***
Прошло 10 дней. Полина с Валерием действительно сходили в кино, посидели в кафе, прогулялись, но темы из разговоров были исключительно по работе. Как Меладзе не старался, но не смог ее переключить на более тесный контакт. Он включил все свое обаяние (как ему казалось), но все бесполезно, Полина выдерживала дистанцию, в какой-то степени даже была холодна. Она сразу решила для себя, что это отдых двух коллег, максимум знакомых и расчертила себе границу. Почему-то она не рассматривала его даже в качестве друга, как банально бы это не звучало. Валерий, конечно, пытался еще ее куда-то пригласить, но больше она ни на что не соглашалась. Но всё-таки Меладзе повезло больше, с ним она хотя бы нормально разговаривала, Лепса же вообще игнорила по полной. От этого он последние дни ходил злой, угрюмый, бывало срывался на репетициях. Поэтому Валерий решил поговорить о нем с Полиной (ой зря он это сделал): — Полина, послушай, так ведь нельзя с человеком, — отвел ее в свою гримерную. — Что? Вы о ком сейчас? — посмотрела на него удивленно широко раскрытыми глазами. — Я о Грише! Я понимаю, конечно, что видимо он тебе не нравится, но можно это как-то не показывать так явно. К тому же ты его не знаешь совсем, он нормальный человек… — Нормальный?! Человек?! Да ты видел как он с людьми обращается?! Как будто это мусор какой-то! Орет на всех, вечно недоволен! Я вообще не понимаю как с ним можно просто общаться, не то что уж дружить или жить! Это не Человек, это просто чудовище какое-то!!! — перебила Валеру и орала Так, будто пыталась достучаться до небес, вышла из себя.***
В это время Лепс направлялся в гримерку к другу: Я вообще не понимаю как с ним можно просто общаться, не то что уж дружить или жить! — услышал, подойдя к двери, решил зайти: Это не Человек, это просто чудовище какое-то! — вошел, окинул их взглядом, Полина вздрогнула, испугалась. Сразу понял, что все эти «лестные» слова про него. Встал как вкопанный, не мог и пальцем пошевелить. Та, которую он иак любит, такого мнения о нем?! Что он сделал лично ей? Ничего! «Как же Так, Поль? Как ты можешь так говорить?! Ты же совсем меня не знаешь, с тобой я мог быть самым нежным, ласковым, заботливым, но ты не позволяешь, от того и злой, как собака. И правда на людей уже бросаюсь… нет, это все ерунда, это работа, на работе я всегда такой, а ОНА просто не хочет во мне замечать, вбила себе в голову, что я самый ужасный человек И все!» — после минуты молчания со злостью хлопнул дверью и ушел. — Полина! Ты в своем уме?! — А что такое? Самолюбие задела? Я очень рада, что он это услышал, может быть и сделает выводы, хотя в чем я сильно сомневаюсь, — сложила руки на груди, словно это ее обидели, хотя, конечно, где-то в глубине души ей было не по себе и она винила себя. — Прости, конечно, но ты совсем дура?! Сердобольная, орет он на всех, пожалела. Поорет и остынет, а ты его этом убить можешь! Ты не понимаешь совсем что ли, что с ним происходит?! Тоже мне, женщина…- выбежал за Гришей, она осталась стоять. «Еще один…то комплименты, сейчас приехали, обозвал всем, чем только можно. Что за компашка у них, банда какая-то. И на что это он намекал, ага, этого убьешь…стоп! Он намекал, что Лепс влюбился?! Смешно…приударить решил, не спорю, но обломался, фиг ему, наверное поспорил с как-нибудь, что меня затащит, перебьется» — ушла к своим ребятам, не обращая никакого внимания больше на пару этих грузин. Меладзе попытался поговорить с Лепсом, безуспешно, тот не произнес ни слова, кроме «Мне нужно побыть одному» И вышел из здания, вокруг которого ходил часа 2, выкурил пару пачек сигарет. Шел дождь, он весь промок.***
Ровно в 17:00 Гагарина вышла и остановилась перед огромной лужей. «Ну конечно, сейчас еще осталось промокнуть для полного счастья» Вдруг перед ней возникла знакомая фигура и встала прямо посередине этой лужи напротив нее. — Помочь? — держал руки в карманах, в зубах сигарета, воротник пиджака стоял, якобы закрывая горло, с волос капало. Полина поднялась по нему взглядом. — Ничего, не сахарная! И в Вашей помощи я не нуждаюсь, так что не стоит утруждаться! — вскинула подбородок и гордо прошагала по луже, обойдя столь противного ей человека. — Ты можешь со мной нормально разговаривать?! — сорвался, на нее впервые, схватил за запястье, развернул к себе лицом. — Скажите спасибо, что я вообще с вами разговариваю! — посмотрела ему в глаза со всей своей ненавистью, — пусти, мне больно, — с его стороны реакции на его слова не последовало, он так же стоял и смотрел в ее глаза, казалось, его разрывает изнутри, но он сдерживается. Поняв это, Гагарина со всего размаху залепила ему пощечину второй рукой. Только после этого он «проснулся», выпустил ее руку, потер горящую щеку и взбесился еще больше. — Ты кого из себя возомнила?! Взбалмошная дура! Блондинка одним словом! Что я тебе сделал?! В чем я виноват перед тобой лично?! В том, что влюбился в такую идиотку, да, виноват! Хватит уже слушать всякую хуйню про меня, подумай наконец своими мозгами! Хотел бы тебя трахнуть, трахнул бы уже миллион раз! Выебал и выкинул как последнюю шлюху, раз я такой ужасный человек! А я тебя, между прочим, на свидание приглашал! По человечески хотел, понравиться, а ты… ты ничего не видишь дальше своего носа и этих слухов! Потому что ты избалованная дура! Вот и живи со своим придурком фотографом, который тебя кидает постоянно! — пошел в противоположенную сторону, она опешила от всех его слов и осталась стоять, сверля дырку на его спине.***
Только Григорий отошел на несколько шагов, увидел машину, которая неслась со всей скоростью на мальчика, стоящего в наушниках к ней спиной. Сам не понимая как, успел оттолкнуть мальчика, но машина успела задеть его и отбросить на пару метров. Тут же в глазах потемнело, попытался подняться, чтоб проверить мальчика, но тут же потерял сознания.