Дыхание прошлого

Последующие дни противоречивые мысли терзали Гермиону. И это было неудивительно, то, что она вышла на довольно близкий контакт с Томом Реддлом, переворачивало всё с ног на голову. Её природа сострадания, желала разобраться во всём, словно она находилась здесь в исторически важный момент, когда Реддл переходил черту тьмы. Но это полностью противоречило всему, что знала о нём Грейнджер. Она точно помнила, что Реддл изначально был злом. Тем самым злом, которое осознанно разрушало всё вокруг себя, причиняло страдания и боль. И эта человеческая внешность лишь оболочка, под которой скрывается безжалостное чудовище. Их вторая встреча со слизеринцем прошла в практически полном молчании. И это было странно и одновременно чарующе. Выручай-комната снова пришла им на помощь, и в этот раз движения Гермионы в танце были более четкими и отлаженными. Она начала чувствовать ритм своего партнера. Когда они подошли к стульям, внезапно Том заговорил и его взгляд остановился на гриффиндорке. – Я думал о том, что ты сказала, что ты училась в Дурмстранге. Странно, что шляпа определила тебя на Гриффиндор. Насколько я знаю, в этой суровой школе много времени уделяют Темным искусствам, – сказал парень и, взяв свою сумку, направился к выходу. – Так и есть, Темные искусства, это очень глубокая сфера обучения, но почему тебя смущает, что меня распределили на Гриффиндор? Думаешь, моё место на Слизерине? – спросила в свою очередь Гермиона, также взяв свою сумку, но не спеша покидать их убежище. – Вообще, я не верю во всю эту чушь распределения. Человека и его путь определяет ни какая-то старая шляпа, а сам волшебник. Эти слова оставили в душе Тома странное ощущение того, что девушка, возможно, права. Было как-то неправильно следовать словам странной шляпы, но она никогда не ошибалась, во всяком случае, не с ним. Он жаждал власти и готов был пойти по трупам, если понадобится, чтобы достичь своих целей. – Кто знает, так ли это. Но отрицать не стану, что выбор за нами самими, и если в тебе заложено тёмное семя, оно вырвется на свободу независимо от факультета, – сказал Реддл, будто бы давая понять, что Гермиона тоже может оказаться на стороне зла. И ему даже в голову не пришло то, что она говорила совсем об обратном, направленном в его сторону. Странно, но девушка впервые почувствовала желание узнать этого человека ближе, понять его мотивы и мысли, изучить, почему он стал тем, кто сеет ужас. Ведь с его успехами и умениями, он и, правда мог бы стать великим волшебником, но не прибегая к рекам крови и множеству трупов. Том остановился практически у самой двери и обернулся. – Странно, ты меня не раздражаешь, – сказал парень, и будто бы что-то хотел ещё добавить, но резко развернулся и, толкнув дверь, вышел из комнаты. Гермиона осталась одна, ошарашенная его признанием. Она села на стул, пытаясь вернуть ощущение равновесия. Внутри всё бушевало от разрывающих в разные стороны чувств. Внутренний голос шептал не поддаваться на магию Реддла, но с другой стороны она слышала в сознании о том, что можно, что-то изменить, что можно не допустить трагедии и спасти много жизней, не убивая слизеринца. Сумка выскользнула из рук и Гермиона закрыла лицо ладонями, пытаясь понять, что с ней происходит. Неужели эти моменты, что они провели вместе, начали влиять на неё столь пагубным способом? Теперь она уже раздражала сама себя, терзаясь подобными мыслями. – Не вздумай сдаваться. Ты должна быть тверда в своем решении, Просто дождись подходящего момента, – слова, адресованные самой себе, должны были как-то отрезвить, и Гермиона резко встала со стула, понимая, что ещё немного, и она сойдет с ума. * * * Реддл покинул комнату и быстрым шагом почти пересек коридор, ведущий к лестницам, как на его пути появилась Вальбуга. Брюнетка остановилась напротив, сверля взглядом слизеринца. – Поясни, почему ты меня не подпускаешь к себе, но с таким рвением, проводишь время с этой гриффиндоркой, – с яростью кинула ему в лицо девушка, сверкая злостью во взгляде. – Почему я, которая готова для тебя пойти даже на убийство, не имею права стать ближе? – Я разве должен перед тобой отчитываться? – спросил Реддл, приподнимая бровь и пытаясь обойти назойливую слизеринку. Она снова перекрыла ему дорогу и, схватив за руку, в отчаянии произнесла. – Том, как ты не проймешь, что я готова для тебя на многое только скажи. Ты не можешь со мной так поступать. На этом свете нет ни кого, кто был бы вернее меня. Того, кто станет твоим соратником и другом, – в её голосе звенело возмущение. – Я не позволю этой Гарднер быть рядом с тобой! В одно мгновение на лице всегда невозмутимого Реддла появилась злость, он рывком припечатал слизеринку к стене. Его сильная рука сомкнулась на её горле, сжимая, и лишая Вальбугу кислорода. – Запомни, ты лишь инструмент. Ты то, чем я пользуюсь, пока хочу этого. Я буду поступать с тобой так, как захочу. И убью тебя, если захочу. Блэк, ты вещь. Моя вещь, запомни это, если хочешь быть частью чего-то большего, чем унылое существование в мире волшебников, – прошептал он. Напоследок сдавив её горло со всей силы, Том ощущал удовлетворение от того, как бешено, бьется пульс под его пальцами, как она хрипит, задыхаясь, как её лицо начинает краснеть. Лёгкое движение отвлекло Реддла, и он обернулся. На другом конце коридора стояла Гермиона. Ужас в её глазах, заставил брюнета разжать пальцы, и слизеринка скользнув по стене, осела на пол. Слезы катились по её щекам, она пыталась откашляться, схватившись за горло. Вальбуга ненавидела новенькую за то, что она стала свидетелем подобного, но поделать ничего не могла. Гермиона, быстрым шагом пересекла коридор, и практически пробежала мимо, не понимая, что больше привело её в ужас. А сам Реддл лишь со злостью посмотрел на брюнетку. – Еще раз ты вмешаешься в мои дела, смерть тебе покажется спасением, Вальбуга. Не играй со мной в такие игры, или пожалеешь, – процедил он сквозь зубы и направился к лестницам. Всё выходило из-под контроля. И эта ревнивая дура могла значительно подпортить его планы. Но и отдалять её от себя он не собирался. Возможно, стоило ей дать то, что она желает. Том не был монахом, и вполне себе периодически использовал учениц, для удовлетворения своих желаний, потом весьма успешно стирая им память. Ввиду этого никто не мог похвастаться тем, что провел с ним время. Это вполне устраивало парня, так как он не считал подобные вещи победой. Ничего лишнего, только удовлетворение физических потребностей. Всё это стоило обдумать, но так, чтобы его идеальный план не пострадал. Вальбуга ощущала злость и опустошенность. Но ей и в голову не пришло обвинить в произошедшем Тома. Она яростно списывала всё на новенькую. – Мы ещё поквитаемся, Гарднер, ты ещё узнаешь, что мы Блэки никого не прощаем. И твои руки никогда не коснуться того, чего ты не достойна, – прошипела она, всё ещё потирая шею. Придется на бал надевать закрытое платье, уж она-то точно знала, что от подобной хватки уже завтра на её нежной коже разольются синяки. Но она, ни о чём не жалела. Том был её хозяином, и если он испытывал ярость, значит, она вызывала в нём чувства. А это было лучше, чем его безразличие. Девушка поспешила в подземелья. До бала оставалось всего два дня. И уже в вечер воскресенья, она сможет показать своему Лорду, что лучше и красивее неё, он не найдет. * * * Мысли о произошедшем в пятницу в коридорах, Гермиона намеренно постаралась запихнуть, как можно глубже в своей памяти. И утро воскресенья, раздражало её только тем, что сегодня ей предстояло решить насущный вопрос с платьем. Решив, что попросит в долг у Эмили, чтобы сегодня купить всё нужное в Хогсмиде, Гермиона вздохнула, открывая глаза и посмотрев в окно, раскинула руки, потягиваясь. – Гермиона, для тебя посылка! – услышала она голос Мии, что была ещё одной соседкой по комнате. Привстав, она посмотрела с удивлением на девушку. – Посылка? Ты уверена, что это для меня? – спросила она, садясь на постели и протягивая руку, чтобы принять сверток. – Ну, если ты знаешь ещё одну Гермиону Гарднер в Хогвартсе, то давай отнесём посылку ей, – со смехом произнесла Финч и села на краешек постели Гермионы. – Давай же, открывай скорее, посмотри, какая посылка большая, интересно, что в ней. Эмили тоже поднялась со своей постели и, коснувшись босыми ногами пола, поежилась. – Ненавижу осень. Да и зиму тоже, холод невозможный, – недовольно произнесла она и тут же быстро перебежав, запрыгнула на постель к Гермионе, забираясь под её одеяло. – А вот рассматривать чужие посылки я люблю. Неужели Герми завела себе поклонника? Девичий смех наполнил комнату, и Гермиона лишь шутливо шлёпнула Эмили по плечу. – Какой ещё поклонник? С ума сошла? – засмеялась она, попутно разворачивая упаковочную бумагу. В посылке оказалось платье. Потрясающий бирюзовый цвет в сочетании с атласом, украшенный золотыми нитями на вставках. Пальцы Гермионы прошлись по ткани. Вздох восторга вырвался у Мии и она во все глаза посмотрела на соседку по комнате. – Вот это размах. И кто же такую красоту подарил? – спросила она, приподнимая ткань и находя рядом с туфлями небольшую карточку. Гермиона тут же забрала её из рук девушки, словно боясь, что там может быть написано, что-то лишнее. Ну не Том же прислал ей это платье. Мия нахмурилась, не понимая для чего такие тайны. Но шатенка сама сначала посмотрела на подпись. «В такой важный день стоит выглядеть отлично. А.Д.», – гласила надпись. Эмили улыбнулась и подмигнула. – Ну, рассказывай, кто такой этот загадочный АД? Поклонник, не иначе, – заговорщицки произнесла она. Гермиона скорчила забавное лицо, выражая весь свой скептический настрой на подобное высказывание, и решила, что будет придерживаться одной байки о своём происхождении со всеми. – Расслабьтесь, девочки, это всего-навсего лишь мой неугомонный отец. Много лет назад, новорожденной он сдал меня в приют, а теперь вот старается показать, что мы друг другу не чужие, – уверенно произнесла гриффиндорка, вставая с постели и беря платье в руки, чтобы рассмотреть его во всей красе. – Ну, вот так всегда, – расстроено надула губы Мия, спрыгнув с постели следом за Гермионой. – Но ты же не откажешься от того, чтобы надеть эту красоту? – Конечно, нет, – сказала Гермиона, кладя платье на постель, и посмотрела на Эмили. – Сегодня я собираюсь быть на высоте. Уорен улыбнувшись, подмигнула подруге, давая понять, что это самое верное решение. И встав с её постели, подошла ближе, шепнув ей на ухо. – Ты будешь задолжать мне рассказ о своем отце. Гермиона в ответ только кивнула, озабоченная лишь тем, что теперь нужно вовремя быть готовой и придумать достойную прическу. День пролетел совершенно незаметно, и гостиная Гриффиндора гудела словно улей. Даже мальчишки и те строили планы на этот бал, что не могло не веселить. Гермиона же постаралась сосредоточиться на том, что ей предстояло сегодня танцевать с Томом Реддлом на глазах у сотни учеников. И она не понимала, как пройдет этот праздник, а главное, чего ждать от слизеринца и будет ли он предпринимать, что-то, чтобы оправдать своё поведение вечера пятницы. Его жестокая натура проявлялась в полной красе и Гермиона осознала, что он с легкостью может причинить ей вред, поэтом оставаться с ним наедине она больше не планировала. Стоя у зеркала, девушка коснулась платья, которое село на неё идеально. Открытые плечи дополняли её образ нотками хрупкости. Лиф был прямым и не открывал зону декольте, что Гермиону вполне устраивало. Корсаж платья подчеркивал ее талию, а полол, что струился до самого пола, создавал впечатление изящества и тонкой красоты. Эмили подошла сзади, смотря на Гермиону. – Ты выглядишь так, что дух захватывает, – сказала она и протянула ей красивую заколку, выполненную в кружевной стилистике, золотистого цвета. – Она очень подойдет к твоему платью. Гермиона немного смутилась, не зная, стоит ли принимать такой подарок, но Уорен не дала ей и слова сказать, собирая часть волос Гермионы сверху и закрепляя их заколкой. Оставляя большую часть распущенными, они мягкими каштановыми волнами лежали на её плечах. – Вот теперь идеально, я хочу, чтобы ты сегодня почувствовала себя королевой, потому что так оно и есть. Это твой праздник, и ты должна быть великолепна, – приободрив, произнесла Эмили, улыбнувшись. – Спасибо, Эм. Это очень много значит для меня. Спасибо, что ты рядом, – мягко произнесла Гермиона и, посмотрев на часы, засуетилась. – Нам пора, мы уже немного опаздываем. * * * Волшебство Хогвартса всегда завораживало Гермиону, взять хотя бы её первый святочный бал. Там она познакомилась с Виктором Крамом. И тогда она впервые почувствовала себя красивой девушкой. Но сегодня казалось, будто бы волшебство пропитывает её от кончиков волос до самых пальцев ног. Зал был украшен на славу. Осенние листья, кружась, падали с потолка, и не долетая до присутствующих, распадались золотистой пыльцой. Вокруг горели сотни парящих свечей, и играла музыка, пока совсем негромко. Гермиона постаралась затеряться в толпе, не желая привлекать к себе излишнего внимания. Но взглядом всё равно искала Реддла, однако его не было в зоне видимости, и девушка просто встала у стены, ожидая начала торжества. Голос директора Диппета раздался совершенно внезапно, заставляя всех замолчать и сосредоточиться на том, что он говорил. – Дорогие ученики! Вот и наступил день осеннего бала. Я уверен, что многие его очень ждали, и готовились. Все вы сегодня замечательно выглядите. Но до того как начнется торжество, я хотел бы сделать объявление. С сегодняшнего дня у нашей школы появится ещё одна староста. Эта девушка за короткое время смогла показать, что отлично справится с этим довольно нелегким постом. Приветствуем. Гермиона Гарднер! Луч взявшийся неизвестно откуда подсветил гриффиндорку, заставляя всех расступиться так, что Гермиона оказалась на всеобщем обозрении, и в золотистой подсветке она была невероятно красива. Отовсюду раздались аплодисменты. Директор продолжил свою речь. – И, конечно же, она станет равноправным помощником нашему действующему старосте, Тому Реддлу! Еще один луч вырвал из толпы слизеринца. И что греха таить выглядел он на все сто. Парадная мантия, и его гордая выправка, вызвала явный восторг женской половины школы. – А теперь, наши старосты откроют бал своим танцем, – напоследок произнес директор Диппет, делая шаг назад. Гермиона ощущала невероятное волнение, и медленным шагом направилась к Тому, что так же, как и она шёл ей навстречу. И когда лучи, что провожали их, соединились, Реддл галантно поклонился, протягивая руку гриффиндорке. Грейнджер вложила свою руку в его ладонь и тут же оказалась в плену его рук, которые держали её так уверенно. Заиграл вальс, и все взгляды были прикованы только к ним одним. Слизеринец уверенно повел её в танце, и Гермиона понимая, что от этого танца зависит многое, подняла взгляд, встречаясь с тёмными озёрами его глаз. Том придвинулся чуть ближе, нарушая этикет, и шепнул: – Отлично выглядишь. Шеки Гермионы тронул румянец, и она лишь улыбнулась слизеринцу, произнеся одними губами: – Ты тоже. Оказалось, если полностью довериться ему, танец станет лёгким. Они вальсировали по залу, вызывая вздохи восхищения. Их движения были настолько слаженными и идеальными, что можно было предположить, что они оттачивали навыки много дней. Гермиона ощущала тепло его ладони на своей талии, и в какой-то момент, ей показалось, что он слегка поглаживает её, но это было только иллюзией. Она знала, что Том Реддл не станет делать подобного даже с теми, кто предан ему. Они по-прежнему смотрели друг другу в глаза, и зал вокруг них словно растворился, оставляя их наедине. Гермиона забыла обо всём, погружаясь в их близость и невероятное магнетическое притяжение самого опасного человека. И лишь когда мелодия остановилась, и зазвучали оглушительные аплодисменты, Гермиона очнулась. Стараясь улыбнуться, она кивнула всем приветствующим, чувствуя, что ей нужно бежать подальше от всех этих сомнительных искр удовольствия, что она испытала в танце. Том смотрел в глаза девушки, ощущая притяжение, он уверенно сжимал её руку, восхищаясь, как они идеально подходят друг другу в танце. Как она тонко ощущает его посыл, дополняя своими действиями. И это было сродни оргазму для Реддла. Когда танец закончился, он нехотя выпустил её из своих рук, всё ещё ощущая аромат свежести её духов. Пока в их сторону звучали поздравления, он понимал, что ему просто необходимо поговорить с ней. В первый раз в жизни он испытал неотвратимое желание объясниться. Но натиск гриффиндорцев был настолько мощным, что ему просто пришлось отойти в сторону, чтобы не вызывать лишний россказней. – Мой Лорд, – раздался тихий шепот прямо у его уха, и Тому не пришлось даже оборачиваться для того, чтобы понять кто это. – У тебя появилась помощница по школе, как мило. Так вот почему ты в последние дни был с ней, мог бы и рассказать, я бы так сильно не ревновала. – А я должен отчитываться перед тобой, Блэк? Много берёшь на свои плечи, – безэмоционально произнес парень, продолжая смотреть туда, где скопление учеников увеличивалось, поздравляя Гарднер. – Нет, конечно, нет, – сказала Вальбуга, мягким и чарующим голосом. – Прости меня, я вспылила, я полностью в твоём распоряжении. Слизеринка встала перед Реддлом и улыбнулась. Сегодня она выглядела потрясающе. Черное платье подчеркивало её стройную фигуру, а волосы цвета воронова крыла были собраны в высокую прическу, открывая изящную шею и благородную линию точеных скул. Синяки Вальбуга успешно скрыла под фамильным колье. Том перевел взгляд на собеседницу, но выражение его лица, ни на мгновение не изменилось. – Хорошо, но ещё раз ты позволишь себе такую вольность, я лишу тебя всего, – четко расставляя слова, произнес слизеринец, отходя к столам с напитками. Вальбуга проследовала за ним, рассказывая последние новости и давая ему отчёт о том, как продвигается набор, который ей приходилось вести с заносчивым Эйвери. Гермиона была окружена учениками и с улыбкой принимала поздравления. Краем глаза она заметила, как к Реддлу подошла та самая девушка, которая стала жертвой агрессии слизеринца, буквально несколько дней назад. И Гермиона не могла не восхититься её изяществом и красотой. Она знала, кто такая была Вальбуга, ведь именно её портрет висел в доме на Площади Гриммо, двенадцать. Именно она была матерью крестного Гарри, Сириуса Блэка. И сейчас, участвуя во всех этих событиях, Грейнджер так сильно боялась сломать историю. Поведи она себя не так, она с легкостью разорвёт всё цепочки и многие, кого она знала и любила, просто не смогут родиться. Поэтому влиятельная в будущем Вальбуга Блэк, должна была не попасть под гнев Волдеморта, в противном случае она лишится своей жизни, а это означало одно, целая ветвь рода перестанет существовать. Поэтому гриффиндорке стоило быть осторожной и не попадать в компрометирующие ситуации, как в пятницу вечером. Внезапно она заметила, как шум поздравлений немного стих и некоторые расступились, пропуская вперед блондина. – Гермиона Гарднер, мои поздравления. Позволь представиться, Малфой. Абраксас Малфой, – произнес он, и на его губах появилась заносчивая ухмылка. «Ну, один в один, как у его внука», – появилось в голове у Гермионы, когда она смотрела на парня стоящего напротив. – Приятно познакомиться. Раз ты знаешь моё имя, то представляться нет нужды, – стараясь выглядеть беззаботно, ответила гриффиндорка. Парень кивнул и, подойдя ближе, предложил свой локоть в галантном жесте, подразумевая взять его под руку. – Предлагаю выпить по стаканчику сливочного пива, – предложил слизеринец. – И, да, хочу поздравить с назначением. Старик Диппет просто так не раздает такие должности. Поговаривают, что ты из древнего чистокровного рода. Может поэтому? Гермиона приняла его предложение, взяв слизеринца под руку, и когда он произнес остальное, то ей стало сразу понятно, почему Малфой вдруг решил одарить её своим вниманием, да ещё и в такой галантной манере. Узнай он, что она магглорожденная, то и близко бы не подошел к ней. – Какие интересные слухи, но подтверждать их или опровергать я не собираюсь. Зачем портить интригу, – сказала Гермиона, принимая эту игру и считая, что подобное может открыть ей пути в закрытые места. – Спасибо за поздравление. Это очень ответственный пост, и я надеюсь с ним справиться. – О, я уверен, что ты будешь успешна. Ведь наш негласный лидер, Том Реддл неустанно бдит за порядком. Смотрю, вы с ним нашли общий язык? Он у нас парень особенный и выбирает в окружение своё тоже только особенных, ну или тех, кого можно использовать, – с язвинкой произнес блондин и подойдя к столику взял один бокал, протягивая Гермионе. Грейнджер сразу поняла, что эти двое не ладят. Малфои издревле всё делали только для себя. И эта черта очень ярко сейчас была видна в Абраксасе. Его сходство с Драко, было поразительным, но черты лица были более резкими, напоминая Гермионе Люциуса. – Том довольно умный парень и его лидерские качества бесспорны. Но глубже в это вникать я не собираюсь. Мы с ним лишь старосты школы, и будем выполнять свои обязанности, следя за порядком, – продолжая диалог, гриффиндорка приняла бокал, делая глоток. – Смотри не утони в этом порядке, Гермиона. У Реддла своя политика, – загадочно произнес Малфой и приблизившись, чуть отодвинул волосы девушки, прошептав ей на ухо. – Но есть еще род Малфоев, известный своей чистотой крови, ты можешь рассчитывать на мою поддержку. Его дыхание коснулось её шеи, от неожиданности вызывая мурашки. Гермиона сделала шаг назад, смотря в глаза парня, и постаралась взять себя в руки, улыбнувшись. – Спасибо, я приму к сведению. Реддл наблюдал, как пафосно в атмосферу ворвался Малфой, и также бесцеремонно увёл Гарднер с собой. И когда он склонился к ней, то в тёмных глазах слизеринца мелькнула ярость. Он с трудом сдержал себя, сохраняя невозмутимость и делая вид, что слушает слова Вальбуги. Музыка гремела, и начались танцы, но Реддл больше всего сейчас хотел оказаться в прохладе подземелий и немного подумать. Гриффиндорка ну совсем не вписывалась в его планы. И если до этого у Реддла всё было расписано по очереди, то сейчас все его планы летели к чертям. Уже сегодня он хотел проверить свою теорию про тайную комнату Хогвартса. По легенде, там обитает страшное чудовище и Реддл хотел знать, что это за монстр. Сегодня был идеальный момент, так как все ученики были заняты. Но покинуть Большой Зал он сейчас не мог, его что-то держало. И остаток праздника, он лишь отмахивался от навязчивых предложений Блэк потанцевать. Малфой в свою очередь и не собирался покидать общество новенькой, что доставляло лишних забот Реддлу. Наконец Вальбуга оставила его, направляясь к подругам, и улучив момент, когда Малфой отвлекся на кого-то из слизеринцев, Том быстрым шагом пошел в направлении Гарднер. Не задумываясь, он, молча, взял Гермиону за руку, увлекая её за собой к выходу из Большого зала. И возможно для кого-то это показалось бы странным, но снова зазвучала музыка, призывая всех к танцам. Одобрительный рокот прокатился по ученикам, и они заполнили танцпол, ощущая разгорающееся веселье. Когда Том и Гермиона оказались в вестибюле, дверь за ними закрылась, и слизеринец всё также уверенно повёл Гермиону за собой на балкон. Девушка не сопротивлялась и причин для этого найти не могла, она просто шла за ним, пока они не остановились. Том развернул её лицом к себе. Но слова просто застряли в горле. Она сбивала его с толку, было странно чувствовать её близость, смешанную с легкой опасностью и загадкой, но в тоже время смотреть в её глаза, где он неотвратимо чувствовать её настоящую. И именно это подстегивало его быть с ней таким же. Луна мягко освещала балкон. Реддл нахмурился, пытаясь вырваться из плена её влияния. – То, что ты увидела в пятницу. Это было от злости. Я не люблю, когда девушки считают меня своей собственностью, – произнес он, всё ещё не понимая, зачем говорит это. Гермиона видела его замешательство, и её поразило то, что от его привычной собранности и холодности не осталось и следа. Она видела его эмоции, и её собственные перекликались с ними, формируясь в странный коктейль. И то, что он просто увёл её с праздника, проявляя странную инициативу, тоже не прошло просто так. – Ты не обязан говорить мне всё это, – сказала Гермиона, видя, что парень явно никогда подобным не грешил. Она подняла на него взгляд, и сердце пропустило удар. Странная магия коснулась их обоих, заставляя смотреть друг другу в глаза. – Кто ты… Гермиона?– произнес он, всматриваясь в глубины её глаз. – Кто ты… Секунды растянулись в вечность, и девушке показалось, что ещё мгновение, и она всё ему расскажет. Её желание быть с ним откровенной, обожгло опасностью. Его близость обожгла её. Но то, что произошло в следующее мгновение, просто взорвало её мир на миллиарды осколков. Он притянул её к себе за талию, Гермиона в полной мере ощутила жар его тела и когда его губы обожгли её губы поцелуем, она лишь поняла, что её собственные руки легли на его плечи. Легкое касание, мгновенно переросло в требовательный поцелуй, когда он углубил его, с глухим стоном наслаждаясь тем, что девушка ответила на него, разрешая его языку исследовать её язык. И это было то сумасшествие, что на доли мгновения поглотило их обоих, заставляя забыть обо всем. Горячий всплеск эмоций и невероятного притяжения захватил их обоих, погружая в совершенно новые эмоции. Но в тишине вечера раздалось деликатное покашливание, заставив Гермиону и Тома, резко сделать шаг в стороны. – Не помешал? – раздался каверзный вопрос от Малфоя, что с ехидной усмешкой стоял на входе на балкон. – Том, Вальбуга извелась в поисках тебя. Лицо Гермионы залила краска смущения, и она, придерживая подол платья, сбивчиво произнесла: – Извините, мне пора. Почти бегом она бросилась через вестибюль, проходя в Большой зал, и понимая, что произошло. Она разрешила себя поцеловать Тому Реддлу. Она сама целовала Волдеморта… Она сошла с ума. Её губы всё ещё горели от поцелуя, и предательская нега разливалась по телу, говоря о том, что она наслаждалась этим. Реддл быстро пришёл в себя и, сложив руки на груди, уставился на Малфоя. – С каких это пор ты стал поверенным Блэк? Может, ты хочешь на ней жениться, а? – спросил он, отходя к перилам балкона и смотря на темную полоску вечернего пейзажа. – Да куда уж мне до тебя, Реддл, Вальбуга в мыслях уже и платье подвенечное для свадьбы с тобой, скорее всего, присмотрела. Но ты так её не расстраивай. Как нехорошо целовать других девушек, – голос Малфоя звучал всё ещё колкими нотками. – Неужели тебе есть дело до того с кем я целуюсь. Не помню, чтобы я просил присматривать за мной. Имей в виду, Малфой, я терпелив, но до поры, до времени. А ты может и сам положил глаз на новенькую? – спросил он, возвращая колкость слизеринцу. – Может и так, Реддл. Может и положил. Ты меня не пугай, ни один ты здесь имеешь известные корни, и ни один ты влиятельный, – с улыбкой произнес блондин, поправляя дорогой галстук. – Хорошего вечера, Том. Малфой знал себе цену, и точно знал, чего хочет. Направляясь в Большой зал, он у двери приметил Вальбугу, с довольным лицом сообщая ей, что Реддл ожидает её на балконе. Ища взглядом Гермиону, он разочарованно понял, что та решила покинуть праздник. Но с другой стороны, он собирался дать ей время прийти в себя. Кто если не он, станет тем, кто спасет её от цепких рук Тома Реддла. Довольный собой, блондин улыбнулся и вальяжной походкой направился к скоплению знакомых, желая продолжить праздник.