Древняя башня

      — Гастон, ну полно тебе! — Джаир решительно соскочил с коня, заставляя своего друга остановиться. — Уже вечереет, а одна ночь ничего не изменит. Заночуем сегодня в таверне, привыкнем к жёстким походным условиям, а с утра пораньше отправимся покорять твою башню. Слазь уже с седла.       Юный бретон, помешкав, спешился и тяжело вздохнул.       — Я бы всё-таки поехал туда сегодня. Это ведь совсем рядом! А ну как завтра я уже не буду так решителен и смел?..       — Твой запал так просто не погасишь, — усмехнулся редгард, про себя пожалев, что сарказма Гастон так и не заметил.       Таверна «Румяный лев» была круглые сутки забита народом самого разного разбора, и на спутников никто не обратил бы внимания, если бы не чересчур громкие восклицания Гастона «Да они у меня увидят!», «Ну я им всем докажу!». Джаир хмуро смотрел в пол, игнорируя любопытные взгляды. Интерес праздной публики ему совсем не нравился, а ещё меньше нравилось то, что Гастон явно наслаждался им и нарочно пытался наделать побольше шума.       Оставив друга за столом в углу, Джаир направился к стойке. Трактирщик уже следил за ним вполглаза, впрочем, искусно притворяясь, что всё происходящее ничуть его не касается.       — Прошу прощения за шум, хозяин, — сказал Джаир, чуть поклонившись. — Пожалуйста, две кружки чего-нибудь… такого, чтоб мой друг поскорее успокоился.       — Рекомендую маркартский мёд, — понимающе ответил трактирщик и, получив одобрительный кивок, принялся цедить напиток из огромной бочки. — А что это он, кстати, такой беспокойный?       — Глупая история, — вздохнул Джаир. — Не далее как сегодня утром наша бравая компания собралась выехать за город на пикник. У городских ворот отирался какой-то старый оборванец и предлагал за мелкую монетку предсказать судьбу каждому желающему. И угораздило же Гастона согласиться! Вечно лезет вперёд везде, где его не просят. Горячий парень, самый молодой среди нас, вот и пытается доказать, что он не хуже других. Ну так вот, этот предсказатель, скампов сын, раскинул на земле какие-то кости, подумал немного и заговорил. Вижу, говорит, древнюю башню, и вижу в башне той погибель, и никто оттуда не вернётся, так что берегись… Все засмеялись, конечно. Стали подзуживать Гастона, как обычно — теперь, мол, до конца жизни ни в одну башню не зайдёшь!       Трактирщик хмыкнул, ставя перед редгардом две кружки мёда.       — А он что?       — А он вон что, — Джаир устало мотнул головой в ту сторону, где Гастон что-то взахлёб рассказывал окружающим. — Обиделся, что все над ним смеются, и объявил — поеду, мол, по свету и лично войду в каждую древнюю башню, какая мне только попадётся, чтоб вы знали, что я не трус! Мы и извинялись, и пытались его отговорить — ни в какую. Вбил себе в голову эти треклятые башни, и всё тут. Решил начать с башни Илессан, да я его остановил и затащил сюда. Надеюсь напоить его как следует, а с утра, когда проспится, объяснить ему, какое дурацкое дело он затеял. Если он, конечно, вспомнит…       — А если он не послушает, что тогда?       — Тогда пойду с ним, — мрачно бросил Джаир. — Не оставлять же дурака в беде.       Трактирщик одобрительно улыбнулся и присовокупил к мёду копчёную куриную ножку, которую Джаир в два счёта обглодал по пути к столу.       Гастон уже успел обзавестись компанией из каких-то сомнительных фигур — двух орков, бретонки и редгарда. Явно подвыпившая братия с упоением слушала разудалое «Да я пойду и выйду!», то и дело прерывая речь Гастона криками «За Неустрашимых!». Джаир растолкал их и уселся, бахнув об стол кружками.       — Вы ещё кто такие?       — Мы Неустрашимые! — хором ответили непрошеные собутыльники. — Ищем славы, совершаем подвиги, предлагаем храбрецу вступить в наши ряды!       Джаир поморщился. Вечер обещал быть непростым.       Ближе к ночи, когда Неустрашимые больше не могли горланить свои тосты в один голос, а у Гастона основательно заплетался язык, редгард понял, что план проваливается. Его воинственный друг уже едва сидел за столом, но всё никак не желал заткнуться, впасть в пьяное забытьё и позволить унести себя наверх, в кровать. Проклиная все башни, глупые шутки и всех предсказателей мира, Джаир потащился к стойке. Он и сам был изрядно пьян.       — Ххххзяин, — выдохнул он, пытаясь выглядеть прилично, — мёд не работает… Есть чего покрепче?       — Покрепче выйдет подороже, — заметил трактирщик, косясь на пьяную компанию.       — Н-неважно… Давай ему чего покрепче, а мне… ч-чего-нибудь, чтобы протрезветь…       — Ну что же, другу твоему в самый раз будет эль из Клаудреста, — со знанием дела сказал трактирщик, снова нацеживая пойло в кружку. — А тебе… хм, дай подумать. Может, «Раскаяние мутсэры» возьмёшь? Или тоник какой-нибудь? Или «Бело-Золотую Башню» — тебе, вроде, она по карману будет…       — П-погоди-погоди… — перебил его Джаир, чувствуя, что трезвеет без всяких тоников. — Как ты сказал? «Бело-Золотая Башня»? Сколько у тебя её осталось?       — Да с четверть бочки, наверно. Редкая вещь, держу для богатых гостей. А что?       — Старый ты скамп! — Джаир подавился хохотом. — Кати её всю сюда! Я заплачу!       Спустя несколько минут трактирщик поставил посреди зала бочку, в которой плескалась «Бело-Золотая Башня», и на всякий случай спрятался за стойкой. Джаир нетвёрдой рукой нацарапал долговую расписку, снова растолкал Неустрашимых и, схватив вяло сопротивляющегося Гастона за шиворот, выволок его из-за стола.       — Э… Т-ты чего?       — Прости, дружище, — вздохнул Джаир и ткнул Гастона головой прямо в бочку.       Раздался громкий всплеск — не удержав равновесия, юный бретон перевалился через бортик и плюхнулся прямо в липкую гущу «Бело-Золотой Башни». Неустрашимые заорали от восторга. Джаир опустился на ближайшую скамью и утёрся рукавом — несколько капель напитка плеснули ему в лицо.       Гастон, мокрый и жалкий, вылез из бочки под улюлюканье Неустрашимых. Теперь он выглядел куда более трезвым. И расстроенным — глаза покраснели, нижняя губа дрожит, того и гляди заплачет.       — Ты… ты чего? — жалобно спросил он. — Я думал, ты мне друг, а ты…       — Поздравляю тебя, дружище, — устало сказал Джаир. — Ты только что побывал в «древней башне» и вернулся из неё живым. Может, ты себе это и не так представлял, но поверь мне, все твои героические подвиги ещё впереди.       Пошатываясь, редгард подошёл к другу и похлопал его по плечу.       — Поехали домой, дурачок. Никто больше не будет над тобой смеяться. Я обещаю.