***
Подруги сидели в отведенной им комнате и ждали. Чего? Наверное наказания, криков, осуждения или еще чего-нибудь, но ассасины молча и без проблем довели их до какого-то пустующего дома, в котором имелось три небольших комнаты и оставили их в одной из них. Всем было неуютно в такой атмосфере. Даже Кадар молча ушел, не взглянув на Машу, отчего у той все сжалось внутри. — Чего я вообще себя должна так чувствовать? Мы же не виноваты, что на нас наткнулся тот парень, — начала оправдываться Соня, но взглянув на подруг утихла. Это все ее карма. Притягивать неприятности ее профиль, а подруги не виноваты. Черт! — Я пойду и извинюсь, наверное, — прошептала она и поднялась с насиженного места, чтобы выйти, но ее опередили. В комнату зашли ассасины. — Мы подумали и приняли решение, что сегодня вы будете ночевать отдельно. Поэтому, Люся, за мной, — заявил Малик и вышел из комнаты. Люся переглянувшись с подругами, поднялась и следом вышла из комнаты, оставляя девчонок. — Маша, пойдем со мной, — повторил Кадар и тоже ушел. Соня оставшись один на один с Альтаиром, стояла, выпучив на него глаза, и не могла поверить. Это и есть их наказание или они просто издеваются? — Эм, — произнесла Соня, не отрывая взгляда от Альтаира, который оперевшись о стенку, с нескрываемым любопытством следил за девушкой. Он явно ждал того, что она собирается сказать. Но Соня, увидев этот взгляд, сразу же как-то очнулась и показав ему язык, отвернулась и села обратно на кровать, с интересом рассматривая свои ногти на руках. Она не позволит себе так унижаться! Просить прощение? Пф! Альтаир выпучил глаза, увидев, как девушка, показала ему зачем-то язык и отвернувшись, перестала обращать на него внимание. Ни этого он ждал. Где раскаяние, которое он видел в её глазах в прачечной? Гнев тут же стал нарастать в груди. Он хотел к ней подойти, наорать и хорошенько отшлепать несносную девчонку, чтобы больше такого не повторялось, но он замер от своего же желания. Почему он так беспокойся? Почему испытал страх, когда Аль-Муалим чуть не увидел их. Это девчонка! Что она с ним сделала? С великим ассасином, который не испытывал страха, жалости к врагам и простым людям?! У него возник один очень интересный вопрос. — Почему? — Что почему? — переспросила Соня, подняв на него свой взгляд. — Почему ты притягиваешь неприятности? — спросил он, замечая как девушка вздрогнула о его вопроса и отвела взгляд. Кулаки сжались, глаза невольно застелила пелена слез. — Я всегда их подставляю, — прошептала Соня, одновременно ругая себя, что позволила себе расклеиться. — Честно, это произошло случайно. Ассасин зашел в тот переулок, в котором мы находились и я ляпнула, что… что мы новенькие в замок. А-а-а-а, господи! Так, Альтаир, меня прорезало на выплеск своих ебаных переживаний, поэтому заткнись и слушай бабские сопли! Если посмеешь сбежать, я засуну твой клинок в твою прекрасную задницу. — Ах-ха-ха, боюсь, боюсь…***
Малик молча вошел в комнату, придержав дверь, чтобы Люся побыстрее зашла. Закрыв дверь за девушкой, он так же молча присел на край постели и тяжело вздохнул, взглядом пробегаясь по девушке, замершей посреди комнаты. Люся не знала что говорить. Нет, извиниться и вправду нужно, но эти слова так и застряли у нее в горле. Так тяжело, так страшно, а еще эти непонятные отношения с ним. Да, Люся с ума сходила, не понимая себя и Малика! У Маши и Кадара все понятней некуда, оба влюблены и признались в этом друг другу. Их отношения милые, светлые, чистые и легкие. Соня и Альтаир, как два козла или два барана. Они еще не поняли, но любовь уже давно зародилась в них. А что у них с Маликом? Бывают страстные порывы, после которых оба отлетают на километр друг от друга, и им заново приходится идти на встречу. Люся не понимала что ей делать? Ей нравится Малик, но в тоже время она не питала иллюзий, что сможет быть с ним и девчонкам бы не советовала, но это было выше ее сил сказать Маше об этом. Соня, все равно не послушает ее. — Прости, — заговорил Малик, вводя Люсю в шок своими словами. — За что? — прохрипела она, не веря своим ушам. Зачем он это говорит? — Не нужно было вас оставлять одних. Я же знал! Это моя ошибка. — Ты что говоришь?! — повысила она голос, резко оказавшись возле ассасина, схватив его за плечи, заставляя посмотреть прямо в глаза. — Ты не виноват! Никто! Это была случайность! Даже если мы в чем-то и виноваты, то лишь в том, что пошли в этот замок! — Люся, — прошептал Малик, но она его не услышал. — Хватит уже нести на себе за нас ответственность. Мы сами попали сюда, сами и должны выбраться! Вы тут не при чем. Могли уже давно нас где-нибудь бросить и не мучаться! — Что ты говоришь?! — теперь уже Малик вскочил на ноги и схватив ее за плечи, чуть потряс. — Мы бы не бросили вас и в любом случае помогли! Мы ассасины и кредо говорит… — Да к черту ваше кредо! Если бы его не существовало, если бы не было ассасинов, ты бы, как мужчина, помог бы нам? Как простой человек?! Ты бы полюбил меня? Малик замер, не веря своим ушам. Руки невольно отпустили девушку и повисли вдоль тела не в силах пошевелиться. Он не знал, что сказать. Не знал ответа. Люси почувствовав, что ее никто не держит, сорвалась с места и выбежала из комнаты громко хлопнув дверь за собой. «Конечно же нет! Он бы не смог полюбить ее!»***
— Кадар, я… — начала Маша, как только они зашли в комнату, но ее моментально заключили в объятия. — Я знаю, — выдохнул Кадар, облегченно вздохнул. Напряжение его медленно отпускало, потому что она была сейчас в его объятьях. Как же он испугался, когда они оказались за спиной Аль-Муалима. Если бы их увидели, то он мог потерять ее. Вспоминая об этом сердце до сих пор сжималось от страха, а ладони начинали сильно потеть. — Кадар, мне нечем дышать, — прохрипели у него в районе груди. Опомнившись, ассасин моментально отошел от девушки. Маша стояла и пыталась не покраснеть от смущения и стыда. Он волновался и боялся за ее жизнь. Это многого стоит, ведь это значит, что его чувства к ней сильны и правдивы. От этого осознания на душе резко потеплело и все напряжение, державшееся в течение дня, наконец-то ушло. — Спасибо, — облегченно произнесла она, захотев подойти к нему и отблагодарить за понимание, но вдруг услышала сильный звук хлопнувшей двери и топот ног. Если она не ошибается, то рядом с ними комната Люси и Малика. Обеспокоенно взглянув на Кадара и увидев, что тот не против, чтобы она ушла посмотреть что там случилось, Маша быстро развернулась и хотела выйти, как все же замерла и решив, что не имеет право так уйти, повернулась, подошла к Кадару и, встав на цыпочки, чмокнула в щечку Кадара, после чего выбежала из комнаты, оставляя ассасина с глупой улыбкой на лице.***
Люся, выбежав из дома присела на скамейку, которая стояла напротив их пристанища. Она сидела и тихо всхлипывала, пока на плечо не опустилась рука. Это была Маша, которая с пониманием смотрела на подругу. Присев рядом они взглянули на восходящую луну. Она была прекрасна. — Я призналась. — Дай ему время. Ты же знаешь, Малик живет братством. Он не знает другой жизни. Ему трудно. — Я всегда удивлялась твоему пониманию, — посмотрела она на подругу. — Как у тебя это выходит? — Я не знаю, — пожала она плечами. — Наверное, потому что я вас знаю, как облупленных. — Да уж, мамочка, — хмыкнула Люся и вновь подняла взгляд к небу. — Он ведь не мог полюбить меня? Ему важнее братство, это кредо. Хотя о чем я посмела мечтать, что мы сможем быть вместе и даже больше. Кто же так над нами шутит? Как можно шутить любовью? Лучше бы мы никогда не оказались здесь. Продолжали бы мечтать о них у себя дома, не выходя за рамки этой иллюзии. А теперь что? Между нами столько произошло за такое короткое время. А я ведь Маш, до сих пор вспоминаю наш первый поцелуй, его губы. У меня были парни до этого, но то, что заставляет испытывать меня Малик, такого не разу в жизни не было. Это просто какое-то безумие. Когда он прикасается к моей коже, у меня просто отключаются мозги и сердце выпрыгивает из груди. А когда он начинает целовать, ох… — тяжело вздохнула Люся, все так же не отрывая взгляда от луны, — то…это просто невероятно. У меня руки чешутся от желания дотронуться до него. Я уже не говорю о том, когда вдыхаю его аромат и чувствую его тепло. Он пахнет шафраном и немного корицей. Господи, что же я творю? Зачем вспоминаю об этом? — Потому что любишь, — ответил ей мужской голос позади. Люся, вскочив на ноги от испуга, осмотрела скамейку, но Маша, как будто растворилась в воздухе и теперь возле неё стоял объект ее мучений. Не давая опомниться девушке, Малик схватил ее за руки и прижал к своему телу. Он достаточно услышал, чтобы его сердце и разум окончательно сошли с ума. Не давая вырваться и что-либо девушке ляпнуть, он в нетерпении впился в ее губы. Люся сопротивлялась, пытаясь что-то сказать, но когда Малик проник глубже, все мысли испарились. Малик подобрал точное описание своего состояния «сошёл с ума», ведь невозможно после ее слов было возбудиться и захотеть эту девушку еще сильнее. Почему они так друг на друга действовали, не понятно. Да, Люся была права, когда спрашивала смог ли он полюбить ее не будь ассасином, а простым человеком. Не следуя за кредо, захотел бы он остаться с ней? Разум и сердце боролись, но сейчас после ее слов, сердце окончательно вышло из-под контроля, уничтожая последние отголоски здравого разума. Он всю жизнь провел служа братству и никогда не думал покидать его. Он не спорил, чувства убить можно, но смотря на изменившегося до неузнаваемости брата, он осознал, что не сможет никогда забыть Люсю и она будет все время терзать его разум. Он хотел ее. Сильно. До такой степени, что не сдержался и потерся нижней возбужденной частью об девушку, которая в ответ сладко простонала. Никто не вспомнил, что они стоят посреди безлюдной улицы, и что в любой момент их может кто-то заметить. Какая нафиг разница, когда тебя так охуительно целуют. — Да, — ответил Малик, оторвавшись от губ девушки, пытаясь выровнять дыхание. — Если бы я не был ассасином, то бы все равно полюбил тебя и даже… Продолжение следует…