A Thousand Purple Stars

      Новая квартира Джинена была вовсе не квартирой.       На самом деле, это был просто номер на третьем этаже резиденции Хиллайд, оздоровительный дом для престарелых. Будучи всего двадцатилетним, большинству людей было бы странно жить в доме для престарелых, но он был частным и по средствам, и лучшее, что Пак мог сделать в кратчайшие сроки и для такого краткосрочного соглашения. Номер уже был обставлен, и он получил его за дешевую сумму, потому что хозяйкой оздоровительного дома для престарелых была матерью Джексона, которая, будучи безнадежным романтиком, сочувствовала его ситуации. Он также согласился принять три смены в неделю на добровольной основе. Две утренние смены по выходным и одна вечерняя смена по вторникам.       Это была легкая работа. Мать Джексона даже не была настолько обеспокоенной отсутствием профессионального медицинского опыта. Она шла по комнате, указывая на вещи. Несмотря на свой возраст, она выглядела молодой и с красивыми формами, а волосы были длинными и темными.       Она сказала Джинену, что большая часть его обязанностей будет включать в себя такие вещи, как помощь на кухне, например, готовить завтрак, или помогать некоторым из жителей встать со своей кровати, или менять постельные принадлежности. В основном, ей просто нужна была еще одна сильная пара молодых рук, и, в обмен на скидку на аренду, Джинен был счастлив выполнить эту работу.       — У нас есть компания, которая приходит и занимается постельным бельем по четвергам, — сказала миссис Ванг, вытряхивая пыльную простыню с двухместной кровати и переворачивая ее. Джинен стоял в дверном проеме с коробкой своих вещей в руках. Рядом с ним Джексон нес вторую коробку с вещами.       Джинен вошел внутрь и оглядел комнату. Она была маленькой, гораздо меньше, чем спальня, которую он делил с Марком на Campus Drive. Двуспальная кровать в углу комнаты. Квадратное окно в центре стены. Была также тумбочка с вазой, полной нарциссов, и светильник. На противоположной стене был шкаф большого размера и письменный стол.       — Просто сверни грязные простыни и оставь их за дверью, — продолжала миссис Ван. — У тебя есть кровать, письменный стол, шкаф. В коридоре есть ванная комната. Завтрак — с 7 до 10, ужин — в 6, обед для проживающих здесь — в 12:30, но ты должен накрыть себе стол самостоятельно. Следующее?       — Бог, жизнь здесь похожа на жизнь в религиозном ордере, — сказал Джексон. — Никогда не знал, что ты управляешь таким жестким местом, Ма.       — Как ты думаешь, мне отправить тебя в колледж? — сказала миссис Ван. — Аренда должна быть произведена в начале месяца. Если вас не будет, просто оставьте ее под «приветственным» ковриком перед офисом. И не забывай, что у тебя есть две утренние смены и ночная смена в среду.       После объяснения жизненной ситуации здесь и дав своему сыну нагоняй о том, чтобы не приходил домой сильно часто, миссис Ван оставила мальчиков, чтобы те спокойно распаковали свои вещи. Джексон сделал шоу, сбрасывая коробку на стол, а затем выпрямился, потирая спину. Джинен присел на корточки и положил свою коробку на пол. Джексон оглядел комнату и засвистел, комментируя, что Джинен серьезно понизился от трехкомнатной квартиры на Campus Drive. Джинен не ответил ему.       — Разве это не ужасно, называть это «кладбищенским»* сменой? — спросил Джексон, разрушая тишину.        — Что ты имеешь в виду? — спросил Пак, начиная вынимать предметы из коробки и класть их на кровать. Учебники и кабельные провода. Часы и пара черных кожаных ботинок. Коробка новых ручек и игрушка амигуруми осьминога. Джексон наблюдал за тем, как его друг разбирает свои вещи.       — Я имею в виду…на кладбище, куда большинство из этих людей уйдут очень скоро, — сказал Джексон, пытаясь выглядеть веселым. — Кажешься нечувствительным, чтобы тебя это задело.        — Угадай, — Джинен поднял рамку с фотографией своей семьи и положил ее на тумбочку. Джексон поджал губы.       — Во всяком случае, дом милый дом, а? — сказал Джексон, неловко размахивая руками. — Мы всегда шутили, что ты был дедушкой в теле молодого студента, — он рассмеялся и ожидал, что Джинен как-то смешно ему ответит, но он не сделал этого. Парень просто продолжал разгружать коробку и класть предметы на кровать, держа их немного дольше, чем обычно, как бы лаская их.        — Ты уверен, что твой маме не сложно? — спросил через некоторое время парень. — Я действительно не хочу ее нагружать…       — Все в порядке, она совершенно не против, — наконец Джинен оглянулся на него, проверяя, что Джексон говорит это серьезно. Его друг открыл шкаф и повесил футляр для одежды. В нем был смокинг Джинена, который тот купил около месяца назад вместе с пальто и рубашками. Остальная часть его одежды была в чемодане, который стоял в дверном проеме.       Он ценил помощь Джексона, который помогал расставить его вещи в своей новой комнате, но осторожный способ передвижения по комнате и его слова приносили дискомфорт Джинену.       — Скажи ей спасибо, опять же, если ты увидишь ее, — сказал Джинен. Джексон повернулся и уставился на парня, моргая. Пак встретился с его взглядом на секунду, прежде чем вернуться к разгрузке. У него не хватало вещей, чтобы все еще вытаскивать из коробки, но Джексон наблюдал, как тот все время собирал, а затем бросал каждую вещь.       — Да, конечно, — и снова тишина. — Ты…ты в порядке? — Джинен остановился и повернулся к парню.       — Да.       — Ты уверен?       — Я в порядке, Джексон, — ответил Джинен слишком быстро. Джексон посмотрел на коллекцию предметов на кровати и с сожалением посмотрел на Джинена. Он действительно должен избавиться от некоторых из этих вещей. Слишком много вещей, который напоминали о ней.       — Тебе что-нибудь нужно? — снова спросил Джекс.       — Нет.       — Моя смена в баре скоро начнется. Ты уверен, что не хочешь просто посидеть с кружкой пива? — это была его последняя попытка уговорить парня, но тот посмотрел на него с твердым взглядом, который означал, что он уверен, что не хочет.       — Я должен распаковать. И я думаю, что твоя мама захочет дать мне ориентировку позже. Но, спасибо.       Джексон кивнул и пошел к двери. Когда он почти вышел из комнаты, он покачал головой, а затем в последний раз снова повернулся к Джинену.       — Просто дай себе немного времени, — грустно произнес он, и его слова заставили Джинена напрячься. — Ты скоро ее забудешь.       Джекс вышел из комнаты и спустился по лестнице, к тому времени, Джинен восстановился, чтобы вернуться к распаковке. Но он, уже, не в настроении, чтобы делать это. Он подошел к двери, чтобы закрыть ее, а затем осмотрел комнату. Сопоставление чужой среды и его домашние вещи придавали ему странное чувство. Пак вернулся к кровати, положил руки на свои бедра и осмотрел множество вещей, которые лежали там.       Почти месяц назад, он неожиданно рано вернулся из поездки обратно в квартиру Campus Drive в свой родной город и обнаружил, что его девушка сидит на диване, целуясь и зажимаясь с его соседом по комнате. Джинен протирает лицо, словно пытаясь стереть воспоминание из его разума. Этот образ, который преследует его.       Его девушка Навон, обнимает Марка за шею, их дыхания смешались.       — Что? — крикнул он, отходя от шока, и осознание происходящего врезалось в него, как скоростной автобус. Эти двое распутывали руки друг друга. Губы Навон были опухшими, и Марк выглядел бледнее обычного.       Джинен остановился, не желая больше вспоминать об этом моменте. На Campus Drive Джинен жил с тремя другими парнями: Марк — его сосед по комнате, студент-второкурсник — Югем, и студент по обмену из Таиланда, которого они называли БэмБэм. Джексон жил со своими родственниками в квартире в центре города, и он оказался единственным в своей группе друзей, который не знал, что Марк и Навон действовали за спиной Джинена.       Когда Пак узнал, что все знают, он бросил своих друзей, кроме Джексона. Он закончил свои отношения с Навон и ушел из этой квартиры в Campus Drive. В течение нескольких недель он оставался с Джексоном, пока искал еще одно место для проживания. Резиденция Хиллайд появилась несколько недель спустя. Джинен снова посмотрел на предметы.       Ему хотелось бы избавиться от всего, что у него было, что напомнило ему о Навон, но это было просто неразумно. Он мог легко выкинуть игрушки амигуруми, которые она вязала для него в день его рождения, но было сложнее выбросить пару черных ботинок, которые она купила для него, поскольку они были единственной официальной обувью, которая у него была, и он нуждался в них, для выпускного. Они встречались всего семь с половиной месяцев, но она оставила такое большое пространство для себя в его жизни. Теперь, когда она ушла, он почувствовал свет, как будто он мог исчезнуть со следующим порывом ветра. Как и Джексон, все остальные, кто знал о его разрыве с Навон, относились к нему как к сломанной фигуре или потерянному ребенку, пытаясь утешить его маленькими разговорами и бутылками пива. Но Джинен слишком долго плакал из-за потери отношений. Он больше не был подавлен, он был раздражен.       Он отложил вещи и сел на кровать. Девушки больше нет. Новая квартира. Выпуск через четыре месяца. Все еще нет вестей из медицинских школ. Что теперь?       Когда он сидел и размышлял над своим следующим шагом и каким раздражающим пучком стала его жизнь, он посмотрел в коробку и нашел коричневый конверт внизу. Парень вздохнул, когда он потянулся к нему. Он знал, что внутри, он уже открывал его. В поезде, на обратном пути из его родного города. Он снова открыл его, и на его колени упали два маленьких конверта. Он достал письмо. На нем было его имя.        Дорогой Джинен. К тому времени, как ты прочтешь это, я, скорее всего, уже умру. Надеюсь, ты не будешь слишком расстроен. Мысль о том, что расстраиваю так много людей, — это единственное, что делает это так тяжело. У меня была хорошая работа 60 с лишним лет, и я встретил так много людей, которые сделали мою жизнь яркой и полезной. Ты один из них.       Я обучаю 13-летних в течение тридцати лет, дольше, чем я не преподавал. Но за все эти годы обучения я по-прежнему считаю, что ты был одним из самых исключительных. Ты всегда был трудолюбивым, ответственным и честным. До того, как я заболел, я всегда хотел связаться с тобой и предложить пообедать или что-то еще. Но теперь я вижу, что это невозможно. Я разочарован тем, что не смогу увидеть каким человеком ты стал, хотя я верю, что ты вырос, превзойдя все мои ожидания.       В эти темные дни это дает мне комфорт, зная, что такие молодые люди, как ты, все еще в этом мире и что я сыграл определенную роль в вашем росте. Я помню эссе, которое ты написал однажды, в моем классе. Ты сказал, что когда вырастешь, хочешь стать супергероем. Я рассмеялся, прочитав немного, но ты продолжал объяснять, что ты имел в виду супергероя, такого как твой отец, начальник пожарной охраны города, который только что спас молодую девушку в горящем универмаге.       Надеюсь, ты не отказался от этой мечты. Слишком многие из «супергероев» в нашем обществе - тщетные, высокомерные люди, которые больше ищут стимул эго, чем реальный шанс помочь людям. Миру нужны такие герои, как ты.       В любом случае, я должен попрощаться. Мне жаль, что я не смог договориться о встрече с тобой на обед. Я хотел устроить встречу с Ким Джису. Как ты знаешь, она также была блестящим учеником, одним из самых ярких. Пожалуйста, сделай для меня, твоего любимого больного учителя, одолжение: когда ты получишь это письмо, позвони Ким Джису и договорись о встрече с ней. Вы двое можете воссоединиться и вспомнить о хороших днях средней школы вместе, и я буду там с вами по духу.       Всего наилучшего, мистер Хонг.       Джинен вздохнул, отложив письмо. Супергерой. Да, именно так он и сказал, что хочет быть им, когда вырастет. Это было десять лет назад, ему было двенадцать. Он больше не хотел быть супергероем. Прямо сейчас, он не чувствовал себя очень героически. Джинен оглянулся на письмо. В частности, на последнюю его часть. Он месяц назад вернулся в свой родной город для участия в похоронах мистера Хонга, но поездка назад также заставила его прогуляться по переулку памяти. И большинство воспоминаний об этом переулке, в котором участвовала Ким Джису, были не совсем приятными. Да, она была блестящей ученицей, но она была также мелкой и грубой, высокомерной и самонадеянной, и она ненавидела его так же сильно, как он ненавидел ее. Ни при каких других бы обстоятельствах он даже не подумал бы снова обратиться к ней. Победать с ней? Он скорее вставит иглы в глазные яблоки.       Но это был мистер Хонг. Учитель, который вдохновлял его больше всего в детстве. И это была последняя просьба г-на Хонга, его посмертное желание. Если не откровенно грубо или богохульно, то, конечно, было нехорошо отказаться от последнего желания умирающего человека, верно?       Джинен снова вздохнул. В последнее время он много вздыхал. На втором конверте было ее имя, которое, как он предполагал, было другим письмом, аналогичным ему. Он мог просто отправить его ей. Но тогда вину за то, что он не сделал то, что г-н Хонг просил сделать его, будет на его совести. Он также мог просто ничего не делать, но человек с сильным моральным характером, такой как он не мог вынести мысли о том, чтобы не сдержать обещания. Он вынул телефон из кармана, а затем открыл список своих контактов. Ее номер был в его телефоне. Все, что потребуется, - это один звонок.       Он заколебался.