Избранные. Книга 4: Чакра. Легенда о Саске

       26 день 5 месяца, года Обезьяны эры Янгва Пустыня Ши Вонг Я не ошибся в определении тех, кто заявился к библиотечной башне проверить, можно ли чем-то поживиться у путешественников. Со слов Мэй, сначала рано утром проехала одна повозка — разведчики, будто по своим делам — посмотрели. Их тогда засёк только Якон, который был в карауле и заодно кормил Аппу размоченным зерном, пока оно не начало высыхать прямо на лету. Видимо, кочевники увидели неплохую возможность, подумав, что очередные путешественники решили проверить, что в башне, и оставили минимальную охрану. Но животных-то много, один бизон потребовал бы тяги двух повозок, наверное. Так что жители пустыни через некоторое время вернулись с подкреплением. Случилось это практически минут за десять до того, как вышли мы. Похоже, что в каждой песчаной самоходке по три человека, так как магов песка была дюжина. Впрочем, когда мы присоединились, то сопротивление оказывали только пятеро, которых мы с Азулой быстро вырубили атакой сверху. Сестра сработала чисто, а я, заметив, что трое пустынников почти прорвались к своей самоходке и отбросили воздушным вихрем Тоф, стоявшую у них на пути, слегка разозлился. Одному сломал руку, другому вывихнул бедро. Третий чуть не убился сам, стукнувшись башкой о железную корму, когда бежал от меня. Ладно, головы и всё остальное у них были обмотаны чем-то похожим на широкие эластичные бинты, и не вышло, как с Сайшо. Вообще выглядели кочевники немного странно из-за этих бинтов, масок и очков из чего-то вроде коры с узкими прорезями-щёлками, видимо, от слепящего солнца, но когда с них поснимали всё это, оказались вполне обычными людьми, у многих глаза оказались серыми и голубыми, а волосы тёмно-русыми. Вполне себе типаж воздушников, если судить по Аангу и тем фрескам, которые мы видели в Северном Храме. Плюс ощущаемая магия. Наши девчонки и Якон неплохо организовали оборону и не стали выяснять, кто и для чего на них нападает. Мэй сказала, что пустынники сначала чем-то в них бросили, вроде дротиков с ядом, но она вихрем воздуха смогла отразить атаку. Так сразу двое напавших выбыло из короткого сражения, поймав свои же отравленные заряды. Найла Джун тоже «приласкала» языком нескольких, вызвав кратковременный паралич. Тоф в пустыне не слишком уверенно себя чувствовала как маг земли, но пока мы отсутствовали, я, памятуя об опыте Гаары, дал ей задание — спрессовать песок вокруг башни или попытаться внедрить в него свою чакру для управления. Похоже, что-то ей удалось, так как она не давала песчаникам их окружить и замедляла для ударов остальных. В общем, они хорошо и грамотно сработали, чем заслужили мою похвалу. Якон, кстати, во время атаки удерживал своей «магией крови» наших драконьих мангустов, чтобы они от волнения не сбежали в пустыню. Помятых кочевников мы связали, тот, кому я вывихнул бедро, оказался сыном вождя местного племени. Вождь по имени Ма-Шо тоже кстати, почтил нас своим присутствием, но выбыл одним из первых, кажется, от удара языка Найлы. В общем, в процессе оказания помощи по вправлению сустава этот Гашиун так орал, что перед нами извинились, повинились, попросили понять и простить, а также оказать честь быть гостями племени и взять оттуда любую добычу. Джун, как специалист по законам местных, подтвердила, что нас там не отравят, а попытаются откупиться, но при этом отказ будет смертельной обидой. Не то чтобы нам было так важно, чтобы на нас не обижались, но, посовещавшись, мы решили принять приглашение. — Согласно найденной карте, раньше эти места принадлежали Воздушным Кочевникам, — сказал я Аангу, — возможно, в племени есть достаточно старые люди, которые что-то знают об этом, сохранились предания или легенды. К тому же, где ты ещё увидишь столько магов воздуха. — Магов воздуха? — переспросил меня Аватар. — Да, все эти люди маги воздуха, — подтвердил я. — Если ты когда-нибудь решишь возродить свой… народ, стоит начать с тех, в ком течёт кровь воздушников. — Но… Они, — Аанга явственно передёрнуло от вида наших помятых «королей пустыни». С учётом отсутствия рек и каких-то водоёмов, амбре от них было посильней, чем от племени Воды на севере, но там хотя бы холодно. — Что, не такие как монахи, сидящие под небесами и постигающие свою мудрость? — усмехнулся я. — Э… Ну… да, наверное, — смутился Аанг. — Монахи занимались управлением, они были кем-то вроде высшей касты, — хмыкнул я. — Не думаешь же ты, что тебя родил какой-нибудь настоятель? Ты вполне мог родиться даже в этой пустыне, просто тебя сразу забрали в храм от родителей на воспитание. — Ты думаешь? — с сомнением протянул Аанг. — У Воздушного племени, конечно, были монахини, — склонил голову я. — И, если судить по тем фрескам, даже семейные пары были. Но если бы ты родился в храме, вряд ли бы твои высокопоставленные родители согласились бы отдать тебя кучке старцев. А вот у кого-то… попроще, могли забрать без вопросов, чтобы воспитать в правильном ключе. У Аанга было такое ошарашенное лицо, что мне на мгновение стало его жаль. — А как вообще определяют, кто будет Аватаром? — спросил Сокка. — Когда мне объявили о том, что я Аватар, — сказал Аанг, — то показали особенные игрушки, которыми играла Аватар Янгчен. Мои игрушки, которые я помнил из детства. Они сказали, что они являются символами всех четырёх стихий. И, ты прав, наверное, Саске. Сколько себя помню, я всегда жил в храме, и Гияцо говорил, что воспитывал меня с рождения, но с нами жили ещё несколько мальчиков, и моего возраста тоже. — Значит, они просто забирали будущих магов воздуха, — пожала плечами Азула. — И понятно, что где-то из них после будет Аватар. Наверное, ты проходил проверки не раз? — Да, наверное… — согласился Аанг. — Окажите нам честь, — подошёл вождь Ма-Шо ко мне и Аангу, — приглашаю вас в свою пустынную лодку. Мы переглянулись и согласились. Было любопытно вблизи посмотреть, что из себя представляет «магия песка». Управление Аппой взяла на себя Катара, а моё место на мангусте заняла Мэй. В общем-то, песчаные лодки-самоходки не сказать, что были особо удобны для пассажиров. Один из магов должен стоять на возвышенности, типа рубки, смотреть и командовать двумя магами по бокам, которые создавали простейший вихрь за счёт того, что они направляли воздушный поток с двух сторон. Это превращалось в управляемый смерч — поднимались клубы песка и надувался парус — лодка двигалась. Ну и, соответственно, те маги, которые работали с парусом, ничего вокруг не видели — как выяснилось, эти их очки были нужны не из-за солнца, а чтобы песчинки не попадали в глаза. Через какое-то время «смотрящий» менялся с кем-то из магов. — Они так странно используют магию воздуха, — сказал мне Аанг, когда лодка наконец остановилась, прибыв на место. Разговаривать в дороге оказалось невозможно из-за этого песка, в котором мы с Аватаром к концу короткого путешествия были разве что не по уши. — Раз монахов не стало, а маги воздуха продолжали рождаться в этих местах, эти люди попытались сами обуздать свою стихию. Как уж смогли, — пробурчал я, отряхивая одежду. Было ощущение, что я искупался в песке, словно пресловутая песчаная акула. Кажется, даже под нижним бельём скрипели песчинки. А до ближайшей бани или хотя бы источника ещё чёрте сколько дней ходу. Остальные прибыли за нами и были гораздо чище и веселей. Азула с лёгким смешком, попыталась растрепать мои волосы, чтобы избавить от песка, но застряла в них пальцами, я зашипел. — Ай! Больно! — Прости, — широко ухмыльнулась сестра и достала расчёску. Я первый раз в жизни позавидовал лысой башке Аанга.

* * *

Деревня кочевников оказалась относительно большой и состояла из трёх десятков домов-шатров из лозы, соломы, тряпок и панцирей, как нам пояснили — гигантских песчаных жуков. Изнутри стало ясно, что панцирь этого жука размерами около пяти метров длиной и три шириной подпирают столбами из связанной лозы, по центру шатра, а потом расширяют помещение ещё метра на четыре по кругу с помощью ткани, соломенных циновок, ковров, короче, у кого что. Если места достаточно, просто закрывают боковины — мы видели и поменьше «дома», видимо, там жили по одному или маленькой семьёй. Пол тоже застилают циновками, подушками и коврами. Панцири жуков, несмотря на размеры, достаточно лёгкие и при этом крепкие, и что интересно — совсем не нагреваются. Когда кочевники перемещаются на новое место, они разбирают свои дома, переворачивают панцирь, складывают в него все пожитки и тащат за лодками. Несмотря на то, что солнце уже в зените, внутри этих панцирных шатров было гораздо прохладней, чем на улице. В центре поселения имелся источник, ну как источник — очень глубокий колодец, на дне которого образовывалась мутноватая вода. Магов в племени, которые могли передвигаться по пустыне, оказалось не так много — ещё на три повозки. Остальные простые люди. Нас пригласили в самый большой дом-шатёр к вождю. Там была ещё куча женщин разных возрастов, включая древнюю старуху, возможно, мать или даже бабку Ма-Шо, ну и его жена и жена этого его сына, потому что кинулась к прихрамывающему… имя я забыл. — Небесные татуировки! Не может быть! Маг воздуха! — увидев Аанга, прошамкала старуха, на которую у меня была надежда, как на источник информации. — Да, я маг воздуха, — поклонился тот. — Меня зовут Аанг… — Зачем ты привёл в наш дом мага Воздуха, Ма-Шо?! — не слушая, завыла старуха. — Скольких своих детей я отдала таким же, как он?! Этим людям с небесными татуировками. Получается, я был прав. Да и тут в пустыне самая крупная территория поселения людей на землях воздушников, всё же многие острова, принадлежавшие магам воздуха, каменистые и совершенно необитаемы, там могли жить всего несколько семей, да и то, чтобы, к примеру, обслуживать Храмы. Да и тут не север… Старуху куда-то увели более молодые женщины, вождь смущённо потёр затылок. — Простите, Наннья очень стара, ей почти сто сорок лет… — То есть, теоретически, это могла быть твоя мать, — негромко хмыкнул я растерянному Аангу. — Она сказала про небесные татуировки и магов Воздуха… — У нас есть легенда о том, что раньше, давным-давно, ещё до Столетней войны, племя приносило дань великим мудрецам, жившим далеко под облаками. Их отличали небесные татуировки, как у тебя, мальчик, — Ма Шо показал пальцем вверх. — Ого! Это же рисунки! — воскликнул задравший голову Сокка. — Это история вашего народа? — спросил Аанг. Рисунки были, похоже, выцарапаны на изнанке панциря и располагались по спирали. При определённом положении, то есть когда находишься под ним, можно было увидеть некую «историю», либо картинки служили подсказками, что за чем идёт, когда какой-нибудь «рассказчик племени» развлекал детей и взрослых. — Значит, я действительно могу быть… Отсюда? — удивлённо спросил Аанг. — Вы же не единственное племя пустыни, верно? — спросил я вождя. — Нет, кроме нашего, есть ещё восемь племён, — ответил Ма-Шо. — А Ниннья говорит, что раньше нас было ещё больше. А Туманный оазис был крупным городом. — Да, я тоже помню это, я бывал там, — покивал Аватар. — А что, разве это изменилось? — Скорее всего, — ответила Азула.

* * *

Мы прогостили у племени песчаных кочевников до следующего дня. Катара и Якон вместе с деятельным Аангом успели очистить и углубить им колодец, подвести водяную жилу. Я изучал истории на панцирях-домах — некоторые повторялись частично или полностью, но некоторые были свои. Самым старым был панцирь в доме главы племени, но остальные тоже не уступали по возрасту. Новые панцири закупали у купцов жукоголовых, которые разводили этих самых жуков, хотя «предания» говорили, что раньше племена просто находили мёртвых жуков и забирали с них всё возможное. Азула интересовалась про соль и как они её добывают. В общем, всем нашлось какое-то дело, а на следующее утро мы попрощались с кочевниками и повернули в сторону Ба Синг Се, решив добраться туда той же дорогой. — Аанг стал очень задумчивым, — сказала мне Азула, кивнув вверх на летящего перед нами Аппу. — Он нашёл свои корни, — ответил я. — Или ты один в чистом поле, или у тебя есть народ, за который надо нести ответственность… — Думаешь, он захочет возродить Воздушных Кочевников? — спросил Якон. — Возможно, это его дело, — ответил я. — Разрозненные племена, которые тоже потеряли часть своей истории. Их просто использовали «мудрецы-маги», забирая лучших и ничего не отдавая взамен… Посмотрим, что решит делать с этим Аанг. Сначала нам следует остановить войну.