Встреча с прошлым

      Кронпринц и Мари получили приглашение от хозяйки дома великого князя Михаила — молодой великой княгини Елены Павловны. Фриц с радостью дал свое согласие приехать; он любил неформальные визиты, проводимые в приятном молодом обществе, а Мария же — скрепя сердце, припоминая обиду.       Она пять лет не сталкивалась с дорогим другом Мишелем, и не знала, что несет ей эта встреча?! Князь был так против ее брака с кронпринцем Пруссии!       Королевская пара решила взять с собой дочку, маленькую принцессу Лиз, и наследника престола. Благо, император и императрица не волновались за мальчика. Так Марии было спокойнее, а быстроногий Саша мало куда выезжал из Царского села.       Как только Мари увидела Елену, то почувствовала к ней искреннее расположение — семнадцатилетняя княгиня была ослепительно красива, не лишена такта и ума. Кронпринцессе Прусской даже показалось — неужели, после Шарлотты Прусской, в их семье появляется ум и честь?! Тем более, мать всегда хватила эту невестку.       — Очаровательная пара милых гномиков! — сказала Елена Павловна, заприметив меньшого Александра, и его племянницу. — Это есть маленькая Лиззи? — Елена расцеловала белокурую и голубоглазую девочку в обе ее румяные щеки. — Александр Александрович, я счастлива Вас видеть!       — Машхен, а это моя тетя, которую я обожаю! — мальчик вежливо приложился к ручке Елены. — А где мой Миша, Ленхен? — спросил ребенок, которому было так тяжело устоять на ровном месте.       — Мы и вправду большие друзья, милые мои! — с теплотой отметила великая княгиня Елена, — целуя маленького Сашу в лоб. — А твой молодой дядюшка должен выйти… — и тут на секунду перестала улыбаться.       — Саша, будет тебе… — Мария пригладила волосы брата. — Я не успела приехать на вашу свадьбу, но зато, возможно, увижу свою маленькую кузину зимой! — великая княгиня взяла Елену за руку, подмигивая, и давая почувствовать, что любые формальности им сегодня не к лицу. — Что может быть прелестнее дочерей, дорогая моя?! Мои родители, бедные и замученные нами, могут это подтвердить, как и моя дражайшая бабушка из Павловска, а у меня есть моя дорогая Лиззи! Она чудо, особенно когда не капризничает! — Машхен указала глазами на свою крошечную дочь — Елизавета-Луиза, что и говорить, была ангелом со старинных гравюр.       — А я же хочу сына, чтобы воспитать настоящего солдата! — на пороге появился великий князь Михаил, и строго смотревший на окружающих, и казалось, что даже вид малых детей не сможет его разжалобить. Но его взгляд стал мягче, когда Мария Александровна обратила свое внимание на его одинокую фигуру.       — Миша… — она осеклась, — Здравствуйте, Ваше Высочество! Правда, я рада Вас видеть, простите, что мы наносим свой визит к вам лишь сегодня!       — Дорогая Мари, не стоит… — он дежурно поцеловал ее бледную ручку, и подошел к племяннику Александру. — Кто это у нас, Алекс? Ты привез мне свою племянницу? Это есть Елизавета Прусская? Или все же Русская? — Михаил рассмеялся. Кронпринц Вильгельм подхватил настроение великого князя.       — Мне и самому не понять, но кажется, по-русски мы говорим лучше, — не без иронии отмечал счастливый родитель трехлетней внучки императора и короля, — Правда, Лиз?!       — Папа! — Лиззи попросилась на руки к отцу, но великий князь Михаил, будто опережая гостя, поднял малышку на руки и поцеловал. Куколка залился звенящим смехом, и восторженно захлопал в ладоши. Машхен с умилением смотрела на дочь, находящую у всех неизменное обожание и расположение.       — Как есть — вся в мать! — Мишель передал малышку Лиззи кронпринцу-отцу.       — Сейчас подадут чай! — Елена усадила всех за стол в своем кабинете, и, шурша юбками, спешно удалилась, скрывая безнадежное волнение.       Любопытный цесаревич побежал вслед за ней.       Оказавшись в своей комнате, бывшая принцесса Вюртембергская залилась слезами. Теперь ей было предельно ясно, почему ее муж никого не может любить — не так ли он сказал ей перед самым днем их свадьбы?!       На дорогого Мишеля словно вылили ушат холодной воды, когда он увидел кронпринцессу Прусскую Мари. Вспомнился рассказ императрицы Елизаветы: «как увидел нашу Марию младенцем, так и началась эта дружба…».       Только оглянувшись, Елена увидела, что отвернувшись, около камина стоял маленький наследник, и огромными синими глазами взирал на нее, не понимая, почему такая веселая тетушка в печали оставила гостей одних.       — Саша, вот ты где?! — Елена невольно успокоилась, смотря на существо, которое согревало своим светом почти всех, кто знал этого шестилетнего озорника, — Прости, тетя плачет попусту!       — Я хочу играть с маленькой Лиз, она такая забавная! Даже больше, чем Миша! — мальчик взял тетку за руки, и потянул из комнатки. — Тетушка Елена…       — Нет, просто я часто плачу! Но скоро не буду — потому что у тебя будет кузен или кузина! — Елена вытерла свои слезы, и, взяв племянника за руку, вернулась к гостям.       Негоже показывать, что юная великая княгиня российская может плакать.

***

      Машхен не спеша прогуливалась по одинокому парку, после очередной ссоры с кронпринцем. Снова не смогли договориться об отбытии в Берлин — несхожесть характеров! Мари любила мужа, но, признаться честно, его немецкая чопорность могла довести дочь императора до нервного припадка. Мари специально оделась неброско, чтобы ее никто не смог узнать. Разговаривать с кем-либо ей совершенно не желалось, но… раз судьбе суждено — старым друзьям снова положено встретиться!       Мишель, Мишель…       Вместо приветствия великий князь лишь обнял кронпринцессу, и с некоторой досадой посмотрел в темно-синие потерянные глаза. Все еще глаза ребенка, которого оставили в большой темной комнате, в наказание за украденную из-за стола, лишнюю трюфельную конфетку. Кажется, что в детстве его так наказывали. А вот Машхен же — никогда…       — Дорогая сестра! — Михаил был растерян. — Мышка, ну, шалунишка! — детское прозвище всегда действовало успокаивающе. — Плакала?       — Что ты хочешь узнать, друг мой? — нужно было принять прежний вид — обычно маска всегда спала. Так было при королевском дворе, где Машхен то все очаровывались, то принимали за гордячку. — Я мало тебе писала?       — Мало! — Михаил кивнул. — А письмо ко дню Ангела — так совсем издевательство над родной душой!       — Ненавижу писать письма! Вини в этом моего отца! — оправдалась Мари, поправляя капор, — Поздравляю с Еленой, и с будущим генералом армии! Старайся соответствовать!       — Я только лишь не хочу стараться! — Мишель сел на лавочку, — А теперь скажи…       — Ты чем-то обеспокоен?! — великая княгиня знала, что разговор за ее душу, отданную на заклятье прусским королям, между нею и другом детства, все же состоится. Но не была она жертвой, не была — не в ее характере!       — Ты, правда, счастлива? Вне детской комнаты, — Мишель, как и всегда, почитал себя правым, и Мария прекрасно осознавала, что ни один ответ его не удовлетворит, — с этим простаком?!       — Мы нужны друг другу, как иголка и нитка! — бросила великая княгиня, все еще коря супруга за его вспыльчивость, — и я связала с ним жизнь, потому что это выше любви! Больше… Никто не будет со мной таким невероятным, как он! — Что может быть больше любви?! — надо же, и этот скряга верит в любовь?! Как же он изменился, бедный Мишель… или… совсем не поменялся, такой же резкий правдоруб, не видящий границ своим остротам. — Долг скажешь, шутница? — Не скажу… — Мария присела рядом с ним, выжидая, что же еще скажет «брат Михайло», как называл братца, великий князь Николай. — Я принял решение, сестра! — Михаил смотрел прямо перед собой. — Никому не понравится, но император одобрит!       — Так уверен? — Мари усмехнулась, но совершенно беззлобно.       — Кавказ… — пронесло в воздухе уверенно и броско. — После рождения моего ребенка, будь это то сын, то дочь, я уеду со службой на Кавказ, один! Хотя бы на год…       — На что ты обрекаешь эту милую девочку, которая так любит тебя? Ты грубишь ей, отталкиваешь? А что ждет твоего ребенка? Или тебе напомнить о моем детстве? — великая княгиня покачала головой.       — Твои родители всегда любили тебя, и друг друга! В конечном итоге, у тебя появился младший брат! — маленького Александра Александровича, красивого и смышленого малыша шести лет, все любили и баловали. Еще бы не лелеять такого долгожданного сорванца!       — Не волнуйся, если бы не мой брат — родители бы нашли ключ к пониманию! — безапелляционно заявила Мария, накручивая на указательный палец темно-рыжий, упрямый локон, выбившийся из аккуратного плетения на голове, — мое детство пытались отравить, да не вышло! Девочка так скоро выросла, и рано показала свои когти!       — Вспомнила, когда пяти лет от роду, ты сказала Константину — «несносный болван»? Признаюсь, матушка так смеялась над твоей выходкой! — заметил Мишель, придавая детскому, почти забытому воспоминанию, — при вашем-то взаимонепонимании!       — Подслушала разговор тети Амалии с маман! — принцесса Амалия Баденская была остра на язык, и не умела молчать. Наверное, иногда в Машхен просыпается ее любимая тетка — совсем другое лицо, прижившееся в России, пусть, и не нашедшее здесь собственного счастья, — а уж, моя любимая тетушка умела выражаться весьма и весьма кратко и ясно…       — Теперь я все понял о тебе! — Михаил отстранился, но потом взял ее за плечи. — Ты приехала домой, чтобы никогда не уезжать!       — Нет, нет! — Мари горячо перебила его. — Только до следующего теплого сезона — мне так нужно, во всем виноваты мои легкие!       — Ты управляешь бедным Фридрихом Вильгельмом как игрушкой!       — Возможно, что так кажется только тебе! — Мария взяла его за руку. — Друг мой… Мой единственный верный друг! Нацепите на свое рыжее и вечно недовольное лицо улыбку! Она идет Вам более, чем оскал!       — Черта с два! — Михаил посмотрел на сероватое небо, отводя взгляд от великой княгини. — Когда я узнал, что ты не успеешь приехать к моей свадьбе — я был рад! Не видела бы моей публичной кары!       — Слишком хороша принцесса Вюртембергская, чтобы быть карой! Задумайся, и цени то, что имеешь, брат! — строгим голосом, не терпящим возражений, заявила Мария. — Послушай хотя бы меня, если разучился слушать даже моего отца и себя!       — Чушь! Полная чушь! — Михаил развел руками. — Видит Бог, эта робкая птичка совсем не такова… Она как ребенок, Елена! И также играет с моим сердцем!       — Береги ее, пожалуйста! — Машхен встала со скамьи. — Люби ее, сделай счастливой! И тогда ты поймешь, что ошибался, говоря о том, что семья для тебя — извечная обуза!       — Но будешь ли ты счастлива со своим немцем? — и почему все всегда думают, что Машхен несчастлива или грустна?!       — Буду, Мишель! — слушая голос императорской дочери, сомневаться не приходилось — будет… обязательно, будет, и сделает счастливыми других. — И пускай, пусть этот — пусть долга и не усыпан розами…       — Я это знал…       Михаил еще раз остановил свой взор на Марии, давая понять, что он, как и прежде, не согласен с ее непокорным мнением, и спешным шагом удалился прочь, не прощаясь, и не обнимая родственницу на прощание. Великая княгиня направилась в другую сторону. Ее ждали муж и дочь, оставленные во дворце.       Не о такой встрече с другом детства она мечтала, но все же… больше не обижалась.