30 Day OTP challenge (Part 2)

Тики осторожно отворил дверь, не оставляя слышимых звуков. Девушка, застигнутая врасплох, обернулась, расширила глаза и быстро накинула на себя вуаль, брошенную на спинку стула. На губах Ноя заиграла довольная улыбка из-за недавно увиденной картины: его милая родственница в длинной юбке и корсете, который выделял точеную талию и поднимал девичью грудь. Сочетание наготы верхней части тела и целомудренная длина нижней части гардероба пробуждала больше допустимой меры желания. — Что такое, братец Тики? — намерено подчеркнула она обращение, стараясь выглядеть спокойной. Микк ухмыльнулся: за это он её еще сильнее любил — не устраивала глупых сцен со смущением, пытаясь строить из себя настоящую леди из высшего общества. Естественно, он любил её как родственницу. А нет никого ближе родственников. — Решил тебе напомнить, что скоро приедет господин… Француз, кажется? Который к тебе клинья подбивает. — Не очень-то изысканная формулировка для человека из интеллигентной семьи, — приподняла она уголки губ, на этот раз по-доброму, забавляясь. Девушка присела перед зеркалом, не осмеливаясь скинуть вуаль, чтобы завершить процесс одевания, и не решаясь попросить Тики выйти за дверь. Вместо этого она взяла расческу и начала водить её по волосам, подбирая локоны в ладонь. У Тики не было причин оставаться в комнате, но он затворил дверь и подошел к ней ближе, устав любоваться её лицом через зеркало. Мужчина перехватил один из локонов и приблизился к щеке девушки. — Наводишь красоту специально для француза? — Нет, — отозвалась она, не переставая водить расческой: медленнее и неувереннее. Казалось, девушка полностью концентрировалась на словах Тики, которые проходились дыханием по её коже. — А для кого? — мужчина невинно припал губами к её виску, оставляя прядь за девичьим ушком. Он бы хотел, чтобы это была всего лишь прелюдия — ему хотелось, чтобы и она желала продолжения. — Пусть и для самой себя! — вспыхнула девушка, отстранившись. Она начала яростно рыться по закромам своего туалетного столика, перебирая баночки за баночкой. — Пусть этот француз и важен для дела братца Шерила, но я не расходный материал. Да и по-французски почти не разговариваю… Тики выпрямился, слушая её возмущенный шепот. Он понимал, что она пытается отвлечься от произошедшего: от происходящего между ними, ведь считала это неправильным и ошибочным. Её брат, пусть и не по крови, любит её — что в этом дурного? — Язык, действительно, очень важен, — сложил руки на груди мужчина, кивнув, и продолжил елейной интонацией: — Но не его слова, а действия. Девушка вскинула на Тики взгляд, в первую секунду, с полным непониманием. Потом же через её голову прошла молния осознания, и она возмущенно кинула в сторону Микки одну из баночек с пудрой. Ной украдкой рассмеялся, довольный реакцией. — Когда-нибудь пробовала целоваться по-французски? — Я не обязана тебе отвечать, — отвернула она голову. — Значит, не пробовала. Или, может, ты еще не целованная? — Не твое дело, — она принялась расправлять складки юбки, попутно теребя ткань. — В самую точку, — неожиданное открытие обрадовало Тики, и он ясно понимал, по какой причине. — Знаешь, есть вещи, которым родители не могли тебя научить. Но вот брат — может. Он обхватил пальцами её подбородок и повернул в свою сторону. Она перехватила его запястье, пытаясь воспротивиться, но, даже ощущая серьезность её намерений, Тики оно было нипочем. Мужчина припал к губам девушки, языком проникая внутрь, чувствуя, как она кусает его за губу, что только сильнее распаляло желание. Ной, не разрывая физического контакта, отвел руки девушки в сторону, тем самым блокируя сопротивление, и положил одну ладонь на её шею, а вторую на талию. Попутно он сорвал вуаль и отбросил в сторону, и теперь ощущал, как мягкое и нагое тело прижимается к нему. Мужчина приоткрыл глаза, наблюдая за её реакцией: она пыталась отодвинуться, но век не размыкала. Или боялась взглянуть в глаза реальности, или же наслаждалась действиями Тики, но не хотела этого признавать. Ной оторвался от девушки и начал переводить дыхание. Безумная борьба страсти и попытки унять сопротивление измотали его за столь маленький промежуток. Тем не менее, он был доволен — это его маленькая победа, несмотря на то, что она отвесила ему пощечину, указав ладонью в сторону двери. Тики смиренно поднял руки вверх и удалился, не желая злить её еще сильнее — он итак размазал всю помаду, что будет, если он повалит девушку на кушетку и сорвет предметы одежды. В таком виде она не сможет принять французского друга. Когда же он уйдет у них будет достаточно времени, чтобы Тики научил её мастерству французских поцелуев — пусть и сам не знал, как же это, целоваться по-французски. Он всего-то хотел целовать её — неустанно и дерзко.