Госпожа Болейн

      Дружба-понятие довольно туманное. Особенно в положении королевы, которую настойчиво пытаются взвести на эшафот и лорда-секретаря, который всегда был и будет верным слугой короля. Особенно теперь, когда каждое лишнее слово, каждый косой взгляд, каждый танец, каждая улыбка в сторону Анны Болейн будет расценена как доказательство её измены.       Но Томас Кромвель не мог отказать себе в посещении покоев королевы. В них всегда было так шумно, дамы скакали и задорно хохотали, а лютнист Марк играл ночи напролет. При прошлой королеве, точнее, покойной принцессе Екатерине такого не было. Девушки молча склонялись над вышивкой в своих гейблах, а их теперешние преемницы редко вышивали или шили, только если приходилось затянуть развязавшийся от плясок арселе.       Укромный уголок, скрывающийся за плотными занавесками, в котором сейчас переговаривались фрейлины, всегда был любимым местом для тихих разговоров Кромвеля и королевы на французском. А ведь когда-то их дружба не вызывала сомнений. Но и до ужасных событий января начались проблемы. Анна знала, что король всё чаще обращается за советом к Кромвелю, а не к ней, и обращалась с секретарём довольно грубо и высокомерно, что раздражало его.       Анна вновь была окружена многочисленными поклонниками и своим братом. Все разодетые в пух и прах слушали трогающий душу стих Томаса Уайетта, тайно влюбленного в нее еще со времен детства. Королева же не выражала восторга, лишь надменно кивала головой и махнула рукой музыканту. Корона на её голове сияла.       Лорд Рочфорд, нисколько не печалившийся по поводу вчерашней стычки, нагнулся и что-то зашептал сестре, крепко сжав её руку. Та в ответ засмеялась. Даже такую дружбу король возжелает переиначить и обозвать инцестом.       Ах, эти женщины! Кромвель сжал бумаги в своих руках и отошел в сторону. Как же жестоко поступает Анна! Это и есть её натура- тщеславная, ожидающая бурных восхищений. Именно это раздражает короля, укалывает его самолюбие, видя, что жена смеет ему перечить.       Наконец она взглянула в его сторону и замерла. У секретаря сжалось сердце. Карие глаза устало смотрели в его. Наверняка Анна помнит все. Помнит свою истерику, как ему пришлось утешать её. Помнит и взгляды фрейлин, осуждающие и непонимающие.       Но королева промолчала и обернулась к обожающему её поэту, а затем что-то кокетливо шепнула ему на ухо.       Обожание Анны Болейн превратилось в какой-то нездоровый культ. Ранее секретарь удивлялся, что люди в ней находили. Обыкновенная женщина: невысокая, смуглая, черноволосая и черноглазая. Но теперь, проведя несколько бессонных ночей, думая о ней, Томас Кромвель знал ответ. Дело не в её аккуратных руках или больших глазах. Во всем виновата эта дьявольская улыбка, этот немного низкий смех и чарующий взгляд.       Когда он успел набраться всех этих влюбленных мечтаний? Ему далеко не двадцать лет.       Поморщившись, секретарь уже хотел уходить, бросив последний взгляд на задорно пляшущих фрейлин. Но внезапно раздался приглушенный женский стон.       Он обернулся и увидел королеву Анну, стоящую на ногах с мутным взглядом. Из её тонких пальцев упал бокал и с треском разбился. Остатки вина потекли по полу. Женщина же прислонила руку к разгоряченному лбу и рухнула на пол.       — Позовите врача! — пронзительно завопила леди Рочфорд.       Джордж Болейн мигом вскочил и поднял хрупкое тело своей сестры на руки. Голова Анны бессильно, словно тряпичная кукла, дернулась и обмякла у брата на груди. Оцепеневший же Кромвель резко тряхнул головой и поспешил к столпившимся вокруг королевы.       — Это был яд, точно вам говорю! — в бессильной ярости выплюнул лорд Рочфорд, отдавая подоспевшим врачам сестру. — Наверняка кто-то из этих Сеймуров, черт бы их побрал!        Джордж был несомненно умным, но очень сквернословящим мужчиной. Секретарь невольно обернулся на Джейн. Фрейлина, услышав обвинение, быстро поднялась и скрылась в многочисленных коридорах замка.       — Не думаю, что дело в яде, виконт Рочфорд, — спокойно ответил он, хотя сам считал иначе.       Кто посмел из этих напуганных девушек отравить королеву? Суровым взглядом Кромвель оглядел всех, но ничего странного не обнаружил. Обыкновенные дворянки в ужасе.       Вдруг из покоев Анны вышел врач. Джордж Болейн в страхе посмотрел на него и весь сжался в ожидании ужасного.       — Её величество абсолютно здорова, — наконец выдал он. — Обморок был причиной затяжной бессоницы.       Кромвель почувствовал громкий стук своего мятежного сердца. Королева тоже не спала ночами. Кто стал причиной: муж или…Нет, право, это было бы смешно, чертовски смешно!       — Я должен поговорить с её милостью, дабы передать вести королю, — моментально солгал он и направился в покои, чувствуя на себе неприязненный взгляд лорда Рочфорда.       Анна лежала на своей постели с развязанным корсетом. Арселе лежало неподалеку. На смуглом лице виднелись капельки воды. Когда карие глаза остановились на секретаре, он почувствовал, как все сжимается внутри, как потеют ладони и голова начинает гудеть, как рой разъяренных пчел.       — С вами все хорошо, ваше величество? — осведомился Томас Кромвель, поклонился и прикрыл за собой дверь.       — Со мной? — повторила она. — Все хорошо? Вы сами-то в это верите, Крэмьюэль? Мой муж хочет моей смерти, вместо меня рядом с ним будет сидеть эта Сеймур, Франциск, черт бы его побрал, Боже прости, не хочет соглашаться с помолвкой своего сына и моей Лиззи, а вы, мастер выходить из сложных ситуаций, просто смотрите на мое падение! — её голос ожесточился. — Я доверяла вам! А вы просто поменяли сторону, как и всегда!       Королева резко поднялась на ноги. Её лицо тряслось от гнева, но секретарь не сделал шаг назад.       — Крэмьюэль, я сделала из короля чудовище! — надрывисто воскликнула Анна. — Я показала ему его силу и власть, а что из этого? Теперь он с легкостью устранит меня! Уже через месяц я буду мертва! — слезы потекли из её карих глаз, наполненных отчаянием. — Это была первая попытка, но, уверяю вас, не последняя!       Внезапно на лбу королевы проступил пот. Она прислонила ладони к нему и зашаталась. Её ноги вот-вот готовы были подкоситься и рухнуть навзничь, но Томас Кромвель преодолел расстояние между ними и ухватил Анну за талию. Та неловко уткнулась ему в плечо и сильно сжала его, но боли министр не почувствовал.       Когда она все же оторвала голову от плеча, оперевшись на руки, её взгляд встретился с взглядом секретаря. Какое-то время они просто молча стояли друг напротив друга. Стараясь забыть про неловкость и смущение, Кромвель вдруг понял, что без обуви Анна чуть ниже его, человека довольно невысокого.       — Разве мне суждено так умереть, Крэмьюэль? — с отчаянием произнесла она.       — Вы не умрете, миледи, — тихо ответил Кромвель и осторожно заправил выбившийся локон королеве за ухо.       От прикосновения Анна вздрогнула и тут же сделала несколько шагов назад.       — Как вы…как вы смеете? — едва слышно прошептала королева. — Уходите, прошу вас…       Она развернулась, схватив с тумбочки развязанный чепец, а секретарь сделал последнюю попытку:       — Анна?       Не оборачиваясь, королева жестко сказала:       — Я вам не Анна, милорд. Встретимся на турнире. Желаю вам доброй ночи.       Томас Кромвель покорно поклонился, зная, что ему не следовало этого делать и взялся за ручку двери. Что-то заставило его обернуться, и он увидел наполненный отчаянием взгляд Анны на себе.        — Доброй ночи, ваше величество, — внезапно охрипшим голосом проговорил королевский министр. — Вам предстоит нелегкий день.        Мысленно коря себя за неосторожную фразу, Кромвель поспешно вышел, но услышать тихий смешок королевы сумел.        — Как и вам, милорд.