Вспоминая забытое 2

— Ну, так что? -прикрикнул султан, — Какого твое решение? Жаклин была готова заплакать, осознавая безвыходность положения и то, что повелитель уже победил в этом споре. Девушка жутко не хотела оставаться в гареме, но все обстоятельства сложились не в её пользу. — Хорошо… Я… Я согласна жить во дворце. — Нет, ты не просто согласна, ты согласна жить здесь спокойно, мирно и не устраивать бунты и пожары! Верно? — Да, я не буду больше поджигать гарем.- с трудом выговорила Жаклин.- Вы отпустите моего отца? — Конечно, я держу своё слово. Его сегодня же освободят. А сейчас, Бейсан-хатун, ты можешь идти, — махнув рукой, приказал Мустафа, и девушка, поклонившись, вышла. — Кеманкеш? — Кесем направлялась в темницу, чтобы отрубить головы страже и выпустить Пашу, но издали увидела, как Визирь сам выходит из подвалов дворца.- Тебя отпустили? Что произошло? За что тебя вообще посадили под арест? — Да там долго объяснять… — Кеманкеш!!! — Ну, я вспылил и немного раскрасил султанскую физиономию… Да там пустяки… — О Аллах! Какой же ты…!!! Какой…!!! У меня даже слов нет!!! Как можно было додуматься до драки с повелителем? Как? — Я защищал честь своей дочери! — А тебя кто защитит?! Опять я?! Я только недавно разгреблась с французами и замяла историю с Бернардом! А ты снова решил найти проблемы на наши головы?! — А ты предлагаешь сидеть и смотреть, как Жаклин мучается?! Терпеть всё то, на что обрёк её Султан? Смириться?! — Нет! Нужно же сразу вести себя как дикое животное и распускать руки?! — А что ты предлагаешь?! Или ты только поучать способна?! — Такой способ как разговор тебе знаком? Или ты далёк от цивилизации? — Ах, разговор! Ну, так давай, иди, разговаривай! Почему же ты до этого раньше додумалась? — Была занята! Спасала тебя от Франции! Но видимо зря! Ты мне даже спасибо не сказал! — Ну, спасибо! И спасибо за то, что дочь мою под султана положила! — Если бы кто-то согласился сыграть свадьбу с Кемалем Пашой раньше, то ничего бы не было! Так, нет! «Давай подождем, она ещё маленькая»!!! Здесь есть и твоя вина! — Конечно! А ты давай иди! Улаживай всё цивилизационными методами! Разговаривай! — Ну, и пойду! — Ну и иди! Султанша сдержалась от того, чтобы дать пощечину Визирю и, одарив его суровым взглядом, направилась к султану. — Какие люди! Кесем султан, рад видеть, как ваше здоровье? — ехидно улыбнулся повелитель. — Объясни мне, Мустафа, по какому праву ты посмел оставить в гареме свободную девушку без её воли? Я ждала несколько дней в надежде, что ты одумаешся! Но ты не отослал Жаклин. — Султанша, мой гарем, мои наложницы, мои женщины и дети — не имеют никакого отношения к вам! Вы ведь помните наш уговор: дворец мне, государство вам. — Но Жаклин не твой гарем, она дочь Визиря, ты обязан её отпустить. — Или что? — Или твоему султанскому статусу придёт конец. — Не смеши меня, госпожа. Я за столько лет прекрасно понял тебя и твою политику. Тебе нужна власть, деньги и всеобщее признание. Я добровольно отдал тебе бразды правления. У тебя нет необходимости меня свергать. Я тебе выгоден. И ведь мы оба знаем, что твой сын Ибрагим имеет серьезные проблемы с психикой, пускать его на трон опасно и прежде всего для тебя. Ты не знаешь, чего от него ждать, он непредсказуем, а значит твоё положение шатко и ненадежно. Ты умная женщина, именно поэтому на троне сейчас я. Кесем не могла противоречить словам повелителя. Как ни крути, а султан говорил правду. В сравнении с резким и весьма «странным» Ибрагимом, Мустафа был идеальным вариантом для успешного правления. — Так вот, я держу своё обещание не влезать в государственные дела, а ты? С чего вдруг ты спустя столько лет решила разбираться с моим гаремом? — Мне жалко дочь Кеманкеша Паши. Она любит другого человека, она против нахождения во дворце. А ты насильно удерживаешь бедняжку, это противоречит закону и вообще несправедливо. Девушка вправе сама решать, с кем ей быть. — А я разве против? — риторически спросил султан, — Стража, приведите ко мне Бейсан-хатун немедленно! — Мустафа, что ты делаешь? — удивилась госпожа, когда в покои вошла Жаклин. — Я доказываю тебе, что нахождение девушки во дворце добровольно… Бейсан, скажи султанше: ты хочешь, чтобы я отослал тебя из гарема? — Нет, повелитель. Я как и все девушки хочу жить здесь подле вас.- ответила Жаклин. — Вот видишь, султанша, всё по обоюдному согласию.- улыбнулся султан, — Бейсан, ты можешь идти. — Не знаю, чем ты запугал бедную девушку, но ещё вчера она кричала о ненависти к тебе, а сегодня резко полюбила? Ты думаешь, я в это поверю? — Неважно, что произошло. Но факт остаётся фактом: она согласилась жить здесь. Так что ко мне никаких претензий, султанша. Вы кстати, тоже можете идти. Кесем озадаченно вышла из покоев. — Хаджи, где Жаклин? — Точно не могу сказать, но кажется она пошла в сад. Госпожа решила найти дочь и выяснить, почему она изменила своё решение… Валиде долго ходила по закоулкам среди деревьев и кустарников, стараясь высмотреть юную особу. Неожиданно ей послышались знакомые голоса. — Жаклин, ты пришла! Я думал, ты забыла или не смогла выйти из дворца. — Нет, что ты, Кемаль, я так ждала нашей встречи! — звук временно прекратился, а Кесем выглянула из-за густого куста и увидела целующихся влюбленных. «Что же ты творишь?!» — пронеслось в голове у султанши, которая очень надеялась, что она единственная подглядывает за Жаклин и никто больше не узнает о её симпатии к молодому Паше. — Жаклин, у нас завтра свадьба, — широко улыбаясь, сказал парень. — Понимаешь… Тут такое дело…- дочь Визиря отошла от юноши и старалась не смотреть ему в глаза. — Что-то случилось? Твой отец опять против? — встревоженно спросил Паша. — Нет… Но я не могу выйти за тебя замуж, Кемаль… Я теперь принадлежу гарему султана Мустафы… — Что? Как? — воскликнул юноша. — Не спрашивай, прошу. Просто так вышло, отныне мы с тобой не сможем видеться, иначе меня посадят в темницу. — Но, Жаклин, я люблю тебя. Неужели нельзя ничего сделать? Ты ведь свободная! — Если я не останусь в гареме, повелитель убьёт моего отца. — Он не имеет права! Твой отец же честный и порядочный человек. — Так-то так… Но он, узнав о моей связи с султаном, вышел из себя и ввязался в драку с повелителем. За это его должны были казнить. — Но не казнили? — Моё согласие на гарем- цена за спасение отца. Поэтому теперь наша свадьба невозможна… — Жаклин, прошу, не сдавайся, мы что-нибудь придумаем! — парень хотел взять её за руку, но девушка оттолкнула юношу и побежала в сторону дворца. Кемаль думал погнаться за ней и договорить, но внезапно из-за куста вышла Валиде султан. — Госпожа.- поклонился собеседник.- А я тут вот прогуливаюсь… — Кемаль Паша, перестань так открыто врать. Я стою здесь больше десяти минут.- юноша покраснел от смущения. — Раз вы всё слышали, то подскажите: что мне делать? — Единственное правильное решение- забудь о Жаклин. Ваши встречи могут навредить обоим. Ты ещё молод, найдешь другую. Забудь про свадьбу. — Султанша, сердце не слуга — ему не прикажешь. — Зато можно отказать.- коротко ответила женщина. — Я люблю её, я хочу чтобы она стала моей женой, хочу заботиться о ней, оберегать. — Если ты хочешь о ней заботиться, то хотя бы не отправляй на виселицу! Если султан узнает о тебе — убьёт. — Должны быть способы вытащить Жаклин из гарема! — Они были до той поры, пока Жаклин сама не согласилась на заточение во дворце. Её согласие- конец всем возможностям. Теперь только сам повелитель может выгнать её из гарема. — И что мне делать??? — Хочешь быть полезным- хорошо выполняй свои обязанности на посту заместителя Великого Визиря. И быть может тебе повезет хотя бы иногда видеться с Жаклин на различный приёмах и мероприятиях. Ты понял меня, Паша? — Да, госпожа.- Кесем окинула взглядом собеседника и, аккуратно осмотревшись по сторонам, ушла прочь. Жаклин тем временем сидела в своих покоях и тихо вышивала какие-то узоры на полотне. Плакать уже не было ни сил ни желания. Девушка была уставшей, хотела поспать, но в то же время мысли и рассуждения о будущем не давали ей покоя. — Что же теперь будет? — спросила служанка, которую настораживало то, с каким спокойствием Бейсан приняла ситуацию. — Не знаю. Придется существовать здесь, изредка развлекая себя песнями, танцами и сплетнями, — не отрываясь от вышивки, беззаботно ответила Жаклин. — Вы вообще не переживаете??? — удивилась хатун. — А по поводу чего переживать? Что может быть хуже? Я и так на самом дне. Больнее и отвратительнее уже не станет. Поэтому боятся нечего. Внезапно в покоях появилась Эмине. — А кланяться тебя ещё не научили? Перед тобой султанша.- как всегда язвительно подметила мать шехзаде. — Простите, госпожа, я вас не заметила, — тихо сказала Бейсан и уважительно поклонилась, чем ввела в ступор собеседницу. — А я вижу, твоё положение и манеры изменились. Слышала, ты теперь тут надолго, даже навсегда… Что ж, это хорошо, наконец ты на своём законном месте- в ряду рабынь. Тебя лишили должности главной калфы. Теперь каждый твой день будет похож на предыдущий, так как ты навечно обречена сидеть здесь. — Эмине султан, что вам нужно? — сдержанно спросила хатун. — Мне? А чего мне желать? У меня всё есть. Я бы, конечно, с удовольствием выкинула тебя к морским обитателям нашего любимого Босфора, но чахнуть в гареме — куда более мучительно. Так что привыкай, осваивайся… Мне тебя даже жаль. Поэтому я могу дать тебе возможность опять занять свой пост калфы. Не хочешь устроиться ко мне в служанки? А там и повышение недалеко, — широко скалясь, издевалась госпожа. — Мне ваши подачки не нужны. Служить вам- удел слабых и беззащитных.- напряжённо ответила Жаклин. — Служить мне- обязанность каждой рабыни, ведь мой сын — будущее этой династии. И ты как и все будешь мне подчиняться! — Я не намерена исполнять приказы рабыни! Я свободная! И я буду отчитываться только перед султаном Мустафой. — Я мать шехзаде Окана! — закричала Эмине и с размаха дала пощёчину дочери Визиря. — Я отомщу тебе за это! Когда-нибудь, в минуты покоя и счастья, ты вдруг почувствуешь вкус яда у себя во рту… И поймёшь, что мы в расчете.- Жаклин поклонилась и быстро вышла из покоев. Девушка направилась на балкон, чтобы отдышаться после удара и прийти в нормальное состояние. — Бейсан-хатун, вы в порядке? — осторожно спросила служанка. — Они все меня ненавидят, все желают смерти… Но пусть не надеються! Этого не будет! — Жаклин посмотрела вдаль на синеющие облака, — Они бросили меня на растерзание волкам — но я вернусь вожаком стаи…