Naive

С появлением в мире ниндзя нового оружия у шиноби проблем невообразимо прибавилось. Его отцу и не снился тот гемор с которым он теперь встречается изо дня в день. Шикадай отрывает чеку от гранаты и бросает ее в противников. На губах остается неприятный привкус, и он рассерженно стирает его рукавом. Взрывные печати аккуратны, эффектны, бьют точно цель и черными столбцами на них, на пожелтевшей бумаге выведены иероглифы. Но это всё не идет ни в какое сравнение с разносящей все вокруг гранатой, отрывающей конечности и имеющей едкий вкус и запах. Они обещали мирное небо над головой и светлое будущее, но прекрасное далёкое воняет кровью, не успевающей впитываться в сырую после дождя землю. А среди его одноклассников уже не досчитаться людей. И это раздражает его больше, чем истошный вопль умирающего в агонии врага, который только что лишился конечности. Пятнадцатилетнего подростка такие вещи должны пугать. Но его только бесят. Нара подходит к раненному ближе и ногой переворачивает его на спину, чтобы заглянуть в лицо. Эти повстанцы не носят протекторов – они не считают себя шиноби, хотя используют и чакру, и техники, но вместо повязки на голове идентифицируют друг друга по идентичной форме, оснащённой различными научными приблудами, к сожалению, не защищающих от ручных гранат. Но Шикадай всматривается в лицо каждого, кого ему приходится убить и размышляет над тем, как его покалечил несправедливый мир. Чуунин поднимает голову вверх, в надежде найти там медленно плывущие облака, которые так любит разглядывать его отец. Но небо серое, свинцовое и словно купол закрывает их будни от лучей солнца. Кроме того, Шике кажется, что скоро начнет накапывать дождь, который смоет остатки их запаха и, если им всё же удастся оторваться от преследователей, это спасёт им жизни. - Шикадай, - Нара слышит за своей спиной голос сенсея. Мираи с Иноджином и ЧоуЧоу появляются из плотного тумана, на несколько миль сократившего им обзор. Его товарищи измотаны, их одежда в грязи и промокла от сырости. Уже вторые сутки они не знают привала и отдыха, а все потому что неожиданно для них самих они с первоначальной целью поменялись местами и теперь охота ведется на них самих, а не наоборот. Шика подозревает, что повстанцы взяли их тесным кольцом и теперь только смыкают его с каждым часом. Только туман оставляет им надежду. Как только он развеется все будет решено. Слишком неаккуратны их враги при перемещениях, такие следы может оставлять только толпа. Сотни вооруженных ниндзя нового тысячелетия. Они построят новый мир на их костях, а его одноклассникам и друзьям достанется сомнительная честь стать последними шиноби. Но Нара держит лицо и его мысли остаются в пределах его сознания, никак не отражаясь в зелёных материнских глазах. Парень только ухмыляется и поудобнее обхватывает окровавленный кунай. - Где Сарада? – первое, что он замечает – отсутствие Учихи среди новоприбывших. Её нет. И что-то подсказывает Нара, что эта девчонка решила геройствовать. Что-то подсказывает ему, что это вполне в ее стиле. - Сарада осталась. Она их задержит и дождется подкрепления. – сообщает Мираи так, словно не она оставила пятнадцатилетнюю девчонку на верную смерть. Шикадаю хочется выругаться. Хочется сказать, что мол в этом чертовом непроглядном тумане они не дождутся никакой поддержки, а Сарада просто на просто погибнет и это будет вовсе не геройство – это банальное самоубийство. И никакой шаринган ее не спасёт. - Я вернусь к ней, - не раздумывая заявляет он, вынимая метательные орудия из трупа. Они ему еще пригодятся для новых будущих убитых. Мираи за его спиной не протестует. Его команда – тоже. Они не могут осмелиться с ним спорить потому что после никому из них не хочется нести ответственность за смерть Сарады. - Тогда я пойду с тобой, - уверенно заявляет Чочо, выступая вперед. Иноджин глядит на нее без эмоций, несмотря на то что ее поступок достоин уважения. Но Шикадай разочарованно мотает головой. - Ты не можешь, вы должны выполнить миссию и для этого уже потребуется больше людей, чем у вас есть. Я задержу их с помощью теневой техники, а Сарада с ними покончит, - рассказывает Нара так, будто у него осталась еще чакра хотя бы для того чтобы удержать одного противника, а не если их будет тысяча. Но он не смотрит в глаза товарищам и ничего не говорит, задумчиво собираясь в обратный путь. Так искусно врёт, что они ему даже верят или всего лишь хотят в этот верить. - Это должна быть я, я вернусь, а вы продолжайте миссию, ты слишком молод, - его сенсей ненамного старше его, но, как и всякому коноховцу чувство жертвы ей не чуждо. - Молод? Наруто был на год старше меня, когда он спас мир от Кагуи. Мне пятнадцать и это просто кучка гражданских с прибамбасами, - Шикадай не поворачивается и продолжает врать. На его лице застыла ухмылка пренебрежения. Пренебрежения ко всему. К боли, страданиям, своим чувствам, памяти и смерти. Он – машина для выполнения заданий и убийств и то что в академии их помимо прочему учили счёту и грамматике ничего не меняет. Почерк у него такой, что не разберешь, так что с ручкой и бумагой ему лучше дела не иметь, раз уж родился в семье ниндзя – будь готов за несчастный звон монет лишать более слабых жизни, пока не найдется кто-то, сильнее тебя. - Сенсей, я не подведу, скорее отправляйтесь, мы с Сарадой отличные напарники, - каждый шиноби знает какой ценой появляется эта улыбка на его лице. Поднимает уголки мышц и все же складывается, и никто, совсем никто, в нее никогда не верит, но это своеобразный кодекс – в определенный момент они должны отправлять кого-то не смерть. Вот так просто, на прощание криво улыбнувшись фальшивыми изгибом рта. - Я верю в тебя, - несмотря на устоявшиеся правила его сенсей не улыбается. Губы Мираи плотно сжаты, черт бы ее побрал, и красные глаза лезут ему в душу, чтобы вытащить детский страх. Но ему пятнадцать и по меркам шиноби он уже давно не ребенок. Возле стен его деревни идет война, так что нечего жаловаться на то сколько беззаботным было его детство. Шикадай кивает. Он, конечно же, не подведет своего сенсея. Он умрет с гордостью, молодым и немножко грустным, потому что отчего-то жить хотелось. Хотелось все же однажды поцеловать девушку и почувствовать то, как она дрожит в его руках, может быть даже хотелось наконец повзрослеть или – особенно сильно – напиться до беспамятства и наломать дров. Однако если он всего этого лишится ради того, чтобы это пережили его друзья, Нара готов пожертвовать своим будущим. «Прости, мам, я ведь правда по-другому не умею,» - думает Шика, оставшись наедине. Он мысленно обращается к ней всегда, когда делает что-то, что ей очень не нравится. Так, как будто это сможет смягчить ее гнев после их встречи. Невольно представляет то, насколько ей будет больно, если он и впрямь не переживет этой миссии. «Она просто очень проблемная женщина,» - внезапный рефлекс позволяет победить подступающие слезы. Улыбка напрягает мышцы лица и не дает проклятым соленым каплям покатиться вниз. Ему настолько не хочется умирать, что даже слезы спешат покинуть обреченное на погибель тело. Он представляет то как мужественно остановит смертельный удар, прикрывая Учиху, а потом смеется почти в голос, но с взрослой хрипотцой. Если ему еще удастся ее спасти, если они не погибнут оба в этом бессмысленном акте геройства. - Давайте скорее, - почти рычит он не смея выдать своего отчаяния и Иноджин наконец подключается. «Вовремя, блять,» - ругается Шикадай, надеясь, что никто, кроме Яманака не обратил внимания на то как по пятнадцатилетнему дрожит его голос. Но к счастью поляну они покидают и от их форменных ботинок остается только след на мятой траве. Мятой и влажной, потому что туман уже почти подобрался к ним и скоро их всех задушит. Как котят, выброшенных в мешок на улице. Разом. - Главное дождись меня, Сарада, - шепчет Шика и срывается на бег. Он и правда спешит, искренне надеясь, что без оглядки мчится в нужную сторону. Они не успели отойти слишком далеко и где-то уже здесь Сарада должна была вступить в бой с нападавшими и конечно же выиграть его. Она же молодец. Она же так старательно учится и ее способности едва ли не превосходят способности ее отца. Учихи они всегда на виду и может быть поэтому он тоже не смог не засмотреться. Кажется, она нравилась Боруто. Несколько забавно рассуждать об этом когда несёшься за тем чтобы непременно отдать собственную жизнь в обмен на ее. Но она определенно ему нравилась и Узумаки это вроде бы даже не скрывал – самоуверенный индюк действительно пытался ухаживать. Шикадай смаргивает очередную слезу и моментально покинув его скулы она врезает в какой-то из листьев дерева, оставшись там на мили секунды. Нравилась, может быть, и Боруто, но погибнет за нее Шикадай, только бы еще успеть это все предотвратить. Как тогда на экзамене он просто захватит нападающих в тень. Сколько бы их не было, он отдаст всю чакру и даст ей возможность убежать. И если эта девчонка решит его не слушаться, он что-нибудь обязательно придумает и выгонит прочь с ее поля. Пусть потом объяснит его матери, что он по-другому просто не умеет. Отец наверняка поймет. Лязг метала мгновенно возвращает его в действительность, а запах крови заставляет руки трястись в нервном импульсе. Это не ее кровь, как и крик, раздавшийся совсем близко к нему, не ее. Но Шикадай точно определяет их местоположение и то, что он видит не успевает как-либо о характеризироваться в его голове. Сарада не стоит на ногах, она серьезно ранена и из-под формы на ее бедре течет алая густая кровь. Ее шаринган выглядит устрашающе и сейчас Учиха напоминает раненного волка – вот только выводит это из себя больше Шикадая, чем ее. - Стихия огня! – дальше Шикадай не слышит произнесённой техники, но одним движением руки Сарада вызывает мощный поток пламени, оно даже не рыжее – ярко красное и его жар достает до Шикадая, подпаливая волосы на его руке и мгновенно поглощает противника, которому уже было показалось, что он загнал девчонку в угол и победил. Сарада кричит от боли, неожиданно и пронзительно, заставляя Нару тоже поморщиться. Но куда громче кричит сгорающий в огне противник. Он превращается в уголь и умирая, издает зловонный запах, подстатье его мучениям. Запах мертвой сгорающей плоти застилает всю опушку и обоих чуунинов от этого тошнит. Шикадай с трудом перебарывает рвотный позыв и на подкашивающихся ногах спешит к Сараде. - Сарада, - зовет он, надеясь, что от ранения или ужасного запаха девчонка не потеряла сознанние. Он видит, что она серьезно ранена. И понимает, что несмотря на то что ее мать – знаменитый медик обучила ее основным медицинским техникам, сейчас она для этого слишком слаба. - Нам нужно убраться отсюда, - на последнем издыхании говорит Сарада, не имея возможности блуждающим и расфокусированным взглядом встретиться с глазами Нара. Парень не испуган и сосредоточен, но ему очень хотелось бы наконец увидеть ее глаза. Вместо этого Учиха с трудом держит голову и ее клонит в разные стороны, а попытки встать сразу же оборачиваются неудачей. - Тебе нужно остановить кровотечение, - зачем-то сообщает Шикадай дочери Сакуры и Сарада тут же злится, сцепив зубы и шипя на него. - Потом, Нара, если нас нагонят это не будет иметь никакого смысла! – она бы кричала если бы могла кричать. - Я понял, - не обижаясь Шикадай подхватывает ее на руки. Кровь тут же бьет с еще большей силой, по крайней мере ему так кажется, но пугаться этого у него нет времени и покрепче обхватив девушку он неуверенно водит головой из стороны в сторону. «И куда?» - наконец соображает он. По пути им не было замечено никакого годного укрытия, а при всем желании далеко с раненой девушкой на руках он не убежит. И как бы ему не хотелось выдавать своей растерянности перед Сарадой, но он действительно не может сообразить где ему спрятаться. - Ну ты же гений, Нара, думай, - тихо и бесчеловечно измотано говорит Сарада. Она держится рукой за его жилет, утыкается головой ему плечо. Деввушка бледная и по лбу ее струится пот, а из ее бедра крупными каплями стекает кровь. - Ты же гений, блять, Нара, думай, - повторяет он себе как мантру в голове сказанное Сарадой. И решение приходит. Не самое надежное, но он помнит, что к западу от них скалы, многолетними военными действиями они полуразрушены, а предприимчивые солдаты не раз устраивали там ночлег и это единственное, что должно их спасти. Или хотя бы на время дать укрытие потому что иначе – у этих двоих не единого шанса. Собрался помирать один, а обстоятельства складываются так, что за собой в мир неживых он и Сараду утащит. Она потеряла сознание. Лицо на его плече теперь расслаблено и спокойно, а очки неудобно поднялись с ее носа и торчат. Черные волосы на бледной коже в контрасте кажутся особенно черными. Учиха, что с нее взять. Шикадай смотрит и размышляет над тем не жалко ли ему за нее умереть. По подростковому решает, что не жалко. Вот только не дать ей самой отойти раньше него. Он отталкивается от земли ровно тогда, когда первые капли дождя с шумом, опадают на землю. Стучат словно барабанные палочки или град. Крупные, ему даже несколько неприятно, когда они ударяют его по плечам и спине, прикрытой жилетом. - Это хорошо, Сарада, - Шикадай говорит даже несмотря на то что он понимает, что девушка его не слышит, но ему хочется рассказать о том, что дождь, смывающий пот с ее лица, сейчас им лучший подарок. Это должно помочь спрятать их следы, или запах, и остается только надеяться, что новомодные технологии их врагов до них не достанут. Скалы и правда оказываются к западу от них. Нара редко ошибался в расчетах и многие говорили, что он действительно унаследовал интеллект своего отца. Но скалы эти лежат толстым слоем, без единого скола, а если он и есть, то не представляется укрытием. Так что по началу Шикадай стремительно пролетал метр за метром, на бегу выслеживая возможные впадины. Но от усталости ему пришлось остановиться. Он шел уже несколько минут вдоль серой безликой стены, как наконец ему показался проём. Это должно было быть чудо, но он действительно нашел небольшое углубление, как своеобразную пещеру и ее вполне хватало для того чтобы им двоим укрыться от дождя. - Отлично, - Шикадай немедленно отправился туда. Он зашел внутрь, места оказалось совсем мало, но этого должно было хватить. Затем снял с себя жилет и переложил на него Сараду, хотя смысла от этого не было. Их одежда была мокрая до нитки. И теперь в лучших традициях оставалось только развести костер – что представлялось очень нелегкое задачей в виду отсутствия сухих дров, но спиртовые тарелки в его рюкзаке должны были справиться с этой проблемой. Хорошо бы сейчас Сарада не спала, тогда вдвоем они бы точно развели костер, его стихия воздуха и ее стихия ветра просто созданы для таких ситуаций. Однако перед этим… - Ай, - к удивлению, Шикадая Сарада пришла в себя стоило ему только начать перематывать ее рану. Она на самом деле оказалась не такой страшной, как по началу можно было решить. Кровотечение остановилось само, ему оставалось только обеззаразить пораженный участок и забинтовать, чем он и был занят до того, как Учиха не подскочила от его неосторожного движения. Только очнувшись, Сарада, обнаружив Шикадая старательно перематывающего ей бедро засмущалась и отвела взгляд. Очки ее были безнадежно испорчены, одежда насквозь сырая и зубы стучали от подступающего холода, но она стойко держалась и не думала даже жаловаться на создавшуюся ситуацию. Шикадай засмущался тоже и старался как можно меньше касаться кожи Учихи и вовсе не смотреть ей в глаза. Наконец с перевязкой было закончено. - Я разведу костер, - закончив с несложной операцией, сказал Шикадай. Сарада отрицательно замотала головой. - Нам, наверное, лучше не выходить - Если мы заболеем это нам ничем не поможет. Даже если они проскочат мимо нас, воспаление легких нас добьет Нара был прав. И как бы не хотелось Сараде затаиться здесь, его нужно было отпустить. - Только поторапливайся. Я разведу костер и с сырыми дровами тоже. Шикадай кивнул и вышел из их импровизированного укрытия мгновенно исчезнув из поля зрения. Сарада задумчиво проводила его взглядом. Ей было до жути холодно и казалось, что болит каждая клеточка тела, а слабость едва позволяла держать голову на весу. - Он вернулся за мной, - первые мысли в ее голове появились сразу же за тем, как из пещеры вышел Шикадай. Действительно вернулся, несмотря на ее очевидный выбор – погибнуть ради того, чтобы они смогли уйти дальше, покинуть западню и выбраться из оцепления. А она бы погибла здесь. Еще некоторое время, возможно, пролежала бы на той опушке пока ее не догнали остальные преследователи – а затем дело было предрешено, у нее кончилась чакра и, если бы не Шикадай. Она бы уже была мертва. - Как тогда на экзамене, - в памяти ее невольно встали события того дня. Когда Шика поднял руку и сдался. У него закончилась чакра. Он так виртуозно ее обхитрил, а затем сдался. В тот день ее сильно это разозлило, и они не общались несколько недель, а затем все пришло в норму, и общая компания все же вынудила их начать контактировать снова. Сарада переставала искать в этом потаенные смыслы, в конце концов смирившись с тем, что это вполне в характере Шикадая. На тех экзаменах они вместе с Боруто окончательно решили продемонстрировать то, насколько сильно они презирают шиноби. А теперь и доказывать ничего не надо. Шиноби уничтожат, они просто не выдерживают схватки с технологиями их противников. Нара вернулся довольно скоро. В руках у него была охапка бересты, тонких веток и немного сырых бревен. Он не послушался ее собирать любые дрова – собрал необходимый набор для того чтобы развести костер даже в такую погоду. И слабо улыбнувшись Сараде, парень тут же принялся за сооружение кострища. Обычно ленивого Шикадая сейчас было просто не узнать. Оперившись локтем о его жилет девушка с интересом наблюдала за тем, как он старательно возводит кострище. Только его черный хвостик мелькал из стороны в сторону, не успевая за движениями хозяина. - Тебе Мираи приказала вернуться? – Сарада знала, что нет, но вопрос вырвался сам по себе. - Нет, - Нара сконфузился. Ей показалось что его даже это задело. - Спасибо, - слишком холодно выдавила из себя Учиха. «Теперь мы умрем вдвоем,» - подумала она. Мысли о смерти Шикадая вызывали в ней слишком противоречивые чувства. Это было гораздо страшнее, чем думать о собственной смерти. Шика был слишком хорошим парнем для того чтобы умирать. Он создавал проблемы в школе наравне с Боруто и был слишком ленив и даже очень часто раздражал ее и признаться до экзамена на чуунина Сарада никогда даже не смотрела в его сторону. И возможно даже после. Безалаберный, удивительно умный и с чертовски красивыми зелеными глазами, но не для нее. Он ведь настолько безответственный, что смог бросить свою собственную команду и отправиться на верную гибель за ней. Неожиданно для себя Сарада заливается краской, но обернувшийся Нара принимает это за жар от костра и радуется тому, что возможно Сарада согревается. Несмотря на то что он ее спас ему с ней как будто неловко и долгое время после того как костер разгорается, подростки молчат. - На ночь нам все же потушить костер, - как всегда все самые разумные решения озвучивает Шикадай. Ему не обязательно это делать потому что с ним не ЧоуЧоу или Боруто – Сарада и сама все прекрасно понимает. Они немного согрелись и даже можно сказать, что в какой-то степени подсохла их одежда. А костер конечно лучше затушить. Вот только вряд ли им это поможет. Их обязательно найдут. Эти войны всегда их находят, у них что-то есть, о чем шиноби не знают и от этого чего-то в пещере не спрятаться. Скорее всего их убьют во сне, но Шикадай конечно же предложит дежурить. Он как будто верит в то, что что-то их спасет. - Иди ко мне, - говорит Нара, когда костер уже затушен. Он облокотился к стене и протягивает руку, предлагая Сараде обняться. Это не романтический жест и даже не дружеский, всего лишь на всего по раздельности они замерзнут гораздо быстрее. Тем не менее, когда Шикадай берет ее руки в свои в попытках согреть Учиха никак не может согнать новую волну смущения и мурашек по телу. Шикадай замирает также. Но несмело проводит своими пальцами по костяшкам ее пальцев. В бесплодных попытках согреть. Сараде кажется, что так она не уснет никогда, как бы холодно ей сейчас не было. - Думаешь нас найдут? – Сараде неожиданно хочется снова почувствовать себя ребенком и спрашивать глупые вопросы у всезнающих взрослых. Но Шика старшее ее всего лишь на пару месяцев и каким бы умным он не был, он не собирается ей врать. - Думаю да, - говорит он слишком спокойно для человека, приговоренного к смерти. Это спокойствие передается Сараде. Они все равно уже ничего не могут сделать и беспокоиться сейчас – попусту растрачивать силы. Так что всю свою концентрацию она сейчас тратит на то чтобы не стучать зубами и ближе жмется к Шикадаю. Если они не доживут до утра, то уже не имеет никакого смысла смущаться. Он не перестает гладить ее пальцы. Жест начинает казаться ей интимным, но Учиха и не думает его останавливать. Если бы они не были зажаты на территории врагов это могло бы быть даже романтичным. В их подростковой жизни как-то слишком мало романтики. Они наверняка повзрослеют так и не узнав неловких поцелуев, признаний в любви и всех этих простых человеческих радостей. Может ли она вспомнить хотя бы еще один раз, когда ей приходилось вот так обнявшись сидеть с парнем, если это не смертельно опасная миссия, конечно же. - О чем думаешь? – Сарада не унимается. Это совсем на нее не похоже. - О том успели ли покинуть оцепление Иноджин, Мираи и ЧоуЧоу Ей становится стыдно. В то время как она думает об упущенных подростковых возможностях Шикадай беспокоится об их друзьях. Ей тоже следует задуматься об этом. Но долго сосредоточиться не получается. Если они умрут утром, то для них неважно выживут ли их напарники. Скорбь достанется всем тем, кто не попал в эту мертвую петлю. Она должна была стать хокаге. Превзойти седьмого и своего отца. Сражаться, а не ждать в пещере, когда враги придут и убьют их. Мысли собираются комом в горле и грозятся превратиться в слезы. - Отдыхай, - неожиданно Сарада чувствует дыхание Шикадая у своей макушки. Он просто повернул голову, чтобы удобнее облокотиться, но ей неожиданно становится слишком жарко, и она даже почти не мерзнет. Уже давно. Шика на удивление очень теплый и даже сквозь мокрую одежду пробивается его тепло. Одним движением в ободряющем жесте он крепко сжимает все пальцы на ее руках и Сарада сдается. Если они утром умрут, она хочет перед этим вздремнуть. И не выпуская его руки из своих рук девушка непреднамеренно засыпает. Сон ей кажется недолгим. Утром ее будит шевеление Шикадая. Мокрая одежда до сих пор тепло-сырая и неприятно липнет к коже, но на улице уже светло и Шика пытается встать. Сарада отпускает его руки и протирает глаза. - Мы живы, - первое, что она слышит, столкнувшись с зелеными глазами Шикадая. Ее смешит его прямолинейность, и она улыбается, а затем даже смеется, он тоже. Просто улыбается. Улыбается и смотрит на нее как-то так, что Сарада начинает смущаться и отводит взгляд. - С вами точно все в порядке? – голос принадлежит Металу. Он стоит у входа в пещеру и внимательно осматривает окрестности. - Кажется они прошли мимо нас, Чоко не чувствует ничего, - неподалеку от Метала Аши Инузука. Сарада мгновенно поднимается на ноги, чтобы рассмотреть друзей. Это действительно Метал и Аши. Они вернулись за ними. Совсем не такие, какими их приходилось видеть прошлый раз, до того, как они покинули Коноху. - Не знаю каким чудом, но проскочили. У нас нет времени оставаться. Собирайтесь скорее. Нас ждет Хотару в лесу, - время, проведенное Аши вне деревни, меняет его. Это не может не бросаться в глаза. Инузука стал в несколько раз серьёзнее. - Ты изменился, - говорит Сарада, разглядывая старого товарища. Она, наверное, тоже. Последний раз они виделись, когда им едва ли исполнилось 13. А теперь прошло два года. Инузука стал выше, прибавилось волос на его голове и даже пробивается первая щетина – лес не то место, где его могут научить бриться. - Вы тоже, - Аши кивает в их с Шикадаем сторону. Подростки переглядываются между друг другом. Конечно, они тоже, они становятся взрослее и эти два года не прошли для них так просто, но будучи постоянно вместе это бросается в глаза не так сильно, как в случае команды Такеши. - Быстрее. Хотару недовольна. Нам нужно вывести вас с территории врага, - торопит их Метал и все быстро соглашаются с тем, что он прав. Шикадай окончательно тушит костер и собирает немногочисленные вещи. - Тихо и быстро, вы почти ушли от них, отряд поддержки ждать будет через несколько метров, - Аши действует профессионально, заставляя их несколько смутиться. После непродолжительного сна они реагирует на поставленные задачи не так хорошо. - Шидакай, дай карту, - командует Инузука. У ног его вертится Чоко. Это больше не щенок. Чоко теперь огромный ньюфаундленд, мокрый, но выглядящий по-прежнему дружелюбно. - Вот здесь. Понял меня. Если вы не успеете и вас схватят это будет на нашей совести, - Аши что-то бегло объясняет Шикадаю на карте и делает пометку. А затем он хлопает его по плечу и прощается. Только подняв ладонь в воздух. Они с Чоко тут же скрываются в лесу. - Пойдем, - продолжает торопить Метал, потянув в их обратную сторону. Проводив Чоко и Аши взглядом Сарада возвращается к товарищам. - Вы собираетесь возвращаться в Коноху? – на бегу, но Сарада все же решается спросить опережающего ее Метала. Самое удивительное – он снял свой тренировочный костюм. Наверняка тот просто порвался и испортился в многочисленных тренировках. - Да, скоро. Через несколько метров они преодолевают границу территории, захваченную врагом. Метал остается в ее пределах и провожает их двоих. Еще через пару шагов они встретятся с напарниками. Уже позже Сарада и Шикадай идут друг с другом молча, на небольшом расстоянии друг от друга, как неожиданно Шикадай замирает и Учиха удивленно оборачивается к нему. - Сарада, - зачем-то зовет ее Нара. Он сначала смотрит на нее, а потом в сторону и после его взгляда вовсе утыкается к нему же под ноги. Учиха ничего не понимает. Почему они остановились посреди поля, когда совсем неподалеку их ждут товарищи. - Знаешь, - мальчишка неловко касается своего затылка. - Что? – наконец не выдерживает Сарада - Хорошо, что мы все же выжили, - этот идиот улыбается. Широко. Закрыв свои чертовски красивые зеленые глаза. Сарада не понимает к чему это, но радость по поводу того, что они живы не разделить не может. - Да. Поэтому скорее пошли, - слишком смело даже для самой себя Учиха неожиданно хватает Шикадая за руку и тащит за собой. Она боится повернуться к нему и поэтому просто тащит его за собой по поросшей траве через поле метафорично разделяющую их и сторону врагов. То, что они выжили и правда какое-то чудо. - Погоди, я и сам пойду, - Шикадай перехватывает руку поудобнее и снова идет за ней. То что они выжили это что-то да значит.