Притворись моей женой

За всей этой дневной беготней и постоянными поездками в злосчастный подмосковный Добинск, Константин Львович совсем забыл про причину своей бессонницы. Но, как только он переступил порог родной конторы, чтобы наконец допросить этого неуловимого дяденьку, который покалечил больше половины города, и написать отчеты по закрытому делу, сразу же вспомнил про завтрашних гостей в лице горячо любимых родителей, желающих познакомиться с будущей женой майора, и глухо застонал. Так, как стонут обреченные на вечные муки. Пытаясь собраться, провел рукой ото лба до подбородка, как бы избавляясь от дурацких мыслей. Соколова, шедшая чуть впереди, удивленно обернулась, услышав звуки, издаваемые майором, и поспешила отвернуться обратно. Она ведь понимала, чем вызвано такое поведение Лисицына. А, смотря, как он ищет выход из положения, она могла не совладать с собой и предложить мужчине идею, которая преследовала девушку уже с полдня точно. Юлия поспешила в переговорную.

***

Константин устало откинулся на спинку кресла и обворожительно улыбнулся Юле, которая протягивала ему чашку с свежезаваренным кофе. И хоть еду и напитки из буфета выносить категорически запрещалось, майоры на время забыли про этот запрет. Первый час ночи... В офисе все равно никого нет, да и за исполнением этого правила следит лишь Рогозина, которая сейчас была точно не в офисе. Хотя... с нее станется. - Спасибо, - вдохнул чудесный аромат и сделал небольшой глоток. Поморщился - горячий. Девушка уселась рядом, потягивая свой кофе и потупив взгляд - задумалась о чем-то своем. Костя чуть повернул голову вбок и замер, рассматривая такую любимую и родную Соколову. Перед ее уходом тогда, пять лет назад, он знал, пожалуй, каждую ее черту, каждый ее изгиб. А сейчас будто узнавал заново. Она все такая же и ничего не изменилось. Хотя нет. Изменилось. Лисицын наконец понял, что не может без нее. И если раньше ее присутствие воспринималось как должное, то теперь как чудо, не иначе. Он сомневался, что вернулась она только лишь по просьбе Рогозиной. Скорее наоборот, Рогозина выполняла ее просьбу. А это значит?.. Это может значить что угодно, но майор надеялся на то, что она скучала. Скучала по всем и больше всех - по нему. Неожиданно в голову пришла абсолютно неожиданная идея, достойная лишь психически нездорового человека. Раздумывать не было времени - еще чуть-чуть и былая уверенность пропала бы. Мужчина неожиданно начал, разрывая пелену тишины: - Слушай, Юль... - неуверенно, как школьник с девочкой, которая нравится. - Могу я тебя попросить? Девушка подняла на него глаза и уверенно кивнула: - Чем смогу. - В общем, не знаю, как сказать... Это конечно будет странно, но ты бы... - Кость, конкретнее! - уставшая от его запинок Соколова резко и немного грубо одернула его. - Притворись моей женой, пожалуйста, - на одном дыхании выпалил майор и уставился на девушку. Для Юли, решившей в этот момент отпить кофе, это было не самым лучшим решением. Она поперхнулась и, изогнув бровь, недоуменно уставилась на напарника. - Что? - Ну просто понимаешь, мы.. ты... я... - он замялся, не зная, как объяснить свою "гениальную" идею. Майор Соколова, слушавшая нелепое лепетание взрослого мужчины, все еще продолжала пораженно на него смотреть. Это мысль сопровождала ее сегодня целый день, с тех пор, как они заявились к одному из свидетелей и узнали, что живет он со своей лучшей подругой, скрывая от родителей свои отношения. Вернее, их отсутствие. И до настоящего времени Юля отмахивалась от этой идеи. Она не могла. Если бы это был, например, Майский (Майский жениться? Смеетесь что ли?) или Котов или еще кто, то тогда она наверное согласилась бы. А здесь Лисицын и... У них и так довольно таки странные отношения: не дружеские, но и не любовные. Хотя, может это она так думает, а он обратился к ней за помощью как к другу? Хотелось оставить все как прежде, но и рвануть навстречу неизвестности. Юлия резко осознала, что молчит уже довольно долго, а Константин все так же продолжает смотреть ее, выжидающе и... моляще? Нет, ей не показалось: в его глазах сейчас все, что нельзя выразить словами. И почему-то девушка заметила среди всего этого разнообразия нотку обреченности. Хах, ну да, он ведь заранее уверен, что она покрутит у виска и пошлет его на все четыре стороны. Эх, знал бы он, как жалостливо выглядит сейчас. Скрепя сердцем, Юля неуверенно кивнула: - Хорошо, - кивнула и слабо улыбнулась, понимая, что сейчас нырнула в бездну неизвестности. А она совсем не пловец. Константин Львович, казалось, сразу не поверил. Глаза расширились, понимая, что Юля согласилась. Чувства переполняли его, и ему хотелось закружить ее по переговорной, прямо здесь и сейчас, но сдержался. Лишь тихо-тихо, еле слышным шепотом проговорил: - Юля... Спасибо. - глаза, полные благодарности, были своеобразной наградой для нее. А он, взяв все-таки себя в руки, более уверенно повторил: - Спасибо. Молчание стало давить, поэтому Костя заговорил первым: - Тогда нам нужно... - его остановила ее ладошка, которая легла поверх его руки. - Все завтра, Кость, все завтра, - она искренне улыбнулась ему, так, как улыбалась лишь в исключительных случаях: тепло и мягко. - Поехали лучше домой. Она поднялась, взяла сумку и надела пальто, на пороге обернувшись: - Ты ведь не отпустишь свою невесту домой одну в час ночи? - с легкой иронией, как всегда. Костя выскочил следом за ней, схватив куртку. Догнав ее почти у самой машины, он приобнял ее за талию и полушепотом проговорил над самым ухом, обжигая нежную кожу горячим дыханием: - Я тебя теперь вообще никуда не отпущу. Попытался поцеловать, но девушка, легко вывернувшись из его объятий, подошла к передней пассажирской двери и крикнула: - Поехали уже, товарищ майор! И уселась в автомобиль. Лисицын усмехнулся. Бестия! Любимая рыжая бестия! Эта игра им определенно начинала нравиться