Romantic. История 1. Андреас Бирнбахер

2 части ;) Анди Бирнбахер рассекал на своем серебристо-черном железном коне по окрестностям родного немецкого Шлехинга. Он мог позволить себе высокие скорости, разумеется, за чертой города. Благо, просторные поля начинались довольно скоро, ему не приходилось долго плестись по оживленным улочкам. Андреас, находясь на кубке мира, так долго ждал возможности прокатиться на мотоцикле, что, как только выдались свободные от тренировок деньки, Бирнбахер вернулся домой и первым делом добрался именно до гаража. Анди вообще ставил для себя мотоциклы и автомобили выше лыж, поскольку был без ума от высоких скоростей, и в этом плане даже предпочитал лыжам, пожалуй, лыжероллеры. Однако всерьез заниматься каким-либо автомобильным спортом Андреас бы не стал, биатлон по сочетанию лыж и увлекающей его не меньше стрельбы в данном случае удовлетворял Анди полностью. Зимой – биатлон, а поздней весной, летом и ранней осенью – в промежутках между сборами еще и мотоцикл – чем не идеал? В этом и был секрет уравновешенности Андреаса. Бирнбахер щурился даже сквозь щит шлема, солнце в этот день было ярким и беспощадным. Сначала он ехал быстро, но сейчас снизил скорость до восьмидесяти километров в час, чтобы насладиться поездкой вдоволь. Анди улыбался, ощущая под руками руль родного мотоцикла, глядя на шикарные просторы Германии – не те места, в которых он родился, но те, где жил последние несколько лет, что тоже не менее ценно. Здесь словно воздух был иной, чем заграницей, дышалось легче, свободнее. Он не чувствовал усталости, когда находился тут, напротив, был вдохновлен и полон идей. Даже начинал скучать по лыжам, от которых так устал за зимний сезон. Будучи в Германии, пролетая на мотоцикле мимо пустых, тихих полей, где обычно не было ни души, и по встречке не мчались машины, Андреас, как никогда, чувствовал себя самим собой, наслаждался этими ощущениями, которые, увы, не мог больше испытать где-либо еще. Никакой курорт нельзя было сравнить с домом, где Анди отдыхал не только телом, но и душой. Пришло время возвращаться назад, и Андреас развернул мотоцикл. Жара спала, ветер от скорости теперь дул в спину, было ехать более комфортно. Внезапно он увидел чью-то фигуру, двигающуюся вдоль дороги. Удивившись, что так далеко от города кто-то идет пешком, Анди поспешил и чуть прибавил газу, чтобы поскорее увидеть этого человека. По мере приближения Бирнбахер разглядел в незнакомце девушку, хрупкую, в легком платьице, с косынкой на голове. Замедлив ход мотоцикла, Андреас поравнялся с ней. - Приветствую, фрау! Нужна помощь? – обратился он к девушке. Незнакомка обернулась, щурясь на солнце. Она была вполне обычной внешности, в простом бирюзовом платье, плетеных туфлях, и было странно, конечно, что девушка шла одна так далеко от города, но что-то иное заинтересовало в ней Андреаса. Что-то, что не давало ему уехать, особенно после последовавшего ответа: - Мне нужно в город, но вы ничем не сможете помочь. - Отчего же? Я вас с удовольствием подвезу, - улыбнулся Анди. - Нет, я терпеть не могу мотоциклы, - покачала головой девушка. – Не утруждайтесь зря. - Фрау, я вас уверяю, мне не составит труда, - мягко улыбнулся Андреас. – Поверьте, со мной безопасно. - Слушайте, езжайте, я сама дойду до города, - закатила глаза она. - Я дам вам свой шлем! – напирал Бирнбахер. Она покачала головой и, разворачиваясь, двинулась вперед, ускоряя шаг. Анди на всякий случай не отставал. Он огляделся по сторонам: тишь, да гладь, но даже в таких местах, к вечеру, могли появиться разного рода «охотники за головами». Нет, Шлехинг не славился преступностью, и Бирнбахер не был фаталистом, но все же что-то гложило его и заставляло искать выход, чтобы помочь упрямой девушке. Засветло ей до города не добраться – это Андреас знал наверняка. - Опасно ходить одной, я не могу вас оставить! – прокричал он. Но девушка, не оборачиваясь, только подняла руку вверх и помахала Анди. Бирнбахер резко придал газу, обогнал ее на несколько метров и преградил путь, поставив мотоцикл поперек. Девушка недоуменно посмотрела на него и спокойно обошла, проходя мимо. Анди поспешно стянул с себя шлем, слез с мотоцикла и подбежал к ней. - Вы уверены, что справитесь? - Да, - кинула она, лишь мельком рассмотрев лицо Бирнбахера, что было невозможно сделать, пока он был в шлеме. Андреас, натягивая шлем обратно на голову, пожал плечами. Поняв, что сделал все, что мог и что должен был, он вернулся к мотоциклу, поднимая и садясь на него, снова заводя мотор. - Как хотите, я искренне надеюсь, что с вами все будет в порядке, - проговорил Бирнбахер, выворачивая мотоцикл на дорожную полосу. - Меня зовут Хильда, - вдруг сказала девушка, когда Андреас едва ли не промчался мимо нее. - Анди, - представился и он, кивая. Бирнбахер снова вынужденно повысил голос из-за работающего мотора и замедлил ход мотоцикла. - Здесь, что, опасно? – спросила Хильда. - Всякое может случиться! – отозвался Андреас, надрывая связки и изрядно напрягая слух. - Вы сами местный, да? - Да, а вы откуда? Что забыли в нашей глуши? - Из дома сбежала, ищу убежище! – серьезно ответила Хильда. Андреас с удивлением осмотрел ее: на подростка она уже не тянула, хоть и была достаточно юна, вещей при ней тоже никаких не имелось. Версия Хильды выглядела более чем странно. Но выяснять что-либо чисто физически Анди было, ой как неудобно. - Давайте, немного передохнем, а потом я все же довезу вас? - Передохнуть можно, - кивнула барышня. – Но на мотоцикл я не сяду! Анди вздохнул. Они добрались до небольшого закуточка, где Андреас мог спокойно поставить мотоцикл, не заезжая при этом в поля и не мешая никому на трассе, если вдруг кто-то сунется в эту даль. Хильда собирались присесть на траву, когда Бирнбахер поспешно снял с себя кожанку, протягивая ей. Девушка, не стесняясь, постелила куртку и уселась сверху, расправляя платье и вытягивая ноги. Она стянула с себя туфли, принявшись разминать стопы. Анди одновременно смутился и поразился ее простоте, но это не вызывало в нем раздражения или брезгливости, напротив, умиляло и заставляло непроизвольно улыбаться. От шлема Андреас уже освободился, и Хильда видела его эмоции. - Чему это вы радуетесь? – подозрительно спросила она. - День сегодня удивительный, - произнес Бирнбахер, не убирая улыбку с лица. - Не стойте столбом, - хмыкнула Хильда, еще раз оглядев его с ног до головы. Андреас послушно присел рядом с мотоциклом, напротив девушки. - Так вы действительно сбежали из дома? – поинтересовался он. Хильда, делая вид, что занята своим платьем, скромно ответила «угу». – Вы не похожа на взбунтовавшегося подростка. - Мне уже девятнадцать, - сказала она так, будто своим замечанием Андрес оскорбил или задел ее честь. – Нет, меня хотели отдать замуж за тридцатилетнего старика. - Мне тридцать, - на этот раз «оскорбился» Бирнбахер, криво улыбнувшись. - А так сразу и не скажешь, - оценивающе произнесла Хильда, пронзив его внимательным взглядом. – Хотя нет, вот морщинки вокруг глаз вижу, - она прищурилась. – А фигура подтянутая, не то, что у моего толстого женишка. Бирнбахер почувствовал, что краснеет: еще никто так откровенно и в открытую не разглядывал его и уж тем более не обсуждал. Тем не менее, почему-то от Хильды такое слышать было…приятно? По крайней мере, любопытно. Но как порядочный человек он должен был остановить ее. - Просто он, очевидно, не занимается спортом, - поспешно вставил Анди. – Так ли страшен тот, за кого вас хотели отдать, что вы решились на такое рисковое путешествие? - Да я полдня всего иду, - пожала плечами Хильда. – Вам, мужчинам, не понять, что значит, для девушки выйти замуж за нелюбимого, да еще в столь юном возрасте, что у меня. - Конечно, куда уж нам, - тихо усмехнулся Андреас, очаровываясь наивной и безрассудно смелой девушкой. - А вы, значит, спортсмен? Или так, гири дома поднимаете? - Я биатлонист, член национальной сборной, - с легкой улыбкой пояснил Андреас, внезапно вспомнив о своей популярности, о которой почему-то не знала Хильда. - О, а я не интересуюсь спортом, - словно услышав его мысленный вопрос, ответила она, снова вернувшись к рассматриванию собственного платья. Девушка так быстро и непроизвольно, естественно, то была не в меру раскована и капризна, то резко смущалась и погружалась в себя. - Неужели никто не хватиться вас дома? А как же родители? – опомнился Анди, заволновавшись. - Им наплевать, раз они собирались так жестоко поступить со мной, - сгоряча выдала Хильда. Бирнбахер вскинул брови: ему однозначно было жаль девчушку, он понимал, что она действительно сильно расстроена, но как бы не наделала глупостей еще совсем юная Хильда. Вряд ли она всерьез представляла, с какими трудностями может столкнуться, сбежав и пытаясь найти убежище, по ее словам. - И что вы планируете делать дальше? - Ну, очевидно, вам придется пустить меня к себе переночевать, раз уж вы украли у меня столько времени, - безмятежно проговорила Хильда. – А потом найду хостел, какую-нибудь несложную работу и начну новую жизнь. - Хильда, я, разумеется, пущу вас к себе. Но думаю, будет лучше, если вы завтра вернетесь домой. Девушка бросила на него обиженный взгляд и резко поднялась, скрестив руки на груди. - Домой я не вернусь, - твердо сказала она. – Если будете читать мне нравоучения, я доберусь до своей цели и без вашей помощи. Гордо вздернув подбородок, Хильда собиралась прошествовать мимо, но Андреас несильно схватил ее за запястье. Он мягко и тепло улыбнулся ей. - Хорошо, красавица, сделаем по-твоему, - весело сказал Анди. – А не боишься идти домой к незнакомому старику? - Вы совсем не старик, - усмехнулась Хильда, порозовев. Он выпустил ее тонкую руку, отметив, как нежна кожа юной леди. И как давно Анди не ощущал, как от простого прикосновения по его спине бегут мурашки… - Ну что ж, едем? – спросил Бирнбахер, загадочно улыбаясь и кивая в сторону мотоцикла. - Черт, нет, я видела, как вы несетесь на нем, это страшно. - Хильда, я обещаю, что буду осторожен, - прижал руку к сердцу Андреас. – Иначе мы и к утру не доберемся, да и ваши ноги явно требуют отдыха, - он посмотрел на босые ноги девушки, которая пока не надела свою обувь обратно. - Ну хорошо, - переминаясь с ноги на ногу, подумав, все-таки согласилась она. Но от шлема сразу отказалась. - Он будет давить на голову, нет. Когда они подобрали часть свою одежду с травы, Бирнбахер, продолжая поражаться Хильде, помог ей взобраться на мотоцикл, усадив ее позади себя. Девушка сразу вцепилась ему в куртку. Анди, закрепляя шлем, усмехнулся. - Вы порвете куртку, - бросил он через плечо. - Зато вы точно не станете разгоняться, - хмуро ответила она. Андреас вставил ключи, завел рычаг. Заревел мотор, такой близкий и любимый Бирнбахером звук, Анди надавил на педаль, и мотоцикл плавно устремился вперед. Хильда сжимала его куртку, что было мочи, но Андреаса это почему-то забавляло. Тем не менее, ехали они медленно, а темнело быстро. Хильда держалась из последних сил, чтобы, во-первых, от страха не спрыгнуть на ходу; во-вторых, не разжать пальцы и не потерять куртку; в-третьих, не заснуть и не прижиматься к Андреасу. Хотя последнее было тяжелее всего, поскольку она постоянно скользила по сиденью, так или иначе, ей пришлось успокоиться и смириться с тем, что между ними каких-то два-три сантиметра. Хильда никогда не позволила бы ни себе, ни тем более чужому мужчине, подобные вещи, хотя какое-то время ей нравилось быть максимально близко к его пятой точке, столь обольстительно обтянутую джинсами. Но потом Хильда мысленно отругала себя за неприличные мысли, покрепче перехватила руками куртку и сосредоточилась на дороге и на том, чтобы ее перестало укачивать… Анди не слышал, а чувствовал, как часто бьется сердце барышни, и мысль, что она рядом, приятно грела душу. Он и раньше катал своих девушек, что появлялись у него время от времени, но обычно они не боялись мотоцикла, вели себя намного спокойнее и оттого предсказуемо. Андреас позволял себе с ними ехать побыстрее, а вот так осторожничать ради малознакомой ему Хильды – было с ним впервые. Но такая забота нравилась ему, хотелось оберегать и защищать эту девчушку, пусть даже каких-то несколько минут, часов, но чувствовать себя тем, от кого зависит ее состояние здоровья, что ли, от кого зависит, поборет ли свой страх Хильда… он для нее сейчас – все. Когда тучи сгущались, постепенно проявлялась луна, а они все еще были далеки от дома, Бирнбахер потому даже немного испугался, а не пойдет ли дождь, не простудится ли девушка, когда они успеют вернуться. Она, словно в подтверждение его мыслей, задрожала. - Тебе холодно? – громко спросил Анди. - Немного! – прохрипела Хильда, надрывая связки. - Сними с меня куртку, прижмись и накрой нас обоих! – четко, с расстановкой, проговорил Андреас, надеясь, что она все поймет правильно и выполнит. Дрожащими руками Хильда, сглотнув, аккуратно принялась снимать с Андреаса кожанку. Он помог ей с рукавами, после чего девушке оставалось только прижаться, как Анди ей сказал, и накрыть их обоих. Попутчица, сперва накинув куртку себе на плечи, кусая губы, пересилила себя и робко протянула руки, дотронувшись до его футболки, в которой остался мужчина. Хильда, зажмурившись, обвила Андреаса руками, переплетя пальцы у него на животе, и постаралась укрыть курткой и его, понимая, что нельзя оставлять парня без единственного на двоих источника тепла. У нее никогда не было прежде парней, а тут сразу достался взрослый мужчина, поэтому немудрено, что Хильда терялась и так стеснялась Андреаса, который, впрочем, внушал ей доверие, однако сердце все равно грозило выпрыгнуть от волнения и напряжения, и дело было, конечно, не только в холоде, окутавшем ее. Хильда не смогла удерживать голову в подвешенном состоянии, тем более что темп мотоцикла никак не снижался, а даже наоборот, ведь ветер действительно усиливался, и все сулило о надвигающейся непогоде, поэтому девушка осмелилась и склонила голову Андреасу на плечо, переместившись затем чуть ниже, к лопаткам. Футболка Анди была немного липкой, но Хильда явно замерзла сильнее его, поэтому прижималась, несмотря и не обращая внимания на ни что. Знала бы она, с какой силой Бирнбахер подавляет себя, чтобы не взять ее руку в свою, не приложить к щеке, нежно не поцеловать… Когда они въехали в город, окончательно стемнело, и накрапывал мелкий дождь. Андреас устало силился, чтобы случайно не закрыть глаза, не ослабить руки, и не потерять напрочь контроль над вождением. Ему никак нельзя было расслабляться, ведь за спиной сидела Хильда, которая, похоже, дремала. Он пожалел, что не заставил девушку надеть шлем, наверняка ее косынка промокла, но узнать это Анди все равно не мог. Прибавив газу, Андреас припустил, чтобы, наконец, уже добраться до дома, пока дождь не превратился в ливень. Он по-настоящему ликовал, когда они добрались до родного забора. Бирнбахер подкатился к гаражу, не гася фары, разумеется, и осторожно слез с мотоцикла, придерживая и спуская на землю растрепанную Хильду. Сняв шлем, Анди в свете фар увидел, как сильно она промокла, и взволновался. - Эдакий я придурок! – в сердцах воскликнул он, шаря в карманах в поисках ключей от дома. – Хильда, немедленно бегите в дом, - найдя ключи, Анди сунул их в ладошку ничего не понимающей девушки. – Не ошибетесь, отыщете кухню, и сразу пить горячий чай! Я буду через пять минут! Она рассеяно кивнула и побрела к крыльцу, пока Бирнбахер копошился у гаража. На голову Анди обрушился ливень, когда он выскочил из гаража, полностью управившись там с мотоциклом. Пробегая прямо лужам, заляпав все джинсы, Андреас спешил к дому – туда, где вот-вот могла заболеть по его вине молодая девушка. Особо не раздумывая, он влетел домой, пулей помчался мимо гостиной на кухню, где пораженно замер на пороге: Хильда, обернувшись пледом, улыбалась и пила чай, мирно сидя за кухонным столиком, а возле ее ног терся довольный пушистый кот. Анди и сам заулыбался, уже более спокойно проходя внутрь и также делая для себя чай, попутно выставляя на стол печенюшки для девушки. - Все в порядке? – спросил он. - Да, вы зря так перепугались, - сказала Хильда, выглядывая в окно, где громко шел ливень, но в кромешной тьме не было ни одного просвета. - Не каждый день я подвожу в такую погоду сбежавших невест, - дружелюбно усмехнулся Анди, присаживаясь за стол рядом с Хильдой. Она вдруг насупилась и обхватила кружку ладонями. - Обещайте, что не выгоните меня утром, - прошептала она. – Я найду жилье днем, правда. - Хильда, никто не гонит вас. - Обещайте, - потребовала она, преданно глядя в глаза Андреасу. Сердце Бирнбахера снова пропустило удар. - Обещаю, - ответил он. – Вам не о чем беспокоиться. Я живу один. Хильда кивнула, сглотнув. Она вновь смущалась, только на этот раз серьезно о чем-то задумавшись. Анди не представлял, что творилось в голове у юной леди, ему было интересно, но спрашивать он не посчитал тактичным. - Наверное, пора спать, - сказал Андреас, пытаясь выбросить ненужные и неловкие мысли. Хильда не отреагировала. - Можете пройти в гостиную, пока я готовлю вам постель. - Я побуду здесь, - тихо сказала она, поведя плечом и не поднимая взгляда. Андреас, не чувствуя подвоха, вышел из кухни и отправился устраивать порядок в гостевой. Раздобыв для девушки постельное белье, найдя какую-то свою старую, растянутую футболку, которая могла сгодиться Хильде навроде пижамы, Анди вернулся за ней на кухню. И снова замер: Хильда, уставившись в одну точку, сидела на том же месте, что и до его ухода, только подобрав под себя ноги. Более того, она обняла себя за коленку и покусывала губы, словно боялась чего-то. Как только Андреас вошел и приблизился, Хильда и вовсе испугала его: она обратила на него жалобный взгляд, в ее глазах застыли слезы. Анди растеряно протянул ей футболку и увидел, как сильно дрожат пальцы барышни. - Что такое? Ты все-таки простудилась? – забеспокоился он, как-то неосознанно перейдя на «ты». Хильда помотала головой, вновь опуская голову и молча принимая футболку. С какой-то обреченностью и все сильнее кутаясь в плед. – Хильда? – обратился Андреас к ней, протянув руку, чтобы потрогать лоб, как вдруг девушка вздрогнула и отшатнулась. Бирнбахер силился понять, что случилось, но тут мигом все осознал. - Ты чего себе придумала, Хильда? – спросил он, опускаясь перед ней на корточки и пытаясь уловить взгляд напуганной девчонки. Она по-прежнему была в косынке, с которой стекала вода, мелкими каплями падая на пол и теперь еще на колени Андреасу. И так мокрые джинсы пополнялись новыми пятнами, но Анди забил на это. - Ты, что, решила, будто я заставлю тебя спать со мной? – прошептал Бирнбахер, стараясь придать вопросу немного веселого тона, чтобы девушка совсем уж не напугалась и немного оттаивала. – Глупышка. Хильда, наконец, посмотрела на него. С прежним, присущим ей, подозрением. Но бояться перестала и обрела былую уверенность. - Скажете тоже, - хмыкнула она. - Почему тогда напугалась? – мягко улыбнулся Анди. - Не скажу, - улыбнулась Хильда, опуская ноги на пол. – Так у вас несколько комнат? - У меня полно комнат, я отведу тебя в одну из гостевых, - обрадовано сообщил Андреас, также приподнимаясь и жестом провожая Хильду из кухни. Каким же еще ребенком она была, подумалось Анди. Она действительно нравилась ему, но у него и в мыслях не было силком, в первую же ночь, тащить Хильду в свою спальню – он никогда не был таким мужланом, да и, разумеется, глядя на такой хрупкий цветок, как эта девушка, Андреас не позволил бы себе ничего больше, чем подержать ее за руку. За своими желаниями уследить он умел. Хильда, меж тем, вприпрыжку добралась до гостевой, на которую указал Анди. - Сними косынку-то, - посмеялся Андреас, открывая перед ней дверь. - Нет, - кокетливо помахав рукой, она быстро юркнула в комнату и сразу закрылась прямо перед носом Андреаса. Бирнбахер, веселясь, медленно поковылял до своей спальни, предвкушая чудесные сны…