Лагерь у моря: Замерзающий мир.

«Верьте и вы. Счастье может быть совсем рядом, даже если вы уже фактически сдались. Вы не можете знать, когда и в ваше окно заглянет луч надежды. Я считал, что для того, чтобы стать счастливым, мне нужно стать нормальным. Но оказалось совсем наоборот».

Kuznets, джойреактор. Вечерний костер тега Бесконечное Лето.

***

      К тому времени, когда мы с Леной покинули кабинет, на часах уже было почти десять. Всё же хорошо, что до отдыхающих сейчас никому не было дела. Однако в лагере творился форменный бардак. Внутри корпусов это не так заметно, но снаружи… Понаехало несколько людей с разных телеканалов, на стоянке припарковались больше двадцати машин такси (разной степени раздолбанности), забирая в город тех, у кого сразу сдали нервы. Ой, подумаешь — цунами! На освобождающиеся места тут же парковались новые действующие лица — родители спешили забрать своих детей. Много кто уезжал своим ходом, на автобусе. Кстати, вон тот автобус какой-то странный, и номер 410 я раньше тут не видел.       — По моим скромным предположениям, к вечеру количество отдыхающих уменьшится вдвое, — задумчиво пробормотал я, стараясь лишний раз не смотреть на Лену. Блин. Всё было просто волшебно, но случилось так неожиданно, что мне теперь просто стыдно заглянуть ей в глаза. Не могу поверить в то, что произошло между нами. Ха. Даже замерзающее цунами сейчас кажется не настолько фантастическим, как любовь зеленоглазой богини. Ух. Ноги до сих пор дрожат.       — Да пусть вообще никого не останется, только мы вдвоем, — легкомысленно улыбнулась девушка и посмотрела в сторону пляжа. На небе ни облачка, и ей пришлось прикрыться от солнца ладонью, чтобы в деталях увидеть происходящее. — Вот бы только мои родители не приехали, они сейчас в командировке на Дальнем Востоке. Я сразу написала, что со мной всё в порядке, а вечером ещё и позвоню. Надо же убедить их в безопасности лагеря, не хочу домой. Хочу… с тобой быть. Как можно дольше!       — Вот только он уже перестал быть спокойным местом. — Не нравились мне вертолёты, кружившие над морем. Вот не похожи они на гражданские. Хотя, а чему удивляться? Волну видно даже отсюда, с другого конца долины. Театр абсурда во плоти. И весь творящийся переполох из-за меня… Вот бы никто не узнал! Вот бы мы просто провели эту смену вместе. И не только смену! Я перееду в её город. Запросто. Врачи везде нужны, а хорошие — тем более. Скромностью не страдаю, и страдать не собираюсь. Больше не собираюсь. Получив тумаков от жизни на много лет вперед, пора, наконец, развернуться, и показать кулаки. Я заберу эту девочку у мира, даже если он будет категорически против.       В этот самый момент от вершины волны откололся приличный кусок. Он с громким грохотом рухнул вниз, заставив Леночку рефлекторно дрогнуть. Оглушительный звук вполне мог поспорить в диапазоне с раскатами грома. Эхо многократно отскакивало от высоких зданий лагеря, только усиливая какофонию. Лёд в теплом климате таял быстро, а учитывая, что замерзла волна у самого берега, когда уже кривилась вперед, айсберг буквально рушился под собственным весом. Удивительно, что мы не слышали такие «бабахи», пока были внутри. Не до этого было, о да. Надо было на камеру записать и потом… кхм, любоваться.       Вот ещё что странно. Айсберг тает слишком быстро, даже учитывая температуру воздуха. Обычно мой лёд держится очень долго, и чем опаснее бывает ситуация, тем он более стойкий. Может, причина в том, что в момент противостояния с цунами я думал только о том, чтобы остановить его, а не боялся за себя? Если вспоминать случай с волками, там было желание жить, помноженное на страх. Инстинкты, боль, травмы, раньше только они запускали механизм хладнокровной защиты. Впервые я воспользовался им по своей собственной воле.       — Не бойся. Подумаешь, лёд, — успокаиваю свою драгоценную спутницу. Странное чувство в груди, греет, когда я рядом с ней. И с каждым разом оно становится сильнее. Ничего не понимаю, но надеюсь на одно… Это же не просто секс утром был? Мы теперь пара? Правда-правда? Выходит, что так. О-фи-геть! Мне ведь можно взять её за руку! Аккуратно беру изящную ладонь, и Лена тут же сжимает пальцы в ответ. Ща помру. Счастье. Так мало для него, оказывается, надо. Или много? Это как посмотреть. Именно сейчас зазвонил телефон, прерывая идиллию летнего утра. Не мой телефон, а девушки. Интересная мелодия у неё на звонке, надо будет попросить скинуть название.       — Алло… Да. Да, рядом. Ой, Док, это… тебя? — Лена даже растерялась как-то, отвечая на странный звонок, и заторможенно передала мне трубку.       — Доброго утра, Дедушка Мороз, — прозвучал в динамике веселый женский голос. Знакомый, однако, и сразу дает понять, что ей известна моя малень… — смотрю в сторону пляжа — моя большая тайна. — Это я, Виолетта Церновна Коллайдер, коллега, между прочим. Ну, ты должен меня помнить.       — А то, помощь в роще, — припомнил я случай, который произошел, казалось, вечность назад. Тогда проблемы с законом были моей единственной головной болью, да и отвечать пришлось бы только за себя. Настораживает сложившаяся ситуация. Жопой чую, это «ж-ж-ж» неспроста. — Вас, девушка с телохранителем, захочешь — не забудешь. Видимо, дело ко мне срочное, так?       — Да ладно, а как ты догадался? — она тихо хихикнула. Лена стояла рядом и внимательно слушала. Брови девушки слегка нахмурились, происходящее не нравилось и ей.       — Вы мне на чужой телефон дозвонились. — Не собираюсь поддерживать её веселый тон. Да, пусть мой ответ прозвучит грубо, но зато честно. А Леночка добавила, что они дозвонились на выключенный чужой телефон. — И что понадобилось человеку с такими связями от простого врача?       — Ой, хватит. Хватит играть словами. — Виола тоже отбросила «хаханьки», даже тон сменила. — Твой телефон вчера сыграл в ящик, вполне возможно, что и ты не вернулся бы с пляжа живым… Камеры, спутники, дроны. Не надо играть словами, Док. Я знаю, кто ты и что умеешь, знаю о тебе ВСЁ, что только можно было нарыть законными и незаконными способами, а видео с замерзающим цунами уже попало в «Инстаграм». Представляешь? Природный катаклизм сейчас накроет и заберет всех, а они на этом фоне селфи снимали! Ты помешал естественному отбору, негодяй такой.       На минуту в воздухе повисло молчание. Я не представлял, что ответить, обдумывая разом все возможные варианты развития событий. Произошло то, чего я в тайне и опасался: скромная персона по имени Док заинтересовала сильных мира сего. Вот зуб даю, никакая она мне не коллега! Не собираюсь я никому верить! Разве что только Леночке. События иногда принимают странный оборот, действуя вне зависимости от нашего желания. На телефоне сама собой активировалась громкая связь.       — Лена, ты слышишь меня? Это я в халате вчера была на крыше. Красивая такая, с размазанной тушью и бокалом виски в руках, — голос Церновны раздался из динамика, а моя девочка (как же приятно называть её «моя»!) удивленно уставилась на строптивый аппарат. — Мы тебя на вертолете эвакуировали, помнишь? Врагами нас не считайте, просто хочу поговорить с твоим парнем наедине. За прибрежным корпусом есть недостроенная спортивная площадка, пусть приходит один. Не бойся за него, не съем.       — Вот. Вот об этом я и говорил. — Рука сжала ни в чем не повинный телефон так, что корпус слегка затрещал. — Даже дня передохнуть не дали. Наверняка она из какой-нибудь спецслужбы. Блин. Зря столько детективов смотрел, теперь как-то не хочется к ним ходить.       — Пойдем вместе. — Леночка, солнышко моё, прижалась ко мне всем телом. Тепло. Накативший было озноб мгновенно отступил. Рядом с ней я останусь человеком, даже если этот ёбаный мир однажды рухнет! В жопу всё! А вот возьму и пойду! Кто мне что сделает, черт подери?! В голову ударила кровь. Спокойное утро, ласка красивой девушки, мягкие касания её рук — всё это подарило душе покой, а его так нагло нарушили! Вот как ей объяснить, что боюсь я вовсе не за себя?       — Нет, не стоит, Лен. — Кладу руку на хрупкое женское плечо. Зеленые глаза смотрят с укором, а её пальцы трогательно схватились за край майки. — Сходи лучше позавтракай, энергии мы много потратили, нужно восполнять. А за меня не беспокойся, опасаться как раз таки стоит ИМ.       — Как я могу не беспо… — начала было ругаться красавица, но я решил показать любимой, ЧЕГО теперь стою! Фу, как пафосно звучит. Но звучит же?! Мир вокруг слегка потемнел, или это только я так вижу? Всё стало темно синим, однотонным, а воздух задышал прохладой, прогоняя летний зной. Лена удивленно пробормотала. — Твои глаза… они…       — Голубыми стали, да? — усмехнулся я, пригибаясь, чтобы было удобнее поцеловать её в щечку. — Док не пропадет, поверь. Я крепкая тварь, да и не станут такой ценный экспонат в расход пускать. Ну, я бы на их месте не стал… Покушай и жди меня в кабинете. Вернусь — погуляем по лагерю. Как раз все заняты замерзшей волной, и в других местах будет пусто.       — Хорошо, — Лена нехотя кивнула. Хвостики девушки очаровательно качнулись. В мыслях тут же возникла картина, которую довелось лицезреть буквально недавно, когда эти же самые волосы двигались в такт возвратно-поступательным движениям. Это не женщина — просто чудо. Ласковое, нежное, слегка пошлое и немного прибабахнутое… Чудо. Люблю её. — Только будь осторожнее.       — Ха. — Зрение вновь становится нормальным, а отступившая летняя жара, возвращается на тропинку. — Это не мне стоит быть осторожнее. Говорил же. Правда. Перед тобой самое страшное существо на свете, и его никто не сможет одолеть. Я тебя не обману и не предам, никогда. До встречи, лапа.       Ааа! Опять эти, уменьшительно-ласкательные! Сентиментальный Док! Бррр. Но как же здорово, когда есть кому так говорить! Будто крылья за спиной, хочется взлететь и орать всякую ерунду. У меня есть девушка! Можно будет посидеть вечером на скамейке, обнимаясь. Или потанцевать сходить! Или в кино! Или… да с ней — хоть на край света!

***

      Добраться до указанного места стало делом пяти минут. По дороге на глаза попались несколько групп людей, для этого лагеря весьма необычных. Да какая к черту обыденность?! На пляже застывшее цунами, а море промерзло до самого горизонта, я видел девушку-кошку, и самое фантастическое — стал встречаться с Леной! Кстати, идеальная жизнь в лагере, которую я уже начал планировать, оказалась под угрозой — понаехало посторонних. Вон, у берега репортеры кучкуются, в группах от трех до десяти человек. Враждующие кланы, блин, у каждого — свой канал и цвет. Ветер с моря (холодный, сука!), доносил обрывки разговоров, которые сто процентов транслируются в прямом эфире. О, что за чушь они несли! Инопланетяне, климатическое оружие Америки (почему всегда виноват Белый Дом, а не, например, Барнаул?), сдвиг погодных поясов, вмешательство божества (а вот это приятно, спасибо.) И если слушать внимательно, а не жопой…       — Очередная климатическая трагедия! Что стало её причиной? Связано ли вчерашнее произошедшее на берегу черного моря, с торнадо в Мексике и землетрясением на Аляске? — Репортер, молодая совсем девушка (и весьма симпатичная, со светлыми волосами и красивой фигуркой), она очень старательно работала на камеру. Форма немного старомодная, а на майке эмблема канала — зеленый лист с божьей коровкой. Оригинальненько. — За последний год количество необычных погодных катастроф перевалило за второй десяток. С чего это началось? Узнаете из первых рук. Шквальный ветер на полуострове Юкатан, смотрите в вечернем выпуске все видеорепортажи с мест катаклизмов. Рушащиеся дома крупным планом, потопы и бури, любительская и профессиональная съемка. С вами была я, и канал Лето-Дайджест. Мы всегда в центре событий.       — Не первая и не последняя, значит… — пробурчал я, ускоряя шаг. Цунами в этих широтах — явление вовсе из ряда вон. Мистика. Не-на-ви-жу. Какая ирония, да? Так. Не хочу светиться лишний раз, тем более, некоторые из незнакомцев вот вообще не похожи на журналистов! Вон те, с приборами, подозрительно поглядывают в мою сторону. Думают, нацепили гражданскую одежду — и всё, никто не узнает военных? Не повезло вам, парни, я людей насквозь вижу. Поведение, мимика, моторика — вас выдает много мелочей, ну и крики главного: «Какого хуя, Джо, ты бросил свою винтовку на видном месте!» Нахер, валим быстрее. Ребята на вид наглухо отбитые. Терпеть не могу вояк.       На самой площадке, было… уютно. Ничего не скажешь. Когда-то тут хотели построить полноценный комплекс, но потом проект приостановили (бабки, небось, распилили, а на само дело не осталось). Россия, великая наша держава. Хочу как в Китае. Честно. Я патриот, но первое место в мире по экономическому развитию который год уже у джеки-чанов. Да и затеряться там было бы легче. Здание несостоявшегося спортивного зала могло похвастаться высоким потолком и заброшенным состоянием. Под ногами пол, покрытый приличным слоем пыли, вокруг множество турников, брусьев, несколько шведских лестниц, порванные и грязные маты — в общем, всё то, что было проблематично утащить или сломать. Свет проникал через разбитые окна, а лучи падают красиво, в них медленно плавает взвесь пыли. Лепота. Жалко, что я сюда за неприятностями пришёл. Но лучше так, чем они выйдут на нас с Леной, когда мы будем вместе, а быть вместе я планирую… э-э-м… всегда!       — Заставлять девушку ждать некрасиво, вам так не кажется, коллега? — Виола, как и в прошлый раз, выглядела впечатляюще. Она сидела в самом центре, на сложенных матах. Ей халат белый не жалко? И какого фига она в рабочей одежде ходит? Странная. Взгляд гетерохромных глаз буквально пожирал меня. Чувствовать себя частью музея, или знаменитостью перед фанатками… Теперь знаю, каково это. Необычное чувство.       — Кое-кто, вроде бы, велел приходить одному, — попенял я собеседнице. Неподалеку от неё стояли те две примечательные темноволосые девушки, одна с футляром от гитары, а вторая… вторая просто с пистолетом. Даже не скрывается! Они так по всему лагерю продефилировали? И куда она подевала свой именной фикус?       — Ну да, так и сказала. Но я не говорила, что сама буду одна, — усмехнулась медсестра, поправляя халат. Он сидел на ней весьма соблазнительно (сразу видно, на пару размеров меньше необходимого), красиво, но неудобно. После утреннего откровения с Леной, я почти равнодушен к таким соблазнам. Что может быть прекраснее моей ненаглядной? А красоту других просто оценю, и всё. Мне нужен лишь один человек, которому Док будет предан до самого конца.       — Это намек, что вашим словам не всегда стоит верить? — По коже пробежал холодок, девушки в углу зала засуетились. Они обе в джинсах и темных майках, а вон та, что с гитарой… взгляд расфокусированный, будто она не тут, а… О, наушник в правом ухе, а на воротнике едва заметный ларингофон. Точно спецслужбы.       — Ну что ты, что ты! — улыбнулась Виола, показывая руками телохранительницам, чтобы те не двигались. Брюнетки послушались и спокойно замерли. Обманчиво спокойно. Рука той, что вооружена пистолетом, ненавязчиво легла на кобуру, а вторая, чем-то напоминающая чертами азиатку, перебросила футляр гитары из-за спины вперед. В тишине зала отчетливо раздался звон металла о корпус. — Просто решила познакомить тебя с интересными девчонками. Ямада, — кивнула «гитаристка», — и Ольга, — вторая удостоила меня лишь мимолетным взглядом, старательно делая вид, что ей ну очень интересна валяющаяся на полу боксерская груша.       — Очень приятно, но я уже занят. — Шутить хочет? Да пожалуйста. Пусть. Я. Никого. Не боюсь. Лёд согласно заворочался внутри, обжигая кожу. В глазах опять темнеет. Что за нафиг? До сегодняшнего дня такого не было. Секретные службы… Мне ничего от них не нужно, всё, что необходимо для счастья Дока, сейчас завтракает в столовой и отзывается на имя Лена. Эти же — лишь бы оставили в покое. — К чему весь этот спектакль, уж простите за банальные киношные слова?       — А, не извиняйся. — Виола махнула рукой, встала и сделала шаг ко мне на встречу. — Ситуация и правда как во второсортном фильме. Волна, которая должна была похоронить это место, замерзла. И что её побороло? Ты! Не просто аномалия — носитель, да-да, не улыбайся, мы называем таких, как ты, носителями. Природный самородок, талант, — эй, дамочка, ты знаешь, сколько раз я «талант» использовал, чтобы чему-то научиться? — Сила, способная на такое… И использовалась не ради выгоды или власти. Ты защитил всех в лагере. Или этот героизм — ради одного человека, а?       — Жить очень хотелось, Виолетта Церновна, вот и всё. Я спасал себя и только себя. — Надо как можно быстрее вывести Лену из-под удара. Мне лично мало что способно навредить. Ну, если пулю в сердце пустят или голову отчекрыжат, то, может, и помру, несмотря на лёд, но стоять, ожидая, пока это сделают, я не стану. Ах да, и ещё местная еда. Убивает морально.       — О, ну конечно, — это уже подала голос Ольга. Несмотря на то, что держалась темноволосая отстраненно (кроме Виолы, больше никто не рискнул приблизиться ко мне), голос девушки звучал на удивление тепло и приятно. — А там на горе? Кто просил позаботиться о той храброй девочке? Позаботились, и даже кофе напоили, моим кофе…       — Вот видишь, с кем приходится работать? Не дают нормально высказаться, а я у них главная, представь. Слушай, давай не будем ходить вокруг да около, не люблю это. С таким мужчиной можно побыть и откровенной, так ведь? Ты бы не умер под волной, Док. Организация нарыла, всё что смогла, а смогла она многое. Так, например, один занятный случай с замерзающей в августе рекой… Я голову ломала, складывая твои похождения в логическую цепь. Пытался покончить с собой, но не вышло. Верно? Вода не смогла убить ледяную аномалию. Посмотри на них, — Виола беспардонно ткнула пальцем в своё прикрытие. — Если Ольга спасла кому-то жизнь, это её работа, не более, а вот то, что она поделилась кофе — настоящая жертвенность. Она на эспрессо молится, сама видела. Эх, ладно. Скажу прямо. Мне бы не помешала парочка новых козырей в колоде. Знаешь ли, времена меняются, но кадры, как всегда было, решают всё. Та блондинка, Славя — просто нечто, хочу утащить её в свой отдел, ну, и тебя, разумеется. Этот лагерь — вообще кладезь находок. Вчера такая потасовка была, но об этом потом, если будет время.       — А я нужен вам как человек, или как лабораторная мышь? — Осматриваюсь. Вроде на пыльном полу только три цепочки следов. Да и тихо вокруг. Неужели и правда не засада, я приготовился встречать судьбу во всеоружии, а что получается, меня просто вербуют, и всё?       — Организация, с большой буквы, коллега. Мы защищаем людей от опасных аномалий, оберегаем носителей от любых угроз, поддерживаем тех, кто готов к сотрудничеству, и устраняем неспособных критически мыслить, — о, а вот это уже не завуалированная угроза!. — Не то чтобы мы никогда фиаско не терпели. Вчера вот мои люди отгребли от каких-то ненормальных родителей, искавших в лагере свою дочь. — Виола подошла вплотную, протягивая мне руку. — Ты показал себя благородным, хладнокровным, умным Человеком. Давай попробуем работать вместе. Изучать тебя я буду, обязательно буду! Но строго с твоего позволения и в рамках этики. Неволить не станем, хоть и очень хочется. Посмотрим.       — Хочется? — переспросил я удивленно. Действительно, говорит прямее некуда. Прямее только изолиния на кардиограмме.       — Как представляю кожаные ремни на твоих мышцах, наручники, плётку, прямо слюнки текут. Но нельзя, нельзя… если конечно, сам не захочешь, — окончательно добила меня эта ненормальная. Девушки! Да что тут со всеми вами не так?! В голове мелькнула пошлая мыслишка, что всё, в принципе, так, и Лена с плёткой кажется вполне себе горячим желанием. Ладно, я псих, фиг с ним. Живут же люди с диагнозом и хуже, кто-то, вон, вообще — «Дом-2» смотрит.       — Давай, соглашайся, — кивнула девушка, которую представили как Ямада. Она заметно расслабилась, даже футляр чертов положила на пол. — Хорошие условия, полный трудовой пакет, ежегодный оплачиваемый отпуск, и в столовой готовят вкусно, не то что здесь. Один минус — медали на людях не потаскать, структура не афишируемая. Зато платят, да ещё как!       — Ага, и если он вступит к нам, у тебя будет меньше работы как носителя. Хитрожопая ты, Яма, — Виола усмехнулась, опять кивая на своих девчат. Смотри, мол, что творят, засранки. А они начинают мне нравиться. Все трое. Полуяпонка что, тоже умеет нечто сверхъестественное? А Ольга? Интересно, вот ради этого вполне можно пойти на контакт. И ещё этот томный голос, когда медсестра говорит: «Я буду тебя изучать». Бррр, аж мурашки по коже. Идея: найду Леночке такой же, обтягивающий в нужных местах, халат. Вот это будет зрелище! Хмм. Закончим с весельем. Стоит ли им верить? Если не соглашусь добровольно, применят ли против меня силу? Тронут ли девушку? В фильмах бы обязательно так поступили, но тут жизнь. Если я буду сговорчив, то и крайние меры принимать не станут. Что теряем? Организация — не последняя структура, раз звонок её представителя заставляет полицию отступить на ровном месте, а значит, под таким крылышком мы с любимой будем в безопасности. И там что-то про зарплату хорошую говорилось… Я бы не отказался от своего собственного дома. Теперь, когда есть кого туда привести.       — Попробуем, Виолетта Церновна, вы уж обо мне позаботьтесь, — протягиваю ладонь для рукопожатия. Ямада и Ольга облегченно выдохнули. Ну да, они же видели меня на холме, не хотят бодаться, и правильно делают. Я слишком силён (а как скромен, аж жуть берет!).

***

      В момент, когда до дружеского рукопожатия оставалась какая-то жалкая секунда, в происходящее вмешалась третья сила. Какая ирония, в зале оставалось одно единственное целое окно, и именно оно разбилось во время выстрела. Неожиданный звон осыпающегося стекла, свист ударившей навылет пули… Док молча схватился за грудь, на месте, где было сердце, зияла аккуратная дыра. На чистой майке разливалось пятно крови. Он полными непонимания глазами смотрела на Виолу, а сама аналитик так и не шелохнулась от шока.       — Кс-со! — Выругалась Ямада на родном японском, мгновенно преодолевая разделявшее их расстояние. Она намеревалась вытащить свою начальницу с открытой местности. Никто из троицы не планировал засады, и атака была не просто внезапной, а обескураживала своей наглостью всех. Средь бела дня, на окраине очень оживленной местности. Выстрел, пусть и с глушителем.       — Стой. Не меня. Ему помоги… — отмерла было Виола, падая на колени перед пострадавшим и осматривая рану. Но было поздно. Доктор, как никто другой, это понимала. Снайперский выстрел, прямо в сердце. Носитель уже не дышал. Ольга мгновенно подобралась, готовая отражать нападение неведомого врага, умудрившегося пробраться на занимаемую организацией территорию, но в распахнувшиеся двери спортзала вбежало несколько союзных им солдат.       — КАКОГО ХУЯ, КЭП!!! — Заорала Виолетта Церновна, собственными глазами увидев их лидера наставившего оружие на тело Дока. От ярости в глазах у девушки помутилось, а на такие мелочи, как цензурная речь, не оставалось ни сил, ни желания. Буквально одной фразой, аналитик надорвала связки, и уже хрипло, но очень зло прошипела: — Вы совсем уже с ума сошли, да? Сказано было — не трогать его, не вмешиваться. Сссидеть. Ннна жопе. Ррровно!       — Вас здесь вообще не должно быть! — Ольга сохраняла видимость спокойствия, но внутри дрожала от шока. Даже работая на Организацию, она не смогла до конца смириться с необходимыми убийствами. Происходящее же в зале вызывало у агента Футунарь острые приступы тошноты и ничем как бессмысленной тратой носителя называться не могло.       «Виолетта Церновна, что там у вас происходит?» — Сергей с Александром держались на связи через портативные коммуникаторы. Камер в помещении не было, так что кибернетикам приходилось довольствоваться лишь звуком. Винтовка каждого уважающего себя городского снайпера снабжена отличным глушителем, блондины никак не могли знать, что творится сейчас внутри.       — У отряда теперь новые приказы, — односложно ответил Кэп, он и его ребята были при полном параде и вооружены до зубов. Солдаты брали под контроль периметр, рассредоточиваясь по зданию, а один осторожно шел к убитому, держа наготове пистолет с глушителем. — Нужно сделать контрольный выстрел.       — Приказы? От кого?! — Виола поднялась на ноги и пошла в сторону Кэпа, Доку уже никто и ничто не поможет. Ей хотелось вцепиться ногтями в лицо предавшего доверие капитана и выцарапать его поганые глаза. Говорить приходилось сквозь сжатые в спазме злобы челюсти. Впервые она почувствовала, что хочет кого-то застрелить. — Мы почти договорились, а теперь он мертв, а ты и твои уёбки в этот раз отправятся под трибунал Организации. Ради такого случая, мы его даже создадим, наконец. Давно пора. Последняя капля! Это была последняя капля, Кэп. Вы убили сильного носителя, моё величайшее открытие и просто хорошего челове…       — К-капитан, — солдат, который шел добивать врага, повернулся к товарищам, но все были слишком заняты выяснением отношений. Яму держали на мушке сразу трое, будь катана в её руках, им бы это точно не помогло, но, пока достанешь меч из футляра… чертова конспирация.       «Виолетта Церновна», — снова позвал начальницу Электроник.       — Не сейчас! — огрызнулась девушка по внутренней связи. Её халат весь испачкался, на руках осталась ещё теплая кровь. Теплая. Ну почему это произошло?! Сожаление накрывало всё новыми волнами. Столько возможностей коту под хвост! — Потом, Эл.       «Не потом, доктор Коллайдер. — В отличие от своего нерешительного товарища, Шурик вклинился в разговор с деликатностью строительного бульдозера. — Датчики аномалий по всему периметру лагеря зашкаливают, и фон растет в бешеном темпе. Округу буквально затопило чудовищной энергией, сказать, где эпицентр, или сами догадаетесь?»       — К-к-ка-а-п-п-ит… — снова подал голос солдат с пистолетом. На этот раз, на сдавленный стон обернулись все присутствующие… только чтобы увидеть, как он замер неподвижной статуей. Глаза бойца остекленели, превратившись в ледышки, кожа покрылась инеем. Док схватил его за ногу, превратив элитного солдата в промерзший до самых костей кусок мяса. Он медленно вставал на ноги, в зале становилось ощутимо холоднее… Глаза носителя аномалии закрыты, тело слушалось с трудом, но чудовищной силы энергия струилась по уцелевшим нейронам, латала сосуды, восстанавливала мышцы. Организм буквально реанимировался на глазах. В таком режиме сохранить своё «Я» невозможно, подумала Виола. Даже слабые носители не всегда могут совладать с аномалией, а что тогда будет СЕЙЧАС?!       — Ты, блядь, в сердце попасть уже не можешь?! — выговорил Кэп на одном дыхании, снял свою винтовку с предохранителя, вызывая снайпера по рации. — ДОБИТЬ! Вместе!       Шквал пуль — страшная вещь. А ещё страшнее, когда все орудия снабжены глушителями. Нет агрессивного звука перестрелки. В тишине зала громко звенели падающие на пол гильзы, перекрывая едва слышные хлопки выстрелов. Снайпер не промахнулась, но сейчас с ужасом замечала, что каждый её последующий выстрел только рикошетит от кожи врага, но не то что не убивает его, даже не царапает…       — Что. Ты. Такое? — пробормотал один из солдат, палец на спусковом крючке дрожал от волнения. Боевые снаряды из штурмовой винтовки (от которой бронежилет защищает с эффективностью картонной коробки) рвали одежду, но под ней… Лёд. Кристально чистый. Без единого мутного участка. Безупречный. Сквозь него видно каждую деталь, каждый участок кожи. Лёд. Он переливался в лучах утреннего солнца, подобно драгоценной броне покрывая тело своего хозяина, а на месте, куда попала первая, роковая пуля, зияла зарастающая на глазах рана. Неукротимая по своей силе мощь не давала повредить «слабое» человеческое тело, и регенерировало повреждения от пуль, даже наплевав на молекулярное сотрясение тканей. В принципе, на молекулярном принципе она и работает, наверное.       — Уходим. Он не в себе! Пусть очухается, может, тогда ещё сможем договориться, — Виола схватила главу отряда за рукав и потащила в сторону выхода. Яма и Ольга прикрывали. Полуяпонка с лихвой воспользовалась неразберихой и всё-таки достала свой меч. Теперь ей ничего не стоит положить половину вооруженного отряда меньше чем за пару секунд. Их даже броня не спасет. Она ждала только отмашки аналитика.       «Там излучение уже…»       — Под сотню, — перебила кибернетиков Виола. Изо рта доктора шел пар, зал промерз, будто и не август на дворе, а лютая зима. Окна трещали, по полу стелился холодный туман, воздух становился сухим, отдавая аномалии влагу. Смертельные ранения просто так не заживают, происходящее может означать только одно. — Радуйтесь. Сегодня логия появилась не только в наших лабораторных теориях. Его рана затянулась, будто ничего не произошло. — Виола повернулась к человеку, которому однажды доверяла и чуть не плюнула ему в лицо. — Вот только из-за тебя, Кэп, нас всех убьют. Док не успеет прийти в себя. Смотри, его аномалия защищает носителя от любых угроз, не считаясь с последствиями. Если мы каким-то чудом выживем…       — То что?! Что вы нам сделаете? — нагло сказал вместо командира один из его бойцов. Огонь не прекращали ни на минуту, продолжая медленно отступать к выходам. Док так и не двинулся, исчезнув в мешанине из ледяного крошева, пара и пыли. — Прямой приказ от одной из глав Организации — устранить! Мы на поле боя, у аналитического отдела тут нет власти.       — Он говорит правду. — Кэп был в смятении. Буквально минуту назад, ему казалось, что они поступают правильно. Темнокожая толстуха передумала, увидев ОГРОМНУЮ, СУКА, ЛЕДЯНУЮ ГОРУ, и велела пустить опасную аномалию в расход. Устранить… угрозу. Сейчас же, когда он заглянул в обманутые глаза старой подруги, действия отряда выглядели немотивированной агрессией. Да ещё опять облажались, не похоже, что Дока вообще волнует беглый огонь из сотен пуль.       «УХОДИТЕ, — Сергей уже не просто кричал, он орал так, что даже совершенный военный микрофон давал помехи. — ФОН РАСТЕТ В ГЕОМЕТРИЧЕСКОЙ ПРОГРЕССИИ!»       — Что это значит? — Солдат, который держал в руках огнемёт, пустил оружие в ход. Пылающее топливо облепило тело логии, но даже напалм не мог ему навредить.       «Вам пизда», — если уже даже Серёга матерится, значит, дело действительно дрянь.       — Да прекратите уже огонь и бежим! Это логия, чистая аномалия, стихия. Он не понимает, что делает, просто не провоцируйте. — Голос Виолетты Церновны дрожал, от приказа Ямаде её сдерживала только природная доброта. — Дайте ему восстанови…       — О, нет. Я как раз всё прекрасно понимаю, — голос Дока буквально лучился «добродушием», от него аж мурашки по спине бежали. Пара бойцов даже подумала, что зря взяли винтовки с глушителями. Лучше слышать выстрелы, чем ЭТО. — Знаете, Виолетта Церновна, мы сравнивали нашу встречу со штампами в голливудских фильмах… Как считаете? Кто из нас сейчас злодей?       — Док? — Виола неверяще смотрела в абсолютно вменяемые глаза, и не узнавала его. Ни тени от того человека, который минуту назад протягивал ей руку. Голубые радужки, широкий зрачок, а самое страшное… его грудь не двигалась. Носитель до сих пор не дышал, могучее сердце не билось. Солдаты прекратили бесполезный обстрел. — Остановись. Просто стой. Видишь, они уже не стреляют.       — Да ладно. Может, ещё чашечку чая предложите, ПОСЛЕ ТОГО ВЫСТРЕЛА В СЕРДЦЕ?! — Вокруг его левой руки появился лёд. Ни единого лишнего блика или спецэффекта. Огромная глыба заледеневшей влаги собралась из воздуха, покрыв и так защищенную кожу наподобие перчатки. Взмах огромной руки, и замерзший солдат разлетается брызгами. Он сделал широкий шаг вперед, прямо под луч солнца из разбитого окна. Свет заиграл всеми цветами радуги, отражаясь от ледяной оболочки, а на голове носителя расцветала ледяная корона. — Хм. Это даже нечестно, в фильмах и книгах у всех бывают равные шансы. Я же — неуязвим.       — Стреляйте в рот когда он говорит, это единственное место, не покрытое защитой. Благо болтает этот сукин сын немало, — передала снайпер по рации. Она испробовала все патроны, от разрывных до кумулятивных. Чертова оболочка нарушала законы физики. Док продолжал издевательски стоять на самом видном месте, буквально умоляя пытаться его достать.       — Кэп? Чьи. Сука. Приказы. Вы, ЕБАНУТОЕ ПЛЕМЯ, СЕЙЧАС ВЫПОЛНЯЕТЕ?! — Доктор Коллайдер снова сорвалась на крик, не оправившееся горло ожидаемо отозвалось болью, но ей было наплевать. Куда мучительнее видеть рушащиеся надежды, не имея возможности их защитить. — Имя!!!       — Она задала вопрос. — Ямада достала клинок из ножен, и предате… кхм, солдаты, наконец, поняли, в какую жопу попали. С одной стороны — аномалия, способная проморозить бойца за долю секунды, а с другой — носитель, двигающийся быстрее звука. И ни от одного бронежилеты не спасут! Полуяпонке даже не надо было приставлять лезвие к незащищенному листами кевлара горлу, все и так знали, что они в смертельной опасности.       — Нахи. Она сказала убить его. Сказала, что Док монстр. — Кэп посмотрел на переливающуюся броню врага. Она защищала его даже СЛИШКОМ хорошо. Ладно не пробивается, но хотя бы шелохнуться-то он мог?! Куда девается вся убойная сила патро… а, понятно. Ноги противника приморожены к полу ледяными корнями, временно тающими когда тот делал шаг. Бывалый солдат тоже не сдержал эмоций.       — И была ПРАВА!!! — Док просто взял, и рассмеялся. Страшным, пробирающим до костей смехом. Солдаты почувствовали, как волосы на жопах становятся дыбом, а очко некоторых сейчас запросто перекусило бы арматуру. Носитель тем временем просто махнул рукой. Аномалия слушалась его, как родные конечности тренированного воина. Все выходы из зала заволокло холодным паром, а затем и вовсе запечатало. Опаснейшее существо на планете, как бы между прочим, сообщило: — Можете даже не пытаться его пробить.       — Если всех убьешь, то тебя не оставят в покое. Никогда. — Виолетта смотрела прямо в глаза коллеги, ни тени страха, ни тени сомнений. В каком-то смысле, она была сильнее всех остальных в зале, ведь даже капитан боялся посмотреть в бесстрастное лицо. — Останови это безумие, и я всё улажу. Клянусь. Моей власти вполне хватит, а этих идиотов и черножопую суку ждет суровое наказание.       — Наказание? — Док задумчиво почесал подбородок. Пуля снайпера как раз попала ему в рот, а он с легкой улыбкой выплюнул смятый металл на пол. Пиздец. — Нееет. Неееет. Не нужно. Наказание за нападение на меня будет одно. Я донесу до каждого, что меня — трогать — НЕЛЬЗЯ!       Больше всего происходящее напоминало вакуумный взрыв. Воздух в помещении вдруг рванул к скрестившему руки носителю, а затем с чудовищной силой понёсся обратно. Холодный, как ветер с горных вершин, он опрокинул почти всех бойцов (Ольга вовремя нырнула в дверь раздевалки, а Яма затащила туда начальницу, вовсю используя ускорение). Рамы окон вылетели наружу, всё, что оставалось более-менее целое в зале, оказалось смято в хлам.       — Но я не злодей из детских фильмов, — добавил противник, за спиной которого кружились воющие ледяные вихри. По всему помещению носились «лепестки» льда. Красиво. Смертельно красиво. Солдата, который снова наставил на него оружие, Док достал весьма оригинальным способом. Половина лепестков застыла в воздухе, а затем рванулась к нему, оставляя на неудачнике сотни мелких и болезненных порезов. Однако тот успел выстрелить из подствольного гранатомёта, и снаряд, начиненный взрывной начинкой, полетел прямо в цель. Опытные бойцы оставили это оружие напоследок. Шумно, как-никак, в лагере находятся, опасно, помещение-то закрытое, и… бесполезно. Док демонстративно щелкнул пальцами, и слетевшая с его рук искра превратила смертельную взрывчатку в кусочек прозрачного льда.       — Так не бывает. — Виола завороженно смотрела, как отрикошетившая об носителя граната упала в углу зала. Сквозь неё свободно проходил солнечный свет… — Это не лёд… Не лёд, понима…       — Заткнись! — Огрызнулся один из солдат, за что получил удар по роже от Ольги. Отплёвываясь от крови из разбитых губ, он выплюнул фразу: — Нам это сейчас не поможет. Проклятые умники.       — А вам и не нужна помощь. — Док улыбнулся. Лучше бы он этого не делал. Если в зале ещё были адекватные люди, то сейчас пробрало всех. Оскал неуязвимого демона — вот что они увидели. — Но, я милостиво дарую вам жи… тьфу. Блядь, да не стреляйте мне в рот! Меня НЕ-У-БИТЬ, а в этом состоянии даже поцарапать не сможете! Ладно, заканчиваем это представление. Вы свободны.       — Серьёзно?! — Кэп не верил своим глазам. Лёд отступал, лепестки таяли на глазах, а выходы открылись. Глыбы размером с автомобиль, надежно блокировавшие дверные проёмы, просто испарились. Эта операция… бред, идиотизм. Что вообще происходит?! — И ты нас просто так отпустишь, по доброте душевной?       — И это твои люди, думал, они будут умнее. — Док посмотрел на Виолу, его радужки перестали отливать синевой. — Так, солдатики, следующий кто наставит на меня оружие, не успеет об этом пожалеть.       Он сказал это весьма вовремя — два бойца и снайпер снаружи, уже собирались ударить в незащищенного парня со всей злости. Тишина повисла в зале. Виола думала с такой скоростью, как не думала никогда в жизни, даже в день побега Неуязвимой Рептилии.       — Добра и зла нет, — наконец сказала доктор Коллайдер. — Есть люди, а у людей мотивы и точка зрения. Что ты хочешь? Проси всё, что душе угодно, и давай попробуем снова.       — Снова? Ну уж нет, я доверился! Попробовал... Я тебе руку протянул! Лживая с-сука. — На секунду из-под маски хладнокровного монстра выглянул простой, уставший и напуганный человек. — А хочу я одного, чтобы все уяснили мою неприкосновенность. Жизнь того, кто выстрелил первым — моя. Этого будет достаточно. Или вы все тут станете снеговиками!