Избранные. Книга 4: Чакра. Легенда о Саске

       22 день 7 месяца, года Обезьяны эры Янгва Остров Феникса, Страна Огня — Значит… Эти глаза могут так много?.. — задумчиво протянул дядя Айро, когда я вкратце изложил, что такое «шаринган», который он попросил у Матери Лиц вместо какой-нибудь штуки вроде «избавиться от лысины». — Существует зависимость между объемами резерва чакры и ступенью развития шарингана, — ответил я. — Первые два томое открываются достаточно легко при нагрузках и тренировках, как и произошло со мной и с вами. Следующая ступень часто провоцируется сильным стрессом. Битвой на выживание. Эмоциональной болью. Потерями. Но всё равно требуется немалый запас чакры для этого. Я обрисовал лишь три ступени и пока не стал рассказывать ни о Мангекё и, тем более, о Вечном Мангекё Шарингане, потому что в этом не было никакого смысла. Я даже сам не был уверен, что при нынешнем теле и объёме чакры у меня получится активировать три томое. Кажется, я пока приблизился к себе-выпускнику Академии с небольшим перекосом на кендзюцу. При нашем разговоре присутствовала и Азула, которая как раз прилетела с девчонками с острова Банти на весьма и весьма довольном Аппе. После некоторых размышлений я решил, что имеет смысл оставить секрет шарингана в семье. К тому же, Мать Лиц появляется раз в сезон, исполняет одно желание. Если Аанг всё же надумает избавиться от Равы, то как знать, не разойдутся ли правда наши миры. А если и разойдутся, то как быстро. По тем документам, которые я прочёл в самом начале, им понадобилось около пятидесяти лет, чтобы отделиться и остаться, лишь касаясь друг друга в некоторых местах, вроде тех же Долины Забвения или Оазиса Духов. Возможно после уничтожения «моста» расхождение займёт год-два, а может, недели и дни. С этим ничего не ясно. Так что в первую очередь стоит попросить шаринган для Азулы. А там посмотрим. Когда-то клану Учиха было достаточно одного пра-родителя, но опять же, такая сила в итоге поспособствовала разрушению всего мира. — Думаю, следующей такие глаза стоит получить тебе, малышка, — улыбнулся я сестре. — Знаешь… — Азула задумчиво покрутила локон на пальце. — Я тут подумала. Тоф… Она же вообще… Она даже солнца никогда не видела. Просто, если эта Мать Лиц может создать такие необычные глаза, может, она и обычные сможет поправить так, чтобы они видели? Честно говоря, я открыл рот от неожиданности. Как-то на волне возвращения шарингана и грандиозных планов о Великом Клане я вообще позабыл про слепую Тоф. Да, она конечно чувствует мир, но… Я сам дважды чуть не ослеп и знаю каково это попросту не видеть. — Азула, ты… — Вы необычайно щедры, принцесса, — улыбнулся дядя, похлопав мою сестру по руке. — Я подумала, что сезон пройдёт быстро, — пожала плечами Азула, чуть смутившись похвалы. — К тому же, война закончилась и острой необходимости в моём усилении нет. Да и, как сказал брат, чтобы управлять такими глазами потребуются годы тренировок. Значит, даже если они появятся завтра, я толком не смогу ими пользоваться. А Тоф… Думаю, каждый день без тьмы вокруг будет для неё счастьем. — Конечно, так и сделаем, — согласился я. — Я очень рад, что ты… Ты выросла и стала настоящей принцессой — дочерью правителя, задумывающейся о нуждах других людей.

* * *

В тот же день вернулись «мстители» из своего путешествия в деревню, где проживал бывший капитан Ян Ро, убивший мать Катары и Сокки. По задумчивым лицам сложно было сказать об успехе их миссии. А я вспомнил, как «отомстил» Итачи. Убил брата, чтобы потом узнать, что всё было совсем иначе, чем мне преподнесли. Тогда во мне пробудился Мангекё шаринган… Вечером мы снова отправились на театральное представление, так как выезжать из Хира’а после заката солнца не имело смысла. Из-за нашей «царской процессии» в театре были каждый день новые постановки. В городок съезжался народ, прознавший про путешествие Аватара. Кстати, выяснилось, что тот вертлявый мужик, который смотрел на нас, был руководителем этого самого театра и, наверное, пытался понять, нравятся ли наследникам престола его пьесы или нет. В этот раз была какая-то история с масками, и Азула внезапно сказала, что Урса в нашем детстве ставила нам эту пьесу. Я, по правде, не особо следил за ходом представления, так как думал обо всём подряд. И про Аанга, который всё же решил избавиться от Равы и сразу после нашего возвращения во дворец хотел отправиться к гуру Патику, чтобы успеть до прилёта кометы Созина. А то неизвестно, что может быть в случае очередного «сближения миров», учитывая, что в прошлом столетии сгинули все монахи Воздуха. Он звал меня с собой. Да и я бы, наверное, его не оставил одного в таком сложном решении и пути. Неизвестно, что произойдёт. И мой приобретённый шаринган будет весьма кстати: на биджуу вполне работал, возможно, придётся опробовать его и на духе… или Патике, как пойдёт. Так что я размышлял, как всё это преподнести отцу и дяде, которые тоже имели на меня и нашу команду определённые планы. Новые земли ждали своего часа, требовалось совершить путешествие на Северный полюс с союзниками, закрепить договор, потом проследить, чтобы Аватар не убился об кочевников и, собственно, возглавить выделенные для этого вопроса три дивизии, перебросив войска в пустыню Ши Вонг. Да много чего. Дел у принца, как оказалось, и в мирное время выше крыши. Думал и про Катару, которая выследила своего обидчика, но всё же не смогла отомстить и просто ушла. Собственно, размышлял не столько о ней, сколько о своём собственном пути ненависти и мщения. Не люблю все эти «а что если…» особенно, когда сделать ничего нельзя и нас разделяет смерть и иной мир, но всё равно в голове крутились все эти «возможно» и «если бы я с ним поговорил». Впрочем, поразмыслив, я всё же пришёл к выводу, что Итачи уже шёл по определённому пути, который выбрал сам, и, как мне кажется, ушёл в Чистый мир с облегчением. Брат хотел умереть от моей руки, жаждал наказания и прощения. Думаю, Итачи страдал от того, что сделал, причём гораздо в большей степени, чем я ему желал. И мы как-то, но всё же поговорили после его нечестивого воскрешения и освобождения от техники. Думать об этом раньше не получалось из-за слишком ярких эмоций, которые я испытывал к брату и всей этой ситуации. Видимо сейчас пришло время окончательно его отпустить и простить. После замечания Азулы, внезапно вспомнившей про Урсу, я начал по-новому крутить мысли про то, стоит ли рассказывать сестре про увиденную «маску» её матери, которая предпочла беспамятство и новую личность своим детям. С одной стороны, вроде Азуле и не нужна её блудная мать-убийца-деда, с другой — тема окончательно не закрыта внутренне, как у меня было с Итачи. И скрывать что-то, значит, создавать недомолвки. В общем, мне было совсем не до происходящего на сцене и я очнулся от своих мыслей только когда представление завершилось и артисты пошли на поклон. — Руководитель труппы театра Хира’а — мастер Норен! — объявил кто-то и маску снял тот самый мужчина, который на нас пялился пару дней назад. — Забавно, что он играл Императора Драконов, — шепнула мне Азула, — ведь Император взял имя «Норен» в мире смертных. И у меня неприятно забурчало в животе, когда при объявлении всех остальных актёров спектакля прозвучало имя «Норико». Ну да, никуда она не делась… Так и осталась здесь, играть в чужую жизнь. И появились подозрения, что Вашир не нашёл любовника Урсы, который «сгинул» в Долине Забвения потому, что тот тоже «сменил лицо» и заодно имя. Потому что «Норен» и «Норико»? Нет, в такие совпадения я не верю. — Пойдём, надо поговорить, — кивнул я сестре. Мы отошли от огней уличного театра и прошли до местной реки. Я постоял, рассматривая воду и собираясь с мыслями. Азула не мешала, просто ожидая, лишь прислонилась ко мне плечом к плечу. — От того духа в Долине Забвения я узнал кое-что ещё, — решил я просто сказать как есть. — Среди мертвенных лиц, которые её окружали, я заметил знакомое — лицо Урсы. — Ч-что? — вздрогнула Азула. — Она?.. — Она не умерла, — криво улыбнулся я. — Дух сказала, что эта женщина пришла к ней несколько лет назад и попросила новое лицо и убрать её плохие воспоминания. Она получила то за чем пришла и Мать Лиц заменила её красивое лицо обычным и стёрла все воспоминания о том кто она была, о замужестве и… о её детях, которых она бросила. Я крепко обнял Азулу, которую буквально затрясло. — Ты… Ты узнал кем она стала, да? — спросила сестра, ток её чакры разогнался, что говорило либо о злости, либо о возбуждении — «нападай или беги». Азула предпочитала нападать. — Да. Дядя Айро не хотел тебя расстраивать. Но я подумал, что когда-то обещал тебе, что всегда буду честен с тобой, всегда буду за тебя и между нами никогда не будет недомолвок. Дух сказала, что её стали звать «Норико». Так что думаю, что мы видели её на представлении. А руководитель театра Норен — это тот её любовник Икем или как-то так. — Она сбежала к нему и живёт счастливой новой жизнью, — тихо хмыкнула Азула. — Мама, это было так здорово! — внезапно услышали мы звонкий детский голосок. — Представление всем понравилось и мне тоже, когда я немного вырасту, я тоже буду играть в папином театре! Папа, ты же придумаешь пьесу специально для меня? Я не поверил своим ушам, и, развернувшись, увидел «идиллистическую картину». Те самые Норен, Норико и девочка лет трёх-четырёх. Похоже они шли к дому, который как раз располагался на берегу. Своему дому. Я обнял замершую Азулу крепче. Сестру колотило мелкой дрожью. Честно говоря, у меня тоже… проскальзывали не самые хорошие мысли. Видимо, как Азула выследила и уничтожила женщину, которая покушалась на меня, так и мне хотелось всеми силами защитить сестру от всех этих гадких мыслей, которые успела внушить ей Урса. — У тебя глаза… загорелись, — тихо сказала Азула, коснувшись моей щеки прохладной ладонью и заставив посмотреть на себя. — Как у дикого зверя… Впрочем, шаринган сильно расширяет обзор и я видел, что пара с ребёнком тоже замерла, и только то, как мужчина осторожно затолкнул себе за спину мелкую и женщину, немного привело меня в чувства. — Идём отсюда, — взяла меня за руку Азула и шаринган разобрал каждое крохотное сокращение мышц на её лице, которые говорили, что моей сестре больно, но она сдерживается. Ради меня. — Мне уже всё равно, она не имеет надо мной никакой власти, — соврала Азула. Я принял это враньё. И мы медленно прошли мимо замершей семьи. — Это же принц и принцесса, мама? — тихо спросил детский голосок новой дочери бывшей Урсы. Мне кажется, если бы это был мальчик, это бы не так ударило по моей сестре, которую будто бы «заменили» другим ребёнком, ведь условно Урса любила сына. Своеобразно, но вроде как любила. Дочь же свою она явно ненавидела, вымещая на Азуле своё отношение к Озаю. У меня зубы заныли от всех этих мыслей, а во рту стало кисло. Но спокойно уйти нам не дали. — Так… Это правда? — в спину спросила тётка. Урсе на самом деле досталось не особо примечательное простецкое лицо обычной крестьянки. Азула остановилась, мне пришлось тоже остановиться и обернуться. — Норен сказал мне, что вы — мои дети, но… Я вас забыла из-за вмешательства могущественного духа. Азула почти безумно рассмеялась. — Похоже, ваш супруг перепутал вымысел с реальностью, — едко сказала сестра. — Моя мать была редкостной сукой, которая отравила моего деда и пыталась выдать наследника за бастарда. Играй, да не переигрывай, актриска. Если бы наша мать, которая бросила нас ради своего любовника и новой жизни, внезапно решила бы вернуться, её бы ожидала только закрытая казнь за убийство Лорда Огня. Норен от слов Азулы заметно побледнел, да и эта «Норико» — тоже. — Что, уже подготовил почву для её возвращения?* — я смотрел на Норена шаринганом и этот человек был ох как не прост. — Посчитал, что мы прибыли сюда за своей блудной мамашей? Надоело прозябать в этой дыре? Урса была красавицей, но это уже далеко не она, не правда ли? — О чём вы говорите?.. — открыла рот тётка. — Я выяснил, что этот театр когда-то принадлежал одной женщине, и, о совпадение, её любовником был жрец Огня по имени Бентэн. У этой женщины был сын Икем, впоследствии пропавший без вести. В этом городе жила и Урса — красивая умная девочка, которую почти приютила хозяйка театра. Обучила манерам и тому, как быть настоящей актрисой. А потом в город приехала почти такая же делегация Лорда Огня с его детьми. И Бентэн сообщил Лорду Огня Азулону, что красивая девушка кроме своей несомненной прелести является родственницей Аватара Року, а значит, родит сильных наследников. — Как занятно, — фыркнула Азула, которая впрочем впервые слышала результаты моих расследований. Но всё же история была на слуху, а мне нечем было заняться в ожидании сестры и остальных. — Значит, под отца подложили эту актрису? — Как минимум, мозги у неё были знатно промыты, — ухмыльнулся я. — И в то же время, у неё как бы был «жених», который её безумно любил, но даже в свои двадцать лет они ещё не были женаты, что уже очень странно. Урса «любила» своего сына, ведь это наследник престола, на которого можно было влиять, и вымещала всё своё неудовольствие на дочери, ведь потом можно будет вбить клин между детьми и заставить принца защищать свою ненаглядную мамочку от злой принцессы-монстра. Или, может, заставить дочь доказывать, что она никакой не монстр? Детям же так нужно признание родителей. А тут можно сказать «прости, я была не права и вообще ничего не помню» и тебя примут с распростёртыми объятиями, пытаясь заслужить скупую похвалу. — Как подло, — усмехнулась Азула, которая уже полностью пришла в себя. — Бентэна не стало, матери Икема — тоже, сам Икем тоже пропал, но вдруг объявился Норен и решил использовать свой шанс. Не зря же все эти годы он терпел рядом с собой обычную, ничем не примечательную тётку, — на ходу пытался угадать я, понимая, что большая часть моих слов бьют точно в цель. Икем если и не был замазан по самые уши, то о многих вещах был в курсе. — Раскрытая тайна позволила бы детям Урсы протащить мать и её новую семью в столицу, а то и во дворец. А там, чем Вату не шутит… — Можно стать Советником молодого Лорда Огня, после того, как Лорд Огня Озай внезапно умрет, выпив или съев что-то не то, — подхватила помрачневшая Азула. — Ведь уже были такие случаи в Царстве Земли… — Стоит произвести тщательное расследование, — предложил я. — Н-нет, не надо, — сухо сглотнул Норен, — моя жена что-то перепутала… я же действительно просто сочинял пьесу, а Урса она известная личность в наших местах — ей удалось подняться так высоко! Это же была бы отличная пьеса… Норико просто что-то не так поняла… Простите за неуместную шутку, принцесса Азула, принц Зуко. — Вот как? — ухмыльнулась Азула. — Вы попытались оскорбить нас, а теперь говорите о неудачной шутке? — Простите! — Норен и Норико упали на колени. — Идём, братик, не стоит больше тратить на них наше время, — презрительно фыркнула Азула, улыбнувшись мне. И я увидел, что сестра говорит совершенно искренне. Кажется, ситуация с матерью её на самом деле отпустила.