На службу уходят герои...

Машина только тронулась, как поступил звонок. — Здравствуйте, мы не можем дозвониться до Сергея Саидовича, передайте ему пожалуйста, что его дочь Татьяна Белова находится в больнице в тяжелом состоянии. На другом конце трубки звучат гудки, а я медленно убираю телефон. Татьяна в тяжелом состоянии, Саид чуть не умер. Что с ним будет, когда он узнает? Но я не могу скрывать это от него. Звук тормозов… мы приехали к больнице. Как же долго я так сидела задумавшись? Открываю дверь и выхожу из машины. Ноги почти не держат, но мне удается идти самой. Петров молча идет рядом и лишь у двери дает о себе знать, ухватившись за ручку и не позволяя мне ее открыть. — Мария Захаровна, вам надо успокоиться прежде чем войти. Капитан прав, нельзя приходить в таком состоянии, поэтому я делаю глубокий вдох и, задержав дыхание, медленно выдыхаю, успокаиваясь. Киваю Коле головой, показывая что я спокойна, и он наконец открывает дверь, пропуская меня вперед. Выяснив в какой палате находится Саид мы направляемся в его сторону и уже вскоре я стою перед дверьми в его палату. Петров понимающе садится и дает мне войти одной. Саид лежит с открытыми глазами и как только дверь закрылась он переводит свой взгляд на меня. Его губы чуть тронула улыбка. Я беру стул и, подойдя к его кровати, сажусь рядом. Моя ладонь находит его и я переплетаю мои пальцы с его, а сама наклоняюсь и чуть целую его губы, такие пересохшие и чуть потрескавшиеся, но такие родные. Гиреев ласково отвечает на мой поцелуй и я чувствую, как его рука легла мне на шею и чуть обняла. С трудом я отрываюсь от Саида. Осталось самое тяжелое — сообщить ему о его дочери. — Сережа, Таня находится в больнице — мой голос дрогнул, но я не позволила слезинке снова скатится — ее спасли, но она сейчас в тяжелом положении. Я видела как при каждом моем слове менялось его лицо, как проступал испуг за дочь и как при последних словах в нем утвердилось желание пойти к дочери. Свою дочь Саид любит сильнее всего и скорее умрет сам, чем позволит ей умереть. Сергей медленно поднимается с кровати и становится предельно понятно — сейчас он пойдет к своей дочери. — Сережа, тебе надо полежать Я в ужасе пытаюсь его уложить, но он не поддается на мои попытки и уже почти полностью оделся. — Она моя дочь. Столько обжигающего холода, столько страха я еще не видела в нем. Но я поняла — держать его нельзя, он должен быть рядом.