Хроники «кровавого» императора Кванджона или Вернуться, чтобы отомстить

В первые дни после своей свадьбы Су не один раз спрашивала себя о том, для чего же, всё-таки, она согласилась выйти замуж за нового императора. Девушка понимала, что дело тут было вовсе не только в том, что Ын её замучил своими уговорами и приставаниями, хотя и не без этого, конечно. И даже те чувства по отношению к нему, которые только-только начинали расцветать в её сердце не были ответом на этот вопрос. Шантаж? Да, безусловно, угрозы со стороны бывшего Десятого принца, пусть даже, скорее всего, и шуточные, относительно того, что он станет кровавым императором, сыграли ключевую роль в принятии этого не самого простого для Хэ Су решении. Девушка не присутствовала на коронации Кванджона, просто потому, что к этому времени ещё не успела с ним помириться после того, как парень заставил её выбирать ему коронационное имя, а потому, сказавшись больной, осталась в Дамивоне. Тем не менее, чувство беспокойства ни на минуту не покидало её в тот день. Ын стал императором, более того, он взял имя человека, о котором в том мире, откуда пришла Су, даже тысячелетие спустя рассказывали поистине ужасные вещи. А девушке больше всего на свете не хотелось, чтобы бывший Десятый принц повторил судьбу этого жестокого и безжалостного правителя из её мира. Правда, тот, другой Кванджон, который был ей известен ранее, к власти пришёл совсем по-другому: он убил всех своих братьев и даже племянников, чтобы уж точно исключить вероятность появления конкурентов в будущем и тогда людям не оставалось ничего другого, кроме как признать его в качестве нового императора Корё. Но злодеяния не остались безнаказанными: истребив почти всех своих родственников мужского пола, Кровавый император в её мире не имел наследников, из-за чего был вынужден в итоге передать престол одному из чудом уцелевших племянников, внебрачному сыну Восьмого принца Ван Ука, который (не Ук, естественно, а его наследник) был ещё слишком мал и его легко удалось выдать за ребёнка одной из служанок. Впрочем, даже при этом условии династия, чьим основателем был Тхэджо Ван Гон, была обречена и вскоре исчезла окончательно. Грустная история, но довольно поучительная. Су понимала, что она не сможет никому рассказать обо всём, что ей было известно о жизни того, другого Кванджона и его ближайших родственников. Но даже после свадьбы с Его Величеством, она продолжала с некоим беспокойством следить за происходящим, твёрдо пообещав себе, что в случае угрозы для кого-то из принцев, она лично сделает всё возможное для того, чтобы история Кванджона из её мира не повторилась ещё и здесь. Но, несмотря на её опасения, по крайней мере, в первые месяцы после прихода бывшего Десятого принца к власти и его коронации, ничего не происходило, если только не считать того, что Ван Вон внезапно покинул столицу и подался в бега, хотя никакой видимой угрозы для него не было. Значит… Он собирается поднять восстание против законного правителя? Су не могла этого знать, равно, как не ведал этого и император. Тем не менее, дурное предчувствие у девушки появилось сразу же после того, как Девятый принц уехал из столицы. И, хоть до того времени, когда он на самом деле поднимет восстание, пройдёт ещё несколько лет, томительное ожидание грядущих бед и несчастий будет периодически преследовать её. Впрочем, у Су вскоре появилась ещё одна причина для переживаний: уже через месяц после свадьбы оказалось, что она ждёт ребёнка и что беременность, судя по всему, лёгкой не будет. По совету придворного доктора, императрица ничего пока не стала никому говорить, но, разумеется, тайное рано или поздно должно было стать явным. Впрочем, и до того времени, когда ей больше не удастся скрывать «интересное положение» времени оставалось вполне достаточно. И девушка решила употребить это время с пользой: сделать всё от неё зависящее, чтобы её супруг не вошёл в историю как Кровавый император, а прославился на века благодаря тому, что правил мудро, разумно и справедливо. Но для этого, как оказалось, Су пришлось приложить немалые усилия. А всё почему? Потому, что император не имел ни малейшего представления об экономике, как случайно выяснилось через несколько дней после свадьбы, когда Его Величеству настало время вернуться к государственным делам. Говоря о том, что его не готовили к правлению, Ын не соврал: он действительно ровным счётом ничего не смыслил в управлении империей. И, хотя первые законы нового императора, направленные на облегчение жизни его подданных и улучшений условий их жизни были не так уж и плохи, было совершенно ясно, что без соответствующего обучения основам управления и экономики Его Величество Кванджон не по злому умыслу, а по незнанию, запросто может привести вверенную его заботам империю к упадку и даже к полному разорению. Благо, что ему и так досталось не самое лучшее наследство: ведь бывший Третий принц Ё, его предшественник, уделявший куда больше времени и сил замаливанию собственных грехов, практически не занимался государственными делами. Он только назначил надёжных, как ему казалось, людей на ведущие посты, в то время как сам медленно сходил с ума из-за преследовавших его призраков убитых им родственников. Ясно, что при таком управлении за три года, которые император Чонджон восседал на троне, в Корё уже начался упадок, а кое-где на границах империи всё чаще происходили стычки с воинственными соседями. Новый император, сменивший его на троне, не был плохим или злым человеком, наоборот, несмотря на все испытания, он сохранил душевную чистоту и почти детскую непосредственность, и в то же время… Су лучше, чем кто-либо другой, понимала, что сейчас Ын не может управлять империей. Вернее, может, но… Только боги знают, куда это может завести. А потому, первым, что девушка сделала, это отправилась в Астрономическую башню к придворному астроному, который, будучи её современником, уж наверняка сможет что-то придумать для того, чтобы помочь Его Величеству Кванджону с честью нести звание императора. — Мне нужны книги по управлению и по экономике, — сказала Су, отведя Чхве Чжи Мона в сторону. — И, если есть, что-то по математике, — добавила она. — Боюсь, — добавила она. — У него с этим совсем дело плохо обстоит. — У него? — удивлённо воззрился на неё Чжи Мон. — Да о ком вы говорите-то? — Об императоре, о ком же ещё? — усмехнулась девушка. — Или, может быть, было бы лучше сказать, что о бывшем Десятом принце Ван Ыне? — добавила она. — Скажите… Принцы, ведь, росли если и не под вашим присмотром, то вы наверняка были свидетелем их взросления. Чжи Мон, что вы можете сказать насчёт нынешнего императора? Чему и как его обучали? И, самое главное, с каким успехом? Иными словами, считаете ли вы, что император Кванджон действительно в состоянии управлять Корё? — Ох, Ваше Величество! — усмехнувшись, произнёс мужчина. — Я им постоянно говорил, и император Тхэджо Ван Гон им говорил, и наследный принц Му им тоже говорил, что подобное воспитание ни к чему хорошему уж точно не приведёт. Но разве они кого-то слушали?! Это я о покойном господине Ван Гю, если что, и о его покойной же дочери — матери нынешнего императора. Эти люди вбили себе в голову мысль, что раз Десятому принцу не суждено править, то, значит, можно пустить его обучение на самотёк. То есть, захочет — научится сам, а нет — так не очень и нужно. Главное, чтоб он был счастлив и беззаботен, — говорили они. — А образование? Да кому оно вообще нужно? Боевые искусства?! Как можно? Ведь принц может пораниться или удариться. Математика? Да зачем это нужно: чтобы у Его Высочества голова разболелась?! С огромным трудом покойный император Тхэджо уговорил деда и мать нашего нового правителя позволить их сыну и внуку выучиться грамоте и верховой езде. Но это — только лишь потому, что он сам не стал упрямиться. А так… — вздохнув, добавил Чжи Мон. — В детстве Десятый принц Ван Ын учился только тому, чему сам хотел. А хотел он немногого: ездить верхом, да читать книги, для мальчиков его возраста вовсе не предназначенные. Поэтому и учился только чтению, письму и верховой езде… А почему вы об этом спрашиваете? — добавил придворный астроном, сообразив, что сболтнул лишнее. — Потому, что он сейчас не способен управлять государством, — вздохнула Су. — С таким уровнем знаний, как у императора Кванджона, боюсь, Корё очень быстро окажется в глубокой… скажем так, яме. И, пока этого не произошло, необходимо что-то делать… Скажите, Чжи Мон, — добавила она. — Вы можете мне помочь в этом деле? От вас потребуется немногое: просто отыскать для меня необходимые книги. Я-то понимаю, конечно, что найти в этом мире учебников по государственному управлению, скорее всего, не удастся. И всё же, хоть какое-то их подобие здесь должно же быть! Астроном задумался, после чего кивнул. — Да, вы, безусловно, правы, императрица, — произнёс он. — Я попробую поискать для вас и императора Кванджона подходящие книги по экономике и управлению Пока же… Советую вам проверить уровень его знаний в плане математики. Задайте ему несколько задач, пусть попробует их решить. Сказав так, он сел за стол и, пододвинув к себе лист бумаги и письменный прибор, быстро начертил на листе несколько строк. — Вот… Трёх задач, думаю, будет достаточно для того, чтобы понять, насколько же там с этим всё печально или, наоборот, радостно, обстоит, — произнёс Чхве Чжи Мон, протягивая бывшей придворной даме Хэ листок, исписанный иероглифами. — Уже исходя из этого, будем решать, что делать дальше. — Хорошо, сегодня же я попробую показать эти задачи императору, — кивнула Су. — И… Спасибо вам, что вы помогаете мне в этом важном, но в то же время и крайне секретном деле. Ведь вы же понимаете, что никто не должен узнать о том, что новый император не обладает простейшими знаниями для того, чтобы управлять государством? Однако, я приложу все усилия к тому, чтобы он научился всему тому, что должен знать и уметь правитель империи… ***** Вернувшегося вечером в свои апартаменты императора поджидал в тот день сюрприз. — А, наконец-то ты пришёл, — сказала девушка, сидевшая за столом, на котором лежал лист бумаги с написанным на нём несколькими рядами иероглифов. — А у меня для тебя есть одно дельце, — добавила она. — Су, о каком ещё дельце может идти речь? — в изумлении воззрился на неё парень. — Ты же знаешь, что у меня сегодня день был на редкость непростым. Те послы из соседних государств… Пришлось принимать каждого из них и выслушивать их приветственные речи, затянувшиеся на несколько часов… Но, к счастью, — добавил Ын, усмехнувшись. — Всё плохое заканчивается, не так ли? Так что теперь я свободен до завтра и волен делать всё, что мне вздумается. А потому… Отчего бы нам не придумать какое-нибудь интересное дело на сегодняшний вечер для нас обоих, мм? Говоря так, император подошёл к девушке и, остановившись напротив неё, взял за руку и, притянув к себе, заключил в объятия. Его рука уже привычным жестом поглаживала спину возлюбленной, а во взгляде читались нежность, но в то же время страсть и надежды на приятное продолжение так чудесно начавшегося вечера. Только вот, не учёл Кванджон, что у его благоверной были на этот вечер совершенно другие планы. И не то, чтобы Су так уж была против его близости и того, чтобы вечер завершился в их супружеской постели, просто, было у неё одно неотложное дельце, ради которого можно было бы пожертвовать если не всем, то очень многим. — Давай, как-нибудь в другой раз, ладно? — произнесла императрица, мягко, но решительно высвобождаясь из объятий своего мужа. — Извини, мне сейчас не до этого, знаешь ли, — добавила она. — Есть тут одно дело, которым нужно заняться в первую очередь. Кстати, — добавила она. — Это и тебя тоже касается. — Что такое? — в удивлении склонив голову набок и как-то подозрительно глядя на неё, спросил Ын. — Су, ты что-то недоговариваешь, да? А, понял! — добавил он, хлопнув себя по лбу. — У тебя голова разболелась, да? Ну, или эти дни начались? — Н-нет, — слегка смутившись, покачала головой девушка. — Ты всё не так понял. И, в общем-то, — добавила она. — Я не против того, чтобы заняться… сам-знаешь-чем, но… Поверь, есть куда более важные дела. Вот, смотри, — добавила она, показывая ему листок с иероглифами. — Сегодня днём я ходила к Чжи Мону, говорила с ним по поводу тебя, вернее, по поводу уровня твоих знаний. Он сказал, что тебя вообще ничему почти не учили в детстве, кроме, разве что, чтения, письма и верховой езды. Скажи, это действительно так и есть? — Даже если и так — какое это имеет значение? — фыркнул император. — Су, я, право же, не понимаю, почему ты этим так обеспокоена? Поверь мне, я вовсе не тупой, если ты об этом. А в том, что меня ничему такому не учили, есть и свои преимущества, знаешь ли. — Господи, ну, кто тебя в тупости-то обвиняет? — вздохнула девушка. — Я вовсе не об этом. Просто, пойми ты уже, наконец, что вещи, дозволенные принцу, совершенно недопустимы для императора. Я не хочу, чтобы ты вошёл в историю как неумелый правитель, и вовсе не желаю, чтобы в этом мире четвёртый император Корё был прозван своими подданными Кванджоном Глупым. А, значит, пришло время заняться твоим образованием. И меня не волнует, хочешь ты этого или нет. Я дала себе клятву, что сделаю всё возможное для того, чтобы ты стал по-настоящему мудрым, честным и справедливым государем. И я ни за что не отступлюсь от этого. — Слишком много слов, Су! — слегка поморщившись, Его Величество опустился в стоявшее возле стола кресло. — Ладно, я уже понял, что ты решила заняться моим образованием. И, в общем-то, — добавил он, задумчиво глядя за окно, где уже сгущались ярко-алые закатные краски неба, готовые вот-вот перейти в тёмно-сиреневые сумерки. — Я сам понимаю, что с моими нынешними знаниями, я едва ли смогу стать хорошим правителем. И всё же… Тебе не кажется, что намёк на мою мнимую глупость — это было уже немного обидным? — Извини, — пробормотала девушка, сообразив, что, возможно, она и вправду, совершенно не желая, обидела сейчас его. — Но всё-таки, бывший Десятый принц Ван Ын, давайте смотреть правде в глаза: вы не обладаете ни знаниями, ни навыками, необходимыми императору. Вам нужно учиться, вот что! Но прежде… Вот три задачи по математике. Решите-ка мне их! — добавила Су, протягивая парню листок с иероглифами. — Чжи Мон сказал, что они несложные, но помогут понять, насколько у тебя всё запущено с математикой и, соответственно, с экономикой. — Ла-адно, — с немного обречённым видом произнёс император, беря у неё бумагу. — Задачи, говоришь? Да тут и делать нечего, если уж говорить по-правде, — усмехнулся он. — Вот тут будет в ответе пять, тут тридцать, а тут… Не знаю… Говоря так, он взял листок бумаги и снова принялся его читать. — Ничего не понимаю! — покачал головой Кванджон. — Су, что это там вообще написано? Зачем те два числа разделены какой-то чертой, а? Что вообще, всё это должно означать, а? Су вздохнула. — Всё с тобой понятно. Ясно, что дроби ты видишь впервые в жизни. Из-за этого и не понимаешь, что это и для чего… Ладно, попробую тебе объяснить это по-другому. Ну, вот представь, что у тебя есть яблоко. И ты, решив поделиться им с кем-то, берёшь нож и режешь его пополам. Что у тебя получается? — Две половинки одного яблока, а что? — не понял парень. — Су, это же очевидно, знаешь ли. — Ладно, а как ты можешь назвать любую из этих половинок? Что это будет с точки зрения математики? — Не знаю! — замотал головой император. — Одна половинка яблока? — Да, всё так, но в дробях-то ты её как бы назвал? Давай, я подскажу: одна… — Говорю же: одна половина яблока! — фыркнул Его Величество. — О, боги, — добавил он, с некоторым сожалением глядя на свою супругу. — Интересно, кто здесь тупой-то, а? Я или ты, повторяющая то же самое, что я сказал буквально несколько мгновений назад? — Кошмар… — покачала головой Су. — И этот человек будет править империей?!. Ладно, я тебя сама сейчас скажу ответ. Одну половинку яблока мы назовём одной второй от целого яблока… Ну, неужели это так сложно понять, а? — Не сложно, — покачал головой Ын. — И всё же… Су, скажи, этим действительно так уж необходимо заниматься именно сейчас? Когда я устал… и хочу побыть с тобой? — добавил он, умоляюще глядя на неё. — Давай сначала с дробями разберёмся, — махнула рукой девушка. — Ладно… Предположим, что мы берём нож и делим половинки яблока ещё на две части. И как мы назовём каждый из этих кусочков? Подсказываю, если у нас в прошлый раз было две части от целого, то сколько стало сейчас? — Четыре, — не задумываясь, ответил парень. — Верно, — кивнула Су. — Четыре. А, значит, один из этих кусочков как будет называться? — Одна… четвёртая от целого, правильно? — самодовольно усмехнулся император. — Су, я же говорил, что прекрасно это понимаю. — Ладно, понимаешь — и прекрасно, — кивнула та. — А теперь, давай рассмотрим более сложные случаи и попробуем провести некоторые арифметические действия с нашими многострадальными кусочками яблок и не только с ними… Целый вечер она объясняла императору Кванджону, что такое дроби и как их нужно складывать, вычитать, умножать и делить. Вроде бы, парень понемногу начинал понимать, что к чему и уже не делал таких уж серьёзных ошибок. И всё же… — …Нет, ну вот, чем ты вообще думаешь? — Су в раздражении даже слегка хлопнула парня по голове тетрадью, в которой она уже битый час пыталась объяснить ему, как правильно решать ту задачу, которую придумал для императора придворный астроном. — Для чего у тебя голова? Корону носить, да? — Ай!.. — Бывший Десятый принц, схватившись за голову, с обидой воззрился на девушку. — Су, ты это чего дерёшься? Прошлое, что ли, вспомнить решила? — А как мне не драться, если до тебя простейшие вещи не доходят? — уперев руки в бока, воскликнула императрица. — Сколько раз я уже тебе говорила, что если ты вычитаешь или складываешь куски яблок, то у тебя могут быть дробные числа в ответе. Но сейчас-то чего ты в ответе пишешь: «Два землекопа и три четверти»? Ты же, блин, живых людей считаешь, а не фрукты или, там, не куски полотна! Решай ещё раз! — девушка бросила своему благоверному тетрадь. — И чтобы в этот раз у тебя в ответе не было дробей, ясно?! Вздохнув, Его Величество Кванджон снова начал размышлять над решением задачи. И неожиданно его осенило. — Су, я всё понял! — воскликнул он. — Это не два землекопа и три четверти в ответе будет. А двести тридцать четыре землекопа! Вот, видишь? И нет никаких дробей, как ты и говорила! — Ага… — обречённо глядя на него и мысленно уже сто раз успев пожалеть о том, что она вообще связалась с такой сложной задачей, как обучение бывшего Десятого принца основам математики, произнесла девушка. — И эти двести тридцать четыре землекопа копали одну-единственную разнесчастную канаву от забора до обеда… Ладно, — добавила она, махнув рукой. — Думаю, нам лучше пока на этом остановиться. Пойдём-ка лучше в постель… Что? Не нужно на меня так смотреть, если даже я и сказала в постель, то имела в виду только то, что мы будем спать, а не чёрт-те чем заниматься, ясно?! — Ясно, — лукаво усмехнувшись, произнёс император, к которому снова вернулась его обычная бодрость духа и неуёмная активность. — Но, Су… Неужели ты думаешь, что я не заслуживаю небольшой… скажем так, награды? — Вот когда перестанешь глупые ответы в задачах писать, тогда и поговорим, — усмехнулась девушка. — А пока… Ой… Ты чего это творишь? — добавила она, внезапно почувствовав поцелуй на своих губах. — Я же говорила, что сегодня ничего тебе в этом смысле не светит, так что даже не рассчитывай на это, ясно?.. Ох-х, ну, что мне с тобой делать? — добавила она, уже понимая то, что проиграла. — Ладно, так уж и быть, уговорил… Но только один раз!..