Однокомнатный номер с окнами во двор отеля. Довольно скромный по меркам Павла Аркадьевича. Он молча осмотрел помещение.
Сейчас для него померкли все проблемы вокруг, на фоне той, что нарисовалась перед ним. Эта проблема выглядела, как тридцатилетний парень с кудряшками.
Дарья обработала его раны. Теперь они были наедине друг с другом, и гнев понемногу уходил.
— Я не доволен, — ответил молодой человек с сербским акцентом. Девушка, лежа рядом с ним, тяжело вздохнула. — Меня выводит этот тип! Он либо действительно хочет тебя! Хочет забраться тебя у меня, — серб запутался в своих мыслях. — Либо он делает это специально! Просто, чтобы нарваться на неприятности. Которые я ему с удовольствием устрою! — Павел осекся. Снова завелся. На самом деле, все это не приносило ему никакого удовольствия. Переносица заболела, и он поморщился. — Прости, — тихо произнес он. Девушка молча выслушивала бурю. Но скоро ей это надоело.
— Все так легко у тебя, Паш. Извинился, и забыли! — Дарья поднялась и села рядом. Она затянула волосы в высокий хвост на голове. Канаева встала с места и заходила взад-вперед по номеру. — Твои припадки ревности довольно серьезные! Ведешь себя, как глупый подросток! — кстати, отчитывала она его тоже как провинившегося подростка. Павел слегка улыбнулся. Почему-то его эта ситуация стала забавлять.
— Я не виноват, что он к тебе клеится в любой удобный момент! — отреагировал парень.
— Павел, вы никогда не виноваты, — Дарья произнесла это с наигранной дистанцией. Она точно знала, что это не понравится Галанову. Ухмылка с лица Павла тут же улетучилась.
— Давай уедем в другой отель, — предложил он. — Там не будет этого твоего нового ухажера, и я буду спокойным и ласковым, словно домашний котик.
Даша злилась. Она стала машинально переставлять какие-то вещи с одной полки на другую. Одежду стала складывать в свой чемодан. Парень поднялся с кровати, и поймав момент, остановил девушку, обняв за плечи.
Пара оказалась напротив большого зеркала в пол. Павел стоял за спиной у Даши. Они смотрели друг на друга через зеркало.
— Не думал, что ты так быстро согласишься, — прошептал девушке на ушко и прикусил ее мочку.
— Я не соглашалась! Я собираю вещи, потому что завтра вечером у меня самолет до Москвы. — отрезала Даша и продолжила собирать вещи. Павел остался стоять и смотреть на себя у зеркала один.
Он совсем забыл в массе нахлынувших эмоций, о том, что когда-то придется возвращаться назад. Что они не дома, а на другом конце света.
Собирая вещи, Даша думала о том, что их роман на этом закончился. Завтра вечером она улетит, и это останется тут. Все чувства и страсти.
Вот так просто, мимолетная связь и ничего больше. Она начала злится на себя, за то, что позволила слабостям взять верх. Теперь она была расстроена.
— Это даже лучше, улетим от сюда и забудем о проблемах! — Павел на минуту задумался и довольно улыбнулся. Такой вариант его тоже устраивал. Главное уехать подальше от человека, который создает ему проблемы.
— Ты полетишь со мной? Не останешься? — удивилась Даша и уставилась на Галанова.
— Ну конечно, — ласково произнес он и подошел к девушке. Он видел искреннее удивление в ее глазах. — Как я могу позволить тебе улететь, без меня?
Канаева искренне улыбнулась молодому человеку. Он обнял ее и поцеловал. Поцелуй из робкого, постепенно перерос в более страстный и глубокий.
Девушка случайно задела своим носиком, нос серба.
— Щи-ай, — прошипел Паша. — Больно.
— Прости, — девушка пожалела его и чмокнула в щеку. — Может, в медцентр сходишь?
— Уже не болит почти, разве что чуть-чуть. Но мне становится куда лучше, когда ты рядом со мной. — Глаза серба стали масляными, он чуть ли не замурлыкал. Павел снова обнял девушку. Забрав аккуратно сложенное платье из ее рук, он бросил его в сторону.
Едва соображая, что делает, она, запинаясь, дала своё согласие, выразив его поцелуем, и в тот же миг он подхватил её, прижал к сердцу и осыпал поцелуями. Они повалились на кровать.
Он так сильно хотел её поцеловать, это желание было безумно страстным, сильнее чем всё остальное. Впиться в её губы — как будто глотнуть кислорода, всплывая с пучины океана. Остатки одежды полетели на пол.
Он заставил себя улыбнуться, блуждая взглядом по ее тугим соскам, по роскошным бедрам. Искусительница, она возбуждала в нем желание, которое было сродни боли. Женщина, рядом с которой он терял власть над собой. Дарья держала его в плену и наяву, и во сне.
Губы ее были теплыми. Кожа его, казалось, горела. Сейчас он хотел владеть ею целиком. Ее телом, ее сердцем, ее душой, ее помыслами. Она более чем охотно отдавала ему свое тело, но при этом оставалась все такой же недоступной, как в день их первой встречи.
Павел невольно сжал ее голову, запустив пальцы в шелковистую массу ее волос. Против ее чар он был бессилен. Она околдовала его уже тогда, когда он увидел ее впервые. И теперь нет спасения от ее чар.
Кажется, это и называется любовь.
Дарья обхватила его своими сильными ногами, прижимаясь к нему, выгибаясь ему навстречу. Он чувствовал ее жар, пульсацию плоти, погружаясь в нее глубоко-глубоко. Она была нужна ему больше, чем воздух, больше, чем жизнь.
***
Дягилев быстрым шагом шел прочь от места стычки. Он прекрасно слышал шаги Светы у себя за спиной. Он злился, хотя и старался не подавать виду.
Но вся его походка и сжатые кулаки говорили об обратном. Глаз его сильно болел.
Зайдя в номер, он направился к холодильнику. Набрав льда, он приложил его к припухшему месту. Он уселся в кресло и молча уставился на стоявшую перед ним Свету.
— Можно мне остаться? — девушка тихо спросила Дягилева. В глазах его читался молчаливый ответ: «Нет», но куда ей было идти? Он не может выгнать девушку на улицу, она в принципе не сможет выехать из страны без него.
Ведь он — средство ее существования, кошелек.
— Оставайся, — холодно ответил он. Девушка явно повеселела. Она села на колени перед Никитой.
— Можно я посмотрю, — она протянула руки ко льду. Парень подчинился. Глаз его распух и отек. Девушка вернула лед на место.
***
Через открытые окна, доходившие в этом просторном помещении почти до пола, дул теплый ветерок, то поднимая, то опуская лёгкие занавески.
Павел и Даша лежали на кровати, приходя в сознание, и как-то стыдливо посмеивались. Несколько минут парень лежал на кровати и осмысливал их близость, как красивый, цветной сон.
Он нежно гладил её волосы и проводил пальцами по её щекам.
— Паш, я хочу тебя попросить, — девушка повернулась к нему. — Пожалуйста…
— Проси о чем хочешь! — Павел был готов на все.
— Ты должен извиниться перед Никитой. — Даша закрыла рукой рот сербу, когда тот уже почти открыл его, чтобы высказать все, что он думает. — Подожди! Пожалуйста, я тебя очень прошу. Ты обидел его без всякого основания. Ты затеял драку! Ты должен это сделать, Паш.
Галанов был дико недоволен этой просьбой. Он убрал руку девушки со своих губ и поцеловал.
— Только ради тебя, и только для тебя, я сделаю это, но на этом все! Он тоже виноват, но что-то я не вижу его на пороге…
— Я прошу тебя только об этом. Завтра мы уедем и все забудем, — девушка провела рукой по его волосам, словно успокаивая буйного ребенка.
— Хорошо, хорошо. Я сегодня добрый, как говорят русские, — Паша натянуто улыбнулся.
***
В дверь номера Дягилева постучали. Света вызвалась открыть дверь. Никита смотрел телевизор и машинально переключал каналы.
Несколько минут девушки не было, и парень прислушался.
— Сейчас позову… — голосок Светы прозвучал громче. Послышались шаги.
— Никит, подойди пожалуйста, это к тебе… — девушка заглянула в комнату и позвала. Парень поднялся, и выйдя из комнаты, остановился. В дверях он увидел Пашу. За его спиной стояла Даша.
Дягилев собрался и подошел к входной двери. Он молчал.
— Я хотел извиниться за своё утреннее поведение. Просто мы с тобой должны быть как молоко и печенье, а мы были как огурец и молоко. Ты меня понял? — серб был в своем репертуаре. Он развернулся и хотел уйти. Он выполнил обещание.
— Я понял, — произнес Никита и протянул руку. — Мир?
Даша преградила путь. Павел развернулся и посмотрел на протянутую ему руку. Ему совсем не хотелось жать ее. На самом деле он насиловал себя, уже придя сюда. Но пожать руку?
— А скажи, пожалуйста, ты родился занудой или приобрёл эти качества в течение жизни?
Никита медленно опустил руку. Даша поняла, что дело приобретает новый поворот.
— Паша, ты можешь подождать меня вон там, — девушка указала рукой на место у маленького фонтана.
— Нет! — запротестовал Галанов.
— Я хочу сама извиниться за тебя. — девушка встала перед Никитой. — Прости пожалуйста, — она подбирала слова. — Он просто такой человек. На самом деле хороший, но хочет казаться хуже.
Никита кивнул и перевел взгляд с Даши на Пашу. Тот сверкал глазами и отвернувшись, зашагал к фонтану.
— Хорошо, я понял Даш. Ты меня тоже прости, за его нос. — Дягилев был само спокойствие. — Увидимся еще…
Он зашел в номер и закрыл за собой дверь. Даша подошла к Павлу.
— Не так уж и сложно было, правда? — Галанов бодро произнес и взял девушку под руку.
— Замолчи! — Канаева усмехнулась. — Ты невыносим!
