Дитя Ситиса

- При-ивет! - нарочно протянул я фальшиво-радостным голосом и, скинув с головы капюшон, сел за стол к Соратницам. Эйла сразу прильнула ближе, привычно положив голову мне на плечо, а Дрю с подозрением сощурилась, осматривая открывшуюся пред ней картину. - Спелись, - сделала вывод сестра, после чего поинтересовалась: - И давно? Притворившись, что сильно задумался, я следил за тем, как Дрю поглаживает рукоять своего меча. В образовавшейся паузе помощница трактирщика принесла девушкам еду и приветливо улыбнулась мне, вызвав у Эйлы негромкое ворчание. Я с улыбкой легонько подул волчице за ушко, внимательно следя за смущением на ее личике. Все же мне рядом с Эйлой было гораздо спокойней. Ее тепло заставляло тянуться к себе, и Пустота внутри меня замирала, отступая в сторону. Рядом с ней я не чувствовал голода, а странные и отнюдь не добрые мысли переставали шептать в моем разуме. - Достаточно, - я дружелюбно улыбнулся, после чего попросил волчицу: - Можешь подойти к трактирщику и попросить его принести для нас мед? Мне очень нужно поговорить с Дрю наедине. Эйла прищурилась, но согласно кивнула и, встав из-за стола, направилась к угрюмому норду, меланхолично трущему тряпкой стакан. Наклонившись вперед, я, смотря сестре в глаза, негромко произнес: - Ветвь Коллегии запустил не я. - А кто тогда? - Подозреваю, что кто-то из наших. К слову, - я достал из рюкзака книгу из Братства. - Твоя подруга сейчас дрыхнет в святилище Ситиса. Я отправлюсь за ней через месяц. А еще я видел Миха. Дрю оторвала взгляд от ровных строк на бумаге и уставилась на меня: - Что? И он тут? - Поздравляю, дорогая сестрица, - я широко оскалился в улыбке. - Наш друг детства теперь Шеогорат. - Даэдра побери! - Дрю нервно хохотнула. - Значит, они вдвоем попали во времена Кризиса? - Втроем как минимум, - поправил я и пояснил: - Защитник Сиродила, альтмер-полукровка, еще жив и стареть, как утверждают завистники, не собирается. Но, что интересней, ему приписывают подозрительные связи с Темным Братством и Безумцем. - Отлично просто, - себе под нос пробормотала сестра. - Мало мне проблем с этим ушастым гаденышем-вором и братцем, который на себя уже практически не похож, как теперь остальные подтягиваются. Мой слух позволил четко услышать все слова Дрю и, не выдержав, я громко рассмеялся. Видимо, с Лексом она уже повстречалась. И тот, судя по всему, успел её надуть. Ехидным тоном полюбопытствовал: - Ну, и как тебе наш неофициальный Робин Гуд? Дрю мило оскалилась в ответ какой-то волчьей усмешкой: - Он с сияющими глазами втюхал мне какую-то черную стекляшку за шестьсот септимов. Я и глазом моргнуть не успела, как он меня уболтал. А потом эту бесполезную вещь у меня украла какая-то мелкая бледная девчонка... - Дрю осеклась, уставившись куда-то сквозь меня. - Стоп! Ты же убийца Братства? - А мелкая времени не теряла, - по-доброму улыбнулся я, сообразив, для чего и какую именно "стекляшку" уперла у сестрички Бабетта. - Когда вырастет, из нее выйдет отличный птенец. Хм, а это гениальная мысль!.. Пока я плавал в своих мечтах, наслаждаясь виденьем большого и сильного клана, Дрю все-таки осуществила свои порывы и, не поленившись встать, дала мне подзатыльник, а потом привычным жестом взъерошила на моей голове волосы. Зажмурившись, поинтересовался, уводя разговор со скользкой дорожки: - Как дела с Алдуином, о Драконорожденная? - Засранец, - беззлобно прошипела Дрю, а я не сдержался: - Алдуин? Ласково же ты его. Ваши отношения уже на таком уровне... - И в кого ты такой язвитый вырос? А, адепт заветов красноречия имени Северуса Снейпа? Сестра показала мне кончик языка, после чего мы дружно рассмеялись. Да, темперамент Дрю стал стабильней. Нет, мягче она не стала. Просто теперь в ней чувствовалась спокойная мощь существа, знающего свою силу, но не кичащегося ею. И это было прекрасно. - Саерус. - К нам неслышно подошла задумчивая Эйла, держа в обеих руках кружки с заказанным медом. - Там твой названный брат у таверны мнется. Прищурившись, я повернулся в сторону двери. Ксар, значит... Стыдно или боится? Стоит проверить. Ксар не знал, что ему делать, когда Серана негромким шепотом сообщила, что чувствует в таверне Саеруса. С одной стороны, это был его шанс поговорить с братом, но с другой... Маг боялся, что его вежливо попросят засунуть свои извинения куда-нибудь очень глубоко и исчезнуть с глаз долой. Осторожно заглянув в таверну, Ксар столкнулся взглядом с Соратницей. Кажется, именно той, что сидела в первом ряду на свадьбе сестры Саеруса. И последовательница самого Хирсина, похоже, знала обо всем. Хмыкнув, нордка лишь кивнула на немую мольбу Ксара и направилась к одному из столиков в зале, а сам маг поспешил закрыть дверь и, отойдя за угол таверны – подальше от нервировавших Серану патрулей – сделал глубокий вдох, закрыв глаза. Когда он их открыл, Саерус уже стоял напротив него, насмешливо смотря своими багровыми глазами. Затаив дыхание, Ксар смотрел на названного брата – так, словно видел его в первый раз. Саерус изменился. Маг отчетливо видел это сквозь иллюзию, служащую природной маскировкой каждому выходцу клана Волкихар. Пальцы рук окончательно трансформировались, вызывая невольную ассоциацию с Харконом, а глаза светились багровым. Горящий в зрачках какой-то слишком жутковатый огонек заставлял невольно опасаться их обладателя. Но было еще кое-что. Холод, иначе Ксар не мог охарактеризовать свои ощущение, ореолом сопровождал приближение Саеруса, вызывая странные ассоциации. Словно он, Ксар, вновь попал в Каирн Душ. Переглянувшись с Сераной, маг решил оборвать установившуюся паузу: - Здравствуй, я... Прости, Саерус, мне не стоило так реагировать. - Забавно, - негромко ответил вампир, и Ксар поежился от звуков его голоса. - До сих пор меня боишься? Саерус сделал шаг в тени и вышел из них прямо за спиной своего названного брата, щелкнув зубами у того возле самого уха. Он будто специально пугал мага, доводя до состояния ужаса. - Не знаю, - честно ответил Ксар, а Серана нахмурилась и спросила: - Зачем ты его пугаешь? - Кто - я? - Саерус сделал оскорбленный вид, а потом широко улыбнулся, показывая два ряда острых зубов: - Разве что совсем немного. - Ты так хочешь больше с ним никогда не видеться, увидев, что он снова испугался? - не отступала Серана, вызвав у Ксара негодование таким предположением, а у самого Саеруса смех. - Нет, что ты! - махнул рукой вампир. - Я давно простил этого трусишку. Просто было столько дел, что времени практически не оставалось. К слову – Серана, можешь уделить мне пару минут? - Конечно, - кивнула вампирша, внимательно следя за Саерусом. Что-то в нем изменилось, и она чувствовала это особенно отчетливо, будучи одной из Дочерей Хладной Гавани, которые были особенно близки к творцу вампирской расы. Серана уже несколько раз принюхивалась, чтобы понять, что именно вызывало в ней тревогу, но все без толку - озарение не желало приходить. Дождавшись, когда Серана прекратит принюхиваться и изучать его взглядом, Саерус начал передавать послание Харкона: - Твой отец просил передать, чтобы ты выкинула из головы все, что рассказала тебе мать. Серана ощетинилась, показав длинные иглы-клыки. Вся ее сущность встала на дыбы. Как смеет он, этот лизоблюд отца, говорить ей такое! Буквально подлетев к Саерусу, Серана схватила его за горло, инстинктивно меняя ипостась, и прошипела: - Не тебе об этом говорить, ничтожество! Мой отец - чудовище, которое хочет принести меня в жертву ради своих проклятых планов! А ты - его раб! Слуга! Никогда не смей говорить мнкх-кхе... Ксар сделал шаг назад, смотря на разворачивающееся перед глазами зрелище. Он отчетливо видел, как полыхнули черным потусторонним огнем глаза Саеруса, а потом тот перетек в свою форму, которая... изменилась. От Харкона и Сераны Ксар слышал, что подобное просто невозможно, но бьющий по земле длинный хвост говорил об обратном. И теперь уже Саерус сжимал в своей когтистой лапе горло вампирши, буквально рыча своим потусторонним и жутким, в этой форме, голосом: - Дур-ра! Для вампир-ра, а ос-собенно главы клана, его дети - фс-се! С-сначала поговор-ри с-с ним, а лиш-шшь потом утвер-рш-шдай, что он мечтает убить тебя! - Саерус за горло подтянул к своей морде вампиршу, которая уже вновь была в человеческом обличье, и ледяным тоном закончил: - И не недооценивай меня, Дочь Хладной Гавани. Серана смотрела на Саеруса широко распахнув алые глаза, а на ее лице застыл страх. Этот ужасающий облик, холодный голос с шипящими нотками и потусторонний холод. Так похож, но не он. Тогда... - Что ты такое? - прошептала вампирша, еле сдерживая невольные слезы. На лице Саеруса не отразилось ничего, но вот глазах появилась знакомая Серане жажда, видеть которую еще хоть раз в своей жизни вампирша не хотела. Саерус, ведомый своими чувствами, уже было открыл рот, чтобы ответить на заданный вопрос, когда из-за угла обветшалого дома, отгородившего компанию от патрулей, выбежала Эйла и вихрем пролетела мимо замершего Ксара, в котором боролись два чувства: естественный, человеческий страх и иррациональное, неприкрытое восхищение. Серана закрыла глаза, не желая смотреть на смерть смелой защитницы, каковой она увидела волчицу, но что-то пошло не так. - Успокойся, прошу тебя. Почувствовав, что ее отпустили, Серана с шипением отпрянула в сторону и, открыв глаза, замерла. Соратница в объятиях огромного лорда-вампира казалась хрупкой, хрустальной статуэткой. Обнимая Саеруса за шею, Эйла прижималась к нему всем телом и, казалось, совершенно его не боялась. - К-как? - прохрипела вампирша и замерла испуганным кроликом, когда Саерус вновь посмотрел в ее глаза, а потом перевел взгляд на вервольфа в своих объятиях: - У меня тот же вопрос. Как ты нашла нас? Эйла тепло улыбнулась, с какой-то мягкой нежностью смотря на свою пару, и промолчала. Теперь все будет хорошо. Хирсин всегда заботился о своих "охотниках". Вервольфы, почитавшие его, как Отца, и верно соблюдающие его несложные правила, все раз в своей жизни могли встретить того, кто им подходит. Если внутренний волк оборотня признавал выбор своей человеческой части, вервольф обретал настоящее душевное равновесие. Природа всегда уравновешена и склонна стремиться к идеальному балансу, поэтому дети Хирсина, будучи наиболее приближенными к Ней, тоже невольно стремились соблюдать Ее правила. Волчица Эйлы признала Саеруса и, почувствовав его ярость, всполошила свою человеческую часть. Соратница лишь успела бросить Дрю нейтральную фразу, прежде чем инстинкты погнали ее к избраннику. - Идем, Дрю скоро будет волноваться. Тихо хмыкнув, Саерус принял человеческий облик и, поцеловав Эйлу, прошептал: - Спасибо. - Повернув голову к замершей рядом парочке, он со смехом произнес: - Я приемный сын твоего отца. Он не врал, Серана. Поговори с ним беспристрастно, как доберешься до гнезда. А теперь идем в таверну. Не стоит заставлять злиться Довакина. Фус-ро-дахнет и улетим купаться в Море Призраков. - Но... - наконец отмер Ксар и, не найдя слов, уставился на Саеруса. Вампир с громким вздохом посмотрел на вечернее небо, а потом перевел взгляд на мага и серьезным тоном сказал: - Я отвечу на все твои вопросы, но не сейчас.