Школа боли

В магической Англии ненаносимые поместья можно пересчитать по пальцам. Одно из них - Малфой-мэнор. Любой увидевший это родовое поместье поежился бы от ужаса: мрачные стены навевали тоску, хватая холодной лапой за сердце. И причина крылась отнюдь не в фасаде здания. Этим вечером снова было собрание Пожирателей Смерти, на которое привели очередного магглорожденного волшебника. Хотя "привели" - это слишком громко сказано - мужчина еле перебирал ногами, вся одежда порвана в клочья, а лицо представляло из себя один сплошной кровоподтек. Сейчас он грязным безобразным мешком валялся посреди большой залы, где находилось множество людей в черных мантиях с устрашающими масками на лицах. Перед всеми на возвышении, отдаленно напоминающем трон, сидело нечто, что с большой натяжкой можно назвать человеком. Красные щелки вместо глаз, не мигая, смотрели на очередного мученика, носа вообще не наблюдалось на "лице", землистый цвет которого приводил в оцепенение. В руках темного волшебника была палочка, которую он непринужденно вертел между длинных тонких пальцев. - Друзья мои! Вы сами видите, что это не человек - это ничтожество с грязной кровью. Именно от таких мы должны очистить наше общество, ибо они представляют серьезную угрозу нам и нашим детям, - шепот Темного Лорда напоминал свист или змеиное шипение. - Кто? Кто освободит это ничтожество от страданий? В зале воцарилась звенящая тишина. Казалось, что каждый перестал даже дышать. Волан-де-Морт усмехнулся. - Драко, подойди ко мне! Из ряда фигур в масках вышла одна, под капюшоном были видны платиновые волосы. Юноша несмело подошел к волшебнику на троне и привычно опустился на колени. - Да, мой Лорд... - Ты не смог убить Дамблдора, хоть это и было пустяковым заданием. Что, стало жалко старика? - змееподобный маг шипяще засмеялся. Некоторые Пожиратели робко подхватили. - Нет, мой Лорд. Я не успел. Не хватило времени. Я виноват перед Вами и готов понести наказание, мой Лорд. - Вы слышали? Он не успел! - теперь уже открыто смеялись практически все присутствующие в зале. Особо выделялся визгливый смех самой преданной последовательницы - Беллатрисы Лестрейндж. - За это я накажу тебя, не сомневайся, а сейчас... Друг мой, у тебя есть возможность никуда не торопиться, наш гость полностью в твоем распоряжении. Юноша повернулся к пленнику. В горле стоял ком, было противно до ужаса. В воздухе витал запах смерти, запах крови, здесь даже пол и стены пропитаны этим зловонием. Все собравшиеся в этой зале - лишь слепые фанатики. Одни здесь из веры в светлое будущее, как они это называют, другие из мести, еще одни просто из страха за свою семью и собственную шкуру. Что им надо? Зачем убивать? Зачем вести войну, в которой все равно погибнут множество чистокровных волшебников? И за что они погибнут? За то, чтоб убить таких, как мужчина у ног Драко. Но если отказаться убивать пленника, то убьют его самого, даже не задумываясь. Взмах палочки и все кончено. Кто он такой? Драко Малфой, пешка в игре, пушечное мясо, расходный материал. Лишь мать будет грустить, если его не станет. А потом и она последует за ним, потому что Темный Лорд будет вымещать на ней недовольство. Зло сжав в ладони волшебную палочку и махнув ей в сторону пленного мужчины, Драко крикнул в первый, но не в последний раз в своей жизни: - Авада Кедавра! *** - Гарри, пасуй!!! – в ушах бешено свистит воздух, и Гарри, делая невероятные финты, уходит в мертвой петле прямо к земле. Перед глазами все смазано, но он успевает заметить, как Гермиона восторженно визжит и хлопает в ладоши, сидя… на садовой бочке. Парень немыслимыми усилиями выравнивается и, петляя, уходит от бладжера, который уже минут двадцать настойчиво мечтает его выбить с метлы. «Не-е-ет… так не пойдет! Не думаю, что Молния оценит, что ее хозяина, самого крутого ловца волшебной школы, сбил какой-то хилый старинный бладжер еще времен отца Рона!» - настроение было просто на высоте. Гарри уже почти месяц жил в Норе. После смерти Дамблдора к Дурслям его уже никто не засылал, и он почти все лето провел на площади Гриммо, 12. Парень в очередной раз кувыркнулся в воздухе, и бладжер, не успев затормозить, врезался в ветку ближайшего дерева. Поттер завопил от восторга и, прибавив скорость, направился к «кольцу противника», которым условно был назван старый медный таз без дна, еще когда-то давно прибитый близнецами Уизли к высокой яблоне. Там уже с многообещающей улыбкой парила Джинни, зажимая в руке внушительную биту. Правила немного изменились, и, поскольку в команде было всего три человека, вратарю общим голосованием (а в частности недовольными криками самой Джиневры) было разрешено пользоваться битой на воротах. Гарри наконец-то перестал быть ловцом и попробовал себя в качестве загонщика. Зато Рон сегодня решил быть ловцом. Гарри и Джинни должны были забивать друг другу мячи до тех пор, пока Рон не поймает снитч. Поттер прицелился, обманный рывок, кувырок, петля и… бросок. Мяч на огромной скорости летит в таз, и Джинни едва - едва не успевает до него добраться. - ГО-О-ОЛ!!! Ха-ха, Джинни, ты сдаешь позиции, уже 12:10! – Гарри довольно засмеялся, и, снизившись, подлетел к Гермионе. Та сразу кинула ему бутылку воды, и парень сделал несколько жадных глотков, вытирая лицо. – Фух, ну сегодня и жарища! – он стащил футболку и бросил ее на траву. Сзади послышался быстрый топот, и вот уже Рон запрыгивает на Гарри и орет ему в ухо: - И вот, на тридцать четвертой минуте игры, блистательный Ро-о-он Уиизли ловит снитч! О да, этот неуловимый Рон!!! Любимчик миллионов! Вздыхайте, милые дамы, он отчаянный сердцеед! Парни хохочут и валятся на траву. Тут же прибегает Джинни и запрыгивает сверху на Рона:  - Ты не мог подольше ловить?! Я же почти выиграла! – она возмущенно колотит его ладонями и смеется. - Да-да, утешай себя несбыточными надеждами! – хохочет Гарри, и, подхватив футболку, убегает в сторону дома, отмахиваясь от быстро настигающей его Джинни. Все вчетвером, они, громко хохоча, вваливаются прямо на кухню, напугав миссис Уизли. - О, Великий Мерлин, что за безобразие! Вопите, как стадо гиппогрифов! Быстро все в душ, переодевайтесь и обедать! Ребята, все еще посмеиваясь и подшучивая друг над другом, расходятся по комнатам. Гарри едва-едва успевает принять душ и одеться, как в комнату без стука вламывается Рон. За ним маячит хохочущая Гермиона. - Друг мой, я тебе не помешал? Трусишки-то успел надеть? - Не успел! Вот они! Лови, Рон! – Гарри швыряет свою грязную футболку в Рона и тот, брезгливо сморщившись, успевает пригнуться и валится на кровать. - Гарри, ну где твои манеры?! – жеманно произносит Рыжий и модельно оттопыривает ручку. - Папочка Малфой был бы тобой недоволен! – трио в очередной раз заливается веселым хохотом. - Нет, Гарри, я прям уже соскучился по нему! Жду не дождусь, как мы увидим его первого сентября, желательно прямо в Хогвартс–экспрессе! Я прямо жажду возможности обернуть слизеринский галстук пару раз вокруг его холеной аристократической шейки! Гарри, а ты в этот момент подскочишь и сделаешь ему подножку, ладно?! – Гермиона и Рон продолжали посмеиваться, не заметив вмиг посерьезневшего Поттера. Хорошее настроение мигом испарилось. - Гарри, ты в порядке? – наконец очнулась Гермиона. - Слушайте, я уже давно собирался вам сказать… - Малфой – любовь всей твоей жизни? Ах, а я-то гадал, почему вы расстались с Джинни?! - Рон, заткнись! – Гермиона дала парню подзатыльник, и тот ойкнул, - Гарри, я не поняла… - В общем, так: такполучилосьчтояневернусьвХогвартс! – протараторил парень и выжидающе уставился на друзей. - О, так это же отлично, Гарри! – обрадовались Рон и Гермиона практически хором. - Куда мы собираемся? У тебя появился какой-то план? Когда мы выезжаем? Почему ты молчал и ничего не рассказывал? А как… - Стойте! Вы не поняли!Это я не возвращаюсь в Хогвартс, а вы возвращаетесь! Я просто не знал, как вам сказать об этом. - Что?! Гарри, что за бред? Ты перегрелся на солнце? Как так может быть, чтобы ты отправился один? Орден тебя не отпустит! И мы не отпустим! В чем дело? Ты хоть с кем-то это обговорил? Ты что-то не договариваешь! - Послушайте, я уже давно все решил. Я не могу так вами рисковать! – Гарри повысил голос, пытаясь перекричать друзей. - В конце концов, вы тут вообще ни при чем! Я пойду за крестражами один. - Гарри, но нам не следует разъединяться… - робко начала Гермиона. Она практически никогда не видела своего друга в таком состоянии. - Я сказал, что пойду один!!! – заорал Поттер. - Убавь звук!!! Ты совсем охренел?! – тут же среагировал Рон. Гермиона стремительно побледнела, сжимая пальцы. - Прости, Гермиона, - Гарри выдохнул и подошел к подоконнику, распахнув окно в сад. Он покачал головой и облокотился на оконную раму, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. - Ничего, Гарри, просто почему… – девушка встала рядом. - Я действительно не могу больше так рисковать. Я все решил еще на похоронах Дамблдора. Это слишком опасно. Мы даже не знаем, куда идти! И что вообще из себя представляют эти крестражи. Слишком много людей погибает по моей вине. Сейчас вы самое близкое, что у меня осталось. Я больше не могу растрачивать родных мне людей попросту… Пожалуйста, это мое решение. Примите его. - Ох, Гарри… - Гермиона заплакала и обеими руками обхватила Гарри за шею. Парень обнял ее в ответ. Сзади подошел Рон и нерешительно обнял их обоих. - Гарри, но как же мы будем просто отсиживаться в школе, пока ты будешь один там рисковать собой? Да... черт возьми, мы всегда были вместе, как же теперь ты уйдешь один?! - Я вернусь за вами. Я найду первый крестраж и вернусь. Надо хотя бы найти его и понять, чем его уничтожить! Вы пока будете в безопасности. Тем более все наши ребята не поймут, если мы просто сбежим, никому ничего не сказав. Вы сможете пока продолжить наши занятия с ОД! И искать какую-то информацию: наверняка в Хогвартсе есть какие-то зацепки, которые смогут нам помочь. - Мерлин, и на что мы соглашаемся… – вздохнул Рон, размыкая объятия. - Вы не соглашаетесь, у вас просто нет выбора, – грустно улыбнулся Гарри. - Пожалуйста, пообещай, что ты вернешься за нами, – Гермиона тоже нехотя отстранилась, глядя на друга. - Ну конечно же. - Обедать! - снизу послышался крик миссис Уизли. - Никто не должен это знать, – твердо сказал Гарри. - Ну естественно. Ребята переглянулись последний раз и поплелись на кухню. Весь утренний запал прошел, солнечное настроение улетучилось, внутри остался неприятный осадок. Гарри кинул взгляд за окно, на пышно цветущий Уизлевский сад. Здесь все было ему так дорого. Все родное, знакомое. Парень зажмурился и вздохнул. Как же, оказывается, неприятно врать друзьям. Он закрыл дверь в комнату и направился на кухню. До первого сентября осталось четыре… нет, уже три дня.