Парадокс Эспера

2.1 *** Несколько недель спустя. По окну автомобиля неспешно и лениво барабанили капли небольшого дождика, что шел уже на протяжении нескольких часов с самого раннего утра. В целом же середина осени в Броктон-бей вышла довольно богатой на такую вот невыразительную погоду, что, кстати, было большой редкостью, обычно до самой зимы погода радовала местных аборигенов довольно теплыми и ясными деньками. Мда… Совсем не радостное настроение у местного климата случилось в день выписки Мугино Шизури, которую все здесь называли Мэдисон Клементс, из так осточертевшей ей больнички. Человек посуевернее и попугливее наверняка бы нашел во всем этом какое-нибудь мрачное предостережение, но сама эспер видела в этом лишь плохую погоду. Если жить обращая внимание на все эти мелочи и «знаки», то никаких моральных сил не хватит. Даже наоборот, несмотря на всю тусклость и сырость девушка не могла сдержать довольной ухмылки и едва ли не светилась изнутри. Лечиться в этом рассаднике фриков может и было забавно, но только первую неделю, а дальше Мугино уже начала донимать скука. Все-таки она была довольно активной и деятельной особой и лежание на больничной койке ну никак ей не импонировало. Тем более что физически и ментально она была более-менее в порядке. Ну, по крайней мере, по своим меркам… Однако местным этого было не объяснить. И дело было даже не в том, что они не хотели отделаться от надоедливой и въедливой малявки, которая органически не принимает отказов. Скорее наоборот, спустя пару-тройку дней, сами были рады от неё избавиться, Мугино, когда хотела, могла быть предельно настырной и раздражающей стервой. Вот только все их хотения разбивались об один мелкий фактор. «Фактор» этот носил имя Джейн Фостер и ни в какую не хотел давать Мугино хоть какие-то послабления в режиме. Похоже Шизури, поддавшись мимолетному желанию и вывалив на докторшу всю правду, дала серьезного маху. Видимо эта вивисекторша увидела в этом «буйстве воображения» нечто нездоровое и выдала на гора целую кучу диагнозов. Притом таких что самые впечатлительные, ознакомившись с ними, ходили рядом с Мугино едва ли не на цыпочках. И вот эта вот нехорошая женщина как могла тормозила процесс выписки. Её настырности можно было делать честь, если бы это не было настолько прямо связано с Шизури. Удивительно безбашенная особа, такая бы точно прижилась в Академ-городке и, наверняка, в один прекрасный момент была бы зачищена Мугино благодаря собственному энтузиазму. Как ни странно, мысли наподобие этой очень помогали не устраивать мозгоправке «несчастный случай» на рабочем месте. Это, а еще то что её смерть привлечет нежелательное внимание к некой мисс Клементс, которую в последнее время и доставала докторша с упорством и упоротостью, достойными лучшего применения. Но, в любом случае, даже эта неадекватная дамочка не могла надолго задержать Мугино в этом унылом месте. Во-первых, Мэдисон лечила Панацея и это практически всегда означало автоматическую выписку. Малышка Эми работала без осечек, совсем не удивительно, учитывая какими силами на самом деле она располагала. Во-вторых, у этой Фостер была не самая лучшая репутация среди коллег и убедить их в том, что у этой особы просто возникла новая идея-фикс, не составляло особого труда. Тем более что тут не только Мугино постаралась, дорогие родители тоже были совсем не прочь забрать доченьку из этого заведения. Ну и в-третьих, Фостер сама попала в ловушку из собственных диагнозов. Несмотря на то что на бумаге все это выглядело страшно, стоило только это перевести на человеческий, как внезапно оказывалось что самое лучшее «лекарство» в данном случае ничто иное, как возращение в привычную для пациента среду обитания. Докторша эта может и была не самой приятной личностью, к тому же до жути надоедливой и бесцеремонной. Но она все-таки была врачом и от собственных слов не отказывалась, юлить она могла сколько угодно, но под давлением обстоятельств у неё оставалось крайне мало маневра. Можно было объявить Мэдисон сумасшедшей, но она прекрасно понимала, что такое решение будет оспорено с не самыми лучшими для неё последствиями. Хотя частично своего она добилась. Понимая, что удержать любопытный случай в больнице у неё не получается, она умудрилась лично выбить разрешение на еженедельные проверки психологического состояния. И, что самое паршивое, для такого дела не поленилась даже заручиться разрешением родителей Клементс. Мда, эспер постоянно забывала, что теперь мало того, что снова несовершеннолетняя, но и то что теперь есть те, кто за неё отвечают и имеют неслабые такие права. Именно поэтому, в своих планах, Мугино просто не учла такого вот поворота. И из-за своей неосмотрительности теперь обязана каждую пятницу после обеда проводить в компании с этой «чудесной» женщиной. Никаких намеков и анализов касательно происходящего, но после всего этого Мугино на полном серьезе начала считать, что своей смертью Фостер точно не умрет. Так лихо мотать её нервы в свое время могла только Френда и учитывая, чем все это в конце закончилось, не самый приятный пример для подражания. Другое дело что здесь никто и не знал о незавидной судьбе Френды, да и о бравых похождениях Мугино Шизури здесь никто не догадывался, вот и была целая куча непуганых идиотов и идиоток. В любом случае, нельзя сказать, что это были бессмысленно потраченные недели. Скучные, рутинные, довольно раздражающие, но точно полезные для эспера. Ей жизненно необходимо было хоть немного времени для того, чтобы хотя бы отчасти разобраться что конкретно происходит с её Персональной Реальностью и наметить новые пути развития. Чем, собственно, Мугино и занималась большую часть времени. Конечно, и кроме этого находилось чем заняться. Шизури органически не могла долго заниматься теми делами, что требовали усидчивости и медитативного настроя. Её буйная натура всегда больше располагала к действиям, желательно насыщенным и ярким, вот и приходилось извращаться. Потиранить персонал, подоставать зажатую сверх всякой меры Панацею, выбивая её из той уютной раковины, в которой целительница окопалась от всего мира... Ну или же засесть в зале лечебной физкультуры по полной используя местные тренажеры. Жалко, что боксерской груши там не было, ей хотелось хоть как-то сбросить напряжение. А по новой избивать санитаров было слишком рисково. Мугино хотелось выбраться из этого места, притом сделать это официально, а не то она бы уже на первой неделе сбежала из этой обители уныния, следуя своим старым привычкам. Увы, не те возможности и условия. Перед ней раскинулся новый мир, к правилам которого еще надо привыкнуть, а к нынешнему бытию как следует приспособиться, и делать это лучше в спокойной обстановке, без лишних рисков. К тому же сам Броктон-бей являлся не самым спокойным и стабильным городком. Мугино прекрасно себя знала и понимала, что может случиться окажись она прямо сейчас в трущобах. Неминуемый конфликт с местными маргиналами был просто вопросом времени, но эспер хотела максимально отодвинуть это событие. Вероятнее всего даже в самых паршивых условиях она бы преуспела. Колоссальный опыт критических ситуаций и множества схваток на смерть, бесценные знания Академ-городка, и все это, усиленное мозгами эспера Пятого Уровня являло собой крайне мощную комбинацию, которой местные мало что могли противопоставить, за исключением подавляющей боевой мощи в открытой схватке. И именно от этого хотелось подстраховаться, в тот момент, когда она все-таки полезет на баррикады ломать всяким уродам лица. И именно поэтому надо ненадолго забыть о Мугино Шизури, о её взрывном темпераменте и кровожадных замашках, о её жутковатых заскоках и сдвигах по фазе, а вспомнить о другой личности, о Мэдисон Клементс. Примерить на себя шкуру типичного американского подростка, пусть и со своей спецификой… Шизури никогда не думала, что опустится до такого. Однако это тоже опыт, хоть от него и веяло изрядным лицемерием, что не могло не раздражать. В любом случае, пожить немного «нормальной» жизнью может быть даже интересно для общего развития. Так что стоит играть теми картами, которые ей выдали и не пытаться прыгать выше головы. Пока что. Передохнуть, хотя бы немного восстановить форму, собрать информацию и прочие важные мелочи. Ну и устроить себе небольшой отпуск на пару неделек без долгоиграющих интриг, безумных ученых, мутантов, двинутых эсперов и прочего «великолепия», что кишмя кишит в Академ-городке только успевай отмахиваться. А в драку ввязаться она всегда успеет. За ней не заржавеет, никогда в её жизни в таком времяпрепровождении не было недостатка. Порой Мугино казалось, что её Персональная Реальность включает в себя незадокументированную способность генерировать поблизости от неё конфликты разной степени масштаба и безумия. К тому же интуиция ей упорно подсказывала что этот неожиданный штиль продлится совсем недолго. Так что от роли Мэдисон эспер просто не успеет устать. К тому же… - Приехали, - донесся внезапно до задумавшейся девушки сухой и усталый голос, а машина в это время свернула с дороги к одному из домиков припарковавшись рядом с небольшим гаражом. Женщина, сказавшая это, заглушила автомобиль и сняла ремень безопасности, глянув на эспера со странной смесью нежности и неловкости, - Твой… Наш Дом. Шейла Клементс – мать Мэдисон и, пожалуй, самый… резонансный человек из всего окружения этой девушки для Мугино. Просто потому что, как оказалось, маму свою Мэдисон действительно сильно любила. Настолько что это отношение даже частично перенеслось на Мугино пережив все жизненные неурядицы. Первый раз, когда эспер встретилась с этой женщиной на глазах, сами собой, навернулись слезы и захотелось заплакать, чтобы мама утешила. Порыв этот Шизури с трудом задавила, но после этого с двойной осторожностью воспринимала любые другие старые контакты Мэдисон. Хотя при этом, странно дело, между матерью и дочкой не было такого плотного контакта и доверительности в отношениях. Шейла была замужем за собственной работой и на семью у неё постоянно не хватало времени. С самого раннего детства Мэдисон росла, почти не чувствуя материнской любви и ласки. И это действительно сказывалось, по крайней мере болезненная потребность во внимании, по большей части, сформировалась именно из-за этого. По сути дела, младшая Клементс была папиной дочкой. Вот Дункан был полной противоположностью, тоже сильно занятый работой мужчина всегда находил время для дочери и расставлял приоритеты руководствуясь принципом что он, в первую очередь - отец, а уже потом шеф-повар элитного ресторана. Простой факт, в то время как папочка проведывал очнувшуюся из комы дочь по несколько раз на дню, любящая мамочка смогла подвинуть свой плотный график на три мимолетных посещения. Не то чтобы было сильно обидно, Мугино прекрасно знала, что может быть гораздо хуже и семейка Клементсов, на самом деле, вполне себе образцовая. Впрочем, и сама Мэдисон привыкла к такому общению с мамой, в котором участие Шейлы в семейных делах происходило по остаточному принципу. Даже больше, можно было даже сказать, что Мэдисон была на ножах с матерью. Чтобы привлечь внимание последней, она делала много не самых разумных поступков. Например, самый запоминающийся, она завалила экзамены в Аркадию и поступила в Уинслоу. Частично из-за подросткового бунта, частично из-за желания внимания со стороны самого дорогого человека. Шейла же в ответ просто не знала, как выразить свою привязанность к дочери и поступала руководствуясь своими взглядами на жизнь, порой просто подавляя девушку. Даже странно что в такой атмосфере нашлось место такой мощной и сильной привязанности. Ведь варились они в этом котле взаимных упреков и непониманий уже несколько лет. - У меня проблемы не с памятью, а с её восприятием, - сухо ответила на слова Шейлы Мугино, пытаясь максимально подражать привычному говору Мэдисон. Пока что получилось не очень, поэтому пришлось добавить в голос немного обиды, - если бы ты почаще бывала в больнице, то знала бы об этом! - Прошу, только не начинай снова, не сегодня, - с легким раздражением ответила на эту претензию женщина, пытаясь скрыть за недовольством свой стыд. – Ты в порядке, вот что самое главное, а то что меня не было рядом... Каждый по своему справляется со стрессом. Оправдание так себе, на самом деле, но большего от Шейлы ждать не стоило. Даже странно что такая карьеристка не только умудрилась отыскать себе мужчину, но и озаботиться потомством. Хотя, вероятнее всего, большая часть всех этих заслуг, достижение исключительно Дункана и его пробивной дипломатии. Никак иначе тот факт, что клинический трудоголик согласилась завести ребенка, объяснить просто нельзя. Да старшему Клементсу памятник можно ставить! Даже представить сложно на какие ухищрения он пошел ради существования этой ячейки общества!