Мы вернёмся!

От рева, который шел по всему стадиону, по коже бежали мурашки. Плакал весь стадион, плакали футболисты, — одни от счастья, другие от горя. Это случилось. Они снова чемпионы, они смогли доказать всем, что они достойны поднять над головой этот кубок. Совсем скоро, через несколько минут кубок будет в руках капитана! Душу охватила радость, но к ней примешивалось странное чувство опустошения… пустоты. Это чувство разрасталось всё сильнее, холодными черными щупальцами опутывая всё тело. «Что сделать, чтобы это прекратилось? Мы же чемпионы мира! Так не должно быть! Сейчас капитан поднимет кубок, а на моей шее будет сиять золотая медаль!» Так успокаивал себя вратарь сборной Германии, но ничто не могло остановить расползающегося чувства тревоги, опустошения и разочарования. «Капитан поднимет кубок! Капитан… капитан… капитан — это я! Я…» Нойер открыл глаза. Перед ним было огромное зеленое море, в котором тонули его ребята. Вратарь прижал руку к груди, было тяжело дышать. Немец прекрасно понимал, что сейчас произошло, но не мог этого принять. Он снова закрыл глаза. Ману словно ощутил под рукой холод металла. Может, именно этот металл на шее и мешал парням играть. Вратарь сильно сжал медаль в руке. Фанаты пели песни, товарищи по сборной прыгали и кричали, — кубок был в руках Филиппа. Ноейр чувствовал себя лишним здесь, он посмотрел вверх — небо над Бразилией сегодня принадлежало немцам. Отчего же было так больно? Отчего медаль на шее словно душила чемпиона? «Ах, да. Это уже не Бразилия. Это уже не наш чемпионат». Кто-то хлопнул Мануэля по плечу. Голкипер вздрогнул и открыл глаза, но ничего не увидел, — на глазах была пелена слез. Футболист быстро смахнул их. — Парни не плачут, кэп! — рядом с Ноейром присел Матс. — Ну, что мы сегодня настоящие шуты? — Хуммельс старался держаться, но было видно, что делает он это из последних сил. — Если тут и есть шут, так это я! А ты сегодня герой, Матс. — Мануэль разжал руку и внимательно посмотрел на нее. — Она мешала нам играть. Мне мешала. — Не понял, — Матс посмотрел на раскрытую ладонь капитана. — Медаль. Тянула вниз. — Ману сжал руку в кулак так сильно, что побелели костяшки пальцев. Матс молча приобнял вратаря. — Значит, нужно их снять. И вернуться. — Хуммельс уткнулся головой в плечо друга. — Иногда лучше проиграть, чем победить. Ноейр удивленно посмотрел на товарища. — Германия всегда побеждает, немецкие фанаты привыкли, что мы машина, которая не дает сбоев. А это поражение — настоящая проверка веры наших фанатов. Сколько человек будет поддерживать сборную Германии без медалей? Сборную Германии, у которой сбили корону? Сборную Германии, которая проигрывает Мексике и Южной Корее? Сборную, которая на последнем месте в группе? Матс был прав, как никогда. За чемпионов болеть легко. Мануэль снова закрыл глаза. На плечи и голову падали золотые конфетти. На футбольном поле был настоящий праздник. Но сколько боли приносил он сейчас Мануэлю Нойеру. — Ману! — вратаря позвал капитан. Лам шел навстречу Мануэлю и улыбался. Он подошел к своему преемнику и положил руки ему на плечи. Лам смотрел снизу вверх, но Мануэль себя чувствовал маленькой букашкой рядом с этим человеком. — Ты им нужен! Вы вернетесь! Ты понял меня?! Вы вернетесь и будете сильны, как никогда! — Я понял. Мы вернемся.