для того, чтобы спасти девушку, которая была ему небезразлична. Он вообще не знал о том, что встретит АРо здесь, в этом разбойничьем логове и очень сильно удивился, когда увидел её связанной, сидящей на каменных плитах двора. Так сильно удивился, что, забыв об угрозе для собственной жизни, сделал шаг вперёд, порываясь броситься её спасать и, разумеется, снова наткнулся на лезвие кинжала одного из своих конвоиров, что стоило ему ещё одной, уже более серьёзной царапины.       АРо вскрикнула, или, вернее, что-то возмущённо промычала, глядя на то, как лезвие боло окрасилось кровью, а на шее юноши появился новый порез. Но, к счастью, рана не была ни серьёзной, ни, тем более, смертельной. К тому же Джынхын, вовремя спохватившись, снова отступил назад прежде, чем он успел по-настоящему напороться на клинки разбойников.       — Так значит, эта девка дорога для вас обоих, я прав? — усмехнулся главарь, обращаясь к СонУ. — Ну что же… В таком случае, её дальнейшая судьба зависит от твоих и, возможно, от его действий, — добавил он, кивком указывая на стоявшего чуть поодаль короля.       — Мне плевать, что будет с тем парнем, — произнёс приёмный сын лекаря. — Но если ты тронешь хотя бы волос на голове у этой девушки, то я лично убью тебя и твоих людей, пусть даже это и будет мне самому стоить жизни.       — Как знать? — расхохотался главарь, замахиваясь кинжалом, как если бы он хотел нанести удар, но в последний миг остановившись и только слегка ткнув кончиком острия кинжала ему в горло. — Возможно, ты умрёшь раньше меня…       И в этот миг произошло то, чего никто не ожидал. Схватив лезвие клинка двумя руками, СонУ с силой сжал его, отодвигая от себя.       — Ну что же, давай! — с вызовом глядя на бандита, крикнул он. — Давай, убей меня! А если прежде, чем это случится, она пострадает, то я сам убью тебя!       Между его пальцами заструилась кровь, капая на пол и расплываясь по нему алыми пятнами, но парень продолжал сжимать лезвие, и в его взгляде было столько решительности и ненависти, что главарь разбойников понял: сегодня он сам себе подписал смертный приговор. И, если он действительно не убьёт этого человека, то тот наверняка расправится с ним самим. И тогда главарь бандитов сделал едва заметный жест своим сообщникам.       СонУ, чьё внимание сейчас было сосредоточено на кинжале, который он сжимал в своих окровавленных пальцах, даже не успел ничего понять. Ему вдруг почудилось, что внезапно у него в голове взорвалась тысяча разноцветных фейерверков разом, а вслед за этим бездонная пустота поглотила его сознание, увлекая в пугающий чёрный водоворот, в котором то и дело мелькали обрывки каких-то разрозненных воспоминаний, но выбраться из которого он не мог, как ни старался.