Сломана

      В дверь моей комнаты постучали, когда я, наконец, осталась одна в тишине. Это — Лила. Она была такая дружелюбная, милая, весёлая. Но мне не хотелось улыбаться и радоваться этой никчёмной жизни. Увидев моё состояние, она замялась, но всё-таки осторожно спросила, что случилось. С горем пополам я рассказала ей про бабушку. Как она ещё вчера утром была взбудоражена и рада жизни, а уже вечером её не стало. Я старалась держаться, не расплакаться, но это плохо получалось. Друг за другом слёзы начали тихо капать на простынь постели. Росси, закусив губу, обняла меня и сама чуть не расплакалась.       Не зная почему, но я ей рассказала ещё и про Агреста. Сейчас её глаза бегали, не зная где уже остановить взгляд. После он остановился на мне, и у неё из глаз тоже начали течь слёзы. — Не знаю, знаешь ты… или нет, но у Адриана есть старший брат — Феликс. — начала она. — Он бросил меня. Недавно. Как раз, когда мне нужна была поддержка, и улетел в Сочи. С тех пор упоминание об каком-либо Агресте, навевает воспоминания о Филе. — Слушай, давай я тебе дам отпуск на месяца два-три. С полными отпускными за каждый месяц. — предложила я ей с грустными глазами. — Я, конечно, не против, если тебе так удобно. — она сделала подобие улыбки.— Но кто будет смотреть за чистотой этого дома? — Не волнуйся об этом. — сказала я. — Можешь со спокойной душой уходить в отпуск. — Х-хорошо. — ответила Росси. — Тогда… увидимся позже.       Она ушла из комнаты, ещё раз посмотрев на меня сожалеющим взглядом. Я откинулась на кровать, так и не подняв телефон с пола. Закрыв глаза руками, у меня начали проноситься все воспоминания связанные с ним.

***

Ты была не той, была совсем другой, Право выбора оставив за собой. Зачем у Бога о Любви просить, Чтоб потом её бездарно так разбить? Она посмотрела на тумбочку. На ней стояла фотография Адриана в резной рамке. Слёзы — это ложь, Как кратковременный дождь. Правды нет, — одна вода. Как всегда, да!       Мари взяла её в руки. Она осмотрела её. Провела пальцами по прозрачно-чистому стеклу. Не выдержав, Маринетт со всей силы кинула фото в стенку. Зачем придумали любовь? Понять всё это, — слишком сложно. Без неё намного проще жить, Только невозможно.       Стекло разлетелось на маленькие осколки. Рамка треснула с двух сторон и сломалась на две части. Фотка тихо и медленно начала лететь вниз на пол. Дюпэн-Чэн смотрела на это, стиснув зубы. Ком встал у неё в горле. Зачем придумали любовь? Её мы ищем днём и ночью, Как по замкнутому кругу вновь. Кто придумал эту любовь? Она встала с кровати и подошла к напоминанию о нём, шаркая тапочками. Под ногами хрустели осколки. Мари присела на корточки и, взяв листок с его изображением, поднялась. Зачем придумали любовь? Она нам — наркотик в кровь, Как по замкнутому кругу вновь. Кто придумал любовь?       Она смотрела на фото. Эти глаза, как изумруды, словно ожили и смотрели на неё как-то по-особенному. Не выдержав, Дюпэн-Чэн облокотилась о стену. Её плечи дрожали, слёзы бежали по щекам, падая на бетонный пол. Всхлипы раздавались эхом по всей комнате. Она скатилась вниз и с большей силой зарыдала, обняв колени. Она плакала от своей никчемности, безысходности… и боли. Боли от того, что её бросают родные и любимые люди.       К ней никто не стучал в дверь и, более того, не ломился. Тишина и покой — это всё, что сейчас было ей нужно. Так она просидела в углу запертой комнаты до вечера.