В волшебных водах Авалона

Историю магии Гарри, наверное, ждал даже больше всех остальных занятий в Авалоне. Ну, теперь-то его любимым предметом, определенно, станут чары, но история магии вызывала в животе приятное чувство предвкушения. Наконец-то Гарри узнает больше о магии, о Волшебной Стране, о… Да вообще обо всем! Гарри хотел знать больше, и ему уже до чертиков надоели снисходительные улыбки Нила, когда оказывалось, что о мире фейри Гарри не знает каких-либо совершенно очевидных для всех остальных вещей. Теперь же Гарри надеялся, что это изменится. А вот было бы здорово, если бы он стал отличником в истории магии и когда-нибудь уже сам снисходительно улыбнулся Нилу: мол, ну вот как можно не знать чего-то настолько очевидного? Но пока мечты оставались мечтами, а мальчики со всех ног бежали в отведенную для занятий по истории магии аудиторию: извиняться перед Мерлином за опоздание не очень-то хотелось в первый день изучения его дисциплины, да и та тучка над озером все еще вызывала некоторые подозрения. — Думаешь, что это было? — спросил Гарри, когда друзья остановились в дверях чуть-чуть отдышаться перед тем, как завалиться в аудиторию. — Не знаю, — так же тяжело дыша, ответил Нил и жадно хватанул ртом воздух, будто до этого вообще ни разу в жизни не дышал. — Но вот бы снова эту штуку увидеть! Гарри бы рассмеялся, потому что вот в этом был весь Нил! Ну, или по крайней мере, Гарри он показался именно таким за те несколько дней, что они были знакомы. А ведь правда: сегодня была среда, и с момента, когда дядя Вернон привез Гарри на вокзал, прошло всего несколько дней. Да буквально три дня прошло с тех пор, как Гарри сел в Авалон-экспресс и понял, что перепутал поезда. Всего три дня — воскресенье, понедельник и вторник. А кажется, словно уже целая вечность прошла, за которую Гарри узнал, наверное, столько, сколько не сумел узнать за все предыдущие одиннадцать лет. Даже успел за такое короткое время встретить друзей, поссориться с одним из них, настроить против себя всех однокурсников и увидеть самую настоящую живую тучу! И узнать, что эльфы, феи, лепреконы и гоблины существуют! И… У Гарри немного голова шла кругом — то ли от избытка информации и впечатлений, то ли от нехватки воздуха. — Заходим? — Заходим. Нил потянул за дверную ручку, и мальчишки, стараясь быть как можно тише и незаметнее, прошмыгнули в аудиторию. По их подсчетам, опоздали они всего на пару минут, но, как выяснилось, опоздали не они одни. Преподавателя в аудитории тоже не было. — Вот вечно с ним так! — вздохнул Нил и покачал головой с видом строгого родителя, собирающегося отчитать ребенка за плохую оценку в школе. — А? — Гарри достал из сумки учебник, тетрадь и ручку и разложил их перед собой на парте. То, что Нил иногда казался более взрослым, чем проживший кучу веков Мерлин, все еще немного нервировало. Тут и не поймешь, может, фейри вообще тысячелетиями живут, и Нил вполне мог бы оказаться многовековым лепреконом, который почему-то только сейчас решил отправиться в школу. — Да Мерлин, говорю, снова опаздывает! Гарри вспомнил, что из-за Мерлина остановили поезд, потому что он тогда тоже опоздал. — И часто он так? — Да постоянно! Через пару минут в коридоре послышался громкий топот, который прекратился перед дверью в аудиторию, и на некоторое время человек в коридоре замер — видимо, не только Нилу с Гарри пришлось перевести дыхание после быстрого бега. Потом дверь открылась, и в аудиторию вошел Мерлин, откидывая назад взмокшие темные волосы. — Прошу прощения за опоздание, — с извиняющейся, но все равно чересчур широкой улыбкой начал он свою лекцию. — И рад приветствовать вас всех на истории магии! Итак, с чего бы начать?.. Начал он с истории Волшебной Страны, а точнее с вопроса: — Кто-нибудь из вас знает, почему в Авалоне студенты носят сине-золотую форму? — спросил Мерлин и взглядом обвел собравшихся учеников. Ученики почти синхронно покачали головой, и Гарри внутренне возликовал: значит, не он один чего-то не знает о Волшебной Стране. — Ну… — На заднем ряду Огра робко поднял руку и, увидев ободряющий кивок Мерлина, уже увереннее продолжил. — Сэр, брат мне в детстве рассказывал, что золотой — цвет Волшебной Страны и магии. А синий цвет обычно бывает цветом воды или неба, так что… — мальчик-великан запнулся, стушевался, разом будто бы уменьшившись в размерах, и сел обратно за парту. Гарри подумал, что он, наверное, чувствует себя сейчас ужасно глупо и боится, что над ним будут смеяться за такой глупый ответ. Но никто не смеялся, и сомнений в том, что ответ был не таким уж глупым, ни у кого не осталось после того, как Мерлин сказал: — Совершенно верно. Как и сказал… — Огра, сэр. — Просто Огра? — Да, сэр. — Как скажешь. Так вот, как сказал нам Огра, золотой считается цветом магии, а синий, в самом деле, чаще всего является цветом, обозначающим водное или воздушное пространство. В нашем случае, конечно же, имелось в виду озеро. Гарри слушал, затаив дыхание. Ему все казалось, что сейчас — вот прямо сейчас! — Мерлин произнесет что-то такое… после чего все сразу же встанет на свои места и станет яснее ясного. Еще одного слово — и картинка с Волшебной Страной в его голове сложится окончательно, еще слово — и… И Мерлин это сказал: — Авалон, — и в голове Гарри что-то щелкнуло, встало на место, будто всегда стояло именно так, пусть Гарри и сам пока не мог до конца понять, что же изменило в нем это слово и почему только сейчас. — Синий цвет означает озеро Авалон, в водах которого был похоронен король Артур. Знаете, а ведь до сих пор ходят легенды о том, что король Артур не умер и все еще спит в водах того озера, ожидая, когда придет кто-то, кто сможет его разбудить. — А вы верите в эти легенды, сэр? — спросила Гарриет, и Гарри улыбнулся, вспомнив, как девочка мечтала однажды отыскать Экскалибур. Такая и короля разбудит, не только меч найдет! — Я в них всем сердцем верил, — немного пафосно и будто бы не к месту ответил Мерлин. Гарриет удовлетворенно кивнула, а Гарри почему-то зацепился за слово «верил», в прошедшем времени. А потом вспомнил то, о чем было так легко забыть, глядя на молодое лицо Мерлина: этот маг знал короля Артура лично, они жили в одно время, они были друзьями, если верить легендам и сказаниям о них. И, наверное, ему не слишком приятно говорить о его смерти и давать ложную надежду и студентам, и немного — самому себе. А кстати, и правда, школу назвали в честь того озера? — Изначально Волшебная Страна существовала в своем собственном измерении, едва соприкасаясь с миром людей. Но после смерти короля Артура граница между двумя мирами истончилась, а сами миры сблизились настолько, что теперь они почти полностью совпадают. И, поверьте мне, еще пару веков назад и представить было невозможно, что, например, в Волшебной Стране и человеческом мире будет один и тот же вокзал Кингс-Кросс или что будет сам Лондон. Не буду утомлять вас долгими рассказами про слияния миров и последствия этого, думаю, об этом вам с радостью когда-нибудь расскажет мисс Форест, все-таки преобразование — это ее стихия. Скажу только, что оба наших мира одинаково многое переняли друг от друга. Поэтому школьные цвета отчасти напоминают нам о том дне, когда умер Король, и о магии, которая нас окружает. — Сэр, — снова подняла руку Гарриет, было видно, что эта тема интересна настолько, что она буквально не может удержать себя от очередного вопроса. — Значит, нашу школу назвали в честь того озера? И школьная форма — из-за смерти короля Артура? А где это озеро сейчас? — Озеро с тех пор сильно измельчало, и местные жители дали ему новое имя — озеро Мелс. Поскольку школу решили построить в его водах, то и назвали соответствующе. И нет, — Мерлин улыбнулся, — точнее, не совсем так. Есть и более, скажем так, древняя причина для именно такого сочетания цветов. Видите ли, озеро Авалон стало первым мостом, соединяющим мир людей и мир магии. Поэтому Авалон издавна считался местом поистине волшебным и даже, в определенной степени, святым. Это было задолго до того, как король Артур вообще родился, и с его жизнью или смертью мистическая сила озера никак не связана. Ходили легенды, что его воды способны были вылечить любые недуги, но только в дни, когда над Авалоном светило солнце. Было время, когда фейри со всей Волшебной Страны приходили к этому озеру за исцелением и одевались в сине-золотые цвета. Синий цвет — как дань уважения воде в озере, золотой — как символ солнца, светящего над озером. Та-а-ак что… Так что можно сказать, что вашу школьную форму придумал очень умный человек, взяв за основу и старинные легенды про исцеляющую силу Авалона, и день смерти короля Артура, когда по мосту между миром людей и миром магии стало возможно ходить. Гарри подумал, что, скорее всего, правды в этих легендах было не слишком много. Или что, может быть, озеро истратило свою волшебную силу после того, как его переименовали в Мелс. Иначе ведь близорукость Гарри точно прошла бы уже сегодня! Ведь сегодня был прямо-то идеальный день для излечения: солнце, пусть и не особо яркое, все же светило над озером, а сами мальчики сидели на берегу достаточно близко к воде, чтобы «целебные силы» сумели до них добраться. Потом Гарри вспомнил живую тучу над озером и подумал, что, возможно, это и были те самые «целебные силы» — и добрались бы они до них, и как ух!.. После таких мыслей мальчик решил, что, в принципе, не так уж ему это исцеление и нужно, он и без того почти всю жизнь в очках ходит, походит и еще. В целом, лекция по истории магии оказалась интересной и весьма занимательной, но что-то Гарри начал сомневаться, что когда-нибудь сможет — и захочет — стать первоклассным историком на своем курсе. Ему, пожалуй, и без этого не так уж и плохо жилось. — Я тут подумал, — сказал Гарри после занятий, — а может, та тучка должна была нас исцелить? Нил покосился на него, вдохнул воздух, выдохнул и ответил встречным вопросом: — От слабоумия? — Да иди ты!.. Впрочем, Гарри в свою теорию и сам не шибко-то верил. — Так, а что у нас завтра? — сменил он тему. — По идее, перемещения, — Нил достал из сумки рваный листочек с расписанием занятий на первую неделю. — О, типа летать на метлах будем и все такое? — Вряд ли. А знаешь, кстати, кто у нас перемещения вести будет? — И кто же? — Профессор Тилли! — А, — Гарри припомнил низенького человечка в странном костюме. Ну, на первый взгляд, он, конечно, показался довольно суровым и строгим человеком… эльфом, в смысле, но вроде был достаточно добрым. Да и интересно, какое значение фейри вкладывали в слово «перемещаться»?