Я ищу тебя в ком-то, каждый раз...

      С последнего общения с музой прошло два дня. Сегодня Мир готовился выступать на вечеринке вместе со своим сквадом, Все мракобесие начиналось в 8 вечера и обещало продлиться до самого утра.       «Даже хорошо, что сегодня я буду не дома. А то тошнит уже от этого сраного молчания. Неловко как-то даже… А тут, потусуется одна и может не придет больше. Наконец то похуй!»       Молчание Агаты и Мира не нарушалось все это время. Она приходила с книгой, находила Мирона, кивала ему в знак приветствия, после чего оставшуюся ночь читала сидя на диване. Окси же не выходил из комнаты без нужды.       На часах 19:20, Мир осматривал себя в зеркале, стараясь понять, что не так с его прикидом. Вроде бы все было хорошо. Ему не терпелось склеить пару тройку цыпочек. Да только он понимал, что домой их не потащит, хотя бы потому, что дома, скорее всего, будет ждать палево.       «Ну и похуй, я лучше номер в гостинице сниму, чем вернусь сюда. Так, пора выходить!»       Концерт отгремел на славу, а пьяная разношерстная толпа бесновались от басов, льющихся из колонок. Вокруг Окси столпились гламурные сучки ростом выше чем Эйфелева башня. Ну, гламурными сучками они сами себя звали, как было на деле не известно. Но все блестящие наряды, которые были надеты на них, казались Окси жалкой пародией… Но вот пародией на что?       Когда Агата появилась в квартире в очередной раз, жилище пустовало. Она прошла по всем комнатам, но хозяина так и не нашла. И, казалось бы, что может быть лучше, чем спокойно почитать в одиночестве находясь в теплой и более-менее уютной (из-за ковра) квартире? Но нет… девушку это оскорбило максимально сильно. Агата сжалась комочком в темном пустом зале. Свет от уличных фонарей слегка освещал комнату, и в такой атмосфере воспоминания и боль обычно выходят на авансцену и начинают свой тошнотворный театр. От наплывших эмоций, обиды и несправедливости Агата заплакала. Горько и громко. Как маленький ребенок плачет от обиды. Она знала, что успокоить ее было некому. Она не нужна тут. Нигде не нужна. Это она понимала четко.       В клубе, где проходил «Бал Сатаны», было очень жарко. На часах пробила полночь. И как бы Окси не пытался отключиться, он все время пристально наблюдал за часами. Откуда-то поступило предложение поехать на квартиру и продолжить вечеринку там, более узким кругом. Мирон неопределенно кивнул, и толпа двинулась на выход. Уже возле клуба в ожидании такси мужчина понял, что не хочет ехать туда. Не хочет видеть крашеных кукол, активно навязывающих ему свое общество. Мирону осточертели бесполезные пьянки. Но от чего же? — Эмм, слушай Ванек, я домой поеду, окей? У меня… дела появились, лады? — Мирон неопределенно старался придумать отмазку, попутно вызывая такси до своего дома.

«Такси прибудет через 2 минуты»

— Ты че Мир? Они же из-за тебя едут, как так то? Ты ж согласился! Ну не хочешь в клуб, едем в другое место? Или все к тебе? А? — Охра пытался найти компромисс, но выходило отвратительно плохо. — Не, потом как-нибудь, ок? — У тебя что, появилась девушка? — как-то, с проницанием изрек Иван. -Что? Неее… Но все же, мне очень пора, давайте, удачно потусить! — Мирон запрыгнул в подъехавший Убер пассат, и скрылся, оставив недоумевающую толпу гадать, что это было.       Если подумать, Окси и сам не знал, что это было. Просто опротивело общество. Просто стало скучно. Просто захотелось домой. Думаю, так у многих бывает, верно?       «И че меня черт дернул домой ехать? Сам же себе обещал не возвращаться туда сегодня… — размышлял артист, поднимаясь на лифте к своему родному этажу, — А если меня снова ебнет током за то, что я свалил? Или она может, исчезла? Точно! Позвала Филиппа и свалила как в первый раз. Было бы чудесно»       Войдя в темную квартиру Окси замер на входе. Не было слышно ничего.       «Действительно ушла?»       На секунду он даже испугался. Кивнув собственным мыслям, он потер устало глаза и скатился по стене в прихожей. Мужчина ненавидел сам себя за то, что лишил себя праздника. Поддался, какому-то сумасшествию. За то, что последнюю неделю он видит какую-то волшебную тян. Что ему до одури надоело сумасбродство, а писать он по прежнему ничего не может. Тошнило даже от того, что он сейчас об этом думал. И так бы продлилось его самобичевание, если бы он случайно не уловил тихий всхлип из зала.       «Чего? Послышалось? Или…»       Мужчина тихо прошел в зал, где на диване сидел небольшой комочек, периодически всхлипывая и отражая своим очередным костюмом свет уличных фонарей. Агата не сразу заметила прихода Окси, от чего не реагировала на его появление. Это дало некую фору Мирону и он как ниндзя прошмыгнул к дивану, а дальше… Он застопорился на моменте: «что теперь делать?» — А-агата… ты что, плачешь что ли? — А? Что? Ты пришел? — девушка шмыгнула носом, подавляя слезы, — Мог бы и не делать этого… Ну, ничего, я уйду. Плевать. — Стой — стой! — Окси усадил встающую девушку обратно на диван, присаживаясь рядом, — Ты почему плачешь то? Из-за того, что я не появился раньше? — Да блин! — Синеглазая негодовала, обижаясь все сильнее. — Так, мы с тобой все равно не общаемся, какая разница то? — старался реабилитироваться артист, понимая, что выходит плохо. — Знаешь что?! Ладно, мы можем ненавидеть друг друга, плевать. Можем не разговаривать. Но это все равно, что приходить на рабочее место. Во всяком случае, для меня. Я получаю нагоняй за то, что работа не идет, понимаешь? И когда я сегодня пришла в пустую квартиру, то это было максимальным проявлением неуважения от тебя. Ты превзошел самого себя. Браво! Спасибо. Вытер об меня ноги. — Слезы хлынули с новой силой.       Мирон и не думал, что это может быть личной обидой. Он считал, что легче будет, если вообще не пересекаться. Но теперь груз вины лежал на его плечах. Девушка плакала. Пусть это была не совсем обычная и привычная в его понимании девушка, но все же. А он, как настоящий «герой» довел ее до слез. — Эй, маленькая, ну ты чего… Все, перестань. Я тут, приехал же к тебе… Хоть и не хотел. Понимаешь, почему-то в последний момент бросил все и приехал. К тебе! Видишь? — Окси обнимал ее как ребенка, раскачиваясь из стороны в сторону, — Я теперь буду более ответственным, обещаю! Только не плачь. Хочешь, будем писать? Что угодно, только не делай из меня тварь последнюю, прошу?       Агата от сопереживания совсем расклеилась и, вцепившись в рубашку парня, разрыдалась в голос, заставляя Мира прижимать ее крепче, и успокаивать сильнее. Мужчина не понимал как себя вести. Ведь он видел ее уже неделю, но ничего о ней не знал. Абсолютно. Ни одной точки соприкосновения у них не было. А значит, что и успокоить ее какими-то вещами, которые она любит, он не мог. — А давай, пиццу закажем? М? Ты знаешь, что такое пицца? — неожиданно предложил Мирон, доставая свой мобильный и набирая уже давно знакомый номер. — Пицца? — Неожиданно подняла заплаканные глаза девушка, — Да, знаю… Хорошая вещь. Я помню такое… — Алло, пиццерия? Можно одну Маргариту и одну Пепперони? Да, адрес тот же, карта постоянного клиента есть, конечно. Наличными. И две большие колы. — Пока Мир делал заказ, его рука ни на секунду не отпускала от себя блестящий комок, который щенячьими глазами смотрел на мужчину, — Ну вот. Через 10 минут будут тут. Пиццерия за углом. — Что такое кола? — С некоторым недоумением спросила брюнетка, разламывая остатки напряженности и вражды основательно. — Серьезно? Не знаешь колу, но знаешь пиццу? Это как? — С некоторой насмешкой спросил Окси осматривая мокрое от слез пятно на рубашке. — Ну, мне кажется… Пиццу я помню, где-то пробовала… Давно очень, а вот кола… Я не помню такой вещи… — Удивительно, что муза такое вообще может знать… — Мир не успел продолжить. — Да, я и не муза, говорила же. Типа, другие структуры, не относящиеся к искусствам. — Так, я что-то совсем не понимаю… Может, расскажешь?       Но тут раздался звонок в дверь. Доставка пиццы.