***
Римус ворвался в спальню. Ему хотелось накричать на кого-нибудь или сломать что-нибудь. Но вместо этого он тяжело опустился на кровать и закрыл голову руками. Руки сильно дрожали. Люпин не знал, почему ему так трудно удаётся контролировать свой гнев. Обычно с этим не возникало проблем. Но именно сегодня всё зашло слишком далеко. Он накричал на друзей, которые ни в чём не были виноваты. Римус спустился в гостиную через полчаса, чтобы извиниться перед ребятами, но их там не было. Грустно вздохнув Римус направился в совятню. Там-то уж точно никого не было, да и можно было подышать воздухом. Он решил извиниться вечером, а сейчас всё как следует обдумать. Люпин надеялся, что в совятне никого не будет и он не ошибся. Там и вправду никого не было, кроме сов. Римус подошёл к жёрдочке, где сидела красивая полярная сова. Он погладил её по перьям, но сова ухнула и улетела наверх. Мальчик всегда хотел иметь сову. Правда, у родителей никогда не было много денег. Дома у них была старая-старая сова. Но та уже не могла носить письма, как раньше. Новая волна гнева возникла в Римусе неожиданно. Ему вдруг стало так обидно оттого, что его родители не в состоянии позволить себе даже чёртову сову! Люпин посмотрел на свою мантию. Она была старая, кое-где были заплаты. Обувь тоже была не в лучшем состоянии. Римус облокотился о стену и, тяжело дыша, стал смотреть на чистое голубое небо. Подул лёгкий ветерок. Снизу доносились весёлые голоса ребят, и Римусу стало противно слышать их. Он не сомневался, что где-то там, внизу, находятся и его друзья. Дверь совятни скрипнула, и кто-то вошёл. Римус обернулся. Возле двери стояла Мэри Макдональд. Римус вновь вздохнул, пытаясь совладать со своим гневом. Он не хотел поссориться ещё и с ней. — Привет. — поздоровалась Мэри. Люпин просто кивнул и перевёл взгляд на небо, пытаясь успокоиться. — Я вот решила письмо отправить. — говорила девочка, привязывая к лапке совы конверт. — Давно маме не писала. Она, наверное, скучает. Ну вот. — Мэри выпустила сову, и та улетела. Мэри подошла ближе к Римусу. Тот стоял пытаясь оправиться с волной гнева, даже не глядя на неё. Он лишь хотел, чтобы она побыстрее ушла. — Ты в порядке? Что-то ты бледный. Может нужно сходить к мадам Помфри? — Я в порядке. — грубо ответил Люпин. — Ты уверен? — Мэри положила свою руку на плечо мальчика. — Да! — Римус резко убрал руку. — Я в порядке! Может ты оставишь меня в покое?! И пойдёшь заниматься своими делами? Мэри удивлённо захлопала глазами: она совершенно не хотела обидеть или задеть его! — Извини. — было видно, что Мэри задела грубость Римуса. — Я просто поинтересовалась. — Поинтересовалась? Довольна? А сейчас я пойду туда, где меня не будут доставать с кучей ненужных вопросов. И, не забыв напоследок хлопнуть дверью, мальчик ушёл. Мэри глубоко вздохнула. Марлин всегда говорила ей, что у неё слишком доброе сердце. Первое время на уроках зельеварения Мэри было трудно готовить зелья из частей животных — ей было жаль их. Потом, конечно, это всё прошло, но вот сострадание к людям у неё присутствовало всегда. Когда другие просто проходили мимо, Мэри обязательно помогала и порой это оборачивалось против неё, как, например, и сейчас. Она ещё долго стояла и смотрела на небо, думая и размышляя.***
Ник Картер сидел в своём кабинете и просматривал какие-то бумаги. По правде говоря, его мысли сейчас совершенно были о другом. Под столом валялся свежий номер Ежедневного Пророка, который он даже читать не хотелось: Министерство вновь хотело всё замять, чтобы не сеять панику. Но он знал всю правду. Вдруг, в дверь его кабинета постучались. — Войдите. — спокойно сказал Ник, убирая документы в ящик стола. В кабинет вошли Джеймс, Сириус, Питер и Марлин. Профессор сразу же отметил, что с ними нет Римуса и, вспомнив, какой сегодня день, не стал расспрашивать их. — Здравствуйте, профессор. — поздоровался Джеймс. — Мы хотели бы с вами поговорить. — Здравствуйте, здравствуйте. О чём же? — Вероятно, вы уже слышали об убийстве? — спросила Марлин, садясь за первую парту. Джеймс присел рядом с ней, а Сириус и Питер устроились за соседней партой. Картер встал из-за стола и подошёл ближе к ним, понимая, что разговор будет серьёзным. — Да. — кивнул профессор. — Кто же убил их? — спросил Сириус. — Ребята, а вам не рановато пытаться раскрыть преступление? — Нам просто интересно. — стал оправдываться Блэк. — Интересно? — иронично спросил профессор. — Вам интересно убийство целой семьи? Даже у меня это не вызывает подобного чувства. Ник, конечно, понимал почему они интересуются. Эти дети боялись того, что может случиться. А кое-что уже действительно случилось. — Что Вам известно? — спросила Марлин. — Немного. — строго ответил Ник. — Убийца не оставил ни следов, ни орудия преступления и почти свидетелей нет. Вот и всё. Почему бы вам не отправиться в гостиную и сделать уроки или сходить на улицу? Это намного интереснее, чем какое-то убийство. — Это была невиновная семья… — ХВАТИТ! — крикнул Картер. — Зачем вам это? Вы ещё так малы! Картер не хотел, чтобы они лезли в это. В работе Мракоборца нет ничего интересного и весёлого. Эта работа отбирает у человека всю веру в хорошее, иногда она отбирает даже целую семью. — Скажите! — Сириус встал со стула и со злостью посмотрел на профессора. — Почему вы стали мракоборцем? Почему вы стали бороться со злом? — Ты думаешь, я хотел этого? — Видимо! Картер грустно посмотрел на ребят. У него была лишь одна причина. И он никому в жизни не желал прочувствовать то, что чувствовал он сам. — Прошу, покиньте кабинет. — Ответьте. — отчаянно сказал Сириус, но безрезультатно. — Прошу! — Я не хотел этого, Сириус, поверь! Не хотел! Я не хочет становиться мракоборцем и всю жизнь бороться со злом. — Тогда почему же стали? — Представь, что однажды всю твою семью убивают неизвестные люди. — в его глазах зажёгся странный огонёк. — И ты потом вынужден жить с этой мыслью и искать убийц. Этого достаточно? Профессор тяжело задышал, опираясь холодными руками о стол. Не стоило бередить старую рану, которая уже давно превратилась в шрам, правда, временами кровоточащий. Но он мгновенно подавил слабость и поднял на учеников стальные глаза. И с ужасом заметил, что те смотрят на него с жалостью… Ах, Нику хватало и бесконечный разговоров Минервы о бедной «Мисс Стар, которая когда-то была её любимой ученицей!». И докучающих советов по самовосстановлению от Слизнорта. Устал. Перегорел. Все замолчали. Сириусу стало неловко. Он не хотел давить на больное. Теперь было ясно, что скрывалось в этих чёрных, как ночь, глазах. — Мне жаль. — тихо сказала Марлин. — Нам всем жаль. — также тихо добавил Джеймс. Профессор улыбнулся уголками губ. — Мы наверное пойдём. — Сириус направился к двери, за ним потянулись остальные. Блэк остановился и посмотрел на Ника: слишком долго профессор был сильным. — Простите меня. — Ничего. — улыбнулся мужчина. — Удачи, ребята. Все вышли из кабинета и направились в гостиную. Марлин грустно плелась следом за мальчиками, которые вполголоса обсуждали услышанное. Попрощавшись в гостиной с Марлин, ребята поднялись к себе. Римус был в комнате. Он сидел у себя на кровати, с ужасной печалью на лице и смотрел в одну точку. Как только дверь комнаты скрипнула, мальчик подбежал к друзьям и сказал: — Ребята! Простите меня! Я не хотел вас обижать! Просто завтра ночью полнолуние и… — Нам не нужны объяснения. — перебил друга Джеймс. — Мы всё понимаем. — добавил Питер. — И не злимся на тебя. — закончил Сириус, слегка улыбнувшись. Римус не нашёлся, что ответить, поэтому просто обнял друзей, в который раз благодаря судьбу, что, хоть она и наделила его страшной болезнью, она также принесла в его жизнь самых дорогих Римусу людей. Эти люди могли поддержать, понять и утешить. Эти люди были самые родные и дорогие. — Спасибо, вам. — тихо сказал Римус.***
— Римус, дорогой, ты в порядке? — спросила мадам Помфри, ведя мальчика к тайному проходу. — Не совсем. — слабо ответил Римус. — Мы пришли. Удачи, Римус. Увидимся утром. — и как только проём закрылся, колдомедик горестно вздохнула. — Такой хороший мальчик, но с такой нехорошей болезнью. В этот раз Римусу действительно было трудно пережить эту ночь. Он был яростнее и агрессивнее, чем обычно. Кусать было некого, поэтому синяков, ушибов, ран и царапин было намного больше, чем когда-либо. Наконец-то ночь закончилась. У Люпина не осталось сил реагировать на внешний мир. Поэтому, после превращения обратно в человека мальчик потерял сознание.***
— Тише, Бродяга, разбудишь. — Сам говори тише. — Я, в отличие от некоторых, молчу. — Ребята… — Молчит он! На всё больничное крыло орёт. — Заткнись! — Сам заткнись! — Может быть вы оба заткнётесь? Римус открыл глаза. Перед ним сидели Джеймс, Сириус и Питер. При чём Джеймс и Сириус довольно громко разговаривали, а вот Питер лишь раз пытался убавить их тон — не сработало. Видимо, только у Римуса была способность затыкать этих двух обормотов. — Рем! — воскликнул Сириус. — Привет! — Мы решили тебя навестить. — улыбнулся Джеймс, а Питер кивнул. — Это тебе, для поднятия настроения! С этими словами, Блэк вытащил из своей школьной сумки большую плитку шоколада и горсть шоколадных лягушек. Угощения посыпались прямо на кровать Римусу. — Спасибо! Обожаю шоколад! — А нас? — картинно возмутился Поттер. — И вас. — жуя шоколад, сказал Люпин. — Вы самые лучшие ребята. Спасибо. Из своей комнаты вышла мадам Помфри. Быстро спрятав все угощения под одеяло, ребята сделали невинные лица. — Так вы трое. — Мадам Помфри указала на Джеймса, Сириуса и Питера. — Больному нужен отдых. Так что прошу покинуть палату. Живо! Ребята попрощались с Римусом и пошли в гостиную, пообещав ещё зайти. Время было послеобеденное, поэтому мало кто ходил по коридорам в этот час. — Прошу пароль. — сказала Полная дама у входа в гостиную. Не успел Джеймс назвать пароль, как портрет отъехал, и из гостиной вышла Марлин. — Ага! — сказала она. — Вас двоих я и искала! Марлин показала пальцем на Джеймса и Сириуса. Те переглянулись. — Ну точнее не я. — стала объяснять девочка. — А Оливер. Он просил напомнить, что сегодня у нас тренировка. — Как? — не понял Джеймс. — Вот так! У нас игра скоро, забыл? — Точно! — хлопнул себя по лбу Сириус. — Спасибо, Марлин! Она просияла улыбкой и направилась куда-то. Мародёры зашли в гостиную и, сев ближе к камину и достав карты, принялись играть. Когда мимо них прошла Лили Эванс, Джеймс поднял голову, чтобы поздороваться с ней, но она даже не обернулась. — Ну и ладно. — фыркнул Джеймс, когда Эванс вышла из гостиной. Питер и Сириус обменялись ухмылками. Всё-таки Джеймс бывает слишком надоедливым!