Тебя не забудем...

Я вернулся в дом. -Ну ты крут! -Почему ты от нас скрыл тайну про какого-то продюсера? -Имельда, я просто пытался вас отгородить от негатива, вас всех. Он смел себя называть моим отцом, чтобы издеваться надо мной. Всё, закончим на этом, ладно? Я навсегда избавил его от зла ещё в августе прошлого года, он больше никому и никогда не навредит, особенно мне. -Как его хоть зовут? -Игорь Кондратюк. -Айрин про него хорошее говорила. -Она же с ним не жила. Да к тому же, к девочкам он хороший, он не позволяет себе срываться на них. Я называл его папой время от времени, его это смягчало по отношению ко мне. Всё, довольны? Я не хочу снова открывать эти страницы своей книги с названием "Память". -Ты действительно нас уберёг, не посвящая в прошлое. Благодарим. Ладно, нам нужно поторопиться на главную площадь, скорее! Пока доедем, час и пройдёт! Сели в машину деда Хулио, я сидел сзади между Гектором и Имельдой. Я буду ближе к моменту, когда я уже спел свою песню и ко мне вышел Эрнесто. Вот он засветился ярким золотистым цветом и ослаб, выпустив мой воротник из рук. Он пытался подняться, но падал вновь и вновь. -Прости, Дима... Я надеялся, что наша беседа сложится иначе, но... Ты настоящий друг и брат, я не должен был... Много чего говорить лишнего или делать... Прости... И ещё раз извинись за меня перед Айрин, если сможешь вернуться... Гектор, и ты прости... Мой костлявый друг заметил, что его убийца вот-вот навсегда исчезнет из этого мира, будет навсегда забыт, и поднялся к нам на сцену. И опустился напротив меня на одно колено. -Хорошо, я тебя прощаю, Эрнесто. -Я был так одержим славой,... что даже дружба не стала мне преградой... Дима, прошу... Избавься от предателя... Тебе не нужен такой друг как Виктор... -Уйди уже без лишних слов, де ла Крус. Несмотря на такое наше знакомство сегодняшнее, мне всё равно жалко, что ты сейчас исчезнешь. Он виновато посмотрел на меня со слабой улыбкой, сказал напоследок: "Не забывай" и вскоре испустил дух, оставив лишь белые тряпки на сцене. Таки быть всеми забытым это очень грустно, на самом деле. Но ведь он не сказал "Прощай", лишь тихое "Не забывай". Прошло ещё больше месяца, Наташа уже была на девятом месяце, и от этого мне становилось очень грустно, что я не смогу взять на руки малышку Николь или малыша Риччи. Последние несколько дней я или проводил на крыше или уходил из дома, гуляя по улицам мира предков, заходил на территорию почти забытых. Очень нагнетающая атмосфера, хоть местные стараются поддерживать позитивный настрой. Я увидел, каково это -быть всеми забытым -на примере Эрнесто. Это печально. А когда я засветился синим цветом и Имельда придумала способ, как меня вернуть, Гектор протянул мне тетрадный лист с той песней, которую он написал для Коко и пел для неё, пока не отправился на последние в своей жизни гастроли. -Если родится дочка... Вот, держи. Пой для неё. С обратной стороны листа ноты. -Ого... Спасибо, амиго. Мы ещё увидимся? С тобой, со всеми вами? -Да, это возможно. Для этого за несколько дней до мексиканского Дня Мёртвых подготовь алтарь: поставь это фото, -Имельда протягивает мне общее фото семьи, сделанное здесь ещё до моего появления, -важно ещё, чтобы были фрукты, сладкие вручную сделанные черепки (не купленные!), хлеб мёртвых, любимое блюдо нашей семьи (ты успел запомнить за то время, которое провёл с нами). И найди бархатцы. Без них ничего не получится. Вот, найди бархатцы и лепестками от ворот дома проложи путь к самому алтарю. Если у нас останется время после посещения родных, мы навестим и тебя. Но всё это ты должен сделать только в том мире, где тебя убили. Я внимательно её выслушал. Всех обнял, женщинам джентльменски поцеловал руку. -Я очень рад, что мы познакомились, амиго :) -ещё раз напоследок Гектор меня обнял, и вскоре я вернулся к месту смерти, целым и невредимым. Спрингфилд. Ночь. А вот этого уже не было в оригинале. Спустя год, когда Николь и Никита немножко подросли, я остался дома с дочкой, пока Наташа повезла приболевшего сына к детскому врачу. Она так похожа на меня, она просто моя копия... Но пока её волосы ещё светлее моих. В сыне я заметил ещё с первого вздоха что-то от Эрнесто. То ли Никита в будущем станет талантливым певцом, то ли он будет пользоваться популярностью у девочек, но до этого момента ещё лет 15, не меньше :) И что-то во взгляде есть от того (прости, де ла Крус) подонка в белом рваном костюме с пятном от помидора. Я сел возле коляски малышки и легонько качал её, напевая колыбельную: "Не забывай... Просто должен я идти, Не забывай... Не плачь и не грусти. Пускай в далёком я краю, любимая моя, Ты знай, что песни я пою лишь только для тебя. Не забывай... Не уйти нам от судьбы. Не забывай... И будем снова вместе мы. Помни, что своей любви я не скажу "прощай", Пока я не вернусь к тебе, Не забывай..." Под успокаивающий и приятный голос малышка задремала. А когда уже умела говорить, начала мне подпевать :) Возвращаемся опять на год назад. Мы встретились с Иркой у них дома. -Эрнесто забыли. Он у меня на глазах исчез, но перед смертью он попросил меня сделать это. Я взял руку сестры и посмотрел, как Эрнесто тогда на меня посмотрел в последний раз. -Прости его ещё раз за то, что играл твоими чувствами, за то, что толкнул тебя и пытался вас избавить от Евы... -Эрнесто забыли? Как бы там не было, но всё равно жалко... Да, он пускал пыль в глаза, но я уже не забуду, как мы стояли на девятом этаже общаги на перемене и он, крепко обнимая по отечески, сказал, что признаёт свою вину только сейчас, когда я рядом. -Не забывай, -я повторил последние слова де ла Круса и обнял сестру так крепко, как никогда раньше.