Firestar

24.12.2019       Время шло. Мы с Себом со временем стали чем-то вроде хороших знакомых. Однако напряжение, которое мы периодически снимали диким и безудержным сексом, росло с каждым днем. Отношения не улучшались, и мы временами дико ссорились и спорили с пеной у рта. На съёмках было невыносимо, потому что теперь он играл не только Баки Барнса, но и засранца, которому безразлично все то, что нас связывало.       Ребята постоянно играли в переглядки, что-то обсуждали и не переставали оставлять нас с Себом наедине. Поначалу он пользовался этим, старался зажать меня в любом углу, но потом решил, что я того не стою.       Несмотря на натянутые отношения, он все же пригласил меня на Рождественский ужин. Каждый из приглашенных приносил с собой доставшиеся ему по жребию блюда, и мне выпали гусь с яблоками, печенье с цукатами и орехами, а также специальный заказ самого хозяина вечера — его любимый чудо-пирог с яблоками, корицей и орехами. И снова по чудесному румынскому рецепту.       В машине пахло безумно вкусно, и у меня сводило живот от голода. Чертов Стэн и его чертовы рецепты.       Я вытащила бесконечные контейнеры с печеньем и пакеты с остальной едой, подарки. Боже, слюнки текут от этого запаха. Я позвонила в дверь. На пороге квартиры тут же показалась Жоржетта. Она явно была рада видеть меня. — Почти все уже собрались. Дорогая, дай я тебе помогу, — она взяла из моих рук пакеты и проводила в квартиру. Стэн вышел к нам. На нем был красный свитер с оленями, который Крис в шутку подарил ему в прошлое Рождество. Которое мы так же праздновали все вместе.       Себ подошел сзади и помог снять пальто. Его руки бережно скользнули по моим плечам, и он обнял меня в знак приветствия, сцепляя ладони на талии. Неожиданно. Я лишь чмокнула в щеку. Стэн ошарашенно посмотрел на меня и прикрыл глаза. Крис, стоявший все это время у двери в зал, присвистнул. — Сис, Себ? Не стыдно у всех на виду? Иди, обниму, — Эванс сжал меня в своих медвежьих объятьях и растрепал волосы. Я ущипнула его за покрытую щетиной щеку. — Кого еще мы ждем, — Жоржетта вышла из гостиной, — может будем рассаживаться. Уже и так довольно поздно. — Маки с женой будут с минуты на минуту, — Себ закатил глаза и, убрав меня с дороги, словно куклу, прошел в гостиную. От него снова пахло яблоками и корицей. Я заглянула в комнату и увидела, как он согнулся над тарелкой с пирогом. Как это, черт возьми, мило. — Руки прочь! — он вздрогнул и отпрыгнул от стола. Я рассмеялась. — Если у меня когда-то будет инфаркт, то я уже знаю причину. Не смей так больше подкрадываться. — Себ, тебя снова укусил Баки? — А тебя, может, Крис? Шутница, тоже мне. — Может хоть в Рождество мы не будем ссориться? Мы же, вроде как, одна семья. — В семье не без урода, — мои глаза округлились. Я развернулась на каблуках и покинула комнату до того, как он одумался и назвал мое имя. Нет, это уже слишком.       Энтони с женой прибыли за пять минут до восьми. Они привезли с собой запеченного лосося и имбирные пряники. Стэн вышел встречать гостей и снова наткнулся на меня. Он хотел было извиниться, но я демонстративно отвернулась. Усевшись за стол, мы принялись поглощать наш Рождественский ужин. Лосось оказался просто невероятным. Сладости и того лучше. Себастиан с жадностью поглощал мой пирог и довольно улыбался. Я несколько раз ловила на себе его благодарный и в то же время виноватый взгляд.       Крис выбрал момент, чтобы произнести тост. Я подняла бокал с мартини и взглянула брату в глаза. Он кашлянул и, заикаясь, начал: — Сегодня в этой комнате благодаря моему дорогому другу собрались самые близкие мне люди. Жаль, что мама и папа не здесь. Потому что… черт… потому что сегодня для нас с Элли очень важный день. В общем, мы с мисс Палмер решили пожениться.       Я почувствовала, как у меня буквально отвисла челюсть. Стэн, сидящий напротив, демонстрировал ту же реакцию. — Боже, ребята! Поздравляю, — я бросилась на шею к брату и расцеловала его, — дорогой Крисси женится. Не верится, что я дожила до этого момента, — он ущипнул меня за носик и обнял.       Жоржетта тоже поспешила поздравить Элли с Крисом с помолвкой. Она буквально заобнимала их и нажелала столько, сколько я не смогла бы придумать. Добрее женщины я еще не видела.       Стэн одобряюще похлопал Криса по плечу и что-то шепнул, от чего на лицах обоих появились улыбки. Себ перевел взгляд на меня и подмигнул. Не знаю, что означала эта глупая улыбка, но он явно был слишком доволен собой. От слова безумно.       До утра мы болтали о предстоящем торжестве, пили за счастье будущих молодоженов и строили планы на то, как нужно отметить свадьбу. Часы пробили восемь утра, и Себ, встав со своего места, созвал всех у камина. — Ну, время открывать подарки.       На каминной полке лежали большие, нет, просто огромные, Рождественские носки, на каждом из которых было вышито имя. Боже, как же замечательно он это задумал. Я подошла к своему и вытащила прямоугольный предмет, обернутый в серебристую бумагу. Я содрала красный бант, обертку и обомлела. Да ладно? Самое первое американское издание «Грозового Перевала» Эмили Бронте и записка, на которой почерком Себа аккуратно выведены слова: «Надеюсь, это хоть немного отогреет твое холодное сердце. ххх»       Я обернулась, чтобы найти Себастиана и поблагодарить его за такой замечательный подарок, но его и след простыл. Я вышла в столовую, но Себа не было и там, ни в кухне, ни в ванной. Боже, неужели придется идти в комнату. — Стэн?       Дверь на балкон открыта, он стоит, оперевшись на перила и курит. Снова. Я вышла на площадку и поежилась. — Что ты тут делаешь? — он поднял сигарету, — я не об этом. Почему ты не со всеми? И отдай чертову сигарету. Ты ведь легкие выплюнешь, когда начнешь тренировки. — Понравилось? — Безумно. Спасибо, — я подошла и положила ладонь на руку, в которой Себ держал тлеющую сигарету. От него пахло виски, — не хочешь открыть мой? — Уже, — он указал на запястье, на котором блеснули часы, — спасибо, — выпустил дым и снова затянулся. Прикрыл глаза, — прекрасно выглядишь. — Для урода? — я усмехнулась. — Прости. Это ужасно прозвучало. Я не имел в виду. Черт, я вообще не хотел этого говорить. И кто меня за язык тянул? — Забудь. Я не хочу омрачать это утро скандалами или взаимными упреками, — я облокотилась на перила и, выхватив из его рук сигарету, отшвырнула в стоящую недалеко пепельницу. — Прям Соколиный Глаз. Отбираешь у Реннера его хлеб? — Ты меня раскусил. Ты знал? О Крисе и Элли? — Нет. Даже не догадывался. Но он сказал, что сегодня они едут к вашим родителям. Потом к Палмерам. И свадьба будет… это ужасно смешно, но романтично. 14-го февраля, представляешь? — Лучше не придумаешь. Они такие счастливые.       Себ горько сглотнул. Я заметила, как дернулся его кадык. Какое зрелище. — Да, счастливые. Знаешь, сейчас я буду самым ужасным человеком в этом мире, но я завидую им. Действительно завидую. Я тоже хочу готовиться к чертовой свадьбе. — Не помню, чтобы в прошлый раз ты был в восторге от подготовки. — У меня были на то причины. И одна из них стоит прямо передо мной. Не знаешь, кто это? — уголки губ снова поползли вверх, и я увидела того Себа, который уже давно меня избегал. Открытого и искреннего. — Понятия не имею. — И именно эта причина делает все, чтобы потрепать мои и без того расшатанные нервы. — Поверь, она не специально, — я опустила глаза. Он подошел вплотную и, привлек меня к себе. Его руки были холодными, а дыхание обжигающе жарким. В темноте декабрьского утра я не могла разглядеть его глаза, но в глубине души я была уверена, что сейчас в них снова бушевал океан. — Омела, — он прошептал мне это прямо в губы, — ты же знаешь обычай. — Так чего же ты ждешь? — возможно в нас снова говорил алкоголь, и, отрезвев, мы снова вернемся к тому, с чего начали вечер, но в этот самый момент мне больше всего хотелось чувствовать его губы своими.       Стэн принял мои слова как сигнал к действию и аккуратно прикоснулся рукой к моей щеке, увлекая в нежный поцелуй. Я незамедлительно ответила и перехватила инициативу в свои руки. Углубив поцелуй, я изучала его рот языком, с каждой секундой распаляя внутри мужчины желание. Себ положил руки на мою талию и крепко сжал в объятиях.       Жоржетта смотрела на нас, стоя в дверном проеме. Она улыбалась. В руках у нее был фотоаппарат, которым она, естественно, не совсем вовремя воспользовалась. — Вы такие милые. Я оставлю это фото для потомков. Идете? Ну, там все ждут, — она развернулась и, поежившись, покинула балкон.       Себ прикоснулся своим лбом к моему и смотрел мне прямо в глаза. Его руки все так же лежали на моей талии, а губы были горячими от поцелуев. — С Рождеством, Дэннил. — С Рождеством, Себ.       Минута. Две. Три. Он подхватил меня на руки и понес внутрь, не разрывая зрительного контакта. Было темно, но он смотрел не просто в глаза. Он смотрел мне прямо в душу. — Ты замерзла. Постой, я дам тебе мою толстовку. Вот, — Стэн протянул мне темно-синий свитер на молнии. Я была счастлива укутаться в его теплую кофту. Она пахла его телом. И я снова пропала, — идем. А то они заподозрят неладное. Хотя, я хочу задать один вопрос. — Дерзай. — Завтра все вернется на круги своя? Мы снова будем друг друга избегать и притворяться, что этого поцелуя, нежности, этой чудесной ночи не было? — Не знаю. Но точно знаю, что не хотела бы этого.       Он оставил легкий поцелуй на моих губах и поспешил в гостиную, где остальные рассматривали подарки. Я шла вслед за ним, думая, что и правда больше не хочу этого. Этой вражды, ненависти, злости и секса по дружбе. Но черт возьми, почему он так и не сделал шага навстречу?

***

      К сожалению, все произошло именно так, как мы и предполагали. Новый год стал для нас яблоком раздора. На вечеринке Себастиан снова перебрал и высказал мне все, что накопилось в нем за последние месяцы. Я не осталась в долгу, но его последние слова вонзили нож настолько глубоко, что я, не раздумывая ни секунды, уехала домой, навсегда попрощавшись с теплом его дома. — Знаешь, Дэннил, могла бы быть немного более благодарной. Ведь именно мне ты должна сказать спасибо за то, кем ты сейчас являешься. Кем бы ты была, если бы я не заставил тебя подписать чертов контракт с Файги? Небось жила бы со своими подружками, на их же деньги. Пользовалась бы ими, как пользуешься всеми, кто тебя любит. — О, то есть ты считаешь, что я стала актрисой только благодаря тебя? Да лучше бы я жила с подружками, чем снималась с таким надутым индюком, как ты. — Да что ты говоришь? Вот как запела. Пару дней назад, лежа в моей постели, в моей спальне, в моей квартире, ты благодарила небо за то, что у тебя есть я. А теперь я надутый индюк? — Самодовольный мерзавец! — Заносчивая стерва! — Чертов собственник! — мои глаза сузились, и он вздохнул, словно признавая, что я права. — Беспощадная сука! — Эгоистичный козел! — Меркантильная дрянь! — а вот это уже гнусно, Стэн. — Для актера ты не слишком-то красноречив. — Для актрисы ты деревянная. Ни таланта, ни усердия. До нас тебе еще расти и расти. И, ах да, твои родители были правы. С Крисом тягаться — нашла себе соперника. Он был, есть и всегда будет лучше тебя. Во всем, — слова хлестали по лицу, и я почувствовала, как по щеке потекла слеза. Боже, он все-таки сделал то, чего я так боялась. — Знаешь, это низко даже для тебя. С твоей стороны это очень подло, Себ. Не ожидала. Вот именно по этой причине я и не хотела, чтобы ты знал, что я сестра Эванса. Не стоило мне сюда сегодня приходить, — я схватила пальто и выскочила на лестницу, хлопнув дверью. Стэн выбежал за мной, попробовал остановить, но получил лишь пощечину, — не прикасайся ко мне. — Дэннил, постой. Я… я идиот. Я не должен был этого говорить. — Но ты сказал. И я тебя не виню. Ты во всем прав. Мне до вас еще расти и расти. Прощай, — я оттолкнула Стэна и вошла лифт, нажав на единицу. Он поставил руку, не давая двери закрыться. — Просто так я тебя не отпущу. Не в этот раз. — Нет! Ты все испортил. Уйди, пока не стало только хуже.       Он отступил на шаг, позволяя мне уехать. В лифте я осела на пол, поджала ноги к груди и зарыдала.       Этот Новый год я провела в одиночестве, осушая бутылку виски.