Один против всех

      Твари, ненавижу! Вы отобрали у меня всё! Дом, семью, жизнь. Вы пытались ставить мне условия, думая, что я ничего не знаю, не понимаю. Но я знал всё! Многие не берут в расчёт маленьких детей, хотя выросли в мире, где четырёхлетний ребёнок может перерезать тебе горло.       Мой отец никогда ни во что меня не ставил, скажем прямо — я для него не существовал, ведь у него был старший сын, наследник, гений и так далее. С Итачи есть заботы и покруче, чем возня с мелким пацаном, что толком стоять на ногах не научился. Поэтому, отец не сильно заморачивался с заглушками в собственном доме, что его и погубило, но речь не об идиотизме папаши, а о моём маленьком хобби.       Когда я был совсем маленьким, мы с ни-саном играли в ниндзя-прятки. И как-то раз, ища место куда можно спрятаться от вездесущего братца, я наткнулся на отошедшую половицу под моей кроватью (признаю, я был далёк от своего брата-гения), где я хотел спрятаться. Только оторвав её почти что до половины, разодрав при этом руки в кровь, мне хватило головы, чтобы понять, что под половицами довольно просторно для трёхлетнего ребёнка, было где разгуляться, так сказать, я посчитал, что будет намного круче, если я спрячусь именно здесь. Глубины и ширины хватило, чтобы поместиться в пространство между вторым и первым этажами, попутно не забыв опустить доску обратно — иначе, брат нашёл бы меня слишком быстро.       К счастью, как я теперь думаю, а на тот момент было обидно — брат меня вовсе не искал. Он беседовал с отцом в кабинете, находящемся под моей комнатой. Я не особо вникал в разговор, но было достаточно услышать пару фраз со словами: «бунт», «заложники» «клан», «долг», как меня оттуда точно ветром сдуло. Я уже прекрасно понимал, что стал свидетелем, того, чего точно не должны знать маленькие мальчики. Я быстро выбрался обратно в комнату — не хотел, чтобы брат или, упаси Ками, отец, узнали о моём маленьком секрете (с последнего станется устроить для меня несчастный случай). Лучше, спрячусь в шкафу в комнате ни-сана.       Так и начались мои собственные игры в ниндзя. Я узнал многие секреты нашего клана, знать которые не следует никому кроме Главы и его доверенных лиц. Чтобы свести риски к минимуму и не создавать много шума, залезать в своё тайное убежище я стал намного раньше хозяина, и гостей кабинета. Помню, меня несколько раз обыскалась мама, она очень волновалась. Я не хотел причинять боль дорогому человеку, но и меня можно было понять. Я не мог безрассудно рисковать, вылезая обратно в комнату во время бесед «кружка по интересам».       Мне не нравилась политика отца в ключе «всё или ничего». Я тогда считал, что со всеми можно договориться, не нужно никого «свергать», всё можно решить мирным путём. Тогда я ещё был так наивен, даже «расплакаться» хочется от умиления.       Они готовились тщательно, долго. У них был идеальный план, который просто не мог не сработать. К сожалению, последние полгода я уже не мог залезать в тайное убежище, оно стало слишком узким для меня, да и академия съедала много времени. И я не мог узнать, когда именно начнётся переворот, но по переглядкам отца с советниками клана, понял — времени не осталось.       Меня беспокоил брат, он, как ключевая фигура, должен дать начало восстанию, но его поведение наводило на не совсем здоровые мысли. Итачи, отдалившись от меня, совсем перестал появляться дома, ссылаясь на спецзадания Хокаге, наверное, если бы я ничего не знал, был бы не в курсе, что он практически жил у Шисуи. Как потом рассказывал брат, когда его призвали в Эдо Тенсее, он не хотел видеть отца, один только вид которого вызывал в нём бурю ненависти. Всё-таки Данзо неплохо промыл ему мозги, ведь наследника, да и не только, учили быть преданным именно Клану, но ни как ни деревеньке, что взрастила в общественных массах своей политикой ненависть к одному из кланов основателей. Было очень странно разговаривать с Итачи, после его убийства от моей руки, но это потом. По-видимому, если бы я не знал, то дулся бы на брата и одновременно был бы горд за него, но слишком много «бы». Знал и ничем не мог помочь, мне оставалось только смотреть в спину ни-сана, сжимая кулаки от бессилия и отчаяния, что поглощало меня с каждым прожитым днём в стенах родного дома.       Возвращаясь домой после академии меня обуревало плохое предчувствие.       Нет желания описывать всё то, что я пережил тем вечером.       Выходя из больницы я осознал, что меня, Саске, больше нет. Саске умер в ту ночь, вместе со своим кланом, вместе со своим старшим братом. Дальнейший фарс, который происходил в кабинете Хокаге, вызывает ехидную усмешку: «последний из клана», «наследник», «бедный мальчик». На протяжении двух часов я слышал эту заранее приготовленную речь. Но был приятный бонус: я лично познакомился с этим неуловимым «Данзо-сама».       Дальнейшая моя жизнь, до встречи со Змеиным Санином, была серым пятном. Были моменты, когда я мог почувствовать, что живу, но такие моменты трудно назвать приятными. Когда ты находишься на грани со смертью хочешь не хочешь, но инстинкты берут своё. Я благодарен Наруто, он прикладывал все силы, чтобы выбить то «дерьмо», что «засосало» меня, но не мог знать, что это уже стало моей частью.       После нашей с Наруто «эпичной» битвы, я оставил свои якоря позади себя, отправляясь навстречу силе, которая поможет мне выжить в реалиях нашего мира.       Три года работы и теперь я могу с уверенностью сказать: лучше бы я родился плотником. После всех этих убийственных тренировок, я стал забывать свою цель. У меня было одно желание — умереть. Санин был нормальным мужиком, правда, со своими закидонами, но куда же нам без них. Как я понял, это наша защитная реакция на окружающий мир, без них, у нас бы давно шарики за ролики заехали. Поэтому с Орочимару я быстро нашёл общий язык, правда поначалу всё же боялся за свою тушку, ведь Санин сразу раскрыл карты на мой счёт, но потом до меня дошло, что он всё таки решил жёстко надо мной постебаться. Он был учёным, с его знаниями не было проблемой взрастить себе тело из моего ДНК, причём за довольно сжатые сроки. У него был глубоко-исследовательский интерес. «Взращиваем малютку Учиху в ареале не своего обитания и ужасаемся ку-ку-ку» — вот как ответил на мой вопрос Орочимару, после моря выпитых у меня нервов. До сих пор глаз дёргается.       Кстати, чего я тут разглагольствую, собственно говоря — я умер. Эта карга всё-таки победила.       Находясь хрен знает сколько, в этой кромешной тьме, я решил предаться своим воспоминаниям — всё равно нечего делать. После смерти, я надеялся воссоединиться с семьёй, но как говорит Орочимару, хрен мне, а не помидор. В один момент, тьма стала всасываться в странную воронку, напоминающую чёрную дыру, и я естественно вместе с ней. Мне было настолько больно, что Орочимару со своими пытк... ...кхем, исследованиями и рядом не стоял. Я видел свет. Ками, пусть это побыстрее закончится. Если такого моё посмертие, то я хочу ЖИ-И-И-И-ИТЬ.       Накаркал.        Смотря вверх дном на зелёноволосую девушку, что уже час пыталась сунуть свою сиську мне в рот, я старался понять, чем же разгневал богов. Вроде бы был неплохим человеком, кого попало не убивал, даже добрые поступки совершал. Ну за что Вы так со мной?!       — Ну же, Изуку, кушай.