Часть 26
1 ноября 2019 г. в 21:53
Numbers – Daughter
Той бездны сам я не хотел бы видеть, Которую ты можешь осветить... То сердце не научится любить, Которое устало ненавидеть. Николай Некрасов
Гарри подходит сзади и опускает свои ладони на мою талию, медленно переводя их к моему животу и прикасаясь большими пальцами к тазобедренным костям. Молодой человек не останавливается, продолжая исследовать моё тело своими руками, совсем не стесняясь всех этих людей вокруг. Прямо сейчас он слишком близко, из-за чего я всё никак не могу сосредоточиться на разгоревшейся дискуссии в этой большой компании. Мой затуманенный алкоголем разум не пытается противостоять большим и таким тёплым ладоням Гарри, и я окончательно расслабляюсь в его объятиях, позволяя буквально держать себя. Последние полтора часа я не отказывала молодым людям в белых перчатках и с подносами в руках, которые всё чаще и чаще оказывались рядом, для того чтобы забрать мой пустой фужер и протянуть мне новый – наполненный итальянским игристым. Я потеряла счёт на третьем бокале ближе к середине матча и больше не заботилась об этом. Селия будет в ярости от того, в каком состоянии находится её внучка на таком важном для неё мероприятии, которое должно быть таким же важным и для меня. Она, наверное, уже обо всём знает: о Зейне, о новой избраннице, о помолвке, и, конечно, она уже успела поздороваться со всеми героями. Мне до последнего не хотелось обсуждать с ней эту тему. Я очень надеюсь, что всё так и останется нетронутым. Встреча с Зейном стала для меня настоящим испытанием. Я была не готова к тому, чтобы принять реальность такой, какой она является на самом деле, и потому я спряталась в доме Селии – подальше от громких таблоидов и многочисленных слухов. Я надеялась пережить это внутри, спрятать, никому не показывать. Мне удалось ненадолго предать забвению последние несколько лет, но от себя самой не убежишь. Встретившись лицом к лицу со своим прошлым, ты не можешь делать вид, что ничего не было: оно было и именно оно сделало тебя тем, кем ты являешься в настоящий момент. Прошлое когда-то было твоим настоящим, но не стоит думать о том, что это может работать наоборот: твоё прошлое никогда не станет твоим настоящим. Это нелегко – перестать жить прошедшим временем, просто нужно мыслить другими категориями: не жить прошлым, значит, идти в настоящее. Я постаралась жить по такому принципу последние три недели. У меня хорошо получалось. Мои отношения, моя боль, мои страхи, мои сомнения и воспоминания не дают мне ничего, кроме чувства сожаления о прошедшем. Делать вид, что всё это было не со мной – ещё хуже, чем жить воспоминаниями и обидами за себя саму. Я чувствую некоторое покалывание внутри – обиду. Мне станет легче, как только я отпущу, значит, прощу. Прощение – вот мой путь в настоящее. Я никогда не узнаю ответы на свои многочисленные вопросы. Мне будет легче, если я перестану задаваться ими, тем более, что все мои мысли последние пару недель были заняты вопросами о другом человеке – о новом. Но эти вопросы – не замена старым. Новое – настоящее. Перестать искать ответы и начать получать их – мой шаг вперёд. Я делаю этот выбор сердцем. Я сделала его раньше, чем успела об этом подумать: моё сердце больше не болит о нём, но его и не лечит другой. Моё сердце здорово, а приписывать себе старые, уже давно вылеченные болезни, мне ни к чему. Я живу. Я здесь. Я смогу справиться с этим. Что заставило моё сердце сделать этот выбор? Что заставило его выбрать Гарри? Если бы Гарри хотя бы попытался помочь мне, моему сердцу, залечить мои раны, оно бы ни за что не посмело. А он и не помогал – он просто был. Вот он – тот самый ответ – когда закрывается одна дверь, всегда открывается другая. Только в нужный момент, когда ты будешь готов. От моего внутреннего монолога меня отрывает Гарри, который уже давно вышел из-за моей спины и стоит прямо напротив меня. — Нам пора, — молодой человек в тёмно-сером костюме протягивает мне свою большую ладонь и я принимаю её. Я не знаю, как справиться с самой собой: я иду вперёд, но так не хочу оступиться. POV Harry Эшли. Четыре буквы, две гласных и две согласных. Одна девушка, две руки, две ноги. Смотрю на неё и думаю: "Такая же, как та, что проходит прямо сейчас мимо, и та, что стоит в противоположном углу террасы". Другая. Совсем другая. Смотрит иначе, сжимает губы, прежде чем дать ответ на вопрос, звонко смеётся, всегда поддерживает зрительный контакт во время диалога, не умеет принимать комплименты, при том, что чётко осознаёт свою привлекательность. Уверенная и робкая. Не скрывает дурной характер, а сглаживает его углы. Её слово – забавная или, может быть, причудливая. Причудливая. Эшли причудливая. Её неловкие движения, будто бы она – щенок датского дога – длинноногая, немного скованная, а чуть позже уверенная обладательница прямой походки. Она всегда так широко улыбается, что её щёки поднимаются, образуя два упругих шарика. Ещё одно подтверждение того, что Эшли ребёнок – её веснушки: многочисленные светло-коричневые точки на носу и щеках, даже на лбу есть немного. Прощаюсь с Лиамом, крепко сжимая его ладонь в своей. Я действительно очень давно не видел его. Мы простояли небольшой компанией примерно двадцать минут после окончания игры, для того чтобы толпа всех этих людей на парковке смогла немного рассосаться. Большую часть этого времени, я, естественно, проговорил с Лиамом. Это довольно интересно – узнавать о новой жизни своих старых друзей. Не знаю, чего я не ожидал от этой встречи. Разве что того, что Лиам ещё не женат. Эшли на протяжении всего разговора стояла молча рядом со мной. Не понимаю, что заставило эту девушку вдруг замолчать. Она, наверное, самая открытая из всех, кого я знаю, за исключением Тиффани, которая обладает просто невероятным навыком коммуникации – никогда не может остановиться болтать. Когда мы были моложе, у меня всегда была навязчивая идея заткнуть её рот салфеткой: невозможно было слушать этот бесконечный поток информации. Эшли всегда может поддержать беседу, мало того, ей это даже очень нравится – распространять своё обаяние на собеседника через разговор: говорить какие-то длинные, умные фразы, углубляться в собственные размышления или просто кокетливо смеяться в ответ. Сейчас же она просто стоит и молчит. Такая смешная. Она, кажется, о чём-то очень серьёзно задумалась. Этот пустой взгляд и закусанная правая щека – её любимая привычка, сколько наблюдаю за ней, она постоянно так делает, – только подтверждают мои догадки. — Нам пора, — не могу больше ждать, пока она выйдет из транса, и вытягиваю руку, для того чтобы привлечь её внимание. Надеюсь, ей не потребуется много времени, для того чтобы прийти в себя и наконец вложить свою ладонь в мою. Эшли достаточно быстро реагирует на мой жест, всё так же молча следуя за мной по траве. Не могу понять её настроение, что заставляет меня раздражаться. Я не могу терпеть это: чтобы она вот так молча стояла, молча шла, молча сидела в салоне моей машины и молча ушла в свою спальню. Никаких эмоций на этом лице. Вопрос, который я до недавнего времени не умел и не хотел себе задавать, вдруг внезапно возникает в моей голове. Что я сделал не так? Это такой идиотский вопрос. Я никогда себе его не задавал во взаимоотношениях с девушками. Что я вообще могу сделать "не так"? Дотронуться? Поцеловать? Что-то не то сказать? Каждому действию зачем-то нужен "подтекст". Так вот я его не вкладываю ни в одно своё действие, что касается взаимоотношений с противоположным полом. Я делаю – этого достаточно. Так или не так - я не думаю об этом вообще. Человек – девушка – сама в состоянии всё себе объяснить, если она, конечно, не придумывает лишнего. Я делаю то, что я делаю, а то, как это будет воспринято – уже не моя проблема. Если её такое поведение вызвано моим – это не моя проблема. Я знаю, что я делаю, а если она не понимает – она может сказать "нет". Это очень просто – сказать "нет", а не вести себя странно. Эшли ведёт себя странно. Каждый раз я наблюдаю какое-то дерьмо. Сегодня утром, она, блять, убежала. Она провела со мной вечер, она спала в моей постели, пусть и одетая, но она была в ней, а потом она просто ушла. Она сама поднялась по этим ступеням вместе со мной, сама позволила закрыть за собой дверь в мою спальню, сама позволила прикасаться к себе. Между "я не спрашивал" и "она позволила" есть большая разница: я не спрашивал, но и она не запрещала. Сегодня, когда я целовал её в холле в доме, она могла просто сказать мне "нет". Сейчас, когда я держал свои руки на её теле, она могла сказать мне "нет". Я не играю в игры, в особенности с девчонками, которые не могут разобраться в себе. Что я сделал не так, Эшли? POV Ashley Всю дорогу мы ни о чём не говорим и я впервые наслаждаюсь этой тишиной. Мне она кажется совершенно иной, для меня теперь всё по-другому. Я очень устала. От количества выпитого шампанского у меня уже начинает болеть голова. Я достаточно много выпила, для того чтобы наконец перестать ставить на повтор разговор с Зейном. Больше не могу тратить свои мысли на то, чтобы разбирать каждое слово в нашем коротком диалоге, но как только я собираюсь отвлечься, моё подсознание как будто специально воспроизводит его снова и снова. Я слишком быстро трезвею, вновь начиная уделять внимание тому, что меня тревожит. Мне не стоило заглушать всю эту тревогу алкоголем. Прямо сейчас мне очень плохо. Я хочу поскорее вернуться в свою спальню. Как только Гарри въезжает на территорию поместья, я отстёгиваю ремень безопасности, для того чтобы поскорее покинуть салон автомобиля. Всё моё тело ноет, виски невыносимо сдавливает с обеих сторон, начинает болеть живот, и всё это потому, что я вновь пила алкоголь на голодный желудок. Я ни в коем случае не должна повторить это снова. Временное расслабляющее действие алкоголя на сознание того не стоит, поскольку после мне становится в несколько раз хуже: к бесконечному самоанализу прибавляется физическая боль, и я не знаю, что из этого впоследствии причиняет мне больше вреда. Я благодарю Гарри за вечер и самостоятельно выхожу из машины, следуя прямиком в свою спальню: хочется поскорее принять душ и закутаться в прохладные мягкие простыни своей постели. На пороге дома меня встречает Грейс в белом фартуке и с полотенцем в руках: женщина не спрашивает, как прошёл вечер, замечая моё встревоженное настроение, и оповещает меня о том, что никто из гостей пока не вернулся, а бабушка вместе со старшим поколением была приглашена на коктейль. Я благодарю её улыбкой и кивком, попутно скидывая туфли у основания лестницы. Просто хочу поскорее добраться до ванной комнаты, для того чтобы принять горячий, расслабляющий душ. Спешно снимаю с себя платье и нижнее бельё, оставляя их на полу. В спальне оказывается очень душно, отчего мне становится просто невыносимо жарко, и я открываю окно нараспашку. Прохладный августовский ветер развевает белоснежный тюль по всей комнате. Я не зажигаю лампу на прикроватной тумбочке, для того чтобы не завлекать различных мелких насекомых в спальню. Направляюсь в ванную, игнорируя собственное отражение в зеркале над раковинами: прямо сейчас я смою с себя всё. Не хочу смотреть на себя, вновь напоминая обо всём, что мне пришлось пережить за сегодняшний вечер. Настраиваю температуру на наиболее комфортную и переключаю режим подачи воды: хочу освободить руки и постоять несколько минут под непрекращающимся дождём. Я закрываю глаза и по лицу начинают стекать большие капли. Струи горячей воды обволакивают всё моё тело, обжигая загорелую кожу, которая пока только начинает привыкать к высокой температуре. Опускаю голову и прикладываю обе ладони к лицу, для того чтобы мне было легче открыть глаза. Вода стекает по тёмным волосам вдоль лица, капля за каплей разбивается о светлый мрамор. На протяжении ещё десяти минут мне удаётся наслаждаться принятием душа. На протяжении ещё десяти минут мне удаётся абсолютно ни о чём не думать, кроме капель, друг за другом разбивающихся о пол в душевой кабине. На протяжении ещё десяти минут мне удаётся оттягивать время, для того чтобы наконец всё обдумать, и, когда эти десять минут заканчиваются и мне приходится выключить воду, я вновь оказываюсь в плену у собственного сознания. Физически я всё ещё чувствую себя плохо: боль в животе одолевает меня с большей силой, когда я наклоняюсь перед раковиной, чтобы почистить зубы. Чувствую себя очень-очень слабой, покинутой собственными силами на любое, даже самое простое действие. Наношу на уставшую покрасневшую кожу мицеллярную воду, для того чтобы избавить её от загрязнений. Не могу позволить себе наклониться и подсушить волосы с помощью полотенца, потому вода продолжает стекать по моей спине и ногам, оставляя за собой небольшую дорожку из капель на полу. Медленно натягиваю на себя ночную сорочку из пепельного шёлка, прикладывая свои последние силы к тому, чтобы забраться в постель и закутаться в тяжёлое одеяло с головой. Закрываю глаза. Открываю глаза, не в силах больше игнорировать боль в животе. Мне так и не удалось уснуть: я пребываю в том состоянии, когда ты как будто спишь с открытыми глазами, лишь упираясь взглядом в одну точку. Такое состояние забирает очень много энергии, оно буквально сжирает её, но, как бы сильно ты ни старался, ты просто не можешь – ты мучаешься каждую минуту, проведённую в постели в ожидании сна. Принимаю сидячее положение, чувствуя, как влажные волосы прилипают к моим обнажённым плечам. Меня вдруг охватывает жуткий озноб, хотя ещё пару часов назад я задыхалась в этой комнате. Пару часов назад? Сколько времени я провела в постели? Левой рукой нащупываю мобильный телефон под второй подушкой. Уменьшаю яркость, потому что свет экрана невероятно слепит уставшие глаза, заставляя их слезиться. Фокусирую взгляд на четырёх маленьких цифрах вверху разблокированного экрана: без двадцати одиннадцать. Я провела в постели не больше часа, а у меня сложилось впечатление, как будто я не спала всю ночь. Поднимаюсь с постели и открываю дверцы шкафа с одеждой в поисках шерстяного кардигана. Я бы не хотела спускать на первый этаж в шёлковом халате или пижаме – это было бы неприлично, потому что прямо сейчас там может быть кто угодно, а тут вдруг появлюсь полуголая и помятая я. Мне бы не хотелось никого смущать и смущаться самой. Мысль цепляется за мысль, я начинаю постепенно приходить в себя, окончательно трезвея и удачно восстанавливая временную ленту событий сегодняшнего вечера. Гарри. То, как я оставила его одного в машине, мои скомканные благодарности и лишь мысли о том, как бы поскорее добраться до ванной комнаты... Моё поведение в тот момент оставляет желать лучшего. Глупая, глупая и невоспитанная Эшли. Глупая, невоспитанная и пьяная Эшли! Мне иногда ещё не было так стыдно за себя перед ним. Как же я могла так опозориться? Убираю непослушные чёрные пряди с лица, заправляя их за уши, и спешно надеваю бежевый кардиган крупной вязки. Я начинаю ходить по комнате, не переставая прокручивать в голове тот самый момент. Ещё больше на меня начинают давить воспоминания о том, как мы провели последние часы на матче: его руки на моей пояснице, бёдрах, его дыхание на моей шее и плечах... Своим поведением в машине я перечеркнула всё, повлияла на мнение Гарри о себе, изменив его в худшую сторону. Всё ещё чувствуя боль в животе, я принимаю решение спуститься на кухню, для того чтобы чем-нибудь перекусить: возможно, тогда мне станет легче. Единственное, что заставляет меня чувствовать себя неуверенной в собственном решении – нежелание встретить Гарри. Я ещё пока не знаю, как вести себя в его присутствии после того, что произошло на матче и после него, и я также не знаю, что именно столь затрудняет моё положение: мой позор или всё-таки наша с ним близость.
