***
Светло-карие глаза укоризненно смотрят на меня из зеркала. Промокая волосы полотенцем, я состроила своему отображению рожицу. Да, его вид произвел на меня сильное впечатление! И что? Да рядом с таким мужчиной с совершенным телом любой девушке плохо станет, что уж говорить обо мне. Вы думаете, одиночество и отсутствие отношений длились долгих три года? Вы ошибаетесь… Пять лет прошло с тех пор, как я рассталась с молодым человеком и уехала в подготовительный лагерь. И теперь это давно забытое желание обладать кем-то снова вспыхнуло и растеклось по венам горячей лавой. Черт! Я молода и природные инстинкты все еще работают безотказно. Минуту подумав, выуживаю маленький стик помады из внутреннего кармана куртки и наношу на губы бальзам. Боже, что я делаю?! Нет, так дело не пойдет. Алый блеск тут же оказывается смыт водой.***
Чонгук ставит чашку горячего кофе на стол, и приятный пряный аромат растекается по комнате, заполняя ноздри и заставляя довольно жмуриться. Как давно я не пила этот бодрящий напиток. Свежесваренный! Сделав глоток, не удерживаюсь и издаю блаженный стон. Замечаю, как дёрнулась рука сталкера, чуть не расплескав драгоценную коричневую жидкость. Поднимаю взор, и меня моментально засасывает в самые чёрные, в самые притягательные глаза на свете. Доктор Чон смотрит, не отрываясь. Этот обжигающий пристальный взгляд вызывает какие-то смешанные сумбурные чувства и заставляет внезапно краснеть. Я сдаюсь первой и отворачиваюсь в сторону. Какое-то время кухню переполняет тишина. — Кстати, Сури-я, — в животе моментально что-то ухнуло, словно кто-то натянул, а потом отпустил тетиву, — меня тут мучает кое-что со вчерашнего дня, — сглатываю, судорожно пытаясь припомнить, что такого я могла вчера натворить. — Помнишь того пса? — Ну… — «о чем ты только думаешь? Приди в себя, Ли Сури!» — Я лишь сейчас понял, что всё это время вызывало у меня дискомфорт. Это ведь было единственное живое существо, встреченное нами! В смысле… Ни кошек, ни собак, ни крыс. Ни птиц… Да даже бабочки не летали! Как это объяснить? — Сложно сказать… Но одно знаю наверняка. Мутировали только низшие формы жизни. Поэтому не дай бог тебе наткнуться на этих бабочек! Или тараканов… — меня передёрнуло. — На представителей животного мира вирус как будто не действует. Большинство их осталось в прежнем нормальном состоянии… — Тогда почему мы только одного встретили? — Потому что… Их всех давно сожрали.***
Весь день доктор Чон провел в лаборатории, погруженный в исследования. Он даже не прерывался на обед. Настоящий фанатик своего дела! Всего каких-то несколько часов его не слышно, не видно, а я уже успела истосковаться по его улыбающимся глазам, насмешливому голосу и колким комментариям. И как удавалось обходиться одной все эти годы? Как умом не двинулась? Стоило впервые за долгое время появиться хотя бы одному человеку, с которым можно поговорить и почувствовать себя живым, как тишина и одиночество снова стали невыносимыми! Вконец измаявшись от поедающей тоски, я не выдержала. Сделав горячий мятный чай, тихонько прокралась в кабинет. Ученый сидел за столом, закопавшись в бумагах. Слева от него стоял внушительных размеров микроскоп и стойка с пробирками. На мониторах мелькали формулы из молекулярной биологии, схемы, модели ДНК, генетические коды. Он периодически прерывался от писанины, бросаясь к компу, но не это было самое интересное. Чон Чонгук пел. Совсем тихонько. Но этот мягкий нежный голос проникал в самое сердце, затрагивая какие-то хрупкие струны души. Невольно заслушаешься! Я, наверно, так бы и стояла, выпав из реальности, если бы парень, поднявшись со стула и развернувшись к столу с колбами и чашками Петри, не заметил меня. — Ох, напугала, — выдохнул он и нервно провел рукой по волосам, смутившись. — Что-то случилось? — Вот, держи! — спохватившись, плюхнула чашку на край стола. — Спросить хотела… Э-э-э… — вот же, что я там заранее придумала в качестве предлога? — Ты отчет начальству отправлял? — Отправил. — Нет… Обо мне, — сталкер молчал. Потом взял чашку, отхлебнул чай и задумчиво уставился в нее. — Почему тянешь? — Успеется, — мельком взглянув в ответ, он отвел глаза, кусая губы.***
Мы снова в городе. Помимо исследования другой части мертвой зоны и нанесений координат на карту, учёному-гению срочно понадобилось разобраться в причинах такой реакции животных на вирус. Поэтому он таскал меня по подворотням в качестве телохранителя в попытке найти хоть одно живое существо. Уговоры не помогали. Потому что «а вдруг их способность не заражаться и есть ключ к исцелению?» То, что перед ним стоит живой человеческий пример с такой же способностью, его не устраивало. И чем ближе мы приближались к северо-западной части города, тем больше я нервничала. Там находился некогда секретный правительственный объект — та самая военная лаборатория, с которой и начался этот зомби-апокалипсис. Эта лаборатория даже в заброшенном и запущенном состоянии до сих пор как магнитом притягивала к себе всякую мерзость и бесконечное количество мертвецов. Еще пару каких-то кварталов и я отказываюсь идти дальше, потому что не самоубийца. То ли поверивший в свою бессмертность, то ли окончательно повредившись рассудком из-за исследований, сталкер упорно продолжал спорить. В пылу пререканий мы потеряли бдительность и не заметили за собой хвост. Звук упавших деревяшек за спиной заставил резко развернуться на сто восемьдесят градусов и вскинуть автомат. — Блять… — вырвалось совсем недевочковое замечание. Как?! Как можно за пару дней стать такой клушей и прозевать момент? Хорошо, хоть инстинкты все еще реагируют на звук, иначе тела двух идиотов давно стали бы чьим-то ужином. Зомби брали нас в кольцо. — Восемь, девять, десять… — Чонгук уже оценивал обстановку, пересчитывая количество противников и прислоняясь вплотную спиной к спине. Один из монстров не выдержал и с плотоядным рыком бросился на него, сталкер вдарил автоматной очередью, отшвыривая того на пару метров. Звук пальбы словно послужил сигналом для остальных. Серой, безобразной массой зомби кинулись в атаку. Им не страшны были пули. Мертвому телу они словно слону — дробина. Огнестрел способен лишь замедлять движения, не более. Самый верный способ упокоить мертвяка — срубить ему голову и запульнуть ее куда подальше. Как говорится, пуля дура, а штык молодец! К тому же, сталь не требует перезарядки. Вытянув меч из ножен, я, окликнув напарника, метнула холодное оружие в ближайшего к нему зомби. Чонгук к моему удовлетворению не растерялся и среагировал моментально: резко выхватив катану из тела упавшего жмурика, наотмашь оттяпал тому черепушку. Дальше было не до наблюдений. Чтобы сдержать натиск, приходилось без остановки работать двумя острыми длинными клинками. Но, судя по тому, как ко мне время от времени прижималась разгоряченная спина соратника, его непростое сражение тоже шло полным ходом. И несмотря на червячок волнения, гложущий изнутри, справлялся он вполне успешно и без потерь. Количество же живых мертвецов с моей стороны прибывало. Становилось всё сложнее отбиваться. Пот струился по лицу ручьями, стекая за шиворот. Рукоятки кинжалов натерли мозоли на влажных ладонях. Эти сволочи были упёртыми, они бездумно напирали, самостоятельно нанизываясь на лезвие. С плотоядным рёвом тянули корявые руки к горлу, обнажая щербатые клыки. От них несло смрадом разлагающегося тела, кожа с тухлым мясом кусками слезала с костей. Омерзительное зрелище! — Сури-я! — крепкая рука схватила за предплечье, больно стиснув его. — Быстрей! Чонгук сумел-таки расчистить проход прямо перед собой и теперь утягивал меня следом, в надежде прорвать блокаду. Мы вырвались из кольца. Сталкер продолжал цепко держать за руку, пока мы спасались бегством. Спустя несколько проулков дыхание все-таки подвело. Правый бок закололо и я, споткнувшись о камень, обессилено плюхнулась на колени. Напарник по инерции пробежал еще несколько метров и только потом обернулся: — Не останавливайся! Поморщившись, я снова поднялась на ноги, но не успела и шагу ступить: парень взметнул вдруг голову вверх, а потом с нечитаемым выражением лица и криком «Сури-я!» кинулся навстречу. В следующую секунду меня силой отшвыривают в сторону. Перекатившись несколько раз по пыльной земле, вскакиваю, готовая броситься в бой. Доктор Чон лежит придавленный тушей мертвеца и сдерживает руками его клацающую острыми зубьями пасть. Вены на руках и на шее парня вздулись, лоб покрылся испариной. Не теряя ни минуты, подлетаю, пинаю полуразвалившийся живой труп со всей дури ногой. Быстрый взмах клинком, и голова зомби катится в угол. Взмокший учёный, кряхтя и пошатываясь, встает: — Вот ведь сучье отродье! — судорожно вытирает пот со лба, снова хватает за руку. — Предлагаю закругляться. Срочно по домам! Какое мудрое и трезвое решение. Давно пора! И снова этот спринтерский забег по переулкам и подворотням. Вот уже и забор склада виднеется. Пролезаем на ходу в дыру. Еще каких-то несколько сотен метров и мы у корабля. В какую-то минуту понимаю, что сталкер отстает. Хотя до этого резво бежал. Намного быстрее меня, между прочим. Обернувшись через плечо, вижу, что доктор Чон действительно сдает позиции, прихрамывая. Штанина на бедре разорвана и промокла от крови. — Куги*, твоя нога! — в груди похолодело, и словно огромный кусок льда провалился в живот, вызывая головокружение. — Почему мне так приятно слышать… — фраза прервалась внезапным приступом судорожного кашля, — подобное обращение из твоих уст? Вот же дьявол! Это скверно. Это очень скверно! Хватаю напарника под локоть, силой тяну в сторону шаттла. — Да не трясись ты так… Я, походу, просто поцарапался об арматуру, ничего страшного… — Чонгука, прошу тебя, — я резко развернулась к нему, схватив лицо в ладони и проникновенно заглядывая в глаза, — пожалуйста… Пожалуйста, шевели ластами быстрее! — Смешная ты… Пока мы карабкались на площадку, приходилось все время поддерживать учёного, помогая преодолевать высоту, — силы его покидали стремительно. Оказавшись наверху, я толкнула сталкера в открывшийся проем и стукнула кулаком по кнопке гермозатвора. Желтый дым тут же окутал нас с ног до головы, заставляя закашляться обоих. Подставив плечо соратнику, практически втаскиваю его в главный отсек. Он очень слаб. Опустившись на колени, я вновь накрываю скулы Чона ладонями и заглядываю в глаза, памятуя о первом симптоме после химобработки. Господи, ну почему у него такие чёрные от природы очи? Тут даже в нормальном состоянии не разглядишь, расширились у него зрачки или нет, не то что сейчас! — Куги, Куги*, посмотри на меня, — умоляюще выдавливаю из себя, попутно замечая, как дрогнул голос. Чонгук медленно поднимает взгляд, улыбается. Уголки губ его вдруг вздрагивают, замирают на месте, мышцы сводит спазмом. Он каменеет и ничком, словно бревно, валится на меня.