Пустота.

Решив что-то для себя, Кевин поднялся со своего места и устроился прямо на мягком пушистом ковре, справа от Митча. Зеркально ему сел Ави. Они оба мягко улыбались, глядя в уставшие, но светящиеся благодарностью глаза брюнета. Ребята молчали некоторое время. Не потому что говорить было не о чем. И не потому, что Митчу нужно было собраться с силами, чтобы продолжить. А потому что они просто хотели молчать, наслаждаться друг другом, этой близостью. Сейчас, как никогда сильнее, четверо друзей, образовавшие тёплое гнездо вокруг тенора, понимали: они – всё, что у него есть. Его семья. - Митч... - Не надо. Ави, начавший свою реплику, покорно замолчал, вопросительно глядя на Грасси. - Хватит на сегодня, - тихо попросил парень, прикрывая глаза и расслабляясь. – Не хочу больше разговоров… я так устал… Каплан отложил дневник в сторону, после чего мягко уткнулся лбом в тощее колено друга. Они это чувствовали. Здесь и сейчас, просто желание быть рядом. Греть Митча, их любимого тенора, их прекрасного, но сейчас невероятно сломленного брюнета своим теплом – не только физически. И Грасси был искренне благодарен ребятам. За эти несколько месяцев почти добровольной изоляции, их объятья, тихие дыхания – самое высшее благо. То, на что он уже не надеялся. За всеми этими мыслями Митч не заметил, как уснул. Впервые спокойно, как мог засыпать только после порции снотворного. Впервые без тревожного ожидания кошмарных снов – уж точно не с таким коконом искренней любви вокруг. Остальные же просто молчали, прислушиваясь к тихому дыханию брюнета. Друзья просидели так пару часов. За окном уже давно стемнело, а телефоны, оставленные в коридоре, были полны пропущенных звонков и сообщений. В их головах было перекати-поле. Пустота. Но не такая, как была раньше – сейчас пустота была мягкой, почти осязаемо-тёплой. Родной. Так бывает, когда все слова сказаны, когда единственное, что хочется сделать – это закрыть глаза и открыть их уже утром. Это не состояние полудрёмы, это больше напоминает момент, когда ты не хочешь спать и закрываешь глаза, думая, что полежишь пару минут. А затем смотришь на часы, и, оказывается, прошло больше нескольких часов. Первым, кто очнулся от этого, был Кевин. Он осторожно отсел, потирая лицо ладонями. После чего вопросительно посмотрел на друзей и покосился в сторону кухни. Скотт и Кирстин одновременно мягко покачали головами, на что Олусола понимающе кивнул. Ави же столь же осторожно убрал голову с колена Митча и поднялся с ковра, виновато косясь в сторону коридора. Дома его никто не ждал, но Эстер волновалась, и её нужно было успокоить. Скотт посмотрел на диван, затем на Каплана, и поднял вопросительно бровь. Он предлагал Ави остаться у них на ночь, зная, что Митчу так будет спокойнее, если что-то случится. Басист мягко улыбнулся, кивая, но затем указал на коридор и приложил ладонь к уху: «Нужно позвонить» - после чего ушёл из гостиной. Кирстин тихо вздохнула, с сожалением глядя на их с Митчем руки – их пальцы всё так же были сплетены в замочек. Девушка хотела бы остаться, но понимала, что брюнету нужен отдых от слов и мыслей, чтобы утро прошло мягко и повседневно, без намёка на продолжение вечера. И так уж получилось, что в это повседневное утро Ави вписывается, а она – нет. Это нисколько не обижало Мальдонадо, девушка лишь немного завидовала, но исключительно белой завистью. Наткнувшись на понимающий взгляд голубых глаз, Кирсти улыбнулась и осторожно высвободила свою руку. Митч чуть сжал пальцы, слабо, почти неосознанно пытаясь удержать девушку, что едва ли не заставило Мальдонадо заплакать от щемящего чувства вины, но затем отпустил, продолжив спокойно спать. Выдохнув и потерев лицо ладонями, Кирстин осторожно поднялась с дивана. Она мягко потрепала Скотта по голове, совсем, на взгляд блондина, по-сестрински, отчего тот не мог не расплыться в улыбке. Затем нежно, почти невесомо коснулась губами лба Митча. Когда пришла очередь Кевина, тот поднялся и мягко обнял подругу, прижав к себе. Всё это время Олусола чуть удивлённо смотрел за их движениями. Честно говоря мужчина порой задумывался, насколько они все близки. И сейчас имел возможность действительно видеть эту связь. Они все понимали друг друга без слов – хватало взглядов, мимики, движений, чтобы сказать что-то, спросить о чём-то и получить ответы. Отстранившись от девушки, Кев кивнул в сторону коридора, говоря, что ему тоже пора. Он чуть сжал плечо Хоуинга, мягко провёл по волосам брюнета рядом, а затем, попрощавшись на улице с Ави, уехал домой. Так же поступила и Кирстин. Оставшись с Митчем наедине, Скотт ни о чём не думал. Он просто мягко прижимал друга к себе, слушая его спокойное дыхание. Вскоре в гостиную вернулся Каплан. Мужчина вопросительно посмотрел на Скотта, затем указал глазами на лестницу наверх. Нужно было уложить Грасси в более приемлемое положение, иначе парень проснётся утром с болью во всём затёкшем теле. Ему и так хватило боли. Кивнув, блондин бережно поднял Митча на руки, после чего встал с дивана. - Моя комната рядом, я с Митчи. Это была единственная, произнесённая на грани слышимости, фраза, которую было сложно описать взглядом. Ави вновь кивнул и, совсем как Кирст, мягко коснулся губами лба Грасси, чувствуя, что эта ночь будет куда спокойнее, чем предыдущая. Через полчаса Скотт уже спокойно спал рядом с лучшим другом, осторожно обнимая его. Митчелл не проснулся ни на мгновение, он дышал глубоко и размеренно, тихо посапывая куда-то в шею Хоуинга. Ави же в соседней комнате быстро устроился на кровати блондина. В любой другой день ему было бы неудобно, Каплан бы отнекивался, но не сейчас. Да и мужчине было куда спокойнее от осознания того, что он может прийти на помощь в любой момент, если это понадобится. Но эта ночь была на удивление тихой. Такой, какой уже давно не была.