Хроники «кровавого» императора Кванджона или Вернуться, чтобы отомстить

      Сонгак, дворец Корё, май 966 год       Наверное, Су и сама не смогла бы в точности сказать, с какого времени её жизнь изменилась в худшую сторону. Свадьбу старшей дочери и Четырнадцатого принца Ван Чжона, впрочем, она отметила так, как и полагалось, согласно придворному этикету, да и последующие пару недель всё было, как прежде, если не считать того, что принцесса Сеол покинула дворец и переехала в дом своего мужа. Императрица чувствовала любовь и заботу своего супруга и была счастлива, находясь в обществе Ына и оставшихся с ней детей. А затем…       Очередная беременность неожиданно оказалась для Су очень тяжёлой. То ли возраст уже начинал сказываться, то ли ещё что-то, но в этот раз императрица постоянно чувствовала такую слабость, что с трудом удерживалась от того, чтобы не свалиться в обморок. Не желая пугать слуг, а также мужа и детей, она бодрилась, как всегда и делала вид, что с ней всё в полном порядке.       Но главный придворный лекарь, к которому она снова ходила в тайне от всех, осмотрев Её Величество, только головой покачал и сказал, что в этот раз она не сможет выносить и родить. Так и случилось: однажды, поднимаясь по лестнице, Су потеряла сознание и упала, скатившись по ступеням. К счастью, обошлось без переломов, но ребёнка она потеряла несмотря на все усилия придворных медиков.       Была ли бывшая придворная дама Хэ огорчена этим обстоятельством? С одной стороны, да, так как она уже успела привязаться к не рождённому младенцу, с другой же… Императрица невольно испытала облегчение, узнав о том, что на этот раз ей не придётся снова мучиться от позднего токсикоза и рожать. В любом случае, сейчас её куда больше заботили две вещи: то, что она снова повредила при падении ногу, которую ей сломали во время пыток много лет назад, и то, что император Кванджон, не иначе, как наслушавшись советов «добрых» людей из числа придворных, почему-то вдруг решил, что это именно она была виновата в приключившемся несчастье. И как Су ни пыталась переубедить мужа, бывший Десятый принц был уверен в том, что она сама специально подстроила падение с лестницы, чтобы избавиться от ребёнка, который ей не был нужен.       После того происшествия император стал мрачным и раздражительным, что не было ему свойственно ранее. Он почти перестал разговаривать с Су и только изредка наносил ей визиты вежливости пока она лежала в постели, медленно приходя в себя после выкидыша и полученных во время падения травм.       Сложившееся положение дел очень беспокоило императрицу. Она через Чхэ Рён пыталась узнать, что же могло произойти, если Его Величество так сильно изменился. Ведь, случись такое в первые годы после из свадьбы, Ын бы не отходил от неё ни на шаг, делая всё возможное для того, чтобы поддержать или успокоить свою обожаемую супругу.       Однако, личная горничная тоже пребывала в недоумении относительно того, что такое могло случиться, что император так сильно изменился.       — Ох, барышня! — сказала она, когда Су спросила её об этом. — Его Величество в последнее время так странно себя ведёт, что кажется, будто его подменили.       — Подменили? — невесело усмехнувшись, покачала головой Су. — Да нет, похоже, что не подменяли. А просто какая-то гадина, недавно появившаяся во дворце, настроила его против меня. И, более того, — добавила она, слегка понизив голос. — Кажется, я даже догадываюсь, чьи это происки.       — Думаете, барышня, что это принцесса Ён Хва постаралась? — сразу сообразив, о ком может говорить императрица, спросила Чхэ Рён. — Да ведь она же, вроде, при дворе и не появляется.       — И что с того? — усмехнулась Су. — Ты полагаешь, что, живя в доме своего брата, Восьмого принца Ван Ука, она ни с кем из его гостей не видится? Что мешает этой ведьме наговаривать на меня напраслину и просить тех людей передать её слова императору Кванджону? А Ын, как был наивным балбесом, так им и остался. Слушает всё, что ему ни скажут, а вот чтобы подумать о том, что это может быть неправда — на это Его Величество, конечно же, не способен!       — Так, может, того… вы распорядитесь изгнать принцессу Ён Хва из столицы? — предложила верная горничная своей государыне, но Су в ответ только покачала головой.       — Она не станет меня слушаться. Даже если и сделает вид, что собирается уезжать, найдёт в конце концов, тысячу причин для того, чтобы остаться в столице. Да и не для того она из Шинджу уезжала, чтобы уже через пару месяцев туда вернуться. Головой поручиться готова: эта дрянь замыслила против меня какую-то гнусность. Эх, знать бы ещё, какую именно! Но, боюсь, — добавила императрица, немного понизив голос, как если бы опасалась, что их разговор кто-то подслушает. — Что об этом мы узнаем лишь тогда, когда её коварные планы осуществятся, ну, а тогда, разумеется, будет уже слишком поздно…       *****       Её Величество как в воду глядела. Не успела императрица поправиться после болезни, как случилось кое-что, ставшее причиной больших несчастий как для неё самой, так и для всей династии в целом.       Однажды днём, когда Су, находясь в своей комнате, читала книгу, ей внезапно доложили о том, что супруга Четырнадцатого принца Ван Чжона просит у неё аудиенции.       — Сеол?! — в изумлении воззрилась императрица на слугу, принёсшего ей это известие. — Велите впустить её ко мне, немедленно!       Её Величество знала, что старшая дочь не стала бы приезжать во дворец, если бы не случилось что-то, требующее её немедленного вмешательства. И действительно, когда принцесса Сеол вошла, или, вернее было бы сказать, почти вбежала в комнату, выглядела она встревоженной.       — Матушка, случилось ужасное! — воскликнула девушка, бросаясь на колени перед Её Величеством. — Мэй… Она пропала! Мы с Чжоном обыскали все окрестности, думали, что она могла заблудиться в лесу, окружающем поместье, но так и не нашли её.       — Мэй? — в изумлении воззрилась на дочь Су. — Ты же сейчас говоришь о дочери мой личной горничной Чхэ Рён, правильно? А не могло случиться так, что Мэй просто решила без спроса вернуться домой?       — Исключено! — упрямо помотала головой Сеол. — Мэй была просто счастлива от того, что ты позволила ей не расставаться со мной и что разрешила ей отправиться вместе со мной в наше с мужем загородное поместье. Она там была по-настоящему счастливой, ей очень нравилось быть моей личной служанкой, тем более, что я никогда не обращалась с ней грубо и не обижала её… Зачем бы ей было возвращаться домой? К тому же, если бы Мэй действительно пришла в голову подобная мысль, то она бы предупредила или меня, или Чжона… Мэй исчезла, мама! Боюсь, что её похитили разбойники или работорговцы!       Су вздохнула.       — И всё же, — добавила она, ободряюще улыбнувшись старшей дочери. — Сеол, позволь, я поговорю сначала об этом с Чхэ Рён, а уже потом будем делать какие-то выводы относительно того, что могло случиться с твоей горничной, ладно?       Принцесса кивнула. Императрица же вызвала свою верную служанку и спросила у той, известно ли ей о том, где сейчас может находиться её дочь.       — Ну, конечно же, мне это прекрасно известно, барышня! — расплылась в улыбке Чхэ Рён. — Моя Мэй сейчас находится в поместье Четырнадцатого принца. А вы что же, запамятовали уже, что сами позволили ей быть личной горничной принцессы Сеол? Ох, барышня… Должно быть, это у вас из-за падения с лестницы память отшибло!       — Мэй сейчас нет в нашем с Чжоном поместье, — очень тихо произнесла Сеол. — Три дня назад она исчезла и как мы с мужем ни искали её, нам не удалось её найти.       — Чхэ Рён, я думала, что твоя дочь вернулась домой, — со вздохом произнесла императрица. — Но, судя по всему, ты и вправду не видела её с того времени, когда она уехала в загородное поместье вместе с принцессой.       — Я действительно, не видела Мэй с тех самых пор, барышня! — воскликнула её личная горничная. — Вы же не хотите сказать, что её могли похитить разбойники или кто-то наподобие?!.       В глазах Чхэ Рён промелькнула явная озабоченность и испуг за судьбу своей дочери. Су даже пожалела о том, что заговорила с ней об этом. Однако, если Мэй и вправду была похищена, то нужно немедленно начинать её искать, так как любая минута промедления может оказаться смертельно опасной.       — Чхэ Рён, не беспокойся, — ободряюще улыбнувшись своей верной горничной, произнесла Её Величество. — Обещаю, что я прикажу своим людям обшарить весь город, но найти Мэй любой ценой. Уверена, что с твоей дочерью всё будет в полном порядке… Что же до тебя, Сеол, — добавила она, обернувшись в сторону принцессы. — То тебе лучше вернуться домой, так как если ты здесь задержишься, Чжон может начать беспокоиться уже не только из-за пропажи Мэй, но и по поводу твоего отсутствия. Как только мне станет что-то известно о том, где сейчас находится твоя горничная, я сообщу тебе, ладно?       Принцесса молча кивнула. Она уже не верила в то, что её подруга детства найдётся живой и невредимой. Сеол знала о том, что Сонгаке время от времени случались похищения и даже убийства, и что как бы император Кванджон ни боролся с преступлениями в столице, даже он, порой, бывал бессилен. Если городским стражникам и удавалось обнаружить очередное бандитское логово, то избежавшие ареста разбойники на какое-то время скрывались, но уже вскоре организовывали новый притон, о котором полицейским чинам не было ничего известно.       Вместе с тем, девушка понимала и то, что мать права. Ей, действительно, лучше вернуться в загородное поместье, так как чем меньше людей будет знать о том, что принцесса приезжала в столицу, тем лучше, прежде всего, для пропавшей Мэй. Ведь, в этом случае, возможно, людям королевы удастся отыскать её прежде, чем станет слишком поздно.       Попрощавшись с матерью, Сеол вернулась домой, ещё пока не догадываясь о том, что следующая её встреча с Мэй произойдёт при весьма драматичных и весьма запутанных обстоятельствах и что это случится гораздо быстрее, чем она сама могла бы предположить.       *****       Весна близилась к концу и погода на улице была почти что летняя. К этому времени императрица уже почти совсем полностью поправилась, так, что о недавнем падении с лестницы теперь напоминала только лёгкая хромота, которая, если верить словам придворных медиков, совсем скоро пройдёт окончательно.       Со времени исчезновения дочери личной горничной Её Величества прошло уже не меньше двух недель. Стражники, отправленные на поиски Мэй, методично обыскивали все подозрительные места в столице, где, по предположению офицеров императорской охраны, бандиты могли бы прятать похищенную девушку. Но эти поиски так ни к чему и не привели, если не считать того, что было обнаружено несколько нелегальных игорных заведений и публичных домов, а также прикрыта парочка разбойничьих притонов. Всё это время Су испытывала что-то вроде чувства вины перед Чхэ Рён: ведь, если бы она не позволила Мэй уехать из столицы, то ничего бы страшного с девушкой уж точно не случилось бы.       Однако, беспокоиться Её Величеству прежде всего нужно было совсем не об этом.       До Су уже и до самой давно доходили слухи, гуляющие по дворцу и впервые появившиеся ещё задолго до того, как у неё случился выкидыш. Придворные поговаривали о том, что теперь-то у Её Величества точно больше не будет детей из-за злополучного падения с лестницы, да и возраст у неё уже не тот, чтобы вынашивать и рожать. И это — если ещё не говорить о том, что императрица никогда и не отличалась крепким здоровьем. Конечно, Её Величество дала жизнь пяти детям, в том числе и двум принцам. Но что значит два наследника, если у отца нынешнего императора их было больше двадцати, а до настоящего времени дожили лишь немногие? Императору Кванджону нужно снова жениться — вот о чём поговаривали в те дни при дворе, и эти разговоры, конечно же, не могли радовать Су.       А что же в это время делал сам император Кванджон, в прошлом известный как Десятый принц Ван Ын? Да ничего. Поначалу Его Величество просто не желал говорить на неприятные ему темы, а потому, до поры до времени людям, решившим ослабить влияние Су на него, не оставалось ничего другого, кроме как выждать подходящего момента.       И вот, когда император был в особенно скверном настроении из-за того, что ему доложили о о падении императрицы с лестницы и о последовавшим за этим выкидышем, придворные, заинтересованные в том, чтобы клан Хэ утратил свои казавшиеся незыблемыми позиции, принялись методично настраивать Кванджона против Су. Это продолжалось несколько недель, пока, наконец, Его Величество не сдался и, чтобы только отделаться от этих людей, не дал своё согласие на новый брак. Правда, Ын рассчитывал при этом на то, что поиски подходящей невесты займут немало времени, а там, кто знает, может быть, случится что-то такое, что сделает его новый брак невозможным в принципе.       Зря надеялся, как оказалось. Бывший Десятый принц и предположить не мог, что стараниями принцессы Ён Хва невеста уже давным-давно была найдена и после, так сказать, тщательной психологической обработки, только и ждала, когда согласие Его Величества на свадьбу с ней будет получено. А как только это случилось, в тот же день и было о скорейшей свадьбе Его Величества Кванджона.       Что же касается Су, то она узнала обо всём, как и опасалась, слишком поздно, причём, человеком, сказавшим ей о том, что её супруг твёрдо вознамерился взять вторую жену, была ни кто иная, как принцесса Ён Хва, ради такого случая даже не побоявшаяся отправиться во дворец Корё, где появляться ей строго-настрого было запрещено по приказу Её Величества.       Собственно говоря, императрица Су и в этот раз отказала бы ей в аудиенции, но Ён Хва намекнула, что на этот раз дело касается принцессы Сеол и её пропавшей горничной.       — Велите её впустить, — с некоей обречённостью махнула рукой Её Величество. — Но если это её очередная уловка…       — То — что? — лучезарно улыбаясь, вместо приветствия произнесла принцесса. — Что ты мне сделаешь, если не способна сейчас на решительные действия? Думаешь, я не знаю, какие слухи гуляют по дворцу с некоторых пор?       — По дворцу всегда гуляет множество самых разных слухов, тебе ли об этом не знать? — с деланной беззаботностью улыбнувшись, произнесла императрица.       — Да, но не все они касаются будущей свадьбы императора и имени той женщины, которая станет его второй супругой! — с усмешкой произнесла Ён Хва. — Скажешь, что тебе это нисколько не интересно? Я-то думала, что ты по-настоящему любишь моего десятого брата и хотя бы поэтому должна быть в курсе всех его дел.       — Дрянь! — громко и отчётливо произнесла Су, едва удерживаясь от того, чтобы не залепить своей давней сопернице смачную пощёчину. — Лучше сразу признавайся, что ещё ты удумала? Не просто же так ты сюда явилась, да ещё и с подобными заявлениями?!       — О, ничего такого, ужасного, скорее, наоборот! — с нарочито милой улыбкой воскликнула Ён Хва. — В отличие от тебя, я по-настоящему беспокоюсь о своём брате-императоре, да и о судьбе всей династии в целом. Что же касается тебя, то, окажись я в такой же ситуации, то сама бы предложила Его Величеству жениться во второй раз. Но ты всегда была лживой и эгоистичной маленькой дрянью, а потому, уж конечно, благородство у тебя не в чести.       Су изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла.       — Да как… как ты смеешь говорить мне, императрице, подобные вещи?! — с трудом проговорила она. — Забыла, что это я, а не ты государыня всея Корё, и что стоит мне только отдать приказ стражникам, как твоя голова полетит с плеч?       — Угрожай, пока можешь! — с усмешкой произнесла Ён Хва. — Но, знаешь, что я тебе скажу? Ты ко мне несправедлива. Обвиняешь во всех возможных грехах и чуть ли не преступлениях и даже угрожаешь казнью в то время, когда я только хотела по старой дружбе предупредить тебя о том, что твой обожаемый и ненаглядный муженёк уже через пару дней женится во второй раз. А когда это произойдёт… Боюсь, что он надолго забудет дорогу в твою опочивальню. Как думаешь, сохранишь ты прежнее влияние на него или же вторая супруга императора тебя задвинет в тень?       На этом аудиенция закончилась. Принцесса Ён Хва, напоследок отвесив бывшей придворной даме Хэ не слишком глубокий и не особенно почтительный поклон, удалилась, что же касается Су, то она, вскочив с места, принялась нервно расхаживать по комнате, думая, как же теперь быть, если всё то, что ей наплела сейчас завистливая соперница, окажется правдой.       — Надо немедленно встретиться с Ыном и поговорить с ним! — наконец, решила императрица. — Может быть, всё, что мне сейчас наговорила эта змея подколодная — наглая ложь, придуманная ею для того, чтобы поссорить меня с ним?       Но в покои императора Кванджона её не пустили. Возле дверей апартаментов своего супруга, бывшая придворная дама Хэ увидела стражников с алебардами, которые тут же преградили ей путь.       — Что всё это значит? — в недоумении глядя на них, спросила императрица. — Как вы смеете не впускать меня в покои моего супруга? Вы что же, забыли уже, кто ваша государыня?       — Император велел никого к нему не впускать, — произнёс один из стражников. — Так и сказал: «Не сметь никому приближаться к моим апартаментам в то время, когда я готовлюсь к свадебному торжеству. Будь это даже сама императрица Су — всё равно гоните её в шею, если она посмеет вам возразить!»       — Он там что, с ума, что ли, спятил?! — Хэ Су даже невольно попятилась, так неприятно поразило её услышанное. — Ын, если ты меня сейчас слышишь, то немедленно вели этим людям пропустить меня, так как мне с тобой нужно кое о чём важном поговорить! Хватит уже придуриваться, слышишь? Это уже не смешно, особенно, если учесть, что тебе уже давно не пятнадцать лет и что ты носишь императорский титул вот уже почти два десятилетия!       Неожиданно двери распахнулись и на пороге императорских апартаментов возник сам Его Величество император Кванджон.       — Для чего это ты сюда явилась? — выпалил он, с явной неприязнью глядя при этом на собственную супругу. — Разве не слышала, что мои люди велели тебе убираться прочь?       Су с сожалением поглядела на человека, который стал для неё всем в этом мире, а теперь, похоже, и его ей предстояло потерять. Ведь, насколько знала императрица, бывший Десятый принц никогда прежде не опустился бы до ругани с ней. Всем было известно, что император Кванджон свою супругу боготворит и что не было никого, счастливее него, когда придворная дама Хэ, наконец-то, согласилась стать его женой. Но…       С тех пор прошло слишком много лет, а жизнь при дворе, как известно, непроста даже для коронованных особ. Мало кто способен, живя годы в обстановке постоянных интриг и заговоров, остаться прежним и Су была рада тому, что её муж не стал подобием императора Кванджона из её мира — жестокого, готового на всё ради власти и не гнушающегося даже убийством собственных родственников. Неужели то, что бывший Десятый принц вдруг начал к ней так относиться — это первый признак того, что он уже встал на тот скользкий путь, который приведёт его в пучину жестокости и возможного безумия?       — Нет… Я ни за что не допущу этого… — очень тихо произнесла Су. — Я не позволю ему разделить судьбу императора Кванджона из моего мира. Прожить в Корё столько лет, вырастить детей и почти на старости лет увидеть, как собственные родственники рвут друг друга на куски — разве это было целью моей жизни, разве к этом я стремилась и разве ради этого перенеслась во времени на тысячу лет в прошлое?       — О чём это ты там болтаешь?! — внезапно услышала она голос императора. — Как ты смеешь утверждать, что я — безумец, решивший утопить Корё в крови своих родственников и подданных?! Убирайся отсюда, пока я не приказал тебя за крамольные речи бросить в темницу, ясно?!       Су пригляделась к своему благоверному и невольно содрогнулась. От того императора Кванджона, которого она знала, почти ничего не осталось. Вместо доброжелательного, всегда оптимистично настроенного и слегка легкомысленного бывшего Десятого принца на неё смотрел сейчас человек, показавшийся ей совершенно чужим. Холодный злой блеск в прищуренных глазах, презрительно поджатые губы, высокомерная поза и металлические нотки в голосе — всё это показалось Су настолько пугающим, что она невольно подумала о подмене своего мужа другим, пусть и похожим на него внешне человеком.       — Ну что, убедились, Ваше Величество, что я была права? — внезапно услышала она насмешливый голос принцессы Ён Хва у себя за спиной, а, обернувшись, увидела стоявшую в нескольких шагах от неё свою соперницу, которую сопровождала какая-то девушка с ног до головы закутанная в покрывало. — Теперь видите, что император настолько охладел к вам, что даже видеться с вами не желает?       — Ты… — с ненавистью глядя на принцессу, с трудом выговорила Су. — Это твоих рук дело? Твои происки, змея ты подколодная?!       — А ну, не сметь повышать голос на мою сестру! — внезапно срываясь на фальцет, заорал император. — Она была исполнителем моей воли и делала то, что я сам ей приказал сделать!       — Ваше Величество! — с любезной улыбкой склоняясь перед ним в наипочтительнейшем поклоне, произнесла Ён Хва. — Как вы и просили, я подыскала для вас девушку, которая станет вашей второй женой и привела её сюда. Она молода, красива и здорова, а потому, несомненно, подарит вам много прекрасных наследников. Что же касается императрицы Су… То, думаю, вы и сами видите, что она уже ни на что не пригодна и что лучше всего вам было бы отправить её куда-нибудь подальше от дворца, иначе, боюсь, она может создать вам немало проблем в будущем.       — Я подумаю об этом, но несколько позднее, — милостиво кивнув, произнёс Его Величество. — Но кого же вы подобрали мне в качестве второй жены, сестра? Скажите, я знаю эту девушку или, может быть, кого-то из её родственников?       — Да, несомненно! — с уверенностью кивнула Ён Хва. — Вы знаете и эту девушку, и её родственников тоже. Она ведь, если так подумать, выросла при дворе вместе с принцессой Сеол…       С этими словами она сдёрнула покрывало со стоявшей рядом с ней девушки и Су невольной ахнула, узнав в наряженной в шелка и парчу, красиво причёсанной и украшенной драгоценностями барышне пропавшую горничную своей старшей дочери.       — Мэй… — с трудом вымолвила она. — Так вот, оказывается, кем были твои похитители!..