Жизнь — обман с чарующей тоской

      Йокогама, покрытая снегом, была ничуть не хуже, чем Йокогама летняя и цветущая. В каждом времени года — свое особенное очарование, и Мори умел его улавливать. В конце концов, какое дело, сколько градусов на улице, если за окном красиво, а в помещении по-прежнему тепло и безопасно? Хотя, насчет безопасности он, пожалуй, загнул: глава Портовой Мафии никогда не может чувствовать себя защищенным.       Дверь распахнулась, и в комнату прошла Коё Озаки. В бело-голубом кимоно, как всегда статная и умиротворенная — все-таки зима шла ей больше остальных времен года. Цветок, родившийся во тьме, никогда не распустится на свету. Так почему бы ему не зацвести в одну из долгих зимних ночей? Мори улыбнулся женщине и жестом пригласил ее сесть в свободное кресло. Озаки изящно проплыла перед боссом, шелестя складками одежды и повсюду распространяя аромат изысканных духов. Огай прикрыл глаза и позволил себе насладиться чарующим запахом.       — Вина?       — Спасибо, не нужно, — спокойно улыбнулась Коё. — Малыш Чуя придет?       — Скоро, — кивнул Мори.       — Зачем наведывался Дазай? — спросила Озаки после непродолжительного молчания.       — Принес новости.       — Вряд ли хорошие. Иначе бы он не передавал их лично.       Мори кивнул, довольный, что Озаки схватывает все на лету. Без человека, способного так мастерски читать ситуацию, Огаю было бы не так удобно руководить организацией. Коё поправила тонкой рукой прическу и заглянула Мори в глаза — она всегда так делала, когда хотела выведать больше, чем, как она думала, ей полагается. Не могла же Озаки знать, что босс Портовой Мафии считает ее единственным человеком, за исключением Элис, которому можно доверять. Однако сейчас он предпочел промолчать — нужно дождаться Накахару. Незачем два раза повторять одно и то же.       Огай рассеянно следил за Коё и вспоминал свой недавний разговор с Рюноске Акутагавой. Тот прибежал несколько часов назад весь взъерошенный и принялся деловито приставать к Мори с нелепыми обвинениями. Не изменяя своей безбожной прямолинейности, Акутагава почти что в лицо обвинил босса в пропаже бывшего телохранителя — Ичиё Хигучи. М-да… Эта девушка, которую глава Портовой Мафии когда-то едва мог различить среди сотни других сотрудников, превратилась в настоящую головную боль.       Однако, несмотря на все обвинения, Огай Мори был меньше кого-либо другого причастен к исчезновению Хигучи. Он честно обеспечивал девушку всем необходимым на протяжении нескольких месяцев, давая ей восстанавливаться в знакомом месте среди знакомых людей. Решено было не рассказывать ей ничего про Мафию, хотя сам Мори не совсем понимал, как Хигучи сможет что-нибудь вспомнить, если ни слова не говорить ей про прошлую жизнь. Они считают, что истории про зверства Мафии могут повредить рассудок девушки? Как доктор, Огай в этом сомневался.       Мори благосклонно отнесся к желанию Гин присматривать за Хигучи — как-никак, она была ее подчиненной. К тому же по наивности охотно докладывала всю информацию и об Акутагаве, и о настроениях в рядах Черных Ящеров. Уже задним числом глава Портовой Мафии признал свое решение отдать Хигучи доктору Цутому неверным. Конечно, жестокость и различные другие зверства не были чужды организации, но целенаправленно вытворять такое с сотрудниками… Кто же тогда будет доверять Огаю Мори? Кто пойдет за ним, зная, что в любой момент может оказаться под скальпелем полубезумного доктора?       Но на просьбу Акутагавы о назначении отряда для поисков Хигучи Мори не мог ответить утвердительно. В связи с последними событиями и новостями, которые принес Дазай, он предпочитал держать Черных Ящеров под рукой. Конечно, самого Акутагаву вряд ли бы удалось удержать на месте: если уж обладатель Расёмона вцеплялся в добычу, то никогда не отпускал.       — Выглядишь усталым, — участливо произнесла Озаки и, наклонившись, привычным жестом смахнула пыль с рукава Мори. Коё больше, чем кто-либо, ратовала за безукоризненность в одежде и манерах. Возможно, именно поэтому с неодобрением относилась к стилю а-ля «граф-Дракула» у Рюноске Акутагавы.       Кстати, как в своем тоненьком плаще Акутагава собирался в одиночку обыскивать всю Йокогаму, Мори представлял себе слабо. Да, видимо, для обладателя Расёмона, эта Хигучи стоила того, чтобы бросаться ее искать, но… По приказу самого Огая девушку никто не вывозил (а он был готов поклясться в этом!), значит, она ушла сама. Если уже достаточно окрепла для того, чтобы уверенно ходить. Но что могло сподвигнуть Хигучи на это?..       — Много мыслей в голове, — пожаловался Коё глава Портовой Мафии. Женщина понимающе кивнула и медленно поднялась из кресла. Затем она встала за спиной у Мори и принялась легко массировать его виски. Огай удовлетворенно выдохнул и замер, подставляя голову под ласковые прикосновения. Как же прекрасно, когда есть человек, который умеет так безупречно читать ситуацию!

***

      Вокруг холодно и мрачно. Голова все время раскалывается, и никакие обезболивающие не помогают. Казалось бы, стоит только отпустить, разрешить себе сдаться в плен и отправиться вслед за темнотой — и желанное облегчение придет. Но вместо этого приходится вновь и вновь сопротивляться, открывать глаза. Что ж, дыши, просыпайся.       Первый вдох дается тяжело, следующий — еще тяжелее. Из мира исчезли все краски, и ей не понятно ничего. В голове нет никаких мыслей, кроме одной: все, что угодно, только бы эта боль закончилась. Но вместо этого перед ней начинает мелькать силуэт человека, она слышит возглас «ого!», затем девушке что-то вкалывают. Становится чуть легче, но она по-прежнему не может ни двигаться, ни говорить. Силуэт же совсем не чувствует, как ей больно и настойчиво пытается что-то у нее выведать. Девушка морщится от его громкого голоса и тут же кривится от боли, которую приносит такое просто движение. Что, черт возьми, произошло?       — Хигучи-сан? — зовет кто-то. — Вы уже пришли в себя? Удивительно!       Сознание словно заволокло туманом, но даже сквозь тягучую боль она почему-то чувствует тревогу. Что с ней произошло?       — Вы, должно быть, родились в рубашке. Такая рана…       Значит, ее ранили? Наверное, в голову, иначе она бы так не болела. Но почему? Где? Что послужило причиной? Она пыталась вспомнить, но не могла. Тревожное, гнетущее чувство в груди становилось все сильнее.       — Хигучи-сан, вы можете говорить? — человек наклонился к ней, и она с трудом смогла сфокусировать на нем взгляд. Кто этот человек? Разлепить губы получилось не с первого раза.       — Что за Хигучи?

***

      В течение следующей недели она приходила в себя еще пару раз, но не дольше, чем на несколько минут. Врачи сообщили ей, что ее зовут Ичиё Хигучи, и она находится в больнице после тяжелого ранения. Однако девушка не помнила, зовут ли ее так на самом деле, кто она, где она живет, почему оказалась здесь. Хигучи не могла назвать по имени ни одного знакомого. Да что там, ей даже пришлось заново вспоминать, для чего нужны самые обыденные предметы (например, палочки для еды).       А затем рядом с ней появилась Гин. Молчаливая, спокойная девочка, уверившая Хигучи, что приходится ей двоюродной сестрой — кстати, этой самой Гин пришлось изрядно потрудиться, чтобы объяснить Ичиё, что значит «двоюродная сестра». Девочка постоянно находилась рядом, когда Хигучи была в сознании, и черт знает сколько времени проводила с ней, когда Ичиё была в отключке. Именно она вернула Хигучи большинство знаний о мире, в котором они живут.       Однако иногда случалось нечто странное. Глядя на определённые предметы (например на фонендоскоп* в руках доктора, который приходил на осмотр), Ичиё становилось не по себе. Она точно знала, что уже видела этот предмет в своей прошлой жизни — до ранения. И, кажется, он был связан с чем-то неприятным. Хигучи размышляла, может, у нее была тяжелая болезнь пару лет назад, и теперь она подозрительно относится к медицине в целом? Но ладно медицина, почему неизвестная тревога охватывает Ичиё, когда она смотрит на Гин?..       Гин всеми силами старалась помочь Хигучи вспомнить что-нибудь из прошлой жизни, давала наводки, задавала вопросы. Рассказывала истории из их общего детства… Одну Ичиё помнила очень хорошо — в ней шла речь о подарке на день рождения.       — Тогда я подарила тебе медальон, завернутый в носовой платок. Я очень долго копила на него, мне было всего семь лет. Ты очень обрадовалась и с тех пор всегда его носила.       — Но где же он? — Хигучи протянула слабую руку к шее, но не смогла нащупать цепочку.       — Я не знаю, — пробормотала Гин. — Должно быть, ты его потеряла.       Но Ичиё не помнила никакого медальона — что странно, если он был действительно так дорог им обоим. Однажды Хигучи, повинуясь интуиции, подкинувшей вопрос, спросила Гин, почему она не ходит в школу. Девочка сразу покраснела и ответила очень уклончиво. «Наверное, прогуливает, — подумала Хигучи, тут же начиная размышлять над тем, почему она помнит слово «прогуливать». — Прогуливать — плохо, так? Я, наверное, серьезно отношусь к порядку…»       — Я была учительницей? — спросила как-то раз после очередного непродолжительного сна Ичиё.       Гин вскинула брови:       — С чего ты взяла? Ты слишком молодая для этого.       — А кем я работала? Ты мне почему-то не рассказывала, — улыбнулась Ичиё двоюродной сестре.       — Ничего особенного… Просто, продавщицей в магазине…       — Вот как…       Так странно: Гин ее двоюродная сестра, но почему Хигучи не чувствует между ними близости? Нет, она определенно знала, где-то на уровне подсознания, что раньше у нее была сестра. Что же не так с Гин?       А потом произошло страшное. Спустя неделю после болезненного пробуждения к Хигучи заявилось ни много, ни мало, а настоящее воплощение зла. Мрачный человек в черном ворвался в палату и попытался ее убить. Из-за его спины вылезли какие-то мерзкие щупальца, и Ичиё ощутила животный ужас, глядя на них. «Сейчас он прикончит меня!» — вертелось в голове, и Хигучи, плача уткнулась в подушку…       К счастью, Гин удалось каким-то неведомым образом справиться с убийцей и вытолкать его из палаты. Хигучи провела несколько минут в томительном ожидании: вдруг монстр убил ее сестру, а сама она настолько слаба, что не может нормально двигаться?! Как быть, если этот кошмарный человек заявится снова?! Но Гин вошла в палату — и с ней не было страшного человека. Девочка попыталась ее успокоить, но Ичиё долго не могла прийти в себя после увиденного. Палата была разворочена — требовалось срочно переместиться в новую.       — Я пойду сообщу начальнику охраны, — пропищала Гин и быстро скрылась.       Так скоро снова оставшись одна, Хигучи против воли принялась вспоминать загадочное нападение. Человек, которого она видела, безусловно, был злым и темным и пришел ее убить. Но что же Ичиё такого сделала? Она всего лишь продавщица в магазине, которая попала в аварию!       Или нет?..       Было во взгляде того человека что-то странное, притягивающее. Словно в той, прошлой жизни, Хигучи с ним уже встречалась. Но такого просто не могло быть — этот ужасный темный силуэт она бы запомнила, несмотря ни на какие аварии… Ичиё думала о призрачном убийце все время пока ее транспортировали в другую палату, всю ночь и все следующее утро. И до смерти надоела Гин своими расспросами.       — Все, отстань! — наконец, возмутилась девочка, поправляя растрепавшуюся прическу. — Я испугалась точно так же, как и ты.       «Неужели? Выглядело так, словно ты его знаешь», — неожиданно пронеслось в голове у Хигучи. Что же такое происходит?

***

      В глубине души Хигучи знала, что ужасный человек придет снова. «Убийцы никогда не отпускают свою добычу». Она была уверенна в этой истине, словно сама не раз произносила ее вслух. Поэтому когда девушку разбудило гнетущее чувство чьего-то чужого присутствия, Ичиё не дернулась и не закричала. Посмотрим, что он сделает.       В этот раз Хигучи удалось лучше его рассмотреть. Это был молодой человек с темными волосами, белеющими на концах, и светлыми глазами. Высокий и худой, одетый в длинный черный плащ — он производил мрачное впечатление. Смотря в его глаза, Ичиё чувствовала себя самым ничтожным существом на свете, лучший удел для которого — вот такая вот кара от руки палача.       — Ты помнишь меня? — резко спросил он.       — Я тебя не знаю, — выпалила Хигучи, чувствуя, как внутри все дрожит от страха. Что же такого она сделала в своей прошлой жизни, что теперь ее так мучают? И вдруг: — Где Гин?       — Ее здесь нет, — отчеканил незнакомец.       «Я в западне!» Незачем ждать, незачем кричать — все равно никто не придет на помощь. Кажется, человек напротив уловил ее страх… Ну уж нет! Не дождется!       — Ты вообще знаешь о том, кто такая Гин? — презрительно бросил молодой человек. Что же он столько болтает, если пришел ее убить?       — Она моя двоюродная сестра…       — Неужели? — спросил он, одним словом разбивая барьер сомнений, которым все это время прикрывалась Хигучи. Незнакомец пришел и разрушил до основания все то, что Ичиё так долго пыталась вспомнить. И теперь говорит ей, что ее жизнь — это приманка и ложь.       — Как ты смеешь мне указывать?! — в отчаянии крикнула Хигучи. — Зачем ты здесь?       Лучше бы Ичиё держала язык за зубами, потому что в следующий момент человек закричал «Расёмон!», и ужасные черные лезвия заметались по палате.       — Уйди, уйди, уйди, уйди, — молила она. Все, что угодно, только бы кошмар закончился.       И ее молитвы были услышаны: незнакомец оставил Хигучи одну. Девушка еще долго не могла прийти в себя после этой встречи. Гин ни на какие вопросы, касающиеся произошедшего, не отвечала.

***

      Шло время. Пейзажи теплой осени за окном сменились угрюмыми, предвосхищающими зиму. Гин уже намного меньше времени проводила с Хигучи, с тех пор, как она впервые встала на ноги. Ходить без костылей пока было сложно, но Ичиё старалась. Чем быстрее она сможет передвигаться самостоятельно, тем быстрее сможет со всем разобраться.       Во-первых, Хигучи была полна решимости отыскать способ вспомнить, кем она была до ранения. Гин, конечно, все ей рассказала, ее слова подтвердил доктор, но смутные сомнения все-таки тревожили девушку. Почему никто из родственников или друзей не приходит навещать ее? Почему в этой больнице все ее как будто знают? Откуда, в конце концов, берутся деньги на лечение?.. Воспоминания о различных бытовых вещах понемногу возвращались, но вот события, люди… Кто она? Человек без семьи, без истории. Никто.       Во-вторых, как бы Ичиё не старалась, она не могла забыть человека, приходившего к ней несколько месяцев назад. Он часто являлся ей во снах все это время, и каждый раз Хигучи чувствовала неведомый трепет. Кто он? Почему он хотел причинить ей вред? Что она могла сделать ему в той своей другой жизни? Порой одержимость Хигучи опасным незнакомцем доходила до безумия. Девушка чувствовала, что не может спать, не может дышать, пока не выяснит, кто этот загадочный убийца и почему ее так тянет к нему.       Гин о своих размышлениях Ичиё ничего не говорила. С тех пор, как девушка начала самостоятельно ходить, а доктора говорить о скорой выписке, двоюродная сестра стала все меньше появляться у Хигучи. «Школа» — смущенно бросала она и, справившись о самочувствии, спешила уйти. Такая перемена в поведении Гин еще больше смущала Ичиё. Почему же кажется, что все вокруг ненастоящее?       Все чаще Хигучи оставалась одна, и одиночество ее подавляло. «Неужели так было и до аварии? — думала Ичиё. — Неужели до меня никому не было дела даже тогда? Не то что сейчас, когда я больная калека». Насчет калеки Хигучи, конечно, преувеличивала. Она вполне могла ходить самостоятельно, а шрам на голове от пули можно было прикрыть волосами…       В одну из таких одиноких ночей, Хигучи приснился сон. Она отдавала себе отчет в том, что это сон, но он был таким реалистичным… Ичиё бежала сквозь темноту, отчаянно желая увидеть хоть один луч света. Девушка задыхалась — ей казалось, что она дышит густым туманом, а не чистым воздухом. Вокруг было влажно, словно недавно прошел дождь. Внезапно, Хигучи увидела вдалеке мутный силуэт. «Не может быть» — подумала она, уже заранее зная, что все поняла правильно. Смертоносные лезвия вылетели ей навстречу.       — Не смей ко мне приближаться! — прошипел знакомый незнакомец.       — Но почему?! — позвала Хигучи, едва успевая уворачиваться от черных лезвий, но все равно царапая о них руки.       — Дура! — взревел человек. — Я убью тебя! Убью!!!       Ичиё почувствовала, как в живот втыкается что-то острое и холодное. «Бежать, бежать!» — пронеслось в голове у Хигучи, и она почувствовала, что захлебываться в крови.       — Я убью тебя! — продолжал повторять незнакомец. — Я вернусь сегодня и завершу то, что начал!       Хигучи резко села на кровати, с трудом приходя в себя после тяжелого пробуждения. Она знала! Этот убийца вернется рано или поздно. Не зря ей приснился сон — нужно бежать, как можно скорее! В палате не было окна, и девушка не знала, сколько времени сейчас. Второпях, абсолютно не соображая, что к чему, Хигучи выскочила в коридор. На ней была больничная одежда, и она не знала, в какую сторону идти. Пришлось довериться интуиции. Пусть Хигучи повезет, и она не встретит никого на своем пути…       Но удача не была благосклонна к ней.       — Девушка? Что вы здесь делаете?       Ичиё резко обернулась. К ней приближались два рослых мужчины, явно вооруженные. Страх заполнил сознание, и Хигучи не смогла произнести ни слова. — Как вы здесь оказались? Как ваше имя?       Хигучи сглотнула. Действовать сейчас или никогда! Повинуясь инстинкту, девушка схватила ближайшего охранника за руку и двинула локтем прямо промеж глаз, вместе с тем делая выпад и ногой ударяя в солнечное сплетение второго охранника. Один мужчина застонал и повалился на пол, а второго пришлось еще раз со всей силы ударить по голове. Ичиё не знала, почему она умеет так хорошо драться, почему эти движения, приносящие боль другим людям, даются ей так легко.       «Это их надолго не задержит! Они поднимут тревогу, и меня убьют!» Почему-то сохранить свою жизнь после всего произошедшего было для Хигучи настолько важно, что она готова была столкнуться с любыми опасностями. Да какое там. Ни к чему она не готова! Слезы подступали к глазам, и Ичиё казалось, что она уже целую вечность бежит по коридору. Но вдруг — вот он, выход! Едва не споткнувшись на лестнице, Хигучи побежала вперед, не жалея сил. Повсюду ей мерещился темный и до боли знакомый силуэт… Нет, она справится!