Свет проклятых звёзд

Нимтир переглянулся с соратником. Весть о нападении орков на Таргелион прилетела к южным пограничникам почти одновременно с их собственными разведданными, и воины нолдорана Карантира подготовились дать бой врагу, просчитав траекторию движения войска и выбрав наиболее удобное для себя место сражения. Более того, соседний владыка — король Амрас прислал подкрепление, и эльфы не сомневались, что орки будут разбиты если не без потерь, то с минимальным ущербом для свободных от Моргота земель. Всё казалось подготовлено и просчитано, но вдруг произошло непредвиденное: дикие обитатели пещер на границе с Оссириандом оказались на пути войска Моргота и… — Они приняли бой, — Нимтир поднял глаза от карты. — Неожиданно для вас? — Тэлуфинвэ Феанарион, прибывший во главе своей армии и планировавший заодно выяснить общее положение дел в королевстве брата, хмыкнул. — Младшие, живущие на моей территории, отважные бойцы. Когда им некуда отступать. — Вот и нашим стало некуда, — согласился воин. — Однако кое-кто всё-таки побежал на север и попросил помощи нашего караула. — И что вы ответили? Нолдо напрягся. *** Двое грязных лохматых мальчишек: один уже практически юноша, второй — ещё ребёнок, выбежали из рощи у реки и бросились к крепости. Для них, никогда не видевших ничего подобного, обычный пограничный пост с дозорной башней и водяной мельницей показался волшебным дворцом, который можно построить только с помощью колдовства. В мирное время человеческие дети побоялись бы подходить к такому замку, ведь живущий в нём колдун — непременно людоед, охочий до мальчиков, но сейчас, когда на тайное племя напали чудовища, снявшие с мужчин кожу и одевшиеся в неё, только страшный хозяин чародейской крепости и был в состоянии помочь. Восхищённые, напуганные и полные надежд, юные дикари, взявшись за руки, пошли к эльфийской крепости, всё больше убеждаясь, что столь дивную красоту невозможно создать руками из камня. — Глянь, Хал-драчун, — дёрнул старшего младший. — Кто это?! Мальчишки присмотрелись: мимо неописуемо прекрасной стены шли вразвалку три волосатых существа, невысоких и круглых, похожих на кучи тряпок и шкур, перевязанных верёвкой, чтоб не растерялись. Ма и ба всегда так подвязывают. Увидев детей, «связки шкур» изменили направление движения и пошли в их сторону. От страха мальчишки упали на колени, уверенные, что это злые слуги могущественного колдуна. А разглядев сверкающие украшения на незнакомцах, дикари разинули рты и потеряли дар речи. — Орки? — спросил тот, у которого были светлые волосы и голубые глаза. — Алкарим? Дети слышали первое из этих двух слов от взрослых и, закивав и принявшись показывать назад, изображая, как враги убивали и калечили, стали умоляюще лепетать. Блистающие драгоценностями кучи шкур помогли дикарям встать и жестом позвали идти за собой. В дивную колдовскую твердыню, откуда полилась прекрасная музыка, зазвучали чарующие голоса. Хозяин чары наводит! И зелья варит! Что же потребует страшный колдун за помощь? Вечную службу, превратив непрошенных гостей в ручных волков?! Или что пострашнее? Вдруг рыжий незнакомец, который был ростом не выше старшего из мальчишек, порылся где-то под вещами, достал белую лепёшку и протянул уставшим детям, показав жестом, что это еда. Испугавшись отравиться или заснуть, беглецы однако были слишком голодны, чтобы отказаться. Каким же вкусным показался обычный пшеничный хлеб с семечками тыквы! Врата крепости жутко и прекрасно отворились, пение стало громче, и дикари увидели в толще резной стены проход с лестницей, около которого ожидало сияющее чудо. Страшное и прекрасное. *** — Мы затеяли пирушку, значит, время звать подружку — Нашу местную известную весёлую дурнушку! С ней мы много плясок спляшем, а когда покинут силы, Сляжем, как один, на месте, прямо на пол, мы все вместе! На южной границе ждали нападения, поэтому любое веселье казалось особенно сладким и пьянящим. Остановленные в пути войной торговцы-гномы, которые ездили в Оссирианд за «некоторыми вещицами», сначала злились на закрытые дороги, но потом махнули рукой и вытащили с обозов бочки с элем и вином. На пограничной заставе проживало не слишком много эльфов, однако часть товара всё же удалось продать, особенно понравились местным девам гребни из костей древних нарогских ящеров, поэтому наугрим взбодрились, подружились с воинами-Нолдор, называвшими своим командиром некоего Серндора, и стали пить обильнее, говоря, будто готовы согласиться с разграблением обозов орками, но эль забрать не позволят. В крепости зазвучали весёлые песни, и даже тревожные вести о приближении врага воспринимались спокойнее, к тому же, нолдоран Питьяфинвэ Амбарусса Феанарион выслал подмогу. — Наравне она пьёт с нами! — голосили уже не только наугрим, но и Нолдор. — Этому мы только рады, Ведь в течение пирушки эльфкой чувствует себя дурнушка! В кружке дно уж видно — это мы исправим быстро, Весело она хохочет — заведёт, кого захочет! На здоровье пей, родная, и опять долей до края, Чтобы снова в пляс пуститься. Раз пуститься, два пуститься! Удивительное дело — с каждой выпитою кружкой Я все чаще замечаю: не дурна собой дурнушка! Разведка принесла вести о ночном бое в лесу. Дикари, оказавшиеся на пути орков, встретили врагов копьями и капканами, ямами с кольями и отравленными дротиками, однако численное превосходство воинов Моргота сыграло последний аккорд. — Разложили на столе, поваляли по земле Всю еду, как говорится, не поваляешь — не поешь! Ерунда для нас еда, пенный эль — вот это да! — Стоящая, настоящая, пьянящая вода! Мы не смотрим на гордячек — На занудных крачек, Нам дурнушкиной щеки румянец Краше глупых, трезвых раскрасавиц! Мысленно и эльфы, и гномы благодарили дикарей за помощь: теперь стало ясно — орки дойдут до предполагаемого места сражения изрядно прореженными и измотанными. Это очень хорошо. О том, что от племени, скорее всего, ничего не останется, предпочитали не вспоминать и просто пили запасы торговцев. За лёгкую победу. Непрошенных гостей заметили задолго до того, как юные дикари решились пойти в сторону крепости. *** — В тот вечер мы ждали разведку с востока, — Нимтир быстрым движением указал несколько точек на карте, — нужно было понять, идут ли следом новые орки. Дождались. Вести оказались добрые, однако, кроме них пришли два мальчишки-дикаря, умолявшие помочь. Тэлуфинвэ Феанарион кивнул. — И ваше войско, — улыбнулся пограничник соседу-полководцу. — Если я правильно понял, — Амбарусса испытующе взглянул на собеседника, — морготовы рабы крепко встряли на территории, занятой Младшими. И у вас приказ ждать, не вмешиваясь? По реакции воина стало понятно, что ситуация ему не по душе. — Мы подчиняемся лорду Серндору, — осторожно пояснил Нимтир, — мужу принцессы Митриэль. Я здесь считаюсь за старшего, но ты же понимаешь, господин Феанарион, что без приказа моего лорда я не могу принимать решения. — Я пришёл на подмогу, — глаза Тэлуфинвэ зло сверкнули, — и я — лорд. Ваш командир может быть уже мёртв или тяжело ранен, поэтому, пока его самого или гонца от него здесь нет, командование принимаю я. И мой приказ, за который я готов отвечать лично перед моим братом — твоим королём, следующий: мы отправимся на юг и разобьём орков. Я готов взять на себя ответственность за потери и расходы. Не готов лишь отвечать перед моими вассалами-смертными, почему не пришёл на помощь их собратьям. Мне не нужны разговоры о предательстве в армии. — И чтобы вся слава снова досталась северному пределу, тоже, — взбодрился таргелионский воин. — Да, и это. Иди обрадуй юных смертных, что их просьба о помощи спасла многие жизни. «Короткие бессмысленные жизни», — промолчал Тэлуфинвэ, прикидывая, что напишет Морьо и Амбарусса. *** Седой лысоватый мужчина, сутулый, но не по годам бодрый и сильный, посмотрел на немногих соплеменников, собранных в пещере для военного совета, пока остальные строили вокруг обжитой территории частокол. Женщины, дети и старики в большинстве убежали в казавшуюся безопасной сторону, охотники, вождь и его семья не вернулись из леса, значит, скорее всего, мертвы. Однако и врагов очевидно поуменьшилось! — Хал! — Хал! Хал! Халдад кивнул сыну и дочери, перевёл взгляд на внуков. Надо стоять до конца! Либо победить, либо пасть, но хотя бы позволить соплеменникам уйти как можно дальше. А если повезёт, и чужаки уйдут… Вдруг снаружи донеслись крики, голоса прозвучали не напуганно, а зло, с ненавистью. Халет и Халдар, подхватив копья, бросились посмотреть, что произошло и увидели, как со стороны леса подходили враги, везя впереди нечто сделанное из дерева, треугольное, с длинными палками наверху. С помощью этих штук злобные вторженцы с большого расстояния швыряли отрубленные головы тех, кто пошли в бой и встретили свой конец. Узнавая близких, ослеплённые горем и ненавистью люди попытались броситься на орков, однако Халдар, разгадав план чужаков, приказал отступить. И быстрее доделывать второй ряд защитной изгороди. — Смерть гадам! — закричал он, вскинув дубину. — Смерть! На колья! Кишки выпустим! Хал! Хал!  — Хал! Ха-ал!