Свет проклятых звёзд

Отметина на коре, надломленная ветка, а здесь — слегка замят мох. Нет, это не совпадение, однако если не знать, что нужно кого-то тут искать, ни за что не обратишь внимания. Йавиэрион не сомневался — его не заметят не только сбежавшие человеческие дети, но даже взрослые «опытные» следопыты. Какой там у людей опыт? Дюжина лет? Две? Три? Смешно. Прячушиеся в лесу Фирьяр выдавали себя не только оставленными друг для друга знаками, но и неспособностью распределять вес тела, чтобы совсем не мять ногами почву. Однако в остальном беглецы заслуживали похвалы: ни мусора, ни испражнений, ни остатков костров нигде не попадалось. Невольно вспомнились предки беорингов, с которыми выпало несчастье встретиться на заре их развития. Они, конечно, не все одинаково напоминали орков, но от ассоциации отделаться не удалось до сих пор. В стороне послышался шорох осторожных шагов, и Йавиэрион замер. Мимо, совсем близко прошла относительно молодая аданет, которую верный короля видел несколько раз на праздниках — это была приёмная дочь сестры вождя — Аданэль. Женщина шла быстро, насколько это удавалось делать, осторожничая. Под накидкой она прятала, видимо, еду для беглецов, о количестве которых эльф судил по найденным следам — Барахир прятался здесь не один, с ним искали приключения ещё минимум трое. Сообщники либо тоже переселились в лес, либо часто здесь появлялись. И, похоже, одной из них была девушка. Аданэль словно что-то почувствовала, начала озираться по сторонам, но, разумеется, никого не увидела и пошла дальше, путая следы. Йавиэрион осторожно отправился за ней, решив попробовать для начала послушать разговоры сына вождя, чтобы разобраться, какая именно помощь нужна этому мальчишке-потомку дикарей, и как к нему подступиться. И зачем это всё нужно владыке Инголдо? Аданэль ловко пробежала между колючими зарослями, перепрыгнула ручеёк и устремилась в сторону холма, за которым находился овраг. Эльф отметил для себя, что женщина очень ловкая, несмотря на недавнее материнство. Было интересно наблюдать, как дочь копирует походку пусть и не родной матери, только двигаясь вдвое быстрее. Это выглядело более чем забавно. Проследовав за аданет около тысячи шагов, верный нарготрондского владыки понял — беглецы прячутся далеко не ото всех и радушно принимают самых неожиданных гостей, например, Бреголаса, его жену и детей: девочку, ещё совсем кроху, и двух мальчиков, которых сюда точно принесли на руках. — Бериль по-прежнему заботится о нас, несмотря ни на что? — спросил Барахир, забирая из рук Аданэль свёрток. — Но в школу я не вернусь, не уговаривай. Нам не нужна наука, которая придумана ради протеста против эльфов. Половина беорингов считает дюжинами, половина — десятками. Эльфья дюжина нам неудобна, но нашими десятками никто не считает! На пальцах считают только дикари! У нас есть счёты, на которых легко научиться складывать и вычитать! А история вообще никому не нужна. Мне наплевать, откуда взялся Моргот, и кто первым от него пострадал. Его надо убить, а как это сделать, не учит ни одна школа! Йавиэрион искренне удивился. Сейчас на берегу ручья, протекающего на дне глинистого оврага он слышал слова взрослого мужчины, произнесённые мальчишкой, и пытался понять: кто всё это вложил в голову брошенного отцом ребёнка? Забравшись на вековую сосну и присмотревшись, следопыт заметил, что Барахир совсем не похож на Брегора, лицом практически копия почившей матери. Юноша был высок и хорошо сложен, поджарый, лохматый, в дорогой, но давно не стиранной потрёпанной одежде. — Этому нигде не учат, — раздался из землянки голос, и эльф узнал сына леди Андрет — Фарагора. Йавиэрион слышал — он служил в дортонионской армии, но вернулся с плохими рекомендациями, и теперь путь на фронт закрыт. — Ты будешь учиться сдохнуть, славя короля. — Здесь свет уже давно погас, — запел язвительно нетрезвый Бреголас, переиначивая слышанную в королевстве Канафинвэ Феанариона балладу. — Жизнь в подземелье серых масс. Король правил свой последний срок, Ждал новой жизни глоток. Власть! Давит время, люди ждут Боль или радость, хлеб иль кнут. Король набивает жадный рот, Пока час твой не пришёл. Будет смена игры! Будет новый король! Семь королей — сказка и сон, Но править Ардой ты был рождён! Именно ты изменишь судьбу! Именно ты! Семь королей — трусов гурьба! Арда давно ждала лишь тебя! Ради побед ты был рождён! Час отведён! Барахир поморщился, передал кому-то в землянке свёрток. — Не люблю эльфийские песни, — сказал сын Брегора. — Они как опавшая листва — красивые, а под ними кошкино дерьмо. Чтобы не рассмеяться в голос, Йавиэриону пришлось взять волю в кулак. — Не говори при мне плохо про эльфов! — занявшаяся было детьми Бреголаса Аданэль начала злиться. — Ты знаешь — я полуэльфийка! Об этом верный короля Инголдо слышал впервые, да и не выглядела женщина роднёй Народу Звёзд, однако её желание казаться одной из Старших объяснило многое в облике аданет: попытку «летать» над землёй во время бега, сложная причёска, странно смотрящаяся на жидких волосах, платье, слишком утягивающее талию… «Почему люди такие? — спросил сам себя следопыт. — Если им нравятся эльфы, они хотят нами стать. Интересно, если им нравится цветок, они называют себя цветком? Подражают растению?» — Если воевать, — снова послышался голос Фарагора, — то под своими знамёнами или лучше вовсе без них. Голфин — не наш король. Так почему вождь шлёт нас ему на помощь? — Потому что ему сказали так делать, — защитил отца Барахир. — Король из подземелья так решил. «Король из подземелья?!» — глаза верного Финдарато Инголдо расширились от удивления. Очевидно, речь шла не о Тинголе или Морготе. Значит, в семье вождя не прививают почтение к эльфийскому владыке. Или Барахир достаточно хитёр, чтобы подыгрывать сыну обиженной на семью Финдарато Андрет. — Вы здесь плохо про моих родичей говорите, потому я ухожу, — обиженно заявила Аданэль, возвращая бреголасовой Соловушке детей. — И скажу твоей тётушке Бериль, как её племянники ужасно воспитаны! «Страшная угроза!» — мысленно рассмеялся Йавиэрион. — Спасибо! — помахал рукой уходящей женщине Барахир. — Дюжину раз спасибо! «Хм… Дюжину. Либо хочет задобрить самозванную полуэльфийку, либо демонстрирует позицию. Посмотрим». — Разве для нас проблема выучить два вида счёта? — из землянки появился парень, вроде бы ровесник сына Брегора, но кто это, Йавиэрион не знал. — Для тебя, Ангрим, — Барахир посмотрел мимо друга куда-то вглубь убежища, взгляд потеплел, — не проблема. Но не все такие счетоводы. Только речь не об этом. Я учиться вообще не буду, ни в эльфьей школе, ни в нашей. Не нужна нам эта наука. А раз учиться не буду, пойду на фронт. И я согласен, что воевать под знамёнами Голфина — глупость. Он для нас никто, и его стратегия приносит только потери. У меня из-за Голфина племяшки сиротами остались. Йавиэрион подумал, что ему уже неважно, о чём пойдёт речь дальше, главное — найти людей, вложивших в юную голову всё это. Самым очевидным вариантом в данном случае являлась семья Мельдир, где и воспитывался сын вождя. Возможно, ребёнка выбрали средством мести Брегору, поэтому научили презирать все начинания лидера беорингов. Что ж, в этом тоже есть хорошая сторона: вождь плохо относится к эльфам, хочет независимости, это значит… — Ты сделаешь вид, будто отправился на войну, — рассуждения прервала речь Бреголаса, заставившая понять ошибочность вывода о неважности дальнейших разговоров. — А сам поедешь со мной. Поставим в неудобную позу обидчика твоей тётушки. *** — И ведь поставит, — совершенно серьёзно произнёс Финдарато, выслушав доклад верного. — Жаль только, что не было сказано, как именно они собираются воплотить этот замысел в жизнь. Но с другой стороны, Йавиэрион, говорить — не значит сделать. — Я могу поехать вместе с Барахиром, — предложил полунолдо. — Присмотрю за ним. Взгляд короля стал одновременно мечтательным и злым. — Нет, Йавиэрион, — сказал Инголдо, подумав. — Когда я был совсем юным, и ещё не привели в исполнение приговор — женитьбу, я жил в светлом Амане, где за каждым нашим шагом присматривали Майяр. Однажды я захотел доказать всем, что моё мнение для меня важнее всего. И упал с большой высоты своей самооценки. Я бы разбился насмерть или серьёзно пострадал, если бы мой полёт не затормозил один из помощников Валиэ Йаванны. Я всё равно повредил спину и рёбра, мне долго было больно ходить и глубоко дышать, но это мелочи по сравнению с возможными последствиями. Однако, Йавиэрион, на любовь к Валар та ситуация не повлияла. И на моё решение уйти, как видишь, тоже. — Мы просто позволим Бреголасу… — Да, — кивнул Финдарато. — Но с семьёй Барахира переговорим. *** Дом, где Мельдир жила до свадьбы и последние годы супружества, выглядел аккуратно и уютно, однако почему-то возникало чувство, будто находишься во вражеском лагере. Или в обществе одного неприятного родича, после попытки повеселиться с которым и приключилась судьбоносная встреча с Младшими. Да, если что-то плохо началось, хорошего продолжения ждать не приходится. Поднявшись по чисто выметенной лестнице в светлый, ароматно пахнущий дом, Финдарато увидел множество портретов умершей жены вождя. Вот она совсем малышка, вот — девочка в венке из колокольчиков, а здесь — с холста в золочёной раме смотрит юная девушка с невинным взглядом ребёнка. Напротив — портрет невесты в свадебном наряде, рядом — Мельдир кормит грудью новорожденную Брегиль. «Где изображения живых?» — хотелось задать вопрос, однако владыка решил воздержаться от подобных высказываний. — Здравствуйте, леди, — обратился он к вышедшим навстречу женщинам. Одна из них была старой и уставшей, неловко ковыляла, однако смотрела глазами волчицы. Финдарато помнил мать Мельдир иной. Но тогда была жива её дочь. Другая женщина, моложе, в силах, улыбалась слегка напуганно, однако за готовностью угождать читалась способность ударить ножом в спину по приказу госпожи — няня младшей дочери Мельдир всегда отличалась исполнительностью. Рядом с одряхлевшей хозяйкой дома также стояла молодая аданет — Гильвен, похожая на Андрет лицом и фигурой, только в ней не чувствовалось ни капли хитрости или мудрости, зато в тёмных глазах отражалась мелочная зависть к наряду эльфийского короля и его свиты. Приветствия и поклоны, вежливые слова ни о чём сопровождали Финдарато до самой веранды, где накрыли стол, и владыка уже почти потерял бдительность и нить беседы, как вдруг Гильвен перешла в наступление, видимо, выгораживая провинившуюся в побеге Барахира родню: — Вы говорите, что жена должна быть одна! Тогда почему отец бросил маму? Может быть, чтобы оправдать этот свой поступок, он и настоял на обучении Барахира в человеческой школе? А я ведь ходила в вашу! «Только, похоже, тебе это не помогло стать умнее», — подумал Инголдо, заметив, что девушка ищет повод показать себя обделённой — эльфийская школа настолько не в почёте? — Не всему можно научить, — осторожно сказала няня, косясь на воспитанницу. — Порой задаются крайне сложные вопросы, на которые даже мудрейший не ответит. — Например, какие? — Финдарато показалось, будто ему брошен вызов. Если подыграть, женщины покажут истинное лицо, невольно расскажут, чему учили сына вождя. — Когда Гильвен была малышкой, — няня с улыбкой опустила глаза, — она спросила: «Почему о предательнице Хирвен, которая, возможно, мертва или трусливо прячется, которую я даже не помню, поют песни, а обо мне нет?!» Мать Мельдир не удивилась — похоже, знала об этом. Её мутноватые глаза снова стали злыми. Младшая дочь Брегора фыркнула. — Когда даже маленькие дети готовы принимать сторону родителей — это правильно, — кивнул король, — а если дети с малолетства понимают, что нельзя идти против правителей — это почёт для их воспитателей. — Я не учила этому Гильвен, — няня оказалась в неудобном положении, поэтому теперь пыталась оправдаться перед матерью Мельдир, мол, она тоже ненавидит вождя, при этом не обидев эльфийского владыку. — А чему учила? — Главному, — аданет заговорила увереннее. — Быть женщиной. — Быть женой, — поправила младшая дочь Брегора и принялась цитировать, выставляя напоказ самое дорогое кольцо: «От мужчины всегда ждут только одного — силы. Болен? Будь сильным. Устал? Будь сильным. Возложили ненужных чужих обязанностей? Будь сильным. Оскорбляют? Будь сильным. Спишь? Будь сильным. У них всё просто: мужчина — есть сила. Как Валар — сущности, которым эльфы дали именование «Силы». Силы Природы, Силы Творения. Они не имеют права быть слабыми. А женщины… Женщины должны быть переменчивы, словно вода, отражая в себе всё, что рядом, становясь то паром для очищения и обогрева, то льдом — опорой, мостом меж берегов или развлечением детям, то потоком, в котором можно постирать бельё или отправить брёвна для стройки. Женщина должна всегда быть разной, угадывая и подчиняясь, преображаясь, в зависимости от ситуации. Сила — это для Валар и мужчин. А для женщин — все краски жизни, только каждая в своё время». Продекламировав, аданет гордо взглянула на няню, ожидая похвалы. «Брегор тоже говорил о силе, — вспомнил Финдарато. — Значит ли это, что мальчик думает наоборот, назло отцу?» — Вы хотите вернуть Барахира домой раньше, чем кончится лето? — задал он прямой вопрос, и по глазам всех троих Фирьяр понял — женщины осознают обязанности и выгоды, но от сложностей уже устали. Конечно, они не скажут «Нет». Воцарившееся неловкое молчание неожиданно прервалось отчаянным криком-мольбой, и Финдарато с удивлением узнал голос Берена. — Пропустите! — выл книжник. — Мне нужна помощь моего владыки! Пожалуйста! Больше никто не в силах! Совершенно не представляя, о какой уникальной способности речь, надеясь, что не об особых талантах Истинного Короля, и на всякий случай придумав наказание для подданных, пропустивших через границу дядюшкиных менестрелей, Инголдо кивнул хозяйке позволить беорингу войти, а ещё — заранее подготовить микстуры.