Седьмая

Проблемы начались ещё до прибытия в деревню. По пути их нагнал дождь, который едва не вымочил молодых шиноби до нитки, в результате чего им пришлось искать приют раньше, чем было запланировано. — Сакура, нам надо ускориться, — сказал Канкуро, идя рядом с девушкой, которая аккуратно несла на руках дочь, защищая ее от капель дождя. — Дождь усиливается, если так и дальше пойдёт, нам придётся заночевать в ближайшей деревне, а завтра будем смотреть по погоде. — Ты прав, — кивнула девушка, неотрывно, с нежность глядя на Сараду, которая тихо, с интересом смотрела на мать, а после потянула к ней ручки. — Потерпи, маленькая, мы поиграем чуть позже, я обещаю. Через пол часа бега под весёлое агуканье малышки, шиноби достигли Шитакки, деревни, что находилась недалеко от границы Стран Ветра и Рек. Под монотонное стучание капель воды о крыши, Канкуро и Сакура с Сарадой на руках наконец нашли гостиницу, где они и разместились, спустя десять минут оформления на ресепшене. Они взяли два соседних номера, окна которых выходили на горячие источники, которые сейчас были пусты из-за непогоды. Канкуро занес все вещи в комнату Сакуры и ушёл вниз, чтобы заказать обед на двоих в номер. Оказавшись на пороге, девушка первым делом сняла мокрый плащ и повесила его на вешалку, одной рукой удерживая Сараду. К концу пути малышка немного закапризничала, но розововолосая быстро её успокоила разговором, от чего привела парня в удивление: он и не думал, что ребёнка можно так легко успокоить просто с ним поговорив. Положив девочку на кровать, Сакура быстро переодела её в сухую и чистую одежду, а после переоделась сама. Пока Харуно убирала мокрую одежду сушиться, Сарада вновь начала капризничать, а вскоре и вовсе заплакала. — Проголодалась, девочка моя? — спросила Сакура, поудобнее перехватывая малышку на руках для кормления грудью. Через десять минут наследница клана Учиха заснула на кровати, Сакура позвала Канкуро, который уже принял душ, чтобы тот посидел с девочкой, пока Харуно окончательно приводит себя в порядок. Горячие струи воды показались девушке спасением от холодного дождя, так что вскоре ванная наполнилась кубами пара, а розововолосая намывала свои длинные пряди, которые за время, проведенное в Суне, отросли ниже лопаток. Когда с душем было покончено, Сакура вновь переоделась в теплую домашнюю одежду, и вышла в комнату, где Канкуро осторожно раскачивал Сараду на руках, пока та сладко посапывала. Обед уже стоял на столе у окна, и вскоре шиноби приступили к трапезе. — Тебе ведь совсем не обязательно было сопровождать меня, так зачем ты пошёл со мной? — спросила Сакура, с удовольствием поедая суп мисо. — Просто я хотел увидеть Темари и Шикадая, — честно ответил парень. — Глядя на тебя и Сараду, мне стало так тепло, что я подумал о сестре и племяннике, ведь ему почти год. Ночь была спокойной и тихой, насколько это было возможно при проливном ливне. Покрепче закрыв окна, девушка попрощалась с Канкуро до утра, переоделась в пижамные штаны и кофту, взяла дочь и легла с ней на кровать, укрывая их обоих одеялом. Сарада уснула мгновенно, а Сакура долго вглядывалась в умиротворенное лицо дочери, слушая её мирное дыхание и всё ещё думая как могла бы сложиться их судьба, будь рядом Саске. До конечного пункта они добирались неделю из-за сильных дождей, которые размыли дороги и тропы. К великому сожалению Канкуро, бег по ветвям был невозможен, так как Сараду быстро укачивало, она начинала плакать и капризничать. В ближайших деревнях Сакуру и Канкуро часто принимали за семейную пару с ребёнком, чему те были сначала сильно удивлены, а после вовсю веселились с этого, по вечерам обсуждая забавные сцены с местным жителями. Можно сказать что за время, проведенное вместе в Суне и в пути, шиноби сблизились. Однажды Сакура даже пообещала, что будет оповещать братьев о всех событиях, которые будут происходить в жизни Сарады, будь то первые шаги или слова. До деревни оставалось несколько километров, когда Сакуру вдруг охватила паника. Девушке придётся привыкать жить в Конохе, обманывая всех, и растить ребёнка одной. — Сомневаюсь, что ты будешь одна, — скептически произнёс парень, хмурясь. — В конце концов Ино и Наруто не дадут тебе заскучать. Уж они-то позаботится и о тебе, и о Сараде, а с таким дядей как Наруто вам вообще бояться нечего, — с умным видом закончил кукольник, но, подумав, добавил: — Разве что самого Наруто, ну или Хинату, если та вдруг заревнует. Подумав, что брюнет прав, девушка вздохнула и уже прикинула дальнейший план действий. Первое, что нужно было сделать, это доставить вещи домой и отчитаться Хокаге о проделанной работе, а так же подать документы на регистрацию нового жителя селения, попутно официально оформив Сараду как приемную дочь Сакуры, предоставив документы об удочерении из Суны. Далее нужно купить всю необходимую мебель для малышки, обустроить дом, не забыв навести в нем порядок. Конечно, нынешняя квартира Сакуры маловата для двоих, но со временем девушка планировала расширить жилплощадь, благо зарплата работника госпиталя позволяла это сделать лет эдак через пять. Когда план минимум был составлен, куноичи отвлеклась от мыслей и заметила, что они с Канкуро почти прибыли — перед ними возвышались стены деревни. У ворот их уже ждала Цунаде, стоявшая недалеко от поста часовых. Женщина спокойно смотрела на ученицу и сопровождающего, ей без труда было сыграть роль, которая была отведена специально для неё. Когда молодые люди пересекли границу деревни, Сенджу улыбнулась, стараясь игнорировать удивление взгляды часовых, которые неотрывно смотрели на ребёнка. — Эта та самая девочка, о которой ты писала, Сакура? — спросила женщина сначала приобняв ученицу за плечи, а затем беря из ее рук малышку. Так все вместе они и выдвинулись от ворот. — Кто ее родители? — Неизвестно, — голос девушки не дрогнул, когда ей пришлось врать. — Её принесли в конце апреля, ей был примерно месяц, я не смогла оставить её в приюте. — Ясно, — произнесла Цунаде, бережно держа на руках девочку, которую по праву считала внучкой. Войны забирали всех у неё, но оставили Сакуру, к которой женщина привязалась, как к родной дочери. Вечерами главная пьяница Конохи часто вспоминала Дана, который навсегда застыл для неё улыбающимся мальчишкой, поклявшимся ей в вечной любви, Джирайю, веселого и строптивого мужчину, отдавшего свою жизнь за деревню, её жителей и неё, Цунаде, в частности. Было ещё много тех, кто пал жертвой войн, но среди них всех были и те, кто остался в жизни Сенджу не смотря ни на что, — Шизуне, Наруто, Сакура. Харуно была для неё тем самым ребёнком, которому не суждено было родиться, и женщина считала, что имеет право думать о розововолосой так, хотя никогда не осмеливалась назвать её дочерью. Однако сейчас, глядя на Сараду, блондинка чувствовала себя не просто матерью, а бабушкой, частью маленькой семьи, она ощущала будто её жизнь, её воля, её наследие будет жить в этой маленькой черноглазой девочке. Вместо того, чтобы отправиться сначала домой к Сакуре, шиноби пошли прямиком в резиденцию Хокаге, где их уже ожидал Какаши. С самого утра мужчина нервничал, умело скрывая это от Шикамару, который периодически подносил стопки бумаг на подпись, забирал уже подписанные и разбирал документы по полкам в кабинете. Мужчина изрядно устал от всего этого, он ждал, когда наконец Цунаде приведёт Сакуру, чтобы та доложила о выполнении миссии, но, если честно, он просто хотел сбежать из запертого помещения на улицу, чтобы пройтись вместе с девушкой и её дочерью и спокойно всё обсудить. На сегодня Хокаге договорился с Нара, что тот его подменит на вечер и сам разберется с теми проблемами, которые останутся к приходу Сакуры. Молодые люди во главе с Сенджу не заставили себя долго ждать: уже через пол часа они появились на пороге кабинета, и Хокаге выдохнул с облегчением, он ужасно устал сидеть за столом и изображать спокойствие. Когда отчёт был высказан в устной форме, свиток был передан лично в руки Какаши, а все формальности были соблюдены, все, кроме Шикамару, покинули резиденцию. — Я знаю, вы очень устали с дороги, — проговорил Какаши, сворачивая на одну из центральных улиц, где даже ночью кипела жизнь, особенно в период фестивалей. — Но позвольте сначала отвести вас кое-куда. В пяти минутах ходьбы вглубь от главной улицы, делегация остановилась у одного из небольших двухэтажных домов, который был Сакуре совсем не знаком, она лишь знала, что в двух кварталах отсюда находится госпиталь, вдоль по центральной улицы, с которой они свернули, находится магазин Яманака, а так же в относительной близости от этого места проживают Цунаде и Какаши, правда, в диаметрально противоположных сторонах. Квартал был для девушки относительно не знаком, но картина в голове начала потихоньку проясняться ещё до того, как Хатаке заговорил. — Мы подумали, что теперь для вас двоих твоя квартира будет маловата, — начал мужчина, открывая перед Сакурой, на руках у которой была Сарада, дверь, пропуская их вперёд, — так что я решил, что заместителю главы госпиталя стоит перебраться ближе к месту работы. Ну и к нам заодно. В доме оказалось три жилых комнаты, две из которых находились на втором этаже, а третья, гостевая, — на первом, вход в которую был сделан под лестницей; для каждой из комнат была оборудована ванной комнатой со совмещенным санузлом. Вход в дом плавно переходил в зал и кухню, относительно небольших размеров, а справа от двери располагалась лестница на второй этаж. — Какаши-сенсей, — тихо ахнула девушка, прижимая заснувшую малышку к груди, — спасибо вам! Все вещи Харуно уже были перенесены в новый дом и расставлены по местам, об этом позаботилась Ино. Так же она обустроила детскую, где уже была вся необходимая мебель и вещи, которые нужны были для маленького ребёнка. Справедливо посчитав, что первое время ребёнку лучше спать с матерью, кроватку расположили в комнате Сакуры, рядом с кроватью девушки. В первый день новый дом посетили почти все друзья Сакуры, для некоторых из которых большой новостью стал не столько переезд девушки, сколько удочерение маленькой девочки, поскольку такого не ожидал никто от вспыльчивой, но все же сильной, одинокой и часто слишком занятой на работе девушки. Некоторые приходили парами с детьми, например, Ино и Сай с Иноджином, Чоуджи и Каруи с дочерью ЧоЧо и Наруто с Хинатой с маленьким Боруто. Почти до вечера Канкуро был с Харуно и Сарадой, нянчась с последней, а так же играя со всеми детьми, которые походили с родителями, было видно, что парню это нравилось. Еду для прибывших принесла Ино, а продукты на первое время Наруто, оба были безумно рады видеть лучшую подругу после долгой разлуки, Наруто всё время расспрашивал про Сараду и, кажется, был рад стать её негласным дядей. Когда почти все разошлись, в доме остались лишь чета Харуно, Цунаде и Какаши, которые обсуждали все детали и нюансы это непростой ситуации. Ровно в через неделю Сакура должна была приступить к работе в госпитале. — Ты будешь вторым человеком после Шизуне, — говорила Цунаде, сидя за столом, — конечно, я бы хотела, чтобы стала главой госпиталя, но, к сожалению, с ребёнком это не представляется возможным. Возможно, через несколько лет, когда Сарада пойдёт в Академию, ты продвинешься по карьерой лестнице. Сакура молча кивнула, она и сама понимала резонность данной ситуации и ее это вполне устраивало. По правде говоря, Харуно не хотела бы брать на себя такую ответственность, но отказать не смогла бы, поскольку по силе и знаниям она превосходит даже своего сенсея, а уж тем более Шизуне, хоть та и была очень талантливым медиком. Но теперь у девушки было гораздо больше времени на семью, саму себя, на усовершенствование техник и создание новых, наброски которых были сделаны ещё в Суне. Такая жизнь более чем устраивала розововолосую. — Относительно твоей старой квартиры, — начал Какаши, глядя на часы, — она останется твоей собственностью, ровно как и эта. Они обе официально твои. Кроме того, теперь каждая команда должна иметь медика в своём составе и я бы хотел, чтобы каждый год ты обучала первой медицинской помощи по одному генину из каждой команды лично. Сейчас этим занимаются рядовые медики, но, думаю, тебе это будет сподручнее, набирайся практике в наставничестве, уверен, это пригодится. — Хорошо, Какаши-сенсей, — проговорила девушка, устало прикрывая глаза. Сарада спала на её руках после того, как её покормили. — От Саске-куна не было вестей? Сенсеи переглянулись между собой, не решаясь рассказать девушке содержание последнего отчёта Учихи. В нём говорилось, что не смотря ни на что он нацелен на возрождение клана, и, как только это произойдёт, его семья переедет в Коноху, под ее защиту, а он отправится дальше на миссию; парень просил Хокаге заранее решить возможные проблемы. — Особо ничего, — слукавила женщина, на лице у которой ничего не дрогнуло, она знала что это на пользу ее ученице. — Не переживай, это не то, что должно тебя сейчас волновать. Какаши ушёл в начале девятого, а Сенджу осталась до ночи — они много о чем говорили, обсуждали всё на свете, Сакура даже предлагала женщине остаться в её новой квартире на ночь, но та отказалась, сказав, что обязательно придёт завтра, поможет по дому да с ребёнком. Оставшись одна, Сакура прибралась на кухне, решив, что посуду можно оставить и на завтра, поднялась на второй этаж, проверила Сараду в кроватке, приняла душ и наконец легла спать. Этой ночью ей снилось время до войны. В начале утра девушку разбудил плач Сарады, быстро покормив дочь, она глянула на будильник, время была около шести утра. Поняв, что уснуть больше не удастся, Сакура спустилась вниз и принялась за уборку на кухне. Так и начался первый день девушки в Конохе. Когда весь дом был убран, на часах было начало девятого, а солнце уже вовсю светило на улицу. Подумав, что надо закупиться продуктами, девушка уже было собралась выйти на рынок, но осеклась, решив, что не стоит оставлять Сараду одну даже не надолго, а потому решила дождаться Цунаде, та как раз обещала прийти утром. Ждать женщину пришлось не долго, она пришла в половине одиннадцатого. Поздоровавшись, женщина прошла в дом, в её руках была небольшая мягкая игрушка — зайчик кремового цвета с большими ушами, свисающими с его головы. — Я решила, что Сараде понравится, — улыбнулась Сенджу. — Он очень красивый, — Сакура улыбнулась в ответ, провожая гостью на второй этаж. — Я хочу сходить в магазин и, по возможности, в библиотеку. — В библиотеку? — удивилась женщина, поднимаясь по лестнице. — Хочешь обновить знания по медицине? Отрицательно помотав головой, девушка тихонько открыла дверь в её комнату, заглядывая, не спит ли ее дочь. Но Сарада уже проснулась и лежала тихо, не плача, а просто разглядывая игрушки, что висели над её головой. Войдя в комнату, женщины подошли в кроватке и почти синхронно склонились над ребёнком. Сакура взяла дочь на руки, улыбаясь ей и слегка покачала на руках свою соню. — Доброе утро, Сарада, — улыбнулась девушка, качая дочку. — Соня моя любимая, сколько же ты спишь? Вот, смотри кто пришёл! — в этот момент Учиха обратила внимания не только на маму, но и на тетю, стоящую рядом. — Это тётя Цунаде, она пришла чтобы посидеть с тобой, пока мама сходит на рынок. Ты будешь слушаться тетю? — спросила Сакура, а Сарада смотрела то на маму, то на Цунаде. Когда Сенджу взяла на руки внучку, та начала хныкать и тянуть ручки к Харуно. — Ну же, Сарада, не плачь. Кто у нас тут самая лучшая девочка на свете? — говорила Сакура, целуя малютку в румяные щенки, пока та не перестала плакать на руках у санина. Когда же наследница Учих успокоилась, они все вместе спустились вниз, провожать маму. Пока Сакура обувалась, Цунаде качала малышку на руках, а та играла с зайцем. — Я хотела бы изучить фуиндзюцу немножко подробнее, — сказала Сакура, возвращаясь к тому разговору. — У меня появились кое-какие идеи, которые мне было бы интересно реализовать. Я надеюсь, что Вы мне поможете, Цунаде-сама. — Конечно, но, чтобы изучить фуиндзюцу, тебе нужен доступ в отдел джоунинов, а после и того больше, — ответила санин. — Так что по возвращению, мы обсудим с тобой идеи, хорошо? — Да, — с улыбкой сказала девушка и покинула дом, направляясь на центральную площадь. В тот день две куноичи сидели почти до заката на кухне и обсуждали те мысли, которые крутились в голове Сакуры, параллельно занимаясь Сарадой, которая почти весь день вела себя тихо и спокойно. Девочка вообще была очень тихая и редко плакала, в её прекрасных чёрных глазах была осмысленность происходящего и интерес ко всему миру, малышке очень нравилось всё вокруг. Но больше всего Сараде нравилось быть рядом с мамой, сидеть на ее руках и смотреть в зелёные глаза Сакуры, играть с её длинными розовыми волосами или слушать мелодичный голос самого близкого и родного человека для Учиха. А Харуно больше всего любила быть рядом с дочерью, держать её на руках и просто знать, что она есть, что она рядом. Страхи, мучавшие девушку всю беременность и первые месяцы после родов отошли, появилась лишь уверенность в своих силах и в тех людях, которые окружали девушку. Цунаде дала много ценных советов по воспитанию, в частности, говорила, что нельзя слишком сильно баловать ребёнка как бы сильно этого не хотелось, нужно интересоваться всем, что происходит в его жизни и, конечно, никогда не кричать и не отворачиваться от дочери. Когда всё было оговорено, а солнце зашло за горизонт почти на половину, Сенджу ушла, оставив семью Харуно одних дома. Сакура решила, что завтра сходит погуляет с Сарадой, навестит Ино и зайдет к Наруто, а так же по совету Пятой заглянет к Какаши и обсудит доступ к библиотеке. Девушка чётко нацелилась в этом году сдать экзамен на звание джоунина и начать развивать фуиндюзцу, тот вид дзюцу, на котором некогда специализировался клан Узумаки, а так же совершенствоваться в медицине и ядах. Следующий днём Сакура и Сарада сделали все дела, которые были запланированы: Сарада познакомилась с кланом Яманака и семьёй Узумаки, а так же побывала на руках у Шикамару, который увидел дочь Саске впервые, и Какаши, который никак не хотел вновь заниматься нудной работой сегодня. Когда Харуно озвучила свои планы, Хокаге ответил, что экзамен будет проводится в конце лета к тому моменту Сакура должна будет полностью восстановить боевую форму, а так же рассказал о процедуре доступа к секциям библиотеки, посоветовал обратиться за помощью к Тен-Тен, как специалисту по запечатыванию в свитки оружия, и Наруто, как одному из последних представителей клана Узумаки, пусть тот и мало что мог бы рассказать о данном виде дзюцу. За повседневными заботами неделя пролетела незаметно, Сакура не успела и оглянуться, как уже нужно было выходить на работу в госпиталь. За время отдыха, что дал ей Какаши-сенсей, она успела посетить всех своих друзей и сходить в библиотеку, где взяла те свитки, которые посчитала необходимыми в обучении фуиндзюцу, а так же решить проблему, которая встала перед Харуно ребром: с кем оставить ребенка, когда не будет возможности взять Сараду с собой в госпиталь? На помощь пришла Ино и, конечно же, Цунаде, обе легко и даже с энтузиазмом согласились побыть с малышкой, когда у розоволосой не будет возможности присматривать за дочерью. В последний день отведенного на адаптацию в деревне отпуска, Сакура и Сарада провожали Канкуро, который пробыл у Темари и Шикамару неделю и теперь возвращался домой, в Суну, где его ждал Гаара. Сакура смотрела на шиноби с небольшой грустью, а Сарада хныкала, глядя на уходящего в даль дядю, пока девушка успокаивала дочь и говорила, что даже далеко, дядя Канкуро и дядя Гаара всё равно будут думать о них и ждать. — А может ты сменишь фамилию на но Собаку и переедешь в Суну? — весело спрашивал захмелевший Канкуро в вечер перед отбытием в деревню Песка. — Будешь нам сестрой, а Темари будет здесь, так сказать, культурный обмен? — в его голосе слышались веселые нотки шутки, а Сакура в ответ только улыбалась. Посерьезнев, парень добавил: — Но чтобы не случилось, знай, что деревня Песка всегда будет на вашей с Сарадой стороне. А дальше рутина захлестнула куноичи: работа, тренировки, повышение квалификации, дочь и, конечно же, друзья, которые во всем старались помогать. Очень часто дочь Учиха оставалась с Цунаде или в поместье Яманака, где, когда начала ползать, стала играть с подросшим Иноджином, а девушка задерживалась на работе, разгребая последствия войны даже через столько лет. Кроме того, по приказу Хокаге Сакура взяла в ученики пять генинов, которых выбрали их сенсеи для обучения ирьёниндзюцу. На удивление из пяти подростков были только две девочки, а остальные — мальчики, которые, как поняла Сакура, всей душой надеялись, что им не придётся обучаться медицине, поскольку считали, что это «по-девчачьи» и теперь они бесполезный балласт. — Я знаю, вы не хотите тут быть, — начала героиня войны, оглядывая стоящих перед ней учеников. — Вы считаете, что это глупо, что это не путь истинного шиноби, как Наруто или Саске, что теперь вы лишь бесполезны и не нужны, — говорила девушка, а генины удивлялись, ведь она почти дословно цитировала их мысли. — Но это не так. Послушайте, что я вам скажу: медик — самый ценный человек в команде, он может поддержать любого шиноби и предотвратить потери сокомандников. Вот почему именно медик — цель врага номер один. Но это не значит, что остальные должны защищать вас, я не только не против, чтобы вы обучались другим видам дзюцу, я настаиваю на этом. Поскольку именно вы теперь поддержка, опора и главная часть вашей команды. Вы обязаны не только уметь защищать себя, но и других, если это понадобится, да и приятно ведь знать, что вы владеет не одним видом дзюцу, верно? С тех самых слов и началось обучение будущих медиков, а Сакура заметила, что мальчики старались больше девочек, поскольку хотели доказать каждый в своей команде, что лучше остальных двоих. К середине августа девушка изучила про фуиндюзу всё вдоль и попрек, но этой информации всё равно было мало, поскольку в библиотеке были лишь базовые свитки, не дающие глубоких знаний. Примерно в то же время проводился экзамен на джоунина, который Сакура успешно сдала, а это значит, что в её распоряжении теперь были ещё несколько секций, где можно было поискать нужную информацию, дело пошло на ура. Харуно, почти с нуля изучавшая данный вид дзюцу, уже относительно сносно разбиралась в письменах, необходимых для создания техник, которыми когда-то владели предки Наруто. Но, и розововолосая это понимала, это было лишь началом долгого пути. Сараде было чуть больше полгода, когда однажды, сидя вместе с Сакурой у Ино, она сказала первый в своей жизни слог «ма». Такой радости Харуно не испытывала уже давно, с тех самых пор, когда первый раз взяла дочь на руки. Хотя казалось, что Яманака рада больше подруги, потому как прыгала по кухне она так высоко и радостно, будто это её ребёнок, и чуть не налетела на стол. В восемь месяцев Сарада сказала своё первое слово «мама», а в год — уже вовсю строила предложения. В год и два месяца малышка уже начала ходить вместе с мамой и бабулей Цунаде гулять недалеко от дома, встречаясь со своими друзьями, например, с Иноджином, с которым они были явно очень дружны, с Боруто, который иногда задирал маленькую Учиху, но всё равно всегда играл с ней, с Шикадаем, который в своём возрасте очень любил строить замки из песка, с ЧоЧо, которая всегда что-то кушала вместе со своим отцом. Жизнь постепенно наладилась и текла своим чередом: Сарада росла на глазах, а Харуно не уставала радоваться своей малышке, её успехам и достижениям. Сакура радовалась, что её друзья приняли её дочь как родную, пусть она и должна была обманывать их, но Харуно Сарада была неотъемлемой частью их жизнь, и только Ино знала всю правду. Иногда куноичи задумывалась над тем, как всё могло бы сложиться, и как всё будет дальше, но это были лишь мысли, и изменить было ничего нельзя; от Саске по-прежнему не было вестей, и со временем буря внутри девушки улеглась. — Я думаю они будут отличной парой! — однажды воскликнула Ино, когда Сарада и Иноджин играли вместе на детской площадке. Малыши вместе строили что-то из песка, пока не пришёл Боруто, видимо тоже желавший сыграть с ребятами, вновь начавший задирать девочку. — Кажется, Сарада нравится Боруто, а, Сакура? — Наверное, — улыбаясь, пожала плечами девушка, наблюдая, как блондин вступается за более младшую подругу, быстро решая конфликт. — Поживем — увидим, Ино.