Диалоги в темноте

Удар спиной о бетонную стену вышиб из легких последний воздух. Кассандра Андерсон мысленно съежилась от страха, пытаясь вычленить из водопада боли иную, характерную для внешних повреждений органов. Стены брошенного завода, где окопалась банда, изобиловали торчащей арматурой и выступами. Сползая вдоль стены, с трудом втянула воздух сквозь сжатые зубы. Кажется, пронесло - обошлось без дырок. Яростно оборонявшийся от судей бандит был вдвое больше девушки и, судя по ускорению ее тела по направлению к стене, во много раз сильнее. Сейчас он лежал с простеленной напарником головой в паре метров от Кассандры. Остальные поспешно отступили вглубь завода, затерявшись в его бесконечных коридорах. - Поднимайся, стажер, - мощный голос Дредда вырвал ее из полуобморока. Его правая рука бесцеремонно, как щенка, подхватила Кэсс повыше локтя и поставила на пол, продолжая ненавязчиво поддерживать. В иное время обращение заставило бы ее поморщиться – официально она уже около года не являлась стажером, но гроза преступности всего Сити продолжал называть ее так, давая понять, как поначалу казалось Андерсон, что не воспринимает ее всерьез. Продолжая работать с Дреддом, она начала различать интонации, разделив обращение на неуклюжую дружескую шутку и недовольство ею. Сейчас – определенно второе. Определенно второе – чаще, чем первое, почти всегда. Она понимала, что Дредд, вынужденный таскать ее за собой, ненавидит ее беспомощность и слабость, само ее присутствие, в категоричной форме навязанное начальством, решившим, что они – физическая сила и сканер чужого разума, – идеальная команда. Она видела, что он терпит ее и избавится, как только подвернется случай. Он, как и тот парень из Пич триз, считал, что ей не место среди судей. Жалкая, слабая Андерсон. Он пока умалчивал в отчетах ее огрехи на заданиях, а она ждала, когда он вывалит их на стол Совету правосудия огромным ворохом, который станет весомым аргументом для ее дисквалификации. Она была уверена, что таков его план – он не станет ябедничать по пустякам, вызывая у начальства улыбку снисхождения по отношению к молодой и неопытной судье-экстрассенсу. Он найдет в ее поведении что-то, что положит конец ее карьере судьи несмотря на способности к экстрасенсорике, ценимые начальством. Он не проявлял агрессии и презрения по отношению к ней, как к человеку, но как к судье, она полагала, имел множество претензий. После операции в Пич триз он лично вернул ей ее бляху с именем, и, по обыкновению кривя губы, сообщил, что она прошла аттестацию, но Кассандра не обольщалась по этому поводу. Сейчас девушка соображала, какую ногу ей делать ведущей, но обе ослабели от удара одинаково и решить какая из них повреждена меньше за эти крохи времени было невозможно. Наступив наугад на правую, она сдавленно ахнула, ощутив острую вспышку боли в пояснице. «Осмотр, оценка, наблюдение, контроль…, - кратко всплывали в мозгу заученные в Академии правила ведения боя в замкнутом пространстве, разворачиваясь в сознании до полноценного параграфа в учебнике, пока взгляд не упал на нервно мигающий красным датчик портативной мины на потолке коридора. Глаза испугано переметнулись к шлему напарника, но Дредд уже тащил ее по направлению к высоким, беспорядочно наваленным бетонным балкам, служившими преступникам огневой точкой при штурме судьями коридора. Огромного труда им стоило выгнать оборонявшихся из укрытия. С каждой секундой датчик мигал интенсивней, приближая момент взрыва мины. Пара таких крошек вполне способна похоронить их тут навсегда. Приблизившись к укрытию, судья швырнул напарницу в ближайшее углубление между балок и спрыгнул в него сам, накрывая девушку своим телом, сжимая в стальных объятиях. Кассандра снова охнула, ощутив под его тяжестью все вновь приобретенные синяки. Угрожающе щелкнули позвонки, что, как ни странно, сняло большую часть болевых ощущений в спине и пояснице. Сердце глухо отсчитало ровно четыре удара, прежде чем пол и стены содрогнулись и отслужившие свой век плиты сложились над телами судей как карточный домик. Бетонная плита потолочного перекрытия, располагавшаяся до взрыва прямо над ними, упала на балки высотой в половину человеческого роста, между которыми они укрылись. Неширокая щель между ними не позволила плите расколоться и засыпать судей обломками. Отголоски взрыва стихли. Тонкие ручейки песка и бетонного крошева струились меж плитами в кромешной темноте. Девушка надрывно закашлялась. - Когда ты поймешь, что мозги дороже фокусов, - прорычал Дредд в самое ухо Андерсон, - будет уже поздно. - Я уже говорила... – хрипло выдавила она, - что… - Я помню, что ты говорила, - раздраженно бросил судья в ответ, освобождая от объятий - твое состояние? - Внутренние органы не задеты, возможен ушиб позвоночника, но конечности подвижны, - привычно отрапортовала она и, уже тише, добавила не по уставу, - голова на месте. - Тогда почему ты хрипишь, стажер? – Дредд в привычно-невозмутимой манере угрожающе выдавливал из себя слова. - Возможно потому, что на мне лежит стокилограммовое тело судьи, сэр, - Кассандра понимала, что нарывается, но это своеобразное неуставное хамство позволило ей на мгновение отвлечься от заполнявшего сознание ужаса. С момента взрыва бытового газа в блоке, в котором она жила с родителями, прошло много лет, но пережитое возвращалось в ее мысли чаще, чем положено любому кошмару. Чудовищной, как ей показалось, силы взрыв сотряс здание, взрывной волной людей раскидало в стороны и похоронило обломками стен и мебели. Ее хрупкое детское тельце оказалось зажатым между куском перегородки и бетонным полом. Как и теперь, придавить ее окончательно не давало препятствие – смятый взрывом, точно кусок фольги, металлический лист настенной обшивки. Тот пленный преступник из Пич триз, пытавшийся сыграть на ее страхах, понятия не имел, что Кассандра изо дня в день наблюдала в чужих мыслях сцены пострашнее изнасилования. Он был бы удивлен, узнай, что реальный страх молодого стажера уже много лет – быть погребенной заживо. Угадай он это, Андерсон вышла бы из себя по-настоящему. Но парень был хоть и жесток, но чрезвычайно глуп, и ей не грозила эта провокация. - Надеюсь, нас вытащат отсюда быстрее, чем я раздавлю тебя, - как ни в чем небывало произнес Дредд. - Если завод был построен более сорока лет назад, то он имел противорадиационную защиту, - пробормотала Андерсон, давая оценку ситуации до того, как напарник попросит ее об этом. Десятисантиметровый слой свинца над ними для их маяков и для них самих ничего хорошего не означал. Она закашлялась. Она не запрашивала характеристик здания, лишь на ходу бегло просмотрела его план, когда они направлялись сюда, преследуя цель, поэтому ничего определенного сказать не могла, мысленно ругая себя за это. Дредд лишь неопределенно хмыкнул. Он приподнялся на руках, насколько позволило пространство над ними. Места совсем немного. И слишком узко, двоим на пол рядом не улечься. - Поменяемся местами, - сдавленно произнес Дредд, - если ты в состоянии двигаться. Лежа на полу неподвижно, даже под тяжестью тела Дредда, Кассандра загоняла клаустрофобию в дальний угол сознания, с трудом убеждая себя, что ее положение ничем не отличается от позы, в которой она, к примеру, спит. Любое движение тела в замкнутом пространстве способно выпустить наружу монстра, которого она сдерживала последним усилием воли, иссякающим на глазах. Воля. Ее напарнику есть чем похвастаться. До сих пор она не могла толком понять, что он за человек. Его мысли невидимым заслоном что-то укрывало. И вовсе не шлем, который он ни разу в ее присутствии не снял, затруднял задачу. От безысходности она жалобно застонала, понимая, что рискует накликать на себя гнев напарника. «Нытикам не место среди судей», - обронил он как-то. «Нытикам вроде тебя...» - поняла фразу Кассандра, каждый раз кусая до крови свои губы, чтобы не завыть от боли в его присутствии. Академия не сделала ее тело железным, не лишила нервных окончаний, она по-прежнему та же хрупкая девчонка с удивительным даром, оказавшимся городу полезным даже несмотря на недостатки его хозяйки. При попытке напрячь тело ее замутило. - Сейчас, - задохнулась она, собираясь с духом. - Пошевели еще раз пальцами рук и ног, - голос Дредда едва доходил до ее сознания. - Есть, - еле слышно пробормотала девушка, - конечности в порядке. Спина почти не болит. Это просто ушиб мягких тканей, - добавила она неуверенно. - Ну, смотри, - прорычал судья, напрягаясь в попытке приподняться. Правой рукой он оперся в свободный участок пола, левую просунул под лопатки Андерсон, прижимая девушку к своей груди. Мощный рывок и она оказалась наверху, не успев понять, что произошло. Когда поняла в насколько замкнутом пространстве они совершили этот маневр – захотелось сжаться в комок и умереть. От случайных прикосновений объемного костюма к шершавым стенам их тесного укрытия ей казалось, что ее тело расширяется и скоро для него не останется места, пространство задушит ее. Приступы страха короткими вспышками терзали ее разум и тело, не давая расслабиться даже в моменты отступления. Она сходила с ума. - Твое состояние? – невозмутимо произнес он. - Еще не знаю, сэр, - с трудом выдохнула она, закашлявшись от поднятой ими пыли. Его уверенный голос немного отрезвил ее. - Думай быстрее, - зло прорычал напарник. - Позвоночник не поврежден, сэр. Если нас откопают, что вряд ли, я уйду отсюда самостоятельно, сэр, - с раздражением отчеканила она. На место панике пришла злость. «Так даже лучше», - думала она. Пусть я получу от него за дерзость, но, по крайней мере, еще пару минут я не сойду с ума от страха в этой могиле». Злость всегда придавала ей сил. - Ясно, - хрипло ответил судья и замолчал. В течение первой минуты Кассандра поняла, что держит голову приподнятой, отчего и ноет ее затекшая шея. Осторожно, стараясь не причинить неудобств лежащему под ней напарнику, она с трудом высвободила свои ноги, переплетенные с его ногами, и уложила голову ему на грудь. Металлическая бляшка с его именем, вставленная в защиту костюма, приятно холодила пылающую от пережитого стресса щеку. Андерсон тихо фыркнула. - Что? – сдавленно раздалось в ответ. - Будет забавно, если меня извлекут из-под обломков с вашим именем, отпечатанным на лице, - она переместила щеку ближе к центру его груди, не уточняя, что именно в этой ситуации будет забавным. - Зато все будут знать, что мы напарники, - отреагировал Дредд. В обычной ситуации эта фраза сошла бы за шутку. - Это и так все знают, - как-то обреченно пробормотала она, пытаясь уложить левую ногу максимально удобно. Чертов костюм, - хорошо, что пальцем не показывают. - Есть проблемы с этим? - А у вас, сэр? – вырвалось нечаянно у Кассандры. После паузы поспешно добавила, - Нет никаких проблем. - У меня тоже пока нет, - звук его всегда уверенного голоса звучал мягче, чем обычно из-за недостатка пространства для его распространения и обволакивал девушку, успокаивая, - я дам тебе знать, как появятся. Молчание длилось несколько минут. Этого хватило, чтобы едкий страх, разбавленный вспышками паники, начал заново подбираться к сознанию, а сердце вновь ускорило свой темп, убыстряя дыхание. Пока она гнала от себя мысли о количестве бетонных плит, нависших над ней, и об их тяжести, внезапно осознала, что, находясь под напарником, она чувствовала себя в безопасности в этой ловушке. От обвала его мощное тело не спасло бы ее, но факт присутствия живого существа в этой бетонной коробке стабильно успокаивал, не давая ужасу выйти из-под контроля. Она облегченно выдохнула. - Я наблюдал за тобой в лифте, - ты дергаешься, потеешь, а иногда скрипишь зубами,- безапелляционно заявил Дредд. Кассандра молчала, задержав дыхание от тревожного предчувствия. - Я все жду, когда у тебя начнется истерика. Что-то изменилось? - Да, сэр, - она замолкла, надеясь, что можно не продолжать этот разговор, но напряженное молчание Дредда красноречиво намекало, что он ждет ответа. – Истерики не будет. Она не собиралась копаться в собственных воспоминаниях, вытаскивать наружу ощущения и боль, которые терпела семь часов, прежде чем ее нашли под обломками, и тем более - посвящать в них напарника. Этот лишь посмеется над ее страхами, он, похоже, родился в костюме судьи - непобедимый Дредд. Она находилась с ним бок о бок в среднем по пять часов в сутки, но неизменно ощущала его рядом как несокрушимую скалу. В свободные минуты ей приходили в голову мысли о том, что он обычный человек, из костей, мышц и кожи, она видела его кровь, но каждый раз эти размышления разбивались об его уверенность и силу. На работе он не расслаблялся, а вне работы они не общались. Она не знала, где он живет, с кем встречается, что любит, а что нет. В департаменте говорили: «Бесстрашный, как Дредд» или «Сумасшедший, как Дредд», подразумевая одно и то же. Ей было неловко, когда часть его славы освещала и ее тихую жизнь. Она к этому не стремилась. - Меня навязали тебе, потому что я слабая, - произнесла неожиданно для себя Андерсон, перейдя на «ты», не добавив приставки «сэр», - я завалила физическую подготовку в Академии, - она невесело усмехнулась, - Могу занять у окружающих информацию, но не силу. Если бы начальство знало про…про мое отношение к лифтам… - Они знают, - резко прервал ее судья, - запись об этом есть в твоем личном деле. Кассандра задохнулась от неожиданности. О чем еще есть записи в ее личном деле? Ей стало не по себе от уязвимости своего положения на посту судьи. - Я выдержала все подобные проверки… - начала она неуверенным тоном. - Не все, - Дредд снова перебил, - От тебя и окружающих скрыли показания приборов во время тестирования. Им нужен был твой талант. Кассандра замолчала, переваривая новость, лишь изредка переводила дыхание. - Неудивительно, что я не видела этого в мыслях окружающих – никто не знал, кроме Совета правосудия, главного судьи и вас, сэр? – спросила она. В мозгах главного судьи Кэсс обычно не копалась из уважения, Совет правосудия по коридорам Дворца не ходит, а мозги Дредда были для нее бастионом. - Да, - резко ответил судья. Кассандра зло вытолкнула из легких пыльный воздух. Дышать становилось все труднее. Меняя положение тела, уже без осторожности в движениях укладывала свои конечности в подходящие углубления, не заботясь об удобстве напарника. - Не срывай свое раздражение на мне, - спокойно попросил Дредд после ощутимого тычка под ребра. - О чем вы, сэр? – резко отозвалась девушка, тоном давая понять, что вопрос скорее риторический. Резким движением она уложила согнутую в колене левую ногу между ног Дредда, отчего тот выдохнул воздух резче, чем обычно. Злость иногда придавала Кассандре несвойственную ей наглость. Похоже, судья чувствовал себя неплохо, лежа на бетонном полу в окружении многотонных плит. Ее пятьдесят четыре килограмма веса, видимо, не слишком беспокоили его безмятежную душу, в то время как Кассандра с трудом унимала свою панику, прощаясь с жизнью. - Почему кто-то должен страдать из-за твоей слабости? – как всегда уместил проблему и ее решение в одно предложение, не щадя ничьих чувств. «Андерсон, тебя опять уделали». - Вы правы, сэр, - уже спокойно произнесла она после секундной паузы и добавила, - только я. Негромкий выдох лежащего под ней судьи чем-то отдаленно напомнил рык разъяренного зверя. По движениям правой руки напарника и глухому короткому звуку о покрытый пылью бетон, Кассандра предположила, что он снял свой шлем. «Похоже, его достали мои терзания и ему тоже нечем дышать», - подумала она, закрыв глаза, наслаждаясь отступлением главного в своей жизни страха, чувствуя, что проблема почти решена. - Похоже, стажер, под развалинами твоего дома тебе не хватало именно меня, - произнес проницательный судья. Кассандре тогда не хватало его силы и уверенности, он угадал. По едва заметному изменению тембра его голоса, поняла, что шлем он все-таки снял. - Под развалинами моего дома, - усмехнулась Кассандра, уже не гадая откуда ему известны подробности, - едва хватило места мне самой. Родители думали, что я в школе, меня никто не искал, потому и откопали в последнюю очередь, - она уже не удивлялась, с какой простотой говорит об этом. Еще вчера боялась засыпать. - У нас мало кислорода, - хрипло пробормотал Дредд, - если приток воздуха есть, то не очень хороший. Постарайся не дышать слишком глубоко. - Теперь я буду бояться задохнуться, - мрачно отозвалась Кассандра. - Придется занести это в твое личное дело, - глухо ответил мужчина. Девушка гадала, шутка ли это… Минута напряженной тишины. - Сэр? - Да. - Что еще есть в моем личном деле? - и добавила, - что в него занесли лично вы? - Тебя давно беспокоит этот вопрос, - утвердительно, в своей привычной манере неторопливо ответил он, - Я не думаю, что имею право посвящать тебя в это. - Скоро мы окончательно задохнемся тут. Обещаю унести вашу тайну в могилу, потому что мне кажется, что я уже умираю, - она расположила свою голову у него на груди поудобней, приготовившись слушать, - иначе мне придется целенаправленно штурмовать мозг главного судьи. - Андерсон, - с некоторым укором пробормотал Дредд, пытаясь размять затекшую спину, - советую тебе немедленно определиться в дальнейших действиях. Я не пойму, что ты собралась делать сначала: умирать или штурмовать мозг нашего босса, - и, помолчав, добавил, - что тебе все это время мешало штурмовать мой? Кассандра замерла. - Сэр, вы помните нашу первую встречу? - Ты сидела в кабинете для допросов. Судья спросила тебя, сколько человек стоит за зеркалом. - Вы помните, что я ответила? - Ты ответила правильно, Андерсон. Назвала мой пол и статус. - Ваш пол, статус, рост, примерный вес и даже имя я узнала из мыслей главного судьи. Вас там как будто не было. Если бы я не увидела в сознании судьи цель вашего пребывания по ту сторону зеркала, я бы решила, что это какая-то проверка. Будь это проверкой, я бы ее не прошла. - Что это значит? – глухо спросил он. - Я не знаю. Просто есть люди, чьи мысли закрыты для меня. Вы не один. Есть еще. Думаю, этого в моем личном деле нет? – она вопросительно уставилась на него, приподняв голову, словно он мог видеть ее в темноте. - Я сочиняла что-то про волю и контроль, пока судья меня не остановила. Эти качества я тоже узнала у нее. Она очень мало о вас знает. Кроме достижений по службе и данных тестирования – почти ничего. - В Департаменте есть…такие как я? - Ожидаемый вопрос, сэр, - Кассандра мысленно улыбнулась прагматичности напарника, - Есть. Их несколько. С одним из них я выпустилась из Академии в один год. Учась с ним, я несколько месяцев подозревала, что у него нет мозга, пока не поняла в чем дело. Раньше мне такие не встречались. Также, заместитель главного казначея, Уоррен Стоун, двое незнакомых мне судей, я встретила их случайно в коридоре Дворца правосудия. Шла за ними минут десять. Они, приятели, кажется. Еще один парамедик, старший в своей бригаде... - Их существование - лишь исключение из правил твоей способности, - Кассандра заметила, что он не сказал «наше», - эти люди служили правосудию и до твоего появления, твое неумение прочитать их мысли не повлияет на их судьбу. - Значит, записи в личном деле об этом не будет? - Ни записи, ни разговоров. Держи эту информацию при себе, Андерсон. - Ладно, - она вздохнула с облегчением. Десять минут гнетущей тишины показались часом. Пыль осела, но воздух по-прежнему был сухим и тягучим, раздирал горло при дыхании, забивал легкие. По совету Дредда она старалась дышать неглубоко, но нехватка кислорода дала о себе знать головокружением и легкой тошнотой. Снова сдавленно застонав от бессилия, Кассандра уткнулась лбом в широкую грудь лежащего под ней мужчины, только теперь расслышав глухие удары его сердца. - Сколько нам осталось, Андерсон? – спросил Дредд, как ей показалось, с усмешкой. Глухой звук мотора строительного крана слышал пока только он. - Полагаю, не больше часа, - перевела дух Кассандра, безуспешно пытаясь сглотнуть повисший в сухом горле ком, - нас найдут, разумеется…когда-нибудь. Думаю, нашего точного местоположения нет на радарах, только байки. Они в двухстах метрах от нас. У нее давно кружилась голова, хотелось спать. Она подумала, что получить такую смерть, какую всегда боялась – даже гуманно. Судьи умирали постоянно. Пули, взрывы, аварии. Чаще жизнь вытекала из них вместе с кровью. Хуже, когда их окружали какие-нибудь ублюдки и мучили до смерти, мстя за свое жалкое существование в этом обреченном городе. - Сэр? - слабо пробормотала девушка, засыпая. - Да? – глухо отозвался судья. - Спасибо вам за все. Я взяла у вас гораздо больше, чем мысли. Ваша сила, храбрость - то, чего у меня никогда не было. И в таких количествах мне даже не снились. Она с хрипом выдохнула последний воздух из легких и потеряла сознание, не услышав, как напарник под ней еле слышно скрипнул зубами. Как глухо упала на землю первая отброшенная краном плита.