Защитник

Лес дышал прохладой, густые кроны деревьев не давали и шанса солнечным лучам пробиться к земле, а тени от них покрывали даже небольшие полянки. Всё четко и ясно говорило о том, что Японией здесь даже и не пахнет - ну не росли такие деревья там ни в прошлом, ни в будущем. Ичиго даже не мог определить, что это за деревья, а ведь благодаря наставнику много знал… — Да чтоб ему икалось, — в очередной раз спотыкается о корень Куросаки. — Чтоб вам всем икалось, сумрачные гении и премудрые учителя! Что творилось в этом мире, Ичиго не знал, но узнать очень хотел. Как сказал Урахара, автор и виновник всего происходящего с ним, в другие миры он отправляется в духовной форме, потому как неизвестно влияние подобных переходов на тело, да и со способностями шинигами защититься куда проще. Вот только какого-то Айзена - видимо, того, что говорит таинственные фразы и гордо сидит в Авиши, - он вполне материален, шюмпо пользоваться не может, хотя и не лишён реацу. Куросаки вздыхает - они ведь даже специально врата открывали неподалеку от Киото, чтоб привязка к местности была, да ещё и ещё учитывалось множество факторов на непереводимом языке учёных. А в итоге он непонятно где и будет здесь ещё неизвестно сколько времени, ведь его предупреждали, что время точно будет течь по-разному, а вытаскивать его будут раз в сутки во времени мира живых. — Когда вернусь, один ученый обязательно лишится своей панамки, — ворчит и упрямо идёт вперед Ичиго. — Так, профилактики ради… Разговаривать с самим собой - это всё же клиника, даже если этот ты — занпакто, оружие с псевдоличностью. Вот и остаётся только, найдя повод в виде очередной коряги, ворчать. Ругаться вслух не позволяет воспитание и психологический возраст. — Стоять! Будто бы повинуясь громкому окрику, Ичиго замирает - чужой голос звучит как-то знакомо и вызывает нехорошие подозрения. — Стою, — Куросаки скашивает глаза вбок, к деревьям, из-за которых окликнули его и где не чувствовалось ни капли реацу. За эти три дня блужданий по лесу он непозволительно расслабился, забыл, что реацу - это далеко не всё, особенно в другом мире. — Значит, и ты здесь… — наконец показывается на глаза нарушитель вынужденного одиночества, показывается и всём своим видом доказывает, что одиночество - не так уж и плохо, — …Баттосай. Нехорошие подозрения оправдались самым нехорошим образом. — Я не… — Ты Баттосай, — не даёт и шанса оправдаться Хиджиката и тут же в очередной раз доказывает, что прозвище демона[45] он получил не только за жестокость, — думаешь, я не узнаю твой запах? Ичиго угрюмо молчит. Молчит и оценивает возможное развитие событий и шансы на благополучное возвращение домой… А шансы-то становятся весьма призрачны. — Хм, — Тошизо, весьма довольный тем, что неуловимый хитокири в кои-веки не сбегает, а если и попробует, то обязательно нарвётся на духов, рассматривает Баттосая. — А где шрамы? Баттосай, ты, кажется, был ниже… неважно. Баттосай есть Баттосай, меня не обманешь. Ты скиталец или изгой? — Оро..? Кто? — вопрос звучит жалко, и даже несмотря на преимущество в росте с десяток сантиметров, замком шинсенгуми успешно продолжает нависать над ним. — Где мы? Это точно не Япония. Где-то в голове занпакто прикладывается к бутылочке с саке и громко сетует на кое-чьё желание узнать поподробнее, где этот кое-кто очутился, которое привело к неприятностям. Да ещё каким — де-мо-ни-чес-ким! — Не Япония, — подтверждает очевидное Хиджиката и, предупреждающе сжав руку на револьвере, приказывает. — Иди за мной, и без шуток. Убивать тебя никто не будет, Баттосай. — Я не Баттосай, — вздыхает. — Меня зовут Куросаки Ичиго, и я уже более чем двадцать шесть лет не Баттосай. — Вот как. Всё равно. Идём. Компания Хиджикаты здесь не такая страшная, какой могла бы быть, попадись он ему в одну из бессонных ночей бакумацу. Он не стремится оставить лишнюю дырку в теле, как Окита, или чего похуже, как извечный противник — Сайто, да и в пределах своей славы демон шинсенгуми весьма вежлив. Даже благодушно отвечал на вопросы, что это за мир, каким образом он оказался здесь, и немного нехорошими словами поминал женщину, отправившую его сюда. Правда, пришлось рассказать в ответ про эксперимент учёного, и другие миры, и то, что никаких коридоров он не видел… Хиджикату, однако, было просто по-человечески жаль - ему, можно сказать, просто не повезло. По воле истории он оказался на стороне проигравших, по воле неведомой женщины - оказался здесь и снова сражающимся непонятно за что, а не так, как он, - и на стороне победивших, и получившим право на новую жизнь и семью. Но, впрочем, Ичиго очень хорошо знал, за какие грехи - Кацура-сан показывал ему записи о зверствах шисенгуми - Тошизо Хиджиката был отправлен в другой мир, в новую войну, в одиночестве. Вот только пережившая бакумацу, годы скитаний, второе детство и войны загробного мира искорка идеализма напоминала, что он сам ничем не лучше. Даже наоборот… Найти компромисс в войне с самим собой Ичиго помогла мысль о том, что Урахара точно сумеет получить координаты мира, а узнав, что в него перенесло исторических личностей разных стран и эпох, мимо точно не пройдёт. Не говоря уже о других расах, о существовании которых было понятно из оговорок Хиджикаты. — Оя-оя! — когда они выходят из треклятого леса, вдруг раздаётся очень хорошо запоминающийся раздражающий голос того, кого увидеть Ичиго совершенно не ждал, здесь и сейчас особенно. — Какие люди! Тоши-кун, а можно я украду у тебя моего знакомого? — Вернёшь потом, — опасно сверкнув взглядом, Хиджиката, видимо, наученный горьким опытом, соглашается сразу. Нда, спорить с Ичимару, не опасаясь за свой мозг, мог только Айзен… и то не долго. — Спасибо, Тоши-кун, — наглости у Ичимару сколько было, столько и осталось, ни прибавить, ни убавить. — Кицунэро[46], — практически сплёвывает вслед. Теперь Ичиго идёт вслед за Гином, идёт и поминает нехорошими словами Айзена, упомянутые им лисьи тропы, этот мир и ситуацию в целом. Кажется, настырный дядюшка знал, куда сбежал его бывший помощник со своей женой, и знал, как его можно найти… Хорошего от предателя предателей ждать сложно, даже если спас собственноручно этого предателя, хотя, может, он расскажет про этот самый мир побольше Хиджикаты. Куросаки усмехается. Он всё ещё надеется, что ещё совсем немного - и его вытянет обратно в мир живых… и не беспричинно надеется, надо бы заметить. Он всё лучше чувствует реацу и канат из неё, ведущий домой. Хотя теперь вопрос о возвращении домой и не стоял ребром, проще не становилось. Тот же самый вопрос просто повернулся другим ребром и, скалясь улыбкой Ичимару, расспрашивал о путешествиях между мирами, удивлялся ссылкам на Урахару. Домик, к которому они неспешно подошли, был удивительно обычным для не японского мире, только вот насыщенность пространства вокруг реацу ясно показывала необычность живущих в нём людей. Удивительно, но Гин оказался в этом мире и вправду не один, а в компании небезызвестной Мацумото… Удивительно, сколько им потребовалось времени, происшествий и проблем - даже в другом мире оказались, чтоб быть вместе. Ичиго вздохнул - да, в прошлой жизни у него и Томое история была проще, но как-то кровавее, и последствия этой истории аукаются ему и в этой жизни. Куросаки нервно дёргает головой, отгоняя мысли и воспоминания - не, ему приветом из прошлого хватает и Хиджикаты, явно бдящего где-то неподалёку. — Ичимару-сан, — когда они заходят в дом, Ичиго всё же рискует задать вопрос. — И всё же как вы оказались здесь? — Тот же самый вопрос, Куросаки-кун, — ещё сильнее прищуривается Гин. — Вообще-то я уже рассказал вам. — Ты меня неправильно понял, теперь я хочу услышать правду, Куросаки-кун, — в голосе Ичимару проскальзывают холодные нотки. — Оказаться именно в этом мире, именно в этом отражении, именно неподалеку от меня… Куросаки-кун, таких случайностей не бывает. Ичиго только фыркает мысленно - он тоже умеет вежливо угрожать собеседнику, только вот не делает это без повода. — Ичимару-сан, я бы сам хотел знать, как здесь сумел оказаться, ведь моей целью был совсем другой мир. Единственный, кто косвенно виноват в этом, это Айзен и его «лисьи тропы». — Айзен? — дёргает уголком рта Гин, явно не ожидавший, что бывшее начальство доберётся до него столь экстравагантным способом. — Ты сказал "лисьи тропы"?! — Оро… — устало вздыхает Ичиго. — Именно так я и сказал. Айзен их как-то упомянул… Убийственный взгляд Ичимару вызывал жгучее желание, несмотря на интерес, покинуть его компанию и присоединиться к Хиджикате. Из двух бывших врагов демонический замком явно выигрывал хотя бы тем, что не желал его убить… настолько явно. Но убивать что-то знающего свидетеля Гину не дали - Мацумото в своей привычной манере объявилась внезапно и явно из шюмпо. — Гин-тян, — повиснув на шее у Ичимару, Рангику сбила ему настрой, — я, конечно, всё понимаю, но не мучай Ичи-куна! Кстати, а ты, Ичиго, как тут оказался? Рыжий вихрь вновь прошёлся вокруг Ичимару, покружил вокруг Ичиго и повис уже на его плечах. Рангику явно расцвела на новом месте без бумажной работы и с любимым мужчиной, а потому её объятья стали ещё крепче. И ещё больше уверили Куросаки, что в этих объятьях задохнулось врагов не меньше, чем от рыка её занпакто. — Ну-ну, Ичи-кун, не молчи, рассказывай давай, ты тоже умеешь, как Гин-тян? — Это всё эксперименты Урахары, — «по моей настойчивой просьбе» Ичиго благоразумно проглатывает. — Наверняка скоро обратно выдернет… — Вай! — хлопает в ладоши Мацумото, наконец дав глотнуть воздуха своей жертве. — А нас захватить сможешь? Я бы хотела погостить… — Рангику, — отмирает Ичимару, — это может быть весьма опасно. — К тому же, — поддакивает Ичиго, — я совершенно не знаю, как и каким образом будут меня возвращать - это всё-таки первое перемещение за пределы триады миров. Хиджиката не отличался терпеливостью, и потому Ичиго даже не удивился, когда в дверь достаточно вежливо постучали, но, не дождавшись ответа, вошли. Его тяжёлый взгляд подтверждал недавние мысли - тот явно бдил неподалёку, и бдить ему уже надоело, а дело доделать нужно. Черный Король - всё же король и ждать не будет, потому Тошизо не собирался разменивать время на вежливость, особенно с Ичимару: — Баттосай, идём, — красноречиво переведя взгляд на дверь. — Эй-эй, куда это Ичиго должен с тобой идти? — быстро сообразив, о ком речь, и обняв вновь потерявшего доступ к воздуху Куросаки, Рангику красноречиво глянула на незваного гостя. — Я не Баттосай, — повиснув в плену сильных рук, добавляет Ичиго, даже не надеясь на какой-либо эффект. — Всё равно. Идём. — Яре-яре, — Ичимару чуть наклоняет голову, — я же его обещал вернуть, так-то, Тоши-кун, имей терпение. Хиджиката молча делает шаг вперёд, явно решив забрать Баттосая, как-то незаметно для себя ставшего весьма желанным трофеем. Тишина сгущается, даже слышно, как тихо трещат молнии столкнувшихся взглядов… Ичиго поздно замечает, как дёргается канат из реацу. Получившая свободу энергия выливается в пространство. Чёрный огонь начинает свой танец. Он в ужасе понимает, каким образом его будут возвращать… Его воли хватает только на то, чтоб реацу замкнула как можно больший круг. Вспышка. Сквозь марево реацу видна изнанка миров. Мелькают, в том числе, и злополучные коридоры. Хиджиката хмуро осознаёт, что он вновь оказался в какой-то истории. Ичимару тихо шипит - ему не нравится такой способ путешествий. Мацумото только крепче прижимает к себе Ичиго… А Ичиго… Ичиго молится всем богам, каких только знает, чтоб ничего не сломалось и Урахара рассчитал возможность появления лишних пассажиров. Вспышка. Мир живых встречает их вечерним небом, собирающимися тучами и ужасно довольным лицом Урахара, который даже не стесняется так нагло улыбаться. Даже появление, помимо Ичиго, двух старых знакомых и одного незнакомца не могло расстроить учёного. Киске очень даже рад знакомым лицам - чего стоит одно только кислое лицо Ичимару, а Рангику… её же считали, как и Гина, погибшей в битве с Айзеном, а тут нате, получите-распишитесь. А Хиджиката удивлённо оглядывает знакомо-незнакомый, но явно киотский лес. И задумчиво понимает: кажется, в кои-то веки ему повезло. «Хотя это как посмотреть…» — отстранённо мелькает мысль, когда за лесом он видит очень странные высокие строения. Бонус к спешлу: не вошедшее — О! — на огонек чего-то новенького заглядывает ещё одно, видимо, историческое лицо с выражением лица подстать Гину. — В наших рядах пополнение? — Нет, — буркает Ичиго. — Я вообще здесь по ошибке, по какой и чьей - никого не касается. — О, так мальчика не учили вежливости, — притворно удивляется Ёсицунэ. — Скажите, ваша фамилия случайно не Ичимару? — Куросаки хмуро смотрит. — Нет. — Удивительно.