Упавшая Звезда

      

Denn wer nicht kämpft, hat schon verloren Nur wer fällt, steht wieder auf C'est la vie (Wo-oh-oh) So nimmt das Leben seinen Lauf Darum haben wir geschworen Unser Feuer brennt nie aus C'est la vie (Wo-oh-oh) Gib niemals auf Gib niemals auf        dArtagnan — "C'est la vie"

             — Мне надо выйти, — разглядывая полотняный потолок шатра, безмятежно протянула Цири.              — Нет.              — Я хочу в туалет, — с нажимом повторила девушка.              — Заткнись, — охранник, сложив волосатые руки на груди, исподлобья уставился на неё.              — Не слишком-то вежливо, знаешь ли, — мерзенько улыбнулась она ему.              — Заткнитесь, пожалуйста, благородная госпожа, — подавив тяжкий вздох, раздражённо бросил мужчина с диким нильфгаардским акцентом.              — Звучит по-идиотски, не находишь? — ещё более пакостно ухмыльнулась Цири.              — Великое Солнце, за что мне это?!              — Вот и я о том же! — притворно-заговорщически зашептала девушка. — Давай ты меня тихо отпустишь, и...              — От, murt chladhach! Не выводи меня, девка!              — Госпожа. Надо было — «госпожа».              Сплюнув на землю, её надзиратель отвернулся, глухо и витиевато матерясь сквозь зубы. Цири самодовольно хмыкнула, но доставать мужчину перестала, вместо этого откинувшись на раскладную койку и сонно зевнув. Осеннее солнце на юге заходит рано и на улице, как и в шатре давно уже было темно. Лишь пара тусклых светильников — на столе да под потолком разгоняли ночной мрак.              Схватили их с Владом внезапно. В тот самый момент, когда и он, и она расслабились и меньше всего ожидали подобного. Обидно, глупо и до зубовного скрежета, до слёз горько. Среди напавших был чародей и это предрешило исход — даже её спутник со всей своей чудесной техникой не смог противостоять умелой магии. Что уж говорить о ней? Да, Цири кое-что смыслила в чарах, но... Именно, что «кое-что».              Когда девушка очнулась от наведённого колдовства, вокруг не оказалось ни улочек Тихай Пйесмы, ни селян, ни её Влада... Лишь ткань этого самого шатра над головой, сквозь которую пробивалось утреннее солнце да звуки пробуждающегося лагеря. Сперва, на какой-то краткий миг, Цири даже почудилось, будто ей всё приснилось, ведь её никто не связывал и не заковывал в кандалы, однако этим наивным мечтам не суждено было сбыться — это был именно плен, пусть и не такой ужасный, какой она могла бы ожидать. Впрочем, тогда её больше заботила судьба её спутника, которого девушка не обнаружила поблизости. Первым порывом, пришедшим не от разума, а от бешено стучащего в страхе сердца было — бежать, бежать без оглядки на поиски Влада. К счастью, Цири смогла совладать с собой и удержаться от недальновидных поступков. Трезвость мысли и холодный разум могли стать залогом успеха, а вовсе не раздиравшие её на части тревожные чувства. Как показало время — это было единственно верным решением. Сбежать из-под стражи из лагеря, полного наёмников, ей бы никто не дал, зато пленители совершенно точно насторожились бы и усилили надзор.              Почти сразу после пробуждения, словно только этого и ожидая, к ней зашла пара крепких, хмурых мужчин и вывела на улицу привести себя в порядок. Держались они настороженно, были удивительно немногословны и вдобавок почти не говорили на всеобщем. Впрочем, девушка оказалась рада и тому, что никто не собирался вязать ей руки, приставать или творить ещё чего похуже. Лагерь оказался совсем небольшим — на две-три дюжины человек, однако и такое число произвело на неё удручающее впечатление. Как и дисциплина, царившая вокруг. Все были при деле: караульные несли дозор, никто не прохлаждался, не пьянствовал, люди сворачивали шатры, седлали лошадей, грузили повозки — все готовились к дневному переходу.              Вскоре после простого, но сытного завтрака из каши с какими-то орехами, девушку навестили кондотьер отряда со своим нанимателем. И белых пятен в случившемся в той деревушке стало намного меньше. Наёмный отряд назывался «A'ghrian Uabhases» — «Солнечные Кавалеры» на всеобщем. Это оказались именно наёмники, пусть и на службе Нильфгаарда, а командовал ими капитан Этьен де Серволь — высокий мужчина лет сорока с ранней сединой в пышных смоляных волосах и щегольскими усиками. Был он предельно почтителен, в чём-то галантен и даже извинился за вынужденное ограничение её свободы. Готовую к насмешливым издёвкам, грубости и презрению девушку это немного выбило из колеи — с простой девкой так не обращаются. Объяснение, однако, нашлось быстро — спутник кондотьера и наниматель всего отряда был нильфгаардским эмиссаром по имени Диаглан аэп Тарханн и у него, как позже поняла Цири, имелись вполне ясные инструкции на её счёт. Вероятно, этот нильф даже знал, кто она на самом деле.              Смерив её цепким, неприятным взглядом бледных, рыбьих глаз, нильфгаардец лишь безукоризненно вежливо потребовал оставаться благоразумной и не предпринимать глупых попыток побега до прибытия в Назаир. Взамен он пообещал полную неприкосновенность и обращение, подобающее её высокому статусу. Стиснув зубы, Цири только молча кивнула, мысленно пообещав сбежать исключительно умно. Возможно, она была недостаточно искренна в тот момент, потому что на гладко, до синевы выбритом лице аэп Тарханна мелькнуло недоверие, и мужчина велел де Серволю приставлять к ней надзирателей и днём, и ночью. Разумеется, девушке это пришлось совсем не по душе, но что она могла? К тому же, после такого приказа вопрос о том, знает ли эмиссар кто она, отпал сам собой.              Впрочем, Цири не намеревалась только лишь кивать, подобно послушной овечке, и постаралась в первую очередь прояснить судьбу своего спутника. И какой же выдержки стоило ей, холодея от страха, не кинуться с яростным воплем на этих двоих... Владом заинтересовался чародей из Крижтсова, тот самый, стараниями которого их так ловко схватили. Эмиссар не имел никаких приказов насчёт парня, как и желания возиться с таким пленником, а потому легко отдал его в лапы местного магика. Этот Эленгэм должен был передать Влада для изучения в Магистериум, и девушка с ужасом представляла, что чародеи Чёрных могли сотворить с самым дорогим для неё человеком. И снова это проклятое бессилие. Бессилие, от которого хотелось дико взвыть и разреветься, как мелкая девчонка, но... Даже этого она не могла себе позволить. Не сейчас и точно не перед нильфами. Они не дождутся её слёз, а Цири мысленно поклялась, что найдёт способ сбежать и отыскать своего спутника. Чего бы ей это ни стоило!              От воспоминаний о случившемся её отвлёк шум и чьи-то приглушённые голоса перед входом. Полы шатра раздвинулись и внутрь, пригибаясь, зашёл один из наёмников. Судя по надетой кольчуге и подшлемнику — только из караула.              — Капитан де Серволь и господин аэп Тарханн просят явиться к ним, — коротко кивнул мужчина, на мгновение замявшись, пока, ослеплённый тусклым светом лампы, искал её, — госпожа.              — Передай своему капитану, что у меня болит голова, — девушка даже не пошевелилась, предпочтя повыше натянуть шерстяное одеяло.              — Капитан не привык... Гхм, — наёмник кашлянул, явно проглотив готовые сорваться с языка ругательства — кондотьер неплохо настращал своих людей, — наш капитан и господин эмиссар не примут отказа.              — Будь красноречив и скажи им, что у меня «этот день», — соврала Цири, состроив отвратительную гримасу.              — Какой день?! — не понял нильф.              — Женский. И очень неприятный, — словно сетуя на чужую тупость, обречённо вздохнула она. — Ну, ты должен знать, если, конечно, не предпочитаешь овец женщинам.              — Эээ... — наёмник побелел от злости, но смолчал.              — Что, мыслей много — не помещаются в слова? — девушка не сдержала довольной ухмылки.              Прорычав нечто невнятное на нильфгаардском, мужчина вымелся из шатра, едва не задев лампу. Охранник, стоически сохранявший каменную рожу всё это время, сдавленно хрюкнул, закусив кулак, силясь не заржать в голос. Вот она — наёмничья солидарность во всей красе.              — А ты, смотрю, совсем не боишься, Тирско?              — Бояться? Кого? Тебя, что ли? — удивлённо хмыкнул охранник.              — Меня — сегодня же канун Саовины — ночи страха, ужаса и упырей. Вдруг, сойду с ума, встану среди ночи и как воткну тебе ложку в глаз! И убью насмерть, — Цири сощурилась как можно кровожадней.              — Да... Пожалуй, это будет самая нелепая смерть в истории нашего отряда, — согласно покивал нильф. — Нелепей только случай был лет десять назад: один долбошлёп на спор спьяну решил подложку своего сапога сожрать. Подавился, захлебнулся блевотиной да издох.              — Какая поучительная история.              — Ну а ты, девочка, как маленький волчонок — рычишь громко, много, а прыгнуть ссышься.              — Будь у меня оружие — не сомневайся — прыгнула бы, — нехорошо прищурилась она.              — Но его нет, девочка.              — Не называй меня так!              Мужчина только усмехнулся в усы и потянулся к кружке с порядком остывшим травяным взваром. Что ж, этот раунд старый наёмник оставил за собой. Тяжко вздохнув, Цири скинула одеяло и принялась натягивать высокие ботинки, привычно пристёгивая к ним магнитные застёжки комбинезона. Да, Чёрные, пока она была без сознания, отобрали и сняли с её тела всё оружие и то, что на оружие могло походить, однако снимать комбинезон из лёгкой и совсем непрочной на вид ткани явно посчитали излишним. Чему девушка была только рада, ведь он не уступал в прочности добротной кольчуге. Увы, пленители не были дураками и ничего для себя опасного ей не оставили, даже маску отобрали. Пытаться бежать, оставив свои вещи и вещи Влада, которые могли оказаться у них, этим нильфовским прихвостням было слишком глупо и опрометчиво.              — Далеко собралась? — усмехнулся её невольный охранник — уже немолодой усатый мужчина — один из немногих, кто с завидным спокойствием переносил все её выходки и издёвки. Вероятно, поэтому его к ней и приставили.              — В Новиград, само собой.              — Это город на Севере? — наёмник цыкнул зубом. — Далековато.              — А как быть? Вашим-то южным гостеприимством я сыта по горло, — пожала плечами Цири, распрямляясь и застёгивая ворот комбинезона.              — Уж тебе-то грех жаловаться, — уязвлённо фыркнул мужчина, — носятся с тобой, как с королевской крови особой.              — Ну, ты недалёк от истины. Мы — королевские особы — существа крайне требовательные, ранимые и капризные...              — Да, я заметил, — гоготнул Тирско, достав из котомки на поясе небольшую глиняную трубку и расшитый бисером мешочек. — Так, куда наряжаешься, госпожа-особа? Ссать не поведу — только недавно водил.              — К твоему капитану и эмиссару этому, куда ж ещё? Эти так просто не отстанут. И Пророком Лебедой тебя заклинаю — дыми снаружи! Тут же потом хоть топор вешай!              Цири оказалась права в своих подозрениях — не успела она подняться с раскладной койки, как в шатёр вновь заглянули, и в этот раз это был не простой наёмник, а сам кондотьер отряда — Капитан де Серволь.              — Госпожа Цирилла, — вежливо, с лёгкой улыбкой кивнул мужчина, сняв с головы щегольской фиолетовый берет с пером и крупной брошью, — вынужден извиниться, что беспокою вас перед сном, но мы с господином аэп Тарханном хотели бы...              — А, это опять вы. Где цветы? Где сладости? — глумясь внутри, девушка презрительно скривила губки. — Вы, конечно, галантны, чего с трудом ожидаешь от человека вашего рода занятий, но одну галантность к телу не пришьёшь, как говорил один мой знакомый. Зато сладости и назаирские розы были бы как нельзя кстати.              — Боюсь, достать всё вами желаемое в наших условиях несколько затруднительно, — выдержка у кондотьера была намного лучше, чем у его людей — он даже бровью не повёл, — к сожалению, вам придётся потерпеть хотя бы до Глен-Муэра.              — Я думала, вы тащите меня в Назаир.              — Глен-Муэр в устье Сильты — ближайший к нам город, — терпеливо пояснил де Серволь, — вижу вы уже одеты — идёмте, — мужчина посторонился, распахивая перед ней полу шатра и как бы показывая, что иного ответа, кроме согласия не предполагается.              — Тирско, веди себя хорошо и не дыми. И не сори. Скоро буду, — состроив скучающую мордашку, девушка с напускным безразличием шагнула в вечернюю тьму, обернувшись напоследок к своему охраннику. Тот только хмыкнул в ответ, занятый набивкой трубки.              — Не слишком разумно с вашей стороны, юная госпожа, — негромко проговорил кондотьер, пока они, не торопясь, шли к его шатру в центре лагеря, освещённому не в пример лучше. — Случись что, и мои люди будут вас защищать.              — Случись что, и защищаться им придётся от меня, — неприятно осклабилась Цири, мысленно морщась: увы, несмотря на все надежды на удачный шанс для побега, пока ей только и оставалось, что строить планы да доставать своих пленителей. Пожалуй, будь дисциплина в отряде похуже, и она бы никогда не решилась на подобное, но девушка знала про распоряжения де Серволя и аэп Тарханна на свой счёт. И прекрасно наблюдала их результаты все последние дни. Несмотря на всё её острословие, наёмники только морщились и скрежетали зубами, не смея тронуть Цири и пальцем. Возможно, стоило затаиться и сидеть тише воды ниже травы, но, во-первых, ей было немножечко скучно...              — Вы самонадеянны. Я слышал о ваших делах в Мравьей Увале и Тихай Пйесме и знаю, что меч вы носили не для красоты, — в сумраке было плохо видно лицо мужчины, но девушка была почему-то уверена, что он не улыбается. — Однако вашего чудовищного спутника рядом нет — вы здесь одна и девушка, а я знал многих сильных и умелых мужчин, которых сгубила их самонадеянность.              — Ещё посмотрим, — буркнула девушка. Вторую причину капитан, подтверждая её собственные выводы, только что озвучил. Нильфы прекрасно знали, что Цири не какая-то нежная придворная барышня, неспособная даже сходить посрать без кучи служанок, фрейлин и менестрелей. Попытайся она затаиться, притворившись испуганной пленницей, и Чёрные вмиг насторожатся. А ей этого совсем не надо. Да, наёмники могли сколько угодно называть её «маленьким волчонком», но, к сожалению, это не мешало им понимать, что получи она в руки оружие и многим не поздоровится. И это они ещё не знали о магии и возможностях оружия со звёзд! «Как маленький волчонок», да? Что ж, она им покажет «волчонка», пусть только выпадет шанс! А шанс выпадет, девушка почему-то была в этом твёрдо уверена.              — Рад, что вы почтили нас своим визитом, госпожа, — без всякой видимой издёвки произнёс уже поджидавший их эмиссар, стоило только зайти в шатёр кондотьера. Внутри было не в пример светлее и просторнее, чем в её временном обиталище. В углу за ширмой пряталась койка, чуть в стороне стоял массивный, обитый железом сундук, сейчас распахнутый, подле него стойка с доспехом, а в центре расположился раскладной стол и несколько стульев подле него. Но не это захватило всё её внимание, совсем не это... на столе, аккуратно разложенные, лежали их с Владом вещи! Его автомат и гранатомёт, батареи и невскрытые коробки с пулями и гранатами к ним, аптечка, её собственные пистолет и маска... да много чего!              — Не скажу, что у меня был особый выбор, — протянула девушка, продолжая гипнотизировать взглядом свои вещи.              — Вижу, вы признали эти вещи, — долив себе в кубок алого вина из серебряной фляги, проигнорировал её недовольство мужчина, — быть может вы даже знаете, как ими пользоваться? Не удовлетворите наше с господином Капитаном любопытство?              — Говорят, любопытство — исключительно женский порок. Неужто врут?              — Врут, врут безбожно! — небрежно махнул рукой аэп Тарханн. Обыкновенно мрачный и скупой на эмоции, сейчас, после выпитого он был настроен необычайно добродушно. — Любопытство есть порок, присущий всем людям, и не только людям. Даже Aen’Seidhe не лишены его, пусть они никогда и не признаются в этом.              — Чудненько, — Цири выдавила кислую улыбку, — если скажу — это простые безделушки, вы поверите?              — Боюсь, нет, — покачал головой эмиссар, пока де Серволь обходил стол и наливал выпить и себе, — это оружие — мы знаем. Очень необычное, вероятно, зачарованное или и вовсе магическое! Ваш спутник, по рассказам, прекрасно умел обращаться с ним. Даже жаль, что пришлось передать его Магистериуму.              — Я — не мой спутник! — резче, чем следовало бы, отрезала девушка. И это заметили. По крайней мере аэп Тарханн.              — Однако, вы тоже пользовались... Вот этим, — кондотьер, подойдя ближе, лениво ткнул в её пистолет. В свете масляных ламп блеснули кровавым багрянцем драгоценные камни на перстнях, щедро унизывающих его пальцы, — мои люди допросили пейзан из той деревушки.              — Пусть так, — упрямо набычившись, склонила голову Цири, — но я так и не поняла, зачем мне это. Хотя, могу предположить зачем это вам, эмиссар Диаглан аэп Тарханн. Хотите выслужиться? Не только меня приволокли, но и секреты оружия вызнали?              — Не без этого, — на миг недовольно поджал губы нильфгаардец, маскируя это глотком вина. — Глупо отрицать очевидное, госпожа. Император всегда щедр к верным и умным людям, безукоризненно исполняющим его приказы. А ещё Его Величество ценит разумную инициативу в своих подданных.              — Рада за вас, — холодно бросила девушка, в последний момент сдержав пассаж про «верных пёсиков и их хозяина». Едва ли бы они приняли это за оскорбление. — И по-прежнему гадаю — с чего бы мне вам что-то рассказывать.              — Могу рассказать вам сказку, хотите? — эмиссар по-хозяйски развалился на стульчике, закинув ногу на ногу. — Верные слуги Императора, да длится его правление долгие годы, нашли и спасли юную девушку благородных кровей. Девушка вела себя вызывающе-дерзко, совсем не как подобает благородной особе из древнего рода, но слуги Императора всё равно защищали и оберегали её, не щадя живота своего. В один день девушка передумала и помогла своим защитникам в их незначительной и совершенно необременительной просьбе. Они оценили сей великодушный жест и после прибытия к Императору помогли юной особе прояснить судьбу одного рыцаря из дальних земель. А в конце все жили долго и счастливо. Что скажите?              — Скажу — дерьмо твоя сказка, — презрительно скривилась Цири, — сказочник из тебя дерьмовый, и как спасители вы тоже немножечко дерьмо.              — Deagh ghrian, совсем никакого воспитания!              Девушка уже настроилась выслушать краткую лекцию о том, как положено и как совсем ни капельки не положено вести себя очень-сильно благородным особам, однако судьба распорядилась иначе. Из-за плотно прикрытого полога раздался голос кого-то из наёмников, доложившего, что в лагерь прибыли какие-то гости со срочным приказом от императора. Более того, одного из ночных визитёров уже привели к шатру кондотьера, и он хриплым басом потребовал немедленной встречи с командиром отряда и эмиссаром. Если де Серволь и удивился подобному, то виду не подал, лишь задержав задумчивый взгляд на Цири, словно размышляя о чём-то. Зато Диаглан не мешкал и буквально в два приёма убрал их с Владом вещи, разложенные на столе, в ранее примеченный девушкой сундук, который тут же закрыл на большой навесной замок.              — Побудьте там, госпожа, — не терпящим возражений тоном, негромко проговорил эмиссар, указывая на угол с койкой, скрытой от взглядов глухой ширмой. — Постарайтесь не шуметь.              — Разумно ли это? — недоумённо вздёрнул бровь кондотьер.              — Ни к чему этому визитёру видеть её. А приказ... Едва ли она прочитает приказ оттуда, — нервно отмахнулся главный нильф. — Grian mòr, у меня дурные предчувствия.              — Не к добру, — нахмурился де Серволь, потирая шею, — daingead, ещё и шею колет. Продуло, что ли?              Цири не стала в этот раз проявлять норов, послушно присев в уголочке за ширмой и всем своим существом обратившись в слух. Теперь она знала, где лежат её вещи — если получится их вернуть, шансы на успешный побег сильно возрастут. А там, может удастся получше разузнать куда увезли Влада. Снаружи зашуршал полог, раздались чьи-то короткие команды на нильфгаардском и под едва слышный перезвон кольчуги внутрь, тяжело шагая, вошёл неизвестный визитёр. Не один, судя по звукам, а под присмотром пары наёмников из «Кавалеров».              — Господа, — сухой, скрипучий голос с какими-то мертвенными, неживыми нотками явно принадлежал незнакомцу. Говорил он, что удивительно, на Всеобщем, — у меня послание от вашего нанимателя и... Начальства. Господин виконт велел передать это.              — Вы не похожи на гонца, — коротко бросил аэп Тарханн, что-то разворачивая, — как ваше имя, я не расслышал?              — Я — не гонец. И я не называл своего имени. Лео Бонарт. Возможно, вы обо мне слышали.              — Слышали, не надейся, — буквально выплюнул де Серволь с отвращением, — охотник за головами и наёмный убийца.              — Вести о моих делах часто опережают меня.              — Я бы не стал этим гордиться.              — Не гордись — мне плевать, — равнодушно произнёс этот Бонарт, хоть в его словах и крылась издевка. — Кондотьер.              — Быть может, я продаю свой меч за деньги, но у меня есть честь! — процедил сквозь зубы капитан наёмников.              — Да хоть девственное гузно. Я же сказал — мне плевать.              — Следи за языком, убийца. Или я прикажу его отрезать! — злой голос де Серволя стал ещё более угрожающим. — Ты хамишь баронету!              — Довольно! — раздражённо прихлопнул по столу эмиссар. — Ты, Бонарт, знаешь, что в этом послании?              — Да. Виконт Эидден поставил меня в известность.              — Вот как... — словно в сомненьях протянул аэп Тарханн. — Сколько у тебя людей? Их хватит для охраны?              — Я и ещё семеро верховых. Этого достаточно для охраны одной девчонки, и нас не будет сковывать обоз. Господин виконт велел передать, что терпению Императора подходит конец.              — Ну что ж, если таков приказ де Ридо — не смею его ослушаться, — раздосадовано вздохнул нильф, нервно барабаня пальцами по столу. — Можете встать на краю лагеря, господин де Серволь определит вам место. А завтра с утра...              — Мы отправимся сегодня — сейчас же, — жёстко отрезал Бонарт, — любая задержка невозможна. Господин виконт это ясно дал понять.              — Ваши кони устали, а луна скрылась за тучами — в темноте вы посворачиваете себе все шеи, убийца, — ядовито заметил кондотьер, — о вас горевать никто не станет, но если пострадает девушка...              — В приказе сказано: «немедленно». Немедленно — значит в любое время дня и ночи. Вы должны...              — Я умею читать, Бонарт, и не тебе говорить, что я должен, — с явственно ощутимым холодком в голосе, перебил его эмиссар. — Жди со своими людьми. Я решу, когда вам выдвигаться. Отведите его к своим, — велел он наёмникам. От выхода вновь донеслась негромкая возня, а после воцарилась гнетущая тишина — эмиссар и кондотьер явно ждали, пока странный гость отойдёт подальше. Цири происходящее нравилось всё меньше и меньше... С другой стороны, если воцарится неразбериха, она наконец-то может попробовать сбежать. Да и восемь человек — не три дюжины.              — Де Ридо действительно приказал этому ублюдку забрать девушку? — первым не выдержал де Серволь. Девушка осторожно выглянула в небольшую щёлочку в ширме, незамеченную ранее.              — Так здесь написано, — аэп Тарханн раздражённо отшвырнул от себя листок дорогого пергамента. Его тут же подхватил капитан, углубившись в чтение, — Печати и подпись — подлинные, однако это не значит, что это написал Ваттье.              — Как так? — на мгновение оторвался от письма мужчина. — Если подлинные...              — Подлинные! Но печать не та. Это печать виконта Эиддена!              — И что? Ваттье и есть виконт Эидден, — кондотьер продолжал недоумевать, как и сама Цири. Имя Ваттье де Ридо она где-то слышала, но кто это и какое он занимает положение сказать не могла. С одной стороны, титул виконта лишь ненамного ниже графского, а с другой — графов в Нильфгаарде больше, чем всех знатных родов было в Цинтре.              — Да, но он не стал бы заверять такой приказ виконтской печатью, — эмиссар со стуком поставил перед собой опустевший кубок и плеснул ещё вина. Не слишком удачно — кроваво-алые капли расплескались по столу и металлу кубка. Мужчина не обратил на это никакого внимания. — Он отдаёт его не как виконт, а как глава военной разведки, понимаешь? И печать здесь должна быть его личная, как начальника военной разведки.              — Bloede mòre, то есть этот старый leaky gobhar Бонарт привёз подделку? — де Серволь сжал пальцы на рукояти своей дорогой рапиры. Вся показная куртуазность и благородство спали с него, подобно пожухлой листве. — Mall`achd an! Надо было хватать его сразу! Оружие он оставил караулу — парни скрутили бы его по моему щелчку.              — Их может быть больше восьми, — опрокинув в себя кубок, совсем не чувствуя ни вкуса, ни крепости вина, ответил эмиссар, — а у тебя на ногах в отряде сколько сейчас? Дюжины полторы? А в броне и при оружии? Только караульные и дозорные.              — Cuach op arse, ghoul y badraigh mal an cuach!              — Совершенно верно. Поэтому сейчас тихо подымаешь всех, быстро крутите этого наглого tollasil и как следует расспрашиваем.              — Сделаем, это мы с радостью, — довольно осклабился капитан, накручивая усы, — это мы умеем. Говнюк ещё мамочку свою звать будет. Отправлю ещё парней дозоры проверить. Лишним не будет.              — Не будет, — повторил аэп Тарханн, провожая взглядом выходящего кондотьера.              Мужчина откинул полог в сторону, запуская внутрь сырую ночную прохладу, пара караульных вытянулась, приветствуя своего командира. Что-то резко свистнуло, де Серволь захрипел, вскинул руки и, завалившись на спину, упал обратно внутрь шатра. Из его горла торчала стрела с полосатым эльфийским оперением. Капитан наёмников ещё был жив, судорожно суча ногами по земле и прижимая к шее руки в безуспешной попытке зажать смертельную рану. Алая, словно вино, кровь толчками вырывалась меж пальцев, расплываясь тёмной лужей под ним — ему осталось не долго.              Эмиссар, выпучив глаза, выронил из рук кубок, на миг потеряв самообладание. Но его не потеряли караульные. Один склонился над своим командиром, затаскивая его внутрь шатра, а второй заорал тревогу. Новая стрела с пёстрым оперением бессильно чиркнула по его стальному шлему, тем не менее, заставив наёмника пошатнуться. Он не стал испытывать удачу, стоя на одном месте, и побежал промеж шатров и палаток, продолжая голосить. Большего девушка не увидела — налетевший порыв ветра задёрнул полог, оставив только шум спешно просыпающегося лагеря.              Цири не рискнула покидать укрытия за ширмой, надеясь, что про неё в суматохе просто забудут. Увы, не с её «удачей» надеяться на такое.              — Он не жилец, оставь его, — приказал Диаглан наёмнику, который, сломав оперение стрелы, пытался вытащить её из своего капитана, — стрела пробила артерию — он захлебнётся кровью, раньше, чем мы успеем что-то сделать. Тут уже ничем не поможешь.              — Но...              — Выполнять! — повысил голос мужчина, уже натягивая стёганную куртку поддоспешника, снятую со стойки. — Помоги надеть броню. Не хочу закончить, как он.              — Это господина Капитана... — мужчина бросил короткий взгляд на почти затихшего кондотьера — силы быстро покидали его.              — Она ему уже ни к чему, олух! Ну же! У нас мало времени!              Наёмник, наконец, бросился помогать эмиссару натягивать немного великоватый нагрудник, а Цири, прищурившись, постаралась получше рассмотреть рану де Серволя. Эмиссар оказался абсолютно прав — с такими увечьями не живут, если только рядом нет умелого чародея. Чародея поблизости, конечно же, не было...              Светлую, плотную ткань шатра озарила яркая вспышка, затем ещё одна и на дальнем конце лагеря что-то взорвалось. Раздались чьи-то полные боли крики, а в следующий миг по шатру ударила тугая волна воздуха едва не сложив его, как хлипкий, соломенный шалашик. Масляные фонари под сводом отчаянно закачались, едва не слетая с петель. Свет от них хаотично заметался по шатру придавая всему внутри пугающие очертания каких-то диковинных образин. Недолго думая, девушка упала наземь и на всякий случай закатилась под койку. Так себе укрытие, но если кто-то захочет запустить сюда стрелу — в неё скорее всего не попадут. Новые ярко-рыжие вспышки озарили ночную тьму, даже заглушив на мгновение людские голоса, ржание испуганных лошадей и звуки разгорающейся схватки яростным рёвом пламени. Стих рёв также внезапно, как начался, зато снаружи стало намного светлее — явно горела часть палаток. Словно в ознаменование своего успеха, где-то высоко в небе над ними зажглась нестерпимо яркая зелёная точка, заливая всю округу мертвенно-бледным зеленоватым светом. Смотреть на неё оказалось неприятно даже сквозь плотную ткань шатра. Что ж, чародей, оказывается, был. Но не у «Солнечных Кавалеров»...              — Принцесса, оставайтесь здесь, прячьтесь! — надев на голову шлем с коротким стальным гребнем и подтянув ремешок, прокричал эмиссар, поднимая прислонённые к столу щит с золотым солнцем и лёгкий топорик на длинной рукояти. — Если они победят — бегите!              Аэп Тарханн выскочил наружу в сопровождении наёмника, тут же принявшись громко раздавать приказы, стремясь навести порядок во внезапно атакованном лагере. Девушка мысленно пожала плечами, мигом выскальзывая из-под койки — что-то подсказывало ей, что этот Бонарт и те, кто напал на лагерь, тоже совсем не друзья. В любом случае, прятаться Цири не собиралась — вот он шанс, которого она так долго ждала!              Резво подскочив к сундуку с вещами, девушка как следует подёргала навесной замок на толстой дужке, но он не поддался — чего и следовало ожидать. Сперва в её голове мелькнула мысль обыскать труп де Серволя, возможно у него был при себе ещё один ключ, но Цири быстро отбросила эту идею. Слишком мало времени для этого, как и для вдумчивого обыска всего капитанского шатра. В любой момент его могли поджечь чарами или обвалить, а ещё второго ключа могло здесь просто не оказаться!              Стиснув зубы, девушка с досады пнула сундук — бежать без оружия и снаряжения из него очень глупая затея, а главное — время! Время таяло, подобно воску в жарком огне — она это чувствовала! Внезапно Цири замерла, осенённая неожиданной идеей. Огонь! Магия! Да, она не знала чар, способных аккуратно вскрыть замок или развалить его на части, но ведь это и необязательно! Достаточно лишь сбить замок направленным толчком «аарда». Нет, девушка никогда прежде не пробовала использовать этот ведьмачий знак подобным образом, но почему бы не попробовать сейчас? Это намного лучше, чем пытаться раскурочить сундук или сбить дужки подручными предметами. Всё оружие, которое могло бы сгодиться для этого, аэп Тарханн с тем наёмником забрали с собой. Оставалась, правда рапира де Серволя, но скорее сломается она, чем этот проклятый замок!              Как следует сосредоточившись и не обращая внимания на крики, звон стали и вспышки разрывающихся огненных шаров, девушка сложила руки в хитром жесте и направила в них самую капельку энергии, мысленно стараясь вытянуть её в тугую струю, а не расплескать волной перед собой, как обычно бывало. Первая попытка не дала ничего: магия буквально рассеялась в пространстве. Вторая попытка оказалась в некотором роде удачнее: отлетевший в сторону сундук, перевёрнутый стол, треснувший центральный столб и пара разбившихся светильников — не в счёт. Правда, от этого внутри стало заметно темнее. Однако Цири не собиралась сдаваться и тихо ругаясь под нос, вновь присела возле треклятого сундука. Наконец, её старания увенчались успехом и на пятой попытке замок с сухим треском и скрежетом вырвало... И унесло куда-то вдаль вместе с ушками и частью толстого дубового борта, пробив в ткани шатра небольшую дырку.              Удивлённо хлопнув глазами, девушка без дальнейшего промедления откинула тяжёлую крышку, заглядывая внутрь. На какие-то мгновения она замешкалась, не зная, что брать в первую очередь — вещей внутри оказалось много, но явно не все, что были при них с Владом. Встряхнувшись, Цири первым делом пристегнула к поясу свой пистолет, привычно проверив наличие пуль и заряд батареи. Все десять выстрелов были на месте, батарея показывала полный заряд, а в небольшом подсумке спереди кобуры торчал ещё один полный магазин. Накинув капюшон, она быстро нацепила на лицо прозрачную маску, сразу почувствовав себя куда защищённей. С негромким шипением устройство заняло своё место, ярко заблестели индикаторы, а вокруг словно бы стало чуть светлее. Не полноценный прибор, дающий возможность видеть в темноте, как броне Влада, но тоже неплохо. Следом на белый модульный пояс она прицепила коробочку с красным крестом, под неё, на левое бедро, ножны с виброножом, а за спину на всё тот же широкий разгрузочный пояс отправился сложенный гранатомёт её спутника. Вытащив автомат Влада, Цири так же проверила заряд батареи и количество длинных игл-пуль в магазине. Здесь всё было сложнее — пуль оставалось больше полусотни, но батареи хватит лишь на тридцать выстрелов, после чего её придётся менять. К счастью, девушка знала, как это делать — парень не раз показывал.              Вскоре перед ней встала новая проблема — куда сложить всё остальное: коробку с пулями, сменные батареи, ремонтный набор, гранаты... даже её любимое, блестящее одеяло-подстилку требовалось куда-то убрать! Не тащить же всё в руках? Никаких рук не хватит! Готовое решение нашлось быстро — внутри лежал и небольшой рюкзак из спаскомплекта привычного ярко-рыжего цвета. Ни она, ни Влад его раньше не использовали, предпочитая укладывать всё в седельные сумки, зато сейчас он пригодился. Как можно скорее сложив в него остатки их имущества, сколько уместилось — лишь самое важное, и то, что просто опасно оставлять в качестве трофеев, Цири надела тёмный, шерстяной плащ кондотьера, болтавшийся на вешалке, и закинула рюкзак за спину. Способ подгонки лямок был непривычен, но она разобралась, напоследок защёлкнув пряжку фиксирующего ремешка.              Пару раз подпрыгнув, девушка поморщилась — уложенные в спешке вещи гремели и неприятно давили на спину даже сквозь мягкую подкладку, однако перекладывать всё, как надо, просто не оставалось времени. Подхватив автомат, Цири перебросила ремень через шею и левое плечо, но не стала закидывать оружие за спину, вместо этого сняв его с предохранителя. К сожалению, верного корда, с которым ей довелось столько всего пройти, ни в сундуке, ни в шатре не наблюдалось. Пару мгновений девушка примерялась к перевязи с рапирой убитого кондотьера, но быстро отбросила эту затею. Быстро бежать с длинным мечом на поясе совсем неудобно, да и без того вещей на ней было изрядно. Она же не Влад, чтобы без труда таскать на себе гору всего!              Подхватив один из двух уцелевших светильников, Цири пальцами затушила фитиль и с размаху кинула его внутрь сундука. Масло из разбитой колбы только начало растекаться, как девушка бросила туда же последний горящий светильник и, сложив пальцы в знаке «игни», добавила небольшую струю огня, надёжно поджигая малоценные остатки их пожитков. Были там и отработанные батареи, и сломанные элементы брони, и пустые цилиндры, где раньше хранилось топливо для брони Влада, и даже небольшие пакетики с совершенно отвратительной питательной пастой — несколько штук таких, она, правда, взяла с собой на всякий случай. Но менее отвратительными это их всё равно не делало.              Несколько мгновение девушка наблюдала, как голодное пламя растекается по их вещам, после чего резко развернулась и, вытащив вибронож из ножен, одним незримым движением распорола противоположную от входа стену шатра.              Что ж, пусть кто-то только рискнёт встать у неё на пути!       

***

             — Значит, дракон, да? — прижимая ко лбу прохладную глиняную кружку с каким-то фруктовым пивом, пытаюсь не морщиться от головной боли. Запасов в медблоке бронескафа почти не осталось и теперь приходилось мучиться от отходняка после стимуляторов... и полёта в драконьих лапах в течение целых пяти часов. Назвать последний приятным язык не поворачивался.              — Уж какой родилась, — не открывая глаз, пожала плечами девушка, привалившись спиной к стенке. Длительные полёты с грузом и дебош в небе над Крижтсовом утомили и её.              — Ну и чокнутая же планетка...              — Бывал на других, что ли? — Саэс лениво приоткрыла один глаз.              — Порядком. Но только от вашей моя любимая научная картина мира с визгом убежала прочь.              — Ну-ну, верю, как же, — насмешливо хмыкнула драконица, снова прикрыв глаз. — Другие планеты далеко. Долететь не получится — я пробовала. Надо высоко-высоко подниматься, а чем выше, тем меньше воздуха. Совсем высоко его, наверное, вообще нет. Да у тебя даже крыльев нет!              — Воздуха нет, а крылья... Для этого не обязательно иметь крылья.              — Отец говорил — иногда между мирами открываются проходы, а иногда рождаются те, кто может ходить меж мирами сам, — Саэс зевнула, в последний момент прикрыв рот ладошкой, — но в нашем мире таких проходов не было уже очень давно, а ты не похож на того, кто способен ходить сам. Пахнешь, правда, странно...              — Из уст девушки, умеющей превращаться в дракона, такое неверие звучит, как минимум, странно, — я бросил косой взгляд на трактирщика, крайне нелепо делающего вид, что мы ему совсем не интересны, и его детишек, с распахнутыми ртами следящих за нами из-за стойки. — Ты знаешь, что по всем законам физики не должна летать? А ещё жрать, как не в себя постоянно и много, чтобы просто компенсировать расход энергии такой туши.              — Эй! Я драконица, способная превращаться в девушку, а не девушка в драконицу! — взмахнув руками, она недовольно нахмурилась. — И «туша» — было чуточку обидно, знаешь ли.              — Ладно, ладно. Не туша. Ты великолепно выглядишь... В обоих своих телах. Только не кричи, пожалуйста, — резкие звуки были мне до сих пор неприятны. Как и резкие движения. — И расскажи, наконец, нормально — как ты меня нашла.              — Я же уже объясняла! Там — на башне.              — Так объясняла, что ни черта не понял, — отставив в сторону кружку, я уставился на девушку, подперев подбородок кулаками. Если не двигаться и не моргать — боль совсем не ощущалась. Нет, я бы не сказал, что подобное состояние было чем-то непривычным или ужасающим, вовсе нет. После некоторых вылетов во время войны доводилось чувствовать себя намного, намного хуже. Однако более приятными мои ощущения от понимания того, что не всё так плохо, всё равно не становились. — Можно попроще? Какая-то хитрая драконья магия?              Саэс обречённо вздохнула, прикрыв лицо рукой.              — Да, хитрая драконья магия, — тоном, каким говорят с ребёнком... Или тупым, проговорила она. — У меня остались ваши слепки. Эльфы, те кто ещё помнят, конечно, зовут их tilgeadh anam. На моём языке они называются... Впрочем, неважно. Я намеренно сотворила их в своём сознании, ведь обещала вас найти.              — И по этим «слепкам» ты знала, где мы?              — Нет, по этим слепкам я ощущала направление и расстояние, — девушка склонилась над столом, отодвигая в сторону пяток пустых мисок из-под рагу с кроликом. Съеденных ею за какой-то десяток минут в одну милую мордашку. Моя порция, к слову, так и осталась нетронутой — после такого количества стимуляторов, когда желудок поселился где-то на уровне горла, есть хотелось в последнюю очередь. Я и пиво-то фруктовое лишь пригубил пару раз для виду, больше используя его, как прохладный компресс. — Очень примерно ощущала. Я собиралась проведать вас, когда ты резко оказался совсем в другой стороне от Цири. Ты был ближе — до тебя долетела первым. Кстати... — облизнула красивые, пухлые губки, — ты есть будешь?              — Нет, как-то не хочется, — пару секунд мне пришлось потратить только на осознание сути вопроса.              — Отлично! — Саэс тут же пододвинула к себе мою миску и принялась быстро орудовать ложкой.              — О да, просто великолепно. На нас и так уже странно посматривают.              — Плюнь и разотри, — фыркнув, девушка стрельнула глазками в сторону стойки и быстро оглядела полный в вечерний час зал деревенского трактира. — Какая тебе разница? Люди вообще любят удивляться всякой ерунде.              — Это бы звучало логично, если бы ты на их глазах не наворачивала шестую миску подряд. В одиночку.              — Кажется, совсем недавно ты говорил, что я должна много питаться, чтобы компенсировать расход энергии.              — Но не в человеческом же теле! — я тоже огляделся, заметив, что количество зевак и просто любопытных постепенно увеличивалось. Ну да, не каждый день тут не пойми откуда появляются такие парочки: почему-то в дорогих доспехах, но без коней и толпы слуг. — Как в тебя столько помещается?              Девушка лишь неопределённо махнула рукой, не переставая жевать, что в её исполнении могло означать что угодно.              — Знаешь, обычно драконы крадут прекрасных принцесс...              — Чушь! — похоже, это её не на шутку задело — она даже соизволила оторваться от рагу. — Зачем нам принцессы? Капризные, избалованные, и обычно феноменально тупые. Принцесс крадут их же любовнички или претенденты на половину королевства. Частенько это одни и те же люди. А драконы... На драконов так удобно всё сваливать, верно? Драконы, они же далеко, их ещё пойди найди.              — Но ты, судя по всему, крадёшь исключительно холодильники... То есть амбары и кладовки.              Саэс подавилась очередной ложкой, возмущённо уставилась в мою сторону. Я не сдержал улыбки, драконица тоже спустя миг звонко рассмеялась, погрозив мне пальцем.              — На самом деле — да, — неожиданно признала она, — то есть не я и не амбары, но отара овец для нас куда интересней, чем какая-то принцесса.              — Кстати о принцессах, — я невольно подался вперёд, понижая голос, — ты готова лететь дальше?              — А ты сам разве готов? — девушка удивлённо вскинула брови. — Голова больше не болит?              — Болит, но и плевать. Потерплю — не рассыплюсь. Надо срочно догнать этих уродов. Я даже представить боюсь, что они могли сотворить с Цири.              — Хорошо, что ты готов. Только я не готова, извини, — тихо вздохнула Саэс, виновато отводя взгляд. — С тобой в лапах меня надолго не хватит — я уже трое суток в небе. Этих тупых недоумков ещё жечь пришлось... Даже в человеческом теле засыпаю на ходу. Мне бы хоть до утра отдохнуть.              — Ты разве не из Эббинга летела? — мысленно морщусь. Хочется верить, что, одна ночь ничего не изменит. Но зная Цири...              — Нет, из Мехта, — покончив с едой, девушка подхватила кружку со своим фруктовым пивом. Четвёртую по счёту. — Артуад после того Карнавала отправился погостить к своему другу в Мехт — три дня пути на юг от Рокаина. Меня позвал с собой, я и не против. Хорошее местечко, красивое. Он там до зимы решил задержаться.              — Как он? Ему не сильно досталось из-за нас? — граф показался мне неплохим мужиком и было бы неприятно, навлеки мы на него гнев нильфгаардцев и их императора.              — Не особо, — качнула головой драконица, — в застенки не кидали, в кандалы не заковывали. Только расспрашивали много и подолгу. С неделю в доме не протолкнуться от солдат и каких-то важных людишек было.              — И о чём расспрашивали?              — Сперва о вас, а потом ничего интересного. Что-то о расстановке сил в Метинне, верных феодалах и заговорщиках... Скука, — Саэс закатила глаза к закопчённому потолку. — Политика — одним словом.              Неожиданно она замерла, уставилась в одну ей ведомую точку где-то на дальней стене трактира. Недоумённо моргнула и закрыла глаза, прижав руки к вискам. Её губы двигались, словно что-то шепча, но драконица не произносила ни звука.              — Цири... Её нет... — ошеломлённо и как-то глухо выдохнула девушка.              — Как это нет?              — Просто нет. Она... Она исчезла, — Саэс сглотнула, уставившись на меня взглядом, полным испуга и... печали? — Только была и вдруг... Я не чувствую её... Совсем.              Я откинулся назад, ощущая, как холодеют кончики пальцев, а сердце пропускает удар. Нет, нет, только не это! Этого не может быть!