В волшебных водах Авалона

Гарри никогда не ходил в походы, но, наверное, так они и выглядели бы: компания сидит вокруг костра, что-нибудь жарит и рассказывает друг другу всякие разные байки. Сейчас, правда, никто ничего не жарил, а вместо баек Дадли с Нилом наперебой рассказывали о том, как они вообще очутились в лесу, а дядя Вернон и Сириус Блэк сначала слушали их, а потом поделились и своей историей, которая, впрочем, не сильно отличалась от истории мальчишек. В общем-то, они тоже сначала были дома, потом пришли маги из Министерства магии, потом увидели яркий свет и после этого оказались посреди леса. И дядя Вернон сначала отнесся к этому довольно скептично, но, встретив Блэка, моментально нашел объяснение случившемуся: «Снова эта чертова магия!». — А потом мы встретили вас, — подытожил дядя Вернон таким тоном, будто открыл сейчас какую-то невероятную истину, о которой никто вокруг и подумать не мог. Гарри закатил глаза, и в голове против воли пронеслись сказанные дядей слова: «Ну да, ну да. Снова эта чертова магия! Что же еще?!». Магию Гарри искренне любил, но… В чем-то Вернон Дурсль, определенно, был прав, и без магии здесь явно не обошлось. Вопрос только — без чьей именно магии не обошлось? Потому что сам Гарри совершенно точно ничего не колдовал в доме на Тисовой улице, да и, в принципе, не был уверен, что сумеет сделать хоть что-нибудь волшебное за пределами Волшебной Страны. Да даже если бы и смог колдовать! Все равно перенести кучу людей в место, где никогда прежде не был — точно не по силам юному магу, только-только завершившему первый год обучения в Авалоне. На всякий случай Гарри снова огляделся, хотя это было совсем без надобности. Он, и правда, никогда не был здесь раньше и не мог даже представить, а где, собственно, это «здесь» находится. Гарри скосил глаза на Нила, но поверить в то, что лучший друг в действительности все это время скрывал свои способности, а на самом деле был великим магом, посильнее Мерлина и Морганы, не получалось. Да Гарри даже думать не хотелось о том, что Нил мог ему о чем-либо соврать, а значит… Значит, этот вариант тоже отпадает. Дадли и дядя Вернон к магии вообще никакого отношения не имели, так что это тоже не они. Оставался только Сириус Блэк — таинственный и незнакомый волшебник, сбежавший из тюрьмы для волшебников. Гарри посмотрел на Блэка, тот поймал его взгляд, улыбнулся и подкинул в костер еще пару сухих веток. Разум подсказывал, что все произошедшее могло произойти только из-за Блэка, тем более, он, по словам тети Петунии, и так преступник и убийца. То есть, самый подходящий кандидат на роль главного злодея в этой истории, но… Вот сердце, которое с разумом, в принципе, редко соглашалось, иначе бы Гарри никогда не узнал об Авалоне, настойчиво твердило, что он не опасен. Сбежавший преступник и жестокий убийца — и не опасен! Гарри этого не понимал, но смотрел на него поверх пламени от костра, видел, как он добродушно хмыкает в ответ на очередную ленивую перепалку Дадли и Нила, и, кажется, все-таки начинал понимать. Злым этот человек не выглядел. Очень уставшим, неопрятным и невероятно заросшим — да. А вот злым, и правда, нет. И это не могли скрыть ни спутанные черные волосы, выглядевшие так, будто в них вполне могли свить гнездо и спокойно жить многие годы пара пичуг, и дырявая, мешковатая одежда, настолько старая, что даже первоначальные цвета было не разобрать — все они слились в серый оттенок болотного. И оставался еще вопрос, как Сириус Блэк появился в их доме и как люди из какого-то там министерства узнали, где его искать. Но все эти вопросы не шли ни в какое сравнение с гораздо более глобальными проблемами, прочно засевшими в голове. Гарри не сразу понял, когда это случилось, но разговоры затихли, и над костром повисло молчание, нарушаемое только едва слышным потрескиванием веток в огне. Нил угрюмо пододвигал палкой выпавший из костра уголек, Дадли смотрел куда-то вверх с таких видом, будто никогда прежде не видел ни неба, ни звезд. А звезд сейчас целая россыпь сверкала, и такого их количества Гарри, наверное, тоже прежде ни разу не видел, даже в Волшебной Стране. — И что нам теперь делать? — спросил Дадли. Дядя Вернон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же снова закрыл, отчего-то напоминая выброшенную на берег рыбу, которой только и остается что хлопать ртом и из последних сил шевелить плавниками. Вместо него ответил Блэк, сказав, на взгляд Гарри, просто очевиднейшую истину: — Не знаю. — Ага, — кивнул Дадли, как-то очень по-взрослому, словно и не собирался закатывать истерики, жаловаться на отсутствие удобной кровати, музыки, игр, вкусной еды или еще чего. Самому Гарри сейчас больше всего на свете хотелось бы оказаться дома, в своей комнате, лечь в постель, вытянув ноги и закрыв глаза, и уснуть. И чтобы не мешали ни комары, ни еще какие-то мелкие и противные мошки, и чтобы костер был не единственным источником тепла, а ветер не задувал под одежду с такой силой, что Гарри уже даже не сомневался, что простудиться. А ответов до сих пор не было, хотя вопросов накопилось уже столько, что Гарри чувствовал: непременно лопнет, если они продолжат накапливаться. Где они? Почему они здесь? Кто виноват? И что вообще делать? — Утром пойдем дальше по дороге, как вы и собирались, — решил дядя Вернон. Немного помолчал, подумал и добавил уже гораздо менее уверенно: — Может, и выйдем куда. — Конечно, выйдем, — раздраженно выдохнул сквозь сжатые зубы Блэк. — Кто-то же эту дорогу строил. Значит, куда-то она точно ведет. Дядя Вернон закатил глаза, но в пространные и бессмысленные споры пускаться не стал. Видимо, и правда, сильно переволновался из-за всего… вот этого вот. И Гарри его прекрасно понимал — у самого сил оставалось едва ли на то, чтобы не завалиться спать сию же секунду и постараться забыть обо всем минувшем дне. Когда носом клевали уже все, было принято решение ложиться спать. Блэк вызвался посторожить костер, и дядя Вернон, пусть и совершенно очевиднейшим образом ему не доверял, все же не стал с этим спорить и уснул даже раньше ребят. «Это все Дадли виноват, — пронеслось в мыслях Гарри, когда усталость окончательно сморила его. — Это же он привел Сириуса Блэка в наш дом».