Свет проклятых звёзд

— Хал! Хал! Ха-ал! Боевой клич разлетелся по ночной мгле, врезался в приближавшийся гомон, состоявший из ругани, хохота и угроз. — Головами они кидаются! — заорал Халдад во тьму, которая вдруг озарилась огнём факелов. — Мы ваши тоже оторвём! А уж как кинем! У-у-у! Хал! Халдар переглянулся с отцом, потом посмотрел на старшего сына. Укрыться за частоколом не выйдет — враги сожгут поселение, если подойдут. — Хал! Посмотрев на сестру, мужчина хлопнул её по плечу, потрепал по стриженным волосам. — Воду тащите, бабы, — сказал Халдар, мрачнея. — Поливайте тут всё, чтоб болото было. А мы это. В бой. Прости, если обидел чем. Халет замотала головой, поджала губы, заморгала, стараясь не заплакать, бросилась за вёдрами. — Хал! Хал! Ха-ал! Халдар вскинул копьё, лицо мужчины, когда он издал клич, вдруг превратилось в жуткую звериную морду, неузнаваемую и чудовищную. Почти все оставшиеся мужчины похватали, что было из оружия, и ринулись в бой, несмотря на изначальный план старика Халдада. Побежав со всех ног к реке, Халет обернулась на отца, который не пошёл убивать врагов, а остался и продолжал командовать, заставляя соплеменников готовить лежанки и травки с корешками для раненых, делать запас копий и стрел, тащить со всей округи камни, копать на пути чужаков ямы. — Хал! Ха-ал! А навстречу страшным, но всё же родным голосам двигались хохот, улюлюканье и треск, враги, огонь и странные треугольные штуки из дерева, швыряющие камни и головы. Неужели это конец? Допустив такую мысль, Халет вдруг подумала, что горько сожалеет о прошедшей совершенно бессмысленно жизни. Кем была гордая дочь Халдада? Что сделала для народа? Кто она, эта стареющая в одиночестве женщина? Похоже, прав был вождь, чья голова прилетела к частоколу. Как ни обидно такое осознавать, но… «Дура Халет, дура! — мысленно отругала себя дочь Халдада, набирая воду. — Дура!» — Хал! *** Женщина уже не кричала. Пленная охотница всё ещё была жива, однако плохо понимала, что происходило. Её то волокли по земле, то тащили связанной, словно мешок, то швыряли на землю и снова насиловали, и чем больше проходило времени, тем слабее ощущалась боль и сама жизнь. Где она? Кто рядом? Что происходит? Уже всё равно. В какой-то момент один из врагов спросил совсем рядом: «Знаешь, что делают с кидалами и их дырками?» Женщина ничего не поняла, да и не расслышала сказанное, потому что над ней пыхтел очередной насильник. Или этот уже был? Какая разница… Они все одинаково отвратительны! Думая лишь о том, чтобы поскорее оставили в покое, пленница не заметила, как её друга, показавшего дорогу через лес, с хохотом швырнули на землю и, избивая ногами, стали повторять: «Знаешь, что делают с предателями? Знаешь? Им говорят «Спасибо»! Спасибо, понял?» Плачущего, стонущего и вскиривающего мужчину раздели, туго стянули руки и ноги верёвками, а потом, сломав молодую осину, заострили оставшийся пенёк, высотой до колена, и посадили на него несчастного пленника. Вид дёргающейся в агонии жертвы настолько возбудил кровожадных тварей, что они буквально накинулись на женщину разом, начали вырывать безучастное тело друг у друга, орать, драться, а потом зачем-то потащили едва живую дикарку на край леса, согнули сосну, положили на ствол надоевшую сломанную игрушку и отпустили её в полёт. *** — Это ж… Халдад и его воины отпрянули от упавшего перед ними тела. Раздались жуткие вопли, в которых послышался граничавший с безумием гнев. Последние молодые мужчины тайного племени побежали на врага, но орки вдруг расступились, рассеялись множеством огненных искр, а слепнувшим во тьме взглядам дикарей открылась чудовищная картина — насаженные на колья безголовые истерзанные трупы их соплеменников. *** Халдар остановился и быстро огляделся. Враги рассеялись, догонять их поодиночке рискованно. Зато деревянные штуки не такие шустрые, и те, кто их стерегут, тоже. Если забрать пару таких долбанин себе… — Ха-ал! — заорал, что было сил сын Халдада, указывая на ближайшую катапульту. — Хватай! Наша будет! Заберём! Не все пытавшиеся догнать орков соплеменники услышали нового лидера, кто-то уже ввязался в безнадёжный бой с превосходящим числом и вооружением противником, однако многие поняли приказ и бросились отбивать катапульты. *** — Э! Эт чё?! — полуорк, собиравшийся зарядить камень, ошарашенно посмотрел на несущихся в его сторону озверевших дикарей. Трое собратьев, помогавших с тросами, в одно мгновение исчезли, и стрелок решил последовать их примеру, но вдруг увидел, что прямо в него летит кривое деревянное копьё. *** В сторону обороняющегося племени полетели булыжники, а орки с факелами, обошедшие остатки армии дикарей, принялись швырять огонь за частокол. Бой закипел. Под ударами стальных клинков деревянные копья с треском ломались, но защитники тайного племени не отступали и кидались на врагов с голыми руками. Со стороны леса донёсся неразборчивый отчаянный вопль, засвистели стрелы. *** Когда рядом упал замертво старший брат, юный Хол вдруг осознал, что из всей семьи остался один. Головы отца и дяди прилетели к частоколу, сестра с мужем не вернулись с охоты, а теперь и Халод… Страшно закричав, мальчик, едва видевший происходящее вокруг из-за слёз и темноты, вырвал из чьих-то мёртвых рук обломок копья и, размахивая своим и чужим оружием, словно гоняя палкой птиц, бросился на убийц родни. Голос срывался на визг, хрип, вой, казалось, в нём не осталось ничего человеческого. Юноша заметил, что за ним побежали собратья, тоже озверев от горячки битвы, враждебная темнота бесшумно убивала невидимыми разящими стрелами, калечила, рвала, но остановить не могла. — Ха-а-а-ал! На пути оказался враг, который не побежал. За ним встали соратники. Толпа бросилась на толпу, Хол увидел перед собой блеск металла, дерево захрустело, рассыпалось щепками, но злость была сильнее всего, и юноша, швырнув обе бесполезные палки в лицо противника, бросился на него, каким-то непостижимым образом увернувшись от удара переливающегося в свете ночи клинка. Повалить крупного врага не получилось, зато удалось вцепиться в руку с мечом не только пальцами, но и зубами. Ненависть лишила рассудка, Хол вырвал кусок орочьей плоти вместе с клоками одежды, отобрал оружие, ткнул, потом ещё, ещё, пнул падающее тело, рванул вперёд, чувствуя поддержку соплеменников. — Хал! Хал-хал! Кто-то закричал, что надо выхватывать у врагов их ножи, и мальчишка почувствовал гордость, поскольку додумался до этого первым. Толпа отступила, Хол на миг остановился, понял, что одержал победу, посмотрел на трофей — потрясающе красивый клинок с красными узорами на рукояти и украшенным резьбой лезвием, ощутил холод, боль в боку, груди, руках, бедре и, поняв, что падает, из последних сил сжал оружие в ладони, чтобы снова не отдать его врагу. — Халах! *** Катапульта осталась без охраны. Дикари, навалившись на непонятную конструкцию, догадались только об одном возможном её использовании — направить на толпу врагов и передавить их. Как раз двигаться надо было чуть под откос. Быстро объяснив знаками собратьям, что делать, защитники поселения попытались сгонять орков в центр поля боя, подбирая мечи убитых и орудуя уже ими, а не хлипкими деревянными копьями. Воины Моргота, поняв — быстрой победы не вышло, начали отступление в лес, и заметив это, захватчики катапульты толкнули массивное орудие на бегущую толпу. Запрыгнув на вершину деревянной конструкции, совсем юный правнук вождя закричал: — Бей! Бей! Подохните, гады! Бей! Катапульта покатилась, воины Моргота разбежались в стороны, лишь двое не смогли вовремя увернуться, боевая машина подпрыгнула на телах, мальчик с трудом удержался наверху, схватившись за края плоской верхней части трофея, а когда снова выпрямился, встав во весь рост, вдруг оказался сбит на землю прилетевшей из тьмы стрелой. *** Сквозь ночь приближались огни. Халет скомандовала оставить вёдра и браться за камни. Где-то во мраке кипел бой, иногда слышался голос брата, а отец и другие старики помогали подносить булыжники — любой подошедший слишком близко враг должен получить по башке. — Ха-ал! Ха-ал! Ха-ал! Факел оказался совсем рядом, полетел за частокол чётко на крышу ближайшего жилья. Дети полезли сбрасывать опасную палку, кто-то плеснул водой, а Халет вдруг поняла, что метнувшая огонь тварь должна ответить за всё. Бросившись на колья, в одно мгновения перемахнув опасные острия, женщина крикнула, чтобы помогали, накинулась на орка, к ней присоединились подруги, соратникам врага не дали подойти на помощь защитники поселения, и чужак оказался беспомощен против озверевших дикарей. Впившись в лицо гада зубами, дочь Халдада откусила нос, часть щеки, потом ухо, плюнула в глаз, ударила лбом. Опомнившись, Халет спрыгнула с истекающего кровью орущего врага, женщины вместе потащили его за частокол, быстро нашёлся топор, и в следующее мгновение орочья голова полетела навстречу новому факелу. — Хал! Хал! Хал! *** Халдар осмотрелся. Похоже, враги решили отступить, но все понимали — это не победа. — Назад! — закричал сын Халдада. — Назад! Домой! Подбирай раненых! Неси лечить! Назад! За колья! Катившие к поселению захваченную катапульту мужчины гордо похвалилмсь трофеем. Осталось понять, как с помощью этой штуки швырять камни.