Дыхание прошлого

Когда эта сумасшедшая круговерть закончилась Гермиона захлёбываясь от слёз оказалась сидеть на полу Выручай-комнаты. В этот момент ей хотелось ощутить, что это всего лишь сон, что сейчас она повернёт голову, а рядом стоит Том. Но, к сожалению, комната была пуста, в ней не было ничего, как и в тот момент, когда они с Томом вошли в неё. Слёзы текли по щекам, и Грейнджер никак не могла успокоиться, всхлипывая. Ощущая нереальную боль в груди, она уперлась руками в пол, смотря на единственное доказательство того, что она была в прошлом. Перед ней лежал дневник Тома Реддла, тот самый крестраж который он успел создать там, где они познакомились. Теперь его душа никогда не станет единой. Она не знала, что делать, паника накрывала её с головой, и Грейнджер взяв с пола тетрадь, прижала её груди как самое великое сокровище. Но ещё страшнее было выходить отсюда. Она не знала, что её встретит за этими стенами. Разрушен ли Хогвартс или будущее изменилось? Что вообще произошло за те года, что она отсутствовала. Поднимаясь на ноги Гермиона с опаской вышла из Вручай-комнаты, осматриваясь. Судя по всему, был вечер, коридоры школы пустовали и были полутёмными. Пока всё что она видела, было, целым и невредимым внутри неё теплилась надежда, что действительно Хогвартс остался не тронут, что войны не было и возможно Том всё-таки смог пересилить себя. И даже без неё не ступил на путь разрушающего зла. Спускаясь по лестнице, девушка осматривалась, никаких признаков разрухи по-прежнему не было видно, решив проверить свою теорию, она направилась прямиком кабинет директора. Кто знает, возможно, всё не так уж и плохо. Подойдя к двери, девушка постучала в неё, но ответа не последовало, и она толкнула дверь, заходя внутрь. Там оказалось пусто и темно. Хотя это было и неудивительно, время было позднее, но попытаться точно было нужно. Кабинет не был похож на тот, который был при профессоре Дамблдоре в её время, и не таким как при директоре Диппете в прошлом. Не зная, что делать, Гермиона вздохнула и сделала шаг назад. – Мисс Грейнджер, что вы здесь делаете так поздно? – раздался голос за спиной и девушка, обернувшись, увидела профессора Макгонагалл. Она замерла, не зная, что ответить. Если её узнавали, значит, всё это время Гермиона жила своей жизнью и училась здесь. Попав сейчас из прошлого сюда, она просто заменила её или же это всё было как-то иначе. От такого путешествия голова безумно болела, и девушка совсем запуталась, не зная, как воспринимать эту реальность. Немного замешкавшись, она произнесла: – Простите, Профессор Макгонагалл, а где я могу найти директора? Минерва в удивлении посмотрела на Гермиону. – Уж вам ли и не знать, вы же староста. Директор сам попросил вас помогать мне в управлении. Что с вами случилось? Почему вы в таком виде и так поздно находитесь здесь? – казалось четкий голос профессора проникал в само сознание. – Простите, мне очень нужно увидеть директора, я подумала, что возможно он уже на месте, – постаралась выкрутиться Грейнджер. – Директор уехал в Министерство магии и пробудет там ещё как минимум неделю. Вся ситуация, что сейчас происходит, к сожалению, не предвещает ничего хорошего, поэтому профессор Дамблдор отправился туда, чтобы постараться всё исправить. Сообщение о том, что профессор Дамблдор жив, отдалось особенным теплом в груди Гермионы. Она знала, что возможно всё совсем не так как было. Возможно, у неё нет друзей или же они стали совсем другими. И вообще, живы ли они. Но расспрашивать об этом сейчас, было бы ужасно неправильно и единственный, кто мог бы ей всё рассказать, к сожалению отсутствовал. – Простите, профессор, скажите, а что произошло? – всё же спросила девушка, чтобы иметь хотя бы общее представление. – Что с вами такое, Гермиона? – спросила Минерва, кладя руку на лоб девушки. – Может быть, вы заболели? Давайте я отведу вас в больничное крыло. Гермиона поняла, что задавать вопросы профессору точно больше не стоит, и она постаралась улыбнуться, но смотрелось это не очень правдоподобно на её бледном лице с припухшими после слёз глазами. – Нет-нет, профессор, всё нормально, простите. – Давайте я вас провожу в башню Гриффиндор, – настойчиво произнесла декан. Она была гриффиндоркой, и это уже успокоило Гермиону, что это время не сильно исказилось, от изменений в прошлом. – Да, пожалуй, мне стоит немного отдохнуть, – произнесла Грейнджер, пряча дневник Тома под свою кофту. Они шли по коридорам, молча поднимаясь вверх к башне Гриффиндор. Вход в гостиную закрывала картина, на которой была изображена полная дама, и это было ещё одним доказательством, что всё идет, так как нужно. Но всё же, Гермиона чувствовала себя здесь лишней, словно это уже не было её школой, возможно, так оно и было. Возможно, её место было в прошлом, но судьба распорядилась иначе, лишив Гермиону возможности стать счастливой. – Лимонный пирог, – произнесла Макгонагалл, и портрет отъехал в сторону, открывая проход в гостиную. Оказавшись внутри, девушка поблагодарила профессора, видя, что та, скорее всего снова отправилась по своим делам, исчезая в проеме за портретом. Устало опускаясь на диван, Гермиона посмотрела на огонь в камине. Уютное тепло от него напоминало ей о том самом вечере. Когда они с Томом стали так близки. Все вокруг было таким, как в её прошлой жизни, да именно так считала Гермиона. Война, все эти смерти… Она получила шанс прожить жизнь с изменениями, но так ли они были хороши, девушка не могла знать. Внезапно услышав шум, она обернулась, на входе стоял Гарри. Её руки затряслись, и она ощутила комок в горле, понимая, что безумно хочет броситься к нему на шею и обнять его. Её друг был жив, и это было самым важным. Но она сдержала себя, понимая, что это будет выглядеть слишком странно, если учесть, что одна она знала об ужасающей прошлой реальности. – Привет, Гермиона, что ты тут делаешь? Одна так поздно, и в такой странной одежде, – сказал Поттер, подходя ближе и с интересом рассматривая подругу. Гермиона подвинулась на диване, предлагая Гарри присесть рядом, он подошёл и, плюхнувшись на мягкое сидение, откинулся на спинку, смотря на девушку. – Я ходила поговорить с профессором Макгонагалл. А ты почему не отдыхаешь? – спросила она, испытывая явные трудности в ведении такого диалога, чтобы никто не понял, что она это не она. – Мы с Роном поспорили, что в гостиной точно, кто-то есть, но идти он отказался проверять, поэтому ему придется поверить мне на слово и купить в Хогсмиде сливочного пива, – с улыбкой, произнёс Поттер, ероша и без того непослушные волосы рукой. Гермиона смотрела на Гарри, понимая, что безумно рада его видеть, и как бы ни сложилась эта реальность, её друзья были живы. Но боль от того, что она потеряла любимого человека, душила её и она не знала как справиться с ней. – Гарри, я понимаю, что моя просьба покажется тебе странной, но кажется, со мной что-то случилось, и я не могу вспомнить события, которые происходят сейчас. Можешь мне рассказать самое основное? Поттер с недоумением посмотрел на подругу. – Действительно странно, ты не падала? Возможно, ты ударилась или кто-то наложил на тебя заклятие? – с беспокойством в голосе спросил Гарри. Возможно, я ударилась, у меня сильно побаливает голова, но всё же расскажи, пожалуйста, о последних событиях. Что происходит в мире? – ещё раз спросила Грейнджер. – Да что происходит в мире? Всё как обычно, на пороге война и многие магглорожденные прячутся от убийственной армии Того Кого Нельзя Называть. Гермиона словно окаменела, услышав то самое определение, которым называли Лорда Волдеморта. Значит, всё-таки Том не смог побороть свою тёмную сторону... Но это было и неудивительно, он остался один. Он остался без её поддержки и без её веры. Могла ли она судить его за то, что он не встал на путь добра? – Скажи, а Тот Кого Нельзя Называть, кто он? – спросила Гермиона желая всё же удостовериться и не рубить с плеча. Гарри удивлённо приподнял бровь, поправляя очки. – Действительно неплохо ты приложилось. Кто он? Тёмный Лорд, конечно же. Гермиона судорожно вдохнула, прижимая к груди дневник, который всё ещё держала в руках. Первыми мыслями в её голове было найти Тома, и ей было всё равно, как он выглядит сейчас. Она была уверена, что он вспомнит её, что она сможет ему сказать, что не придавала его. Что не по своему желанию пропала. – Скажи, Гарри, а где сейчас находится Лорд? – осторожно спросила она, смотря на друга. – Не называй его так! – довольно резко произнес Поттер, прикладывая палец к своим губам. – Тот Кого Нельзя Называть. Гермиона решила подыграть, делая вид, что прикрыла ладошкой свой рот. – Прости пожалуйста, где находится Тот Кого Нельзя Называть? – Никто не знает этого, профессор Дамблдор отправился в Министерство, чтобы понять сможем ли мы рассчитывать на их помощь. Все предполагают, что очень скоро он придёт в Хогвартс. Как поговаривают у него свои счёты и со школой и с самим директором, – ответил Гарри, чуть привстав, чтобы подкинуть несколько поленьев в горящий камин. Гермионе явно начинало не хватать воздуха, и она глубоко вдохнула, ощущая бессилие. Как же так получилось? Казалось, она всё смогла исправить, но не тут-то было. Всё пошло совсем не так. Девушка поднялась с дивана, и, положив руку на плечо Гарри, произнесла: – Прости мне нужно немного отдохнуть, голова сильно болит. – Иди, неудивительно, что болит. Как ты умудрилась удариться так, не могу представить, если ты не помнишь того, что происходит сейчас, – с беспокойством в голосе произнес Гарри. Он тоже поднялся с дивана и Грейнджер всё же не выдержав, обняла его. – Как же я рада, что с тобой всё хорошо, – сказала она. Гарри обнял её в ответ, поглаживая по спине, давая понять, что всё будет отлично. – А тебе нужен отдых, – настойчиво произнёс парень. – Тебя проводить до спальни? – Нет, спасибо, я сама найду дорогу, – ответила Гермиона, надеясь на то что спальня находится в том же самом месте как и была. Она улыбнулась, ещё раз посмотрев на друга. Беспокоить своим ненормальным состоянием она явно больше не хотела, чтобы не привлечь ещё больше внимания, поэтому встречу с Роном, решила отложить до завтрашнего дня. Комната встретила её тишиной. На соседних кроватях спали Лаванда и Парвати. Гермиона присела на свою постель, и не прошеные слёзы потекли по щекам, она не могла поверить, что несколько часов назад она обнимала и целовала Тома, зная, что у них всё впереди. А сейчас, она осталась одна и никогда больше не увидит его улыбку, не коснется мягких волос, не заглянет в тёмные омуты его глаз, такие притягательные и глубокие. Зажав рот рукой, чтобы заглушить рыдания, она легла на постель, свернувшись калачиком. Не выпуская дневник Тома из рук, она прижимала его к себе, чувствуя в нём частичку любимого человека. В нём жила его душа и это всё, что осталось у Гермионы. Утро не принесло облегчения. Видимо путешествия во времени, тем более такое масштабное второй раз далось ей не так легко, как в первый. Гермиону лихорадило, и её всё же перевели в больничное крыло, чтобы сбить жар. Казалось, остатки жизненных сил покидают её. Она всегда находила выход и желание двигаться вперёд, а сейчас, она будто бы замерла на месте. Её мир остановился много лет назад. Рон и Гарри были явно обеспокоены её состоянием, да и профессор Макгонагалл вместе с мадам Помфри, не могли найти причину её хворобы, а заодно и таких масштабных провалов в памяти. А уж когда они попытались забрать у неё дневник, то едва смогли успокоить Гермиону, и им пришлось вернуть ей тетрадь, которую она не отпускала ни днём, ни ночью. Большую часть, она лежала, смотря в потолок, и чтобы хоть как-то её взбодрить, Гарри и Рон рассказывали ей о прошлом, так Гермиона узнала, что Том не уничтожил семью Гарри, и его родители вполне себе были живы и до сих пор живут в Годриковой впадине. Хотя бы это отдалось волной благодарности в её душе. Она понимала, что ничего уже невозможно изменить, и только профессор Дамблдор, мог рассказать ей, почему Том всё же ступил на путь убийств. До его приезда оставались считанные дни, и она не хотела встретить его в больничной постели. Поэтому послушно принимала лекарства от хандры и какие-то зелья от забывчивости. Но, как жить с этой новой правдой она не знала, как и с болью, которая не отпускала её, ни на минуту. Единственная мысль пульсировала в её голове. Найти Тома Реддла и посмотреть в его глаза, даже если они были уже не человеческими. * * * Казалось, весь мир вмиг перевернулся, когда Гермиона исчезла. Тома раздражало даже то, что Хогвартс живёт своей жизнью, будто бы ничего не случилось. И впервые он остановился на мысли, что не зря он когда-то в будущем его разрушил. Словно грозовая туча, он следовал по коридорам школы, больше не понимая к чему ему стремиться. Она перевернула его мир, заставила посмотреть на всё под другим углом. В конце концов, Гермиона заставила его поверить, что он может быть другим. А так ли это? Косые взгляды слизеринцев напрягали. А Абраксас, который до этого не смел, поднять на него взгляд ходил за ним по пятам, доводя до бешенства. В один прекрасный момент Реддл не выдержал этого молчаливого преследования и на пути в гостиную Слизерина остановился, резко оборачиваясь. – Что тебе надо? – грубо спросил Том. – Гарднер пропала, её нет уже несколько дней. Что случилось, Реддл? – спросил Малфой, понимая, что может сейчас нарваться на что-то такое, о чём пожалеет. Том усмехнулся, сложив руки на груди. В его интересах сейчас было одно, не показать своей боли и переживаний. – Скучаешь по своей подружке? – спросил он, стойко гася в себе волнение, и прикрываясь дерзостью. – Это не смешно, Реддл, – прошипел сквозь зубы блондин. – Что ты с ней сделал? – Не твоего ума дела, Малфой. Она тебе не принадлежит, – с гадкой усмешкой ответил Том. Кулак Абраксаса врезался в скулу Реддла, и от удара, его голова чуть мотнулась в сторону. Реддл явно не ожидал подобного, касаясь пальцами челюсти, и ощущая, как рот наполняется кровью, от разбитой внутри щеки. Стирая алую каплю со своей губы, он даже не стал брать волшебную палочку, рассмеявшись. – Отважный Малфой, это что-то новенькое. Я скормил её Ужасу Слизерина, – с ехидцей в голосе ответил Реддл, и его рука легла на плечо Малфоя, с силой сжимая. – Смирись, что она умерла за мою мечту. Потому что она принадлежала только мне, она была моей. Последние слова звучали очень противоречиво и Малфой, не будучи дураком, ясно понял, что имеет в виду Реддл. Рывком, убирая руку с его плеча, Том с силой толкнул блондина. – Ещё раз ты себе позволишь подобное, ты следующий. Реддл поправил свою мантию, удаляясь по пустынному коридору, а Абраксас остался стоять. Он не верил в смерть Гермионы, но где-то в глубине души понимал, что больше никогда её не увидит. * * * Том каждый день ходил к Дамблдору, пытаясь достучаться до него и требуя ему помочь. Он отказывался верить, что ничего нельзя сделать. Хотя в глубине души и понимал, что это так. Он обошёл библиотеку вдоль и поперек, но, ни слова о путешествиях в будущее он не нашёл. Отчаяние всё больше захватывало его разум, лишая человечности. Он уже не видел смысла во всём этом. А ещё он не знал, как долго Непреложный обет позволит ему жить. Ведь одно дело, когда ты не выполняешь его по своей воле. А тут он дал обет той, которая ещё не родилась. И чтобы хоть как-то занять мысли, Реддл отправился в гостиную Слизерин, в надежде, что среди книг он всё же сможет найти лазейку. На диване сидел Лестрейндж, закинув ногу на ногу и крутя в пальцах свою волшебную палочку. – Лорд, скажи-ка правду, куда делась Гарднер? – спросил он, смотря на слизеринца. – Она у василиска, её труп под школой в его логове, – без запинки соврал Том, подходя к стеллажу с книгами. – С каких пор тебя интересует её судьба. С тех самых, когда ты прогнулся по неё, – довольно грубо ответил слизеринец. – Это ты другим будешь лапшу на уши вешать. Я думал, мы следуем одной идее, и ничто не может изменить нашего пути. Но ты почему-то решил за всех, Том Реддл. Впервые за долгие годы Лестрейндж назвал его по настоящему имени, и Том обернулся, смотря на своего бывшего соратника. – Наш план не изменён, и не смей меня так назвать, – твердо произнёс Том, смотря в глаза слизеринца. Тот поднялся с дивана, расправляя плечи. – Считаешь, что только твоё происхождение даёт тебе право делать всё, что тебе заблагорассудится? – Именно! В точку, – парировал Реддл, не спуская с Лестрейнджа взгляда. – Ошибаешься. Думаешь, я не знаю про крестражи? Ты раздробил свою душу, да, Реддл? Но уверен, что ты не всё знаешь об этом. Я покопался в книгах своего рода и нашел интересную информацию. Перерождение, вот что даёт истинную силу, – сказал брюнет. Реддл напрягся, понимая, что за своими личными делами явно упустил то, что Лестрейндж может выйти из-под контроля. Показывать, что удивлен, он не собирался. – Находчивый, ничего не скажешь. Про крестражи не так-то легко узнать, – почти спокойно произнес он, снова поворачиваясь к стеллажу, и ставя книгу на место. – И для чего эта информация? Лестрейндж рассмеялся. – Ты не считаешь меня опасным соперником, Том Реддл, твоё самомнение тебя погубит, – с нервным смешком, произнёс парень. – Я заставлю тебя снова продолжить наше общее дело. Все грязнокровки должны умереть. – И как же ты меня заставишь? – с усмешкой спросил Том, перелистывая страницы одной из книг. – Лидер должен иметь холодный разум, значит, пришло время тебе переродиться, чтобы вспомнить для чего ты был рожден! – почти выкрикнул Лестрейндж. Том, ощущая опасность, резко обернулся, видя, как тот направил на него палочку. – Авада Кедавра! – словно громом пронеслось по гостиной и Том лишь успев сжать в руках свою волшебную палочку, увидел зелёную вспышку, которая неслась на него, принимая в свои объятия.