Сдавайся! Ты проиграл!

      — Но дорогая, ты же знаешь, как мне нравится эта твоя роль! — Куон очень старался отговорить жену от раскрытия личности Сецуки на публике.       — Милый, пойми меня пожалуйста. Эта роль слишком экспрессивная. В неё нужно вкладываться до конца. К тому же Сецука довольно грубая особа. Это слишком для беременной женщины. — Кёко как раз читала какую-то статью о правильном питании в её положении.       — Кёко, пожалуйста! — Взмолился мужчина. — Я прошу тебя.       — Рен-семпай, я сказала «нет»! Что вам непонятно?! — Кёко начала раздражаться. Это было видно по всему: её обращение к супругу, то, что она отложила журнал, непривычно строгий взгляд. Но Куон не собирался отступать.       — Любовь моя, я прошу тебя, не делай этого.       — А я прошу тебя понять меня! Большая эмоциональность вредна ребенку! А эта роль…       — Кёко, ты слишком нервничаешь. Давай успокоимся. — Предложил Рен.       — Нет! Не успокоимся! Ты считаешь, что я психую, раз просишь меня успокоиться?! Да я спокойна как удав! Да я!.. Да ты!.. Агх!       — Мне уйти? — На передний план вышел Корн.       Кёко сжала кулаки, пытаясь не поддаваться влиянию мужа. Но этот его просящий полный боли взгляд… совершенно не наигранный… В конце концов Кёко сдалась. Тяжело вздохнув, она покачала головой, позволяя ему остаться.       — Спасибо. — Парень улыбнулся так искренне, что актриса даже залюбовалась.       Она нежно коснулась его сухих от долгого использования краски и лака волос, растворяясь в глазах мужа. Куон, кажется, даже немного смутился, но продолжил смотреть на Кёко. Сколько времени они просидели в абсолютной гармонии — неизвестно. Неожиданно девушка вскочила с дивана, прижимая одну руку ко рту, другую руку к животу.       — Меня мутит. — Только и смогла выдавить из себя Кёко.       Рен подхватил супругу на руки и понес в сторону ванной комнаты. Девушка согнулась над раковиной, пытаясь справиться со рвотными позывами. Мужчина ловко перехватил её каштановые волосы резинкой, придерживая несколько вылезших прядей руками. Когда его супругу рвало, он каждый раз не знал куда девать себя от волнения. Он терзался потому что знал, что ничем не может помочь.       — Все уже хорошо. — Чуть хрипло пробормотала девушка, умыв лицо. — Не переживай так.       — Точно все в порядке? Хочешь пить? — Куон никак не мог успокоиться.       — Немного. — Слабо улыбнулась Кёко. — Принесешь?       — Да, сейчас. — И мужчина кинулся на кухню.       Как только её муж покинул комнату, Кёко осела на пол и смогла вздохнуть спокойнее. Черт! Одной беременности с неё хватит! Чтобы её снова тошнило? Ну уж нет!       — Не сиди на холодном полу: простудишься. — Раздался родной голос в дверях. Это Рен вернулся с водой. Он уже успел восстановить спокойствие.       Кёко думала, что они больше не вернутся к этому разговору, но она сильно ошибалась…

Спустя неделю…

      — Ну что ж. Прощай, Сецука, мы все тебя очень любили. — Улыбнулась Кёко своему отражению в зеркале.       — Ты ещё не передумала? — Тяжело вздохнул Каин.       — С чего бы это? — Фыркнула девушка, уже вжившаяся в роль.       — Дорогая, стань на пару секунд собой и выслушай меня, хорошо? — Кёко подумала… и кивнула.       — Я просто обожаю эту твою роль. Ты в ней такая соблазнительная, что я даже дышать не могу нормально… Но это первая роль, в которой я действительно смог о тебе заботится… и лапать тебя, но это уже другой разговор. Любимая, пожалуйста, оставь это в тайне. От этого внимание к тебе снова повысится, а в твоем положении это не лучший выход.       — Ладно. — Недовольно буркнула Кёко. — Но когда-нибудь это все равно откроется.       — Естественно! Спасибо, что согласилась.       — Все для тебя. — Широко улыбнулась девушка и добавила, — братик.